И женщины нас снова выбирают...

Ну, вот и поседели, между прочим,
соломенные некогда чубы.
И женщины свои пустые ночи
давно нам уступают без борьбы.

Случается, что сами выбирают,
как на закланье в дом к себе ведут,
и наспех, как умеют, превращают
ночлег сей в одноразовый уют.

И мы покров души с покровом тела
роняем равнодушно в голова.
И с плотью плоть сближается умело,
как в корчах прорезаются слова.

И стыд неслышной мукой горло тиснет,
ударит влёт, наотмашь по щекам.
И словеса лохмотьями обвиснут,
и опадут к разбросанным ногам.


И слитность губ, ничуть не потревожа,
остекленеют криком на глазах.
Лишь до утра, сбиваясь тактом ложа,
разворошённым ульем жалит страх.

И пальцы, тихо в волосы вплетая,
и до рассвета ждать, не переждать,
с телами души, зябко остывая,
сподобятся на миг единым стать.

И с прядями сплетутся этой ночью
соломенные некогда чубы.
И новый день нам женщину пророчит,
чтоб уступить ей тихо, без борьбы.

И женщины нас снова выбирают,
и на закланье в дом к себе ведут,
и наспех, как умеют, превращают
ночлег тот в одноразовый уют.

Ну, вот и поседели, между прочим,
Соломенные некогда чубы…