Всё возвращается на круги своя

 Виктор Матюк

Всё возвращается на круги своя

Всё возвращается на круги своя – таковы законы мирского бытия,
Ива неведомо чья, растопырив корни, молча, стоит у степного ручья,
Я же теряю из виду стезю свою, она сопровождала бывалого мужика и на помине была легка,
Я же поодаль ручья стою, кто-то палит из ружья, к прошлому нет возврата,
Брат не отвечает за брата, так говорят на рынке бабы языкатые, но не все,
А только те, кто привык жить в суете мирской, окунувшись в пороки с головой!
Болят ушные перепонки, голос звонкий на всю округу кричит, что повседневный быт
Не самой чистой воды, вот если бы жить можно было без денег, но их требует даже священник,
Хоть бери в руки веник и пол мети за бесценок! Знакомые места не впервые покидаю я,
Мыслей нет, не на что купить проездной билет, вновь падаю в кювет, как и много лет тому назад,
Совесть душу гложет, без неё человек жить вообще не может! Объявлен шаг королю и вот он мат,
Надоело надеяться и ждать, жить в нищете и голодать, делаю в сторону шаг, люди кричат;
«Архипелаг Гулаг», в ответ раздаётся громоподобный мат, чьи – то нервы изрядно шалят,
Новый мир мы не построим, уроки прошлого вряд ли до конца усвоим,
Уж лучше займёмся разбоем, улучшим условия своего бытия, шум из стаи воронья,
Там все гоняют молодого воробья! У него одно мгновенье и вот растаяла надежда на спасение,
В душе смятенье, за грудиной жжение, во избежание сгущения красок, нужен молодой подпасок,
Он видит недостатки свои намного лучше, чем гигантские муравьи! Уже день который
Сижу за увесистой шторой, а в соседнем дворе старый анахорет рассказывает детворе,
Что на самом деле произошло в Октябре, и как Ульянов-Ленин оказался на коне!
Мы же впитали с материнским молоком, что нельзя ничего откладывать на потом,
Теперь хватаем воздух ртом, пока не грянет гром небесный и человек наивный и честный
Тут же вспомнит день воскресный, в минуты те он даёт волю своей давнишней мечте,
В суете да не в обиде, тоскую для вида, не хочу считаться ни шпаной, ни бандитом,
Но на пятки наседают алчные семиты, им нужны проценты с госкредитов!
Вдруг стало тише, капли дождя падают с покатой крыши, взгляд улетает всё выше и выше,
Бог нас совсем не слышит, ветер трепещет клеёнку, устами ребёнка глаголет истина,
Но она – не стена, можно подвинуть, главное, во время вынуть орган детородный
Из щели девицы благородной! Боже упаси, снять с девицы грязные трусы,
Все вещи тут же будут собраны в узлы, там все вещи свои, девицы-недотроги стоять вдоль дороги,
Мимо них проходят местные боги, они смотрят на стройные женские ноги с вышины,
Когда-то и у жены были такие, нынче времена другие, в юности моей баб не гнали взашей,
С ними сердцу веселей, можно под узкую юбку спрятаться от проливных дождей! А под блузкой
Разлилось море страсти и любовного чувства, хватило бы искусства не вступить в споры с грустью!
Грязные чувства руки и ноги бичевой связали, и всеобщей огласке порывы любви предали,
Потом собрали свои причиндалы и дальше ускакали, нет нигде высокой любви в идеале!
Так было только вначале, а потом пыль стояла столбом,
Пьяные разговоры шли всю ночь за скобленым столом, мышиная возня
Продолжались до утра, бабы плели мелкие кружева, а людская молва на помине легка!
Дождь срывается, всё на круги своя возвращается, но жизнь ни на миг не прерывается,
Вот только задуманное редко сбывается! В былые времена мы замерзали на снегу,
Не6о целились в грудь врагу и в дождь, и в пургу, я же к тому клоню,
Что истина непосильна трухлявому пню! Вражеское дуло только пару раз моргнуло
И тут же гарью в нашу сторону пахнуло, кто-то крикнул: «Алло! Мы не сдадимся ни за что!
Проходит всё, пройдёт и это, но ничего не останется от бурного первоцвета,
Потом цветы выпадут из прекрасного букета, была жизнь, глядь, а её уж нету!
Прошлое катится вниз, слышен дерзкий крик: «Мужик, посторонись,
Твой грех и впрямь велик, цени каждый миг бытия, бог - тебе судья, но не я!
Всё возвращается на круги своя!» На дыбы поднимается родимая земля,
Но остаются старые здания, новые – в руинах, люди продаются за полтинник,
В памяти людей всплывают народные сказания, ничего нельзя предвидеть заранее!
Бывшие подружки заглядывают в огромные пивные стеклянные кружки, поют пошлые частушки,
А ближе к вечеру прикладываются к горлышку чекушки! Было бы лучше
Оставить прошлое на общей меже, а самому продолжить свой путь по заповедной стезе,
Сводит пальцы от ночной писанины, в любом возрасте мужчины ищут весомые причины дабы
Что-то выклянчить у своей доли и судьбы! Увы, все мы грешны, в меру умны, но ещё больше злы,
В стаде не без паршивой овцы! Так говорили наши деды и отцы! Трудно прыгнуть выше головы,
Меняются убеждения, уходят прочь былые сомнения, нам не хватает терпения,
Чтобы не быть такими твердолобыми! Поговоришь со знающими людьми
О делах мирских, вдруг ты и на самом деле псих, и у тебя нет проблем других,
Как расшевелить толпу зевак, спокойно взирающую на всеобщий бардак!
На хрена мне это? Не хочу попадать в дьявольские сети, подрастают дети,
С головы их отца долу спадает седина, она прикрыла два виска,
Старый хрыч смотрит свысока на тех, кто с пробором кладёт хрен на всех,
Кто ниже ростом! А за дальним сельским погостом стоит стройная берёзка,
У неё узкая талия, её привезли из Италии на старой крестьянской повозке две молоденькие соски,
Они выглядели не броско, на них короткие юбки в крупную полоску, на головах модные причёски,
Им налили по двести граммов водки за ратные труды, оградили от беды, горя и нужды!
Подойти бы к алкашам, поговорить с ними по душам, но рядом возвышается храм,
И там люди восславляют бога, ему одному известна наша дорога, бог толкует о добре и зле,
А у меня пусто на обеденном столе, только узоры на морозном стекле, жизнь как во сне
Ещё не кончается, мечта не прерывается, судьбу себе не купишь, стерву полюбишь
И что тогда? Вновь отправляться в бега? На ветер брошены слова,
У людской молвы длинная борода, вот так всегда, но нет худа без добра!
Идёшь по стезе одной, сворачиваешь по другой, вступаешь в грязь ногой,
Бог ты мой, народ чумной смеется над тобой, стыд и срам не впервые видеть блудницам и ворам,
Время собираться в православный храм, пусть горят восковые свечи, затихают срамные речи,
А облик человечий расправляет широкие плечи! Ещё не вечер, затихает промозглый ветер,
Его порывов никто из соседей не заметил, день был бы светел, от прошлого остался серый пепел!
Кто простит мне заблуждения былые? Пришлось переступать через каноны святые,
Кажись, не впервые, говорят же языки злые, что заповеди Петровы требуют обновы!
Сплошное идиотство везде и всюду, нет былого благородства, затерялось первородство
Души и плоти, одна грязь и дома и на работе! Я долго до божьей истины добирался,
Познать всю правду собирался, стройными бабами со стороны любовался,
Но с носом остался, момент познания сути бытия никогда не прерывался!
Ничем закончилось моё бессилие, темень на дворе, ничего не видно в темноте,
Свечи и те постепенно гаснут, а нам подают пряник и кнут, кнутом бьют, пряником подслащивают
Непомерную жуть повседневного бытия, петляет стезя моя среди оврагов и чертополоха,
Жить и вправду стало плохо! До крови избиты ноги, эх, дороги, пыль да бурьян,
Холода, тревоги, вокруг только ложь и обман! Сизый туман похож на любовный роман,
Навыкате белки, а мужики, как телки встают не с той ноги, розни в семье из-за чепухи,
Натруженные руки висят как два рукава от нательной рубахи, надоело жить в страхе,
Лёгкое просветление приносит душе наслаждение, его сменяет притеснение мыслей и дум,
За высокой изгородью слышен крик, гам и излишний шум! Потная дырявая рубаха
Прикрыла от чужих глаз увесистый топор и деревянную плаху, дабы избежать страха толпы,
Вот если бы удалось добиться от судьбы толики счастья, пусть исчезнут холода и ненастья,
Горько богу признаюсь, что к грехам всю жизнь стремлюсь, но в их логово больше не вернусь!
Пусть лишусь высоких чувств, только бы покинула душу надоедливая тоска иль грусть,
Небо кружевное приветствует стоя бытие доброе и злое, страсть на примете, по её совету
Сживаю святость с белого света, она в лучезарном блеске видна на старой церковной фреске!
Там набожные люди тихо говорят, что вызывают по повестке в военкомат совсем безусых ребят,
Пришло их  время воевать, пора им знать, как брать в руки автомат,
Конечно же, войне никто не рад! Я с богом торги не веду, плохо в аду, ты нам всегда на виду,
Но не лучше в земном раю, там климат суровый, ничто не ново под Луной,
Одни и те же поля и горы, леса и степные просторы, крики и укоры распоясавшихся баб,
У них роскошный и прекрасный с виду зад, есть куда поддать житейского огня,
Эта мысль с праведной стези в который раз уводит меня, но жизнь продолжается,
Каждый своим делом занимается, кто в пропасть срывается, а кто-то занят повседневной работой!
Глубокое молчанье и вместо слов прощания странные замечания из уст горластых баб,
Велик их грехов масштаб, но я - не раб презренной толпы,
Увы, мы все были рождены по воле рока и судьбы для великих свершений,
Не повезло подрастающему поколению, лопнуло терпение у сидящих наверху,
Я своё повествование к тому веду, что нельзя нынче верить никому, только богу одному!
Петляет стезя невдалеке от степного ручья, где начало и где её конец? Что задумал Творец?
Был бы мягче здесь климат, можно не употреблять отборный мат, а так приходится ругать
Отца и мать на все лады, вот если бы не дьявольские сети на всём пути, можно было бы идти
Не оглядываясь по сторонам, пуст карман, без денег не пускают даже в православный храм!
Там не место чужакам! Мысль выметается выше, ей холод в спину дышит, но она его не слышит,
Оставлена без господнего присмотра страна греха и всеобщего аборта!
Мысль такого сорта пронзила пыльную степь, посреди неё стоит вертеп,
Заметь, на ногах увесистая цепь у грешников тех, кто стал превыше всех
И возомнил из себя - то ли графа, то ли короля, мне же не зря отведена роль поводыря!
Сверкающий серп Луны смотрит на нас с вышины, себе в ущерб мы извратили древний герб,
Нынче нет денег даже на воду и хлеб! Везде печать отчуждения, нам нет от бога прощения,
Сижу без движения, великая страна в аббревиатуру свела великие имена, брат пошёл на брата,
Так уже было когда-то, нищие восстали против богатых, встретились на поле рати
И разошлись, а какой им смысл убивать сродственников своих? Если душить – то только крыс,
Мы восемьдесят лет шли в ноги, мысли запрятав,
За нами следил товарищ Берия и его приятель Игнатов!
Путь был труден, но не настолько опаскужен, как казалось,
Коль так уж сталось, надо отметать усталость и делать шаг вперёд,
Но не тот народ, он живет, греша и за душой у него нет ни шиша,
Одна душа да портянки, да и те вывернуты наизнанку! Из дому продана последняя икона,
Но божественный свет падает до сих пор с небосклона, приходится говорить тише на полтона,
Можно попасть на задворки и остаться без пуговиц на старой солдатской гимнастерке!
Народ тот, что за бугром живёт, умишком скуден, ***шком блуден, характер у него паскуден!
Кому такой нужен? Ему бы бутылку на обед и ужин, но денег нет, гаснет в длинном туннеле свет!
Кажется, что выхода нет, приходится под язык принимать марафет вместо дорогих конфет!
Вся эта ****обратия пропускает в университетах занятия, у неё апатия на любовь и секс,
Хотя желание до сих пор ещё есть, хотя отношение к сношению после полового сношения
Никудышное, на всё воля Всевышнего! Не боясь, скажу о нём, что Его слово для нас – закон!
Мы повторяем слова Его молитвы Ему в унисон, звучнее стал мой баритон, мы в прошлом году
Грозились на лопатки положить Золотую орду, накликали на себя беду, стали искушать судьбу,
Пошли у рока на поводу! Ну, его ****у! Как оказалось, всему виною всеобщая усталость,
Да и старость невдалеке, старое полотнище трепещется в одной руке, а в пустой голове
Кромешная тьма, легко сойти с ума, неслыханное высокомерие играет эпизодическую роль,
Не сыпь на рану соль! Уволь, Господи, от мыслей таких, но нет других, житейская драма
Затрагивает интеллигента и хама, жизнь, как спектакль по старой традиции идёт без репетиции!
Актёры читают свои роли с чистого листа, невдалеке - тлен и мишура, я же покупаю в мешке кота!
Пытаюсь оплатить просроченные счета, но беда на помине легка! Штукатурка падает с потолка,
Не уходя в себя, ищу знакомого мужика, у него седая и длинная борода,
Он жил здесь в старые времена, но нужда его отвлекла от дел мирских,
Но через краткий миг он вновь божественную истину постиг! Подул с моря лёгкий бриз,
Облака упали вниз, посторонись, катится с пригорка повседневная жизнь,
Только одна и та же мысль напоминает о себе: всё в действительности совсем не так,
Как кажется, везде бардак, нервы зажаты в кулак, здесь, на земле, всё подчинено року и судьбе!
Жизнь мчится по лунной дорожке, скользит немножко, выглядит она не броско, нет причёски,
На ней старые обноски! Мздоимство – плата за гостеприимство, но жалкое меньшинство
Не желает знать ничего, кроме сущих пустяков, был бы над головой отчий кров,
Была бы в нём пылкая любовь, тогда можно без лишних слов пускаться восвояси,
Оставив наедине свои прежние связи! Сожжено всё, чему поклонялся,
Я падал и вновь поднимался, нынче поклоняюсь всему, что сжигал,
Если бы я раньше об этом знал, мышиную войну зазря не затевал!
Нынче момент для истины уже настал! Потеряно всё, кроме чести,
Она создана из особой жести, но грехи все вместе вышли на акцию протеста,
Хотели как лучше, получилось как всегда, мои года – моё богатство, с ними не хочу расставаться!
Бытие прокисло, и нет прежнего смысла дерзать и о прошлом постоянно наедине вспоминать,
Приходится самому себе лгать, что ты в состоянии устоять против треволнений и тревог,
Хотя вот-вот свалишься с обеих ног в огромный прошлогодний сугроб! Видит бог,
Что жизнь не удалась, как же будет в следующий раз? Мысли не сошлись с жизнью в главном,
И разошлись по просторам державным из-за пустяков, потеряли над головою ветхий кров,
Остались вновь без нательного белья и растоптанных башмаков, без дураков жизнь не интересна,
Бранясь, вступаю в половую связь, но не могу кончить уже в который раз свой короткий рассказ!
Повсюду тина и грязь, истина рождается в муках, вокруг одни суки, приличных людей – единицы,
Да и те засиживаются в девицах, другие ездят на золотых колесницах! На наших - сломаны спицы,
Отстают ровно на пять минут часы городские, в горсоветах балом правят только блатные!
Хромые и кривые сидят на задворках и повторяют народные поговорки, на окнах закрыты шторки,
На столах неубранные корки черствого хлеба, не балует грешников всесильное небо!
Голова моя седа, но в этом нет великого вреда, судя по всему, судьба сделала всё возможное,
Чтобы бытие протекало тревожно! За прогнившими дверями каплет вода, рядом стоит беда,
На столбах гудят провода, но мысль возвращается всегда в кромешный Ад, ему никто не рад,
Там дым и чад, таким был вчерашний день, задуматься о грядущем лень, а зачем? Один хрен
Ничего не меняется, новая связь на стороне с крючка срывается, прошлое колоколом отзывается,
Акценты и приоритеты постоянно смешаются то в одну, то в другую сторону,
Перелетают чёрные вороны на стезю кривую в минуту роковую, я же тоскую о тех временах,
Когда мерзкий страх не растормошил жизнь былую в пух и в прах,
Судьба и на этот раз – ни при делах! Умники сожжены на кострах, судьбе никто из нас – не указ!
На улице холодная промозглая ночь, сколько можно в железной ступе колодезную воду толочь,
Бестолочь не прочь взять в свои руки новые удила, хотя жизнь твоя и моя ещё не прошла,
Она храпит, но делает вид, что о прошлом совсем не скорбит! Надобно о нём забыть,
Но нам без прошлого ни дня не прожить! На дворе хреновая эпоха, жить без бабы плохо,
Да и с ней паршиво, остаётся одно: надеяться на вселенское диво!
Мнишь себя уже чуть ли не Беранже, когда чувствуешь боль в правом яйце,
Играешь соло на трубе, всё при тебе, кроме одного: проходит всё, стареет нутро,
Но душа, как и в прежние года, светла и молода! Мысль мечется туда – сюда,
Будущее закрывает горная гряда, там дуют ветры, и гуляет пурга, вот так всегда
В голове одна и та же чепуха, жизненная проза пишется с чистого листа с помощью карандаша!
Ша! В ответ - тишина, бесконечная даль не видна, там вечная мерзлота, и больше нет ни черта!
Жаль уходящую мечту, вспоминаются любовные встречи в городском саду, прошлое не вернуть,
Впереди новый путь, ветер дует в грудь почти пятьдесят минут! Забудь о своих грехах,
Они растут, как на дрожжах, истины нет в словах, она остаётся в пустых головах,
Ты снова делаешь неосознанный шаг, тобою движет неподдельный страх, тебе плевать
На стоящую в углу железную кровать, хотя природа, как и в прежние годы, тащит нас на ложе!
Храни нас, боже, от пороков земных, но рядом нет отроков святых,
Много слепых, горбатых и кривых! В этот же миг кто-то этажом ниже
Крик своей души услышал, он выжил в Туруханском крае, теперь о тех временах вспоминает,
Когда воду из унитаза в канализацию сливает! По хозяйству хлопочет, но жить не хочет
С бабой той, что была ему верной женой! Ему нужен покой, а она храпит за стеной,
Завтра вновь будет очередной мордобой, что же судьба делает с седой головой?
Любовь прошла стороной, не затронув ни душу, ни сердце, шрамы от житейской драмы
Остались на сморщенном перце, тягостно вздыхая, плохие мысли сразу  отметаю,
Но впереди лес дремучий и высоченные кручи, было бы лучше идти по своей борозде,
Закрыв глаза на невзгоды все! Приходится жить на своей волне, ловить страсть на стороне,
Я же аморально устойчив, в меру скрытен, в меру разговорчив, но чрезмерно любопытен!
В меру сдержан, даже если рассержен! В стоячем перце есть стержень,
Он как шершень жужжит всю ночь на ухо, в горле сухо, голодает брюхо,
Но ты балдеешь, иначе жить не умеешь! К концу жизни прозреешь,
И увидишь весомую брешь посреди голубых небес, честь тебе и хвала за великие дела,
Молодость прошла, не оставив и следа, она раздела тебя догола, пот до сих пор капает с чела,
Сирень уже давно в твоей душе отцвела, трава примята, и всё некстати – и кровать, и полати,
Даже взгляд, отмороженный, чем-то встревоженный рыщет по чемодану кожаному, а почему?
Судя по–всему, лично ему предстоит отправляться в дальнюю дорогу, обивать до крови ноги,
Не лежится на диване, не сидится в придорожном ресторане, теперь слова пространные
Висят на треснувшей стене, им нужна свобода в любое время года, я же просыпаюсь с бодуна,
Голова трещит после водки и вина, из дому сбежала любимая жена, ей такая жизнь не нужна!
Мне лекарства нужны, но все деньги у жены, бесплатно ничего не дают, да и туфли сильно жмут,
Они мне сегодня вряд ли подойдут, но не в этом суть,
Она в другом: пивной ларёк уже открыт за ближайшим углом,
Шумно и весело в нём, рядом тихий речной затон, вот и грянул гром небесный,
Прокажённый вновь воскрес, его лоб от надсады едва ли не треснул!
Не все такому собутыльнику рады, не жди пощады от друзей, гони взашей даже бывших алкашей!
Они лезут без мыла в жопу, мне же надобно в Европу,
Но все тропы, ведущие туда, замели глубокие снега!
Унылая пора, очей очарованье, всему виной моё незнание,
Ни к чему не приведёт короткое скитание по древним городам,
Даже там люди привыкли к серым ярлыкам, с горем пополам покупаю билет на БАМ,
Чтобы там для себя отстроить златоглавый храм! Разговор веду по теме,
Но уходит моё время, я и так, и эдак, так меня учил мой предок, но не получается никак,
Мужской дух вконец иссяк, весь мир – бардак, все бабы – ****и, я же при полном параде
Прохаживаюсь по набережной с ними рядом! Так мне и надо,
Сыплются на землю странные тирады, словно вражеские снаряды,
А бабы, которые на передок слабы, заполняют банковские бумаги,
Рядом с ними ватага молодых парней, их никто не гонит взашей! Смысл жизни ясен:
Нам нынче не до басен, уровень жизни ужасен, труд был напрасен, не попал я в Европу,
Подобно Эзопу выхожу из дому раньше срока, новую весть принесла на хвосте сорока,
Она под окном стрекочет, чего-то хочет, но не говорит, в основном, молчит или делает вид,
Что взгляд скользит по глубоким пещерам, хотя баб нельзя удивить размером органа своего,
Он с виду – О-го-го, но им не до него! Они - не ****и, хотя хлеба ради дают и спереди и сзади,
Боже, их прости, им с грехом не по пути, но где им спутника для совместной жизни найти?
Боже, неисповедимы Твои пути! Мы все грешили втихаря, влюблялись зря,
Пьянствовали по три дня, пока утренняя заря не дала нам под зад пинка!
Вспоминаю, как всё было, в пуху свиное рыло, а баба бровь себе подбрила,
А потом начудила так, что тьма и мрак не рассеиваются до сих никак!
Ниспослан божественный знак на мужиков и баб, бес проклятый заткнул им уши ватой,
Спутались в голове часы и даты, распоясались вражеские солдаты, от их храпа
Проснулись подзаборные собаки, баб ничем не удивишь, такова мирская жизнь,
Один раз промолчишь, ночь не поспишь, и любовь теряет всякий смысл!
Ты между небом и землёй вновь завис, в мыслях - кризис, сидишь и читаешь «Катехизис»,
Но в мыслях твоих нет места для двоих, тебе бы возмутиться: как такое могло случиться?
Ан, нет, тебе не нужен бабий совет, бабы несут сущий бред, я же – простой и скромный человек,
Но жизнь ускоряет собственный бег, голову посеребрил белесоватый снег,
Прежних сил давно уж нет! Тебе немало лет, так что не хрен возмущаться,
Пришло время рогом в землю упираться, чтобы с голым задом не остаться!
Чем дальше заниматься? Заковываешь себя в путы на целую ночь,
Какая-то сволочь пыталась тебе чём-то помочь, но никто из приличных людей
Не вытолкнул её взашей! Слышу чужие стоны сквозь сон, о себе напомнил мне давнишний закон
О первородстве былых времён! Нет душе приюта, она разута, то есть необута, говорит по сути,
Что грешны мы все, у нас всё ни так как у людей, в душе - бардак, и от него не избавиться никак,
Только в присутствии разухабистых баб ты чувствуешь, чей ты слуга и чей ты раб?
Они тебя не нанимали на службу, молча, навязали дружбу и дрючат теперь,
Перед твоим носом закрывают массивную дверь в половую щель,
Ты срываешь скрипучую старую дверь со старых петель, день вновь стал светел,
Но ты его проблесков в тот миг даже не заметил, подул тихий прибрежный ветер,
Ты вспотел и продрог, но устоять против соблазна вновь не смог, люди говорят разное,
Что та баба грязная и к тому же заразная, но мне плевать, душе нужна благодать!
Ей надоело горевать, надеяться и ждать! Потемнел отчий дом, он издавна стоял за бугром,
Неуютно стало в нём, повеяло ветерком, если бы баба сопротивлялась, мы бы не расстались!
А так она выглядит, как отпетая ****ь, нам опыта не занимать, лучше было бы промолчать,
Но язык без костей, он презирает ****ей! Мне бы пойти прямо, обойти глубокую яму,
Ан, нет, нужен приличный сельский миньет, до остального мне дела просто напросто нет!
Венера с нами, святость мы вспомним только в храме! Язык спрятан за семью замками,
А ты лежишь в бурьяне и читаешь  любовные романы наяву, вступаешь в борьбу,
И чувствуешь на своём горбу, что лично ты никогда не достигнешь небесной высоты!
Мечты! Мечты! В чём ваша сладость? Любовь была в радость, но половая слабость
Невзначай напомнила о себе, роке, головной боли и судьбе! Хорошо наедине,
Лежать в тишине на измятой намедни траве! Мыслей нет  в голове, там одна пустота,
Рядом дуют промозглые ветра с раннего утра, а тебе женская ласка нужна, душа грешна,
В прежнюю колею возвращаются старые времена, была жена, она ушла бог весть куда!
Нет жизни в идеале, как же страшен Бог без морали!
Прикрывшись старой рогожей, мораль стала на старца похожей!
Сморщенная рожа, храни нас, боже! Ни в службу, а в дружбу отвергни боль и нужду,
Я же засыпаю на ходу, сидя за столом, веду разговор ни о чём с таким же мужиком,
Как и сам, смотрю по сторонам, и предъявляю претензии небесам, бог там, а мы здесь,
Он осуждает грех, может разделать под орех, а здесь – один за всех и все за одного! То-то и оно!
Грешное тело от мороза прилично посинело, усталое лицо почернело, солнце за горизонтом село,
В глазах потемнело! В общем, и в целом, нам достаётся по делу, встарь был государь,
Нынче вровень с ним встала всякая шваль, она продаёт золото, серебро и янтарь!
Бух! Бух! Артиллерийские взрывы давят на слух, считаю до тридцати двух,
Язык уж опух, я же как олух верчусь вокруг своей оси, и пою за здравие Киевской Руси!
В связи с утечкою мозгов, мы превратились в страну дураков, все бегут из православной страны,
Умники здесь никому не нужны! Всплески братоубийственной войны
За каждым поворотом видны, дрожит рука, над головой нависли грозовые облака,
Приплывшие сюда издалека, они в тупик поставили знатока, его имя нельзя нам знать пока!
Чуждая среда, как талая вода – пришла и ушла, бог весть куда, я же пока живу,
Кручусь на творческом юру, искушаю рок и судьбу, но своё здоровье берегу!
Вдруг бес из подсобки на всю округу закричал, что он мне всегда и во всём помогал,
А я своё счастье проморгал, откуда дурость в голове взялась, ей во всём потакает страсть?!
Она вертится рядом, рыщет по сторонам взглядом, взобралась на балюстраду
И буром прёт на искусство, я же постепенно прихожу в чувство, неприятно и грустно
Наедине смотреть в открытое настежь окно, любовь далеко, а горе сидит на ветхом заборе,
С ним никто не спорит! Пробую страсть на зубок, по телу проходит магический ток,
По носу щелчок, хочу попробовать ещё разок, словно новичок молодую бабу толкнуть в бок!
Она красива и горяча, у иконы тлеет догорающая свеча, я же волнуюсь зря, что моя партнёрша
Не поймает куража, брызнула на пол горькая женская слеза, на полу валяется новое трико,
На душе легко, но баба твердит одно и то: её прельщает заморское барахло, смотрю на часы,
Молча, надеваю семейные трусы, сую в рот палку колбасы, чувства брошены на базарные весы,
С ней не стану жить, так и быть, продолжу изредка дружить,
Трудно Гордиев узел одним махом разрубить! В доме трещит бревенчатая стена,
Потом треск сменяет тишина, ветер дует из открытого настежь окна, та женщина была нежна!
Она и высока, и стройна, и что ж? Тело бросает в дрожь, но ты с другой женщиной живёшь
И ей дифирамбы всю ночь поёшь! Неужто это сущая ложь? Что посеешь, то пожнёшь!
Двух зайцев за ночь не убьёшь, и с пути завистников не собьёшь! Теряю время впустую,
Когда вспоминаю жизнь холостую, но недолго тоскую, нюхом чую судьбу злую!
Жизнь проходит как во сне, мысли летают в чужой стороне, а на окне вянут цветы
Неописуемой красоты, жизнь почти прошла, опалив два белоснежных крыла,
Была бессонница до утра, опосля прошла, её сменила дремота, делать ничего не охота,
На ум не идёт работа! Жизнь мчится стремглав, кто-то останавливает тебя за рукав
И говорит, что ты не прав и у тебя нет никаких здесь прав, так что не лукавь, оставь свои мечты
Среди мирской пустоты, неужто им поверил ты? Хватит куда-то стремиться, куда-то бежать,
Куда-то рваться, словно с цепи срываться, пришло время молчать
И о прошлом мельком вспоминать! Миг печальный за бугром, и что потом?
Опустеет отчий дом, печально станет в нём, душа прервёт ночной полёт,
Её под своё крыло Господь в своё время призовёт, и вот ты вновь сидишь у разбитого корыта,
Голова разномыслием разбита, с судьбою вы квиты,
Воюют между собою семиты и местные бандиты,
Ты жил и был отвергаем всеми и вся, но такова суть земного бытия
И бог твоим врагам – судья! Пока живу, дышу, а то и этого лишат,
Разум и тот в тиски зажат, его заставляют молчать и глаза от земли не отрывать!
Был рад стараться, приходилось ****ством заниматься, тратить время впустую,
Теперь с удовольствием вспоминаю жизнь холостую! Любовь опошлена согласьем,
А зачем? Мне же один хрен: когда, где и с кем?
Приходилось распыляться и в крайности бросаться,
Чтобы с носом не остаться, ходил с засосом на шее,
Не заходил по десять дней к брадобреям, то есть к старым евреям,
Но становился добрее, чихать хотел на простуду, к сожалению, прежним уже не буду!
Сохранилась склонность к блуду, великое чудо подарило нам бог, да, он – суров и строг,
Но женщина, как буря улеглась на старенький матрас, и новая страсть пошла гулять по плоти,
Твой детородный орган вновь в работе! Бабу сбагришь, как крыса мышь, помолчишь, постоишь,
Все грехи ты ей простишь за краткий миг любовного состязания,
Кое-когда прозвучат слова признания, но молодость не вернётся никогда,
Мои года – моё богатство! Повсеместное ****ство творится везде,
Волос не осталось на манде, только седой клок торчит на голове,
Никто твою тайну не хранит, каждый только делает вид, что молчит,
Ты почти что старик, зазря распускаешь свой язык, когда к прошлому подходишь впритык!
Трясётся огромный кадык, меняется состарившийся лик, был мужик, и нет его,
Всё прошло, всё в Лету кануло, только язык, как помело творит одно и то, что-то говорит,
В основном, не промолчит, иногда дыбом стоит, хочет послать бабу по факсу,
И поставить на любви вместо точки жирную кляксу! Сначала мыслей было мало,
Потом иное время настало, но они все об одном: как обустроить отчий дом?
Воды вешние омывают овраги здешние, высыхают пустыри, грехи вертятся вблизи,
Ты себе моложе кажешься, но твоя стезя проходит вновь невдалеке от пустыря,
Неужто ты свою жизнь прожил зря? Без гвоздя и без задоринки стаптывал свои каблуки,
Любовь была около, ты чувствовал прикосновение женского локона, и что? Проходит всё,
В памяти осталось только юное божество, и больше нет там ничего!
Юная и стройная, с виду спокойная, требует зарплату достойную,
Мне девицу жаль, нервы – не сталь, в душу бушует печаль, ей нужен Священный Грааль,
Прошлое зримо пролетает мимо, вертишься живо вокруг оси в поисках палки колбасы,
Смотришь на часы, но твоё время ушло, невосполнимо оно! Жизнь прожита грешно,
Твоё лицо белее, чем полотно, морщинами покрылось состарившееся чело,
В лазах застыла боль моя, если я и вправду грешен, и не был столь успешен, бога попрошу
Подойти к моему шалашу, я только ему всю свою подноготную жизнь во всех тонкостях распишу,
Пока дышу – надеюсь, что серость бытия покинет привольные края!
Ничего не остаётся, как смотреть на дно чистого, но глубокого  колодца,
Рвётся там, где тонко, от городского гула лопаются ушные перепонки,
Мысль ветром тут же сдуло, она в омуте страсти вновь утонула! Что я с ней поделаю?
Голова стала белою, ни о чём не думаю и не потому, что не располагаю нужной суммою,
Дело в ином: любовь неповторимая прошла мимо тебя, во бля, вокруг цветут тополя,
Их пух летит на леса и поля, дышать спокойно нельзя, белыми стали все веси и города,
Но нет там ни толики стыда, в пивных алкоголики заняли все столики,
Явь и сны они видят со стороны, им надоело роль остолопов играть, бог привык утешать
И при случае – карать! Он возвышается над душой эдакой ледяной скалой,
Вот устроит он своё судилище, ты же закончил медучилище, там уже было всё это,
На круги своя возвращается планета и весной, и летом! Дыры в голове, как в старом дуршлаге,
Боль в руке, кровь на правой ноге, жизнь голодная, как ночь холодная, но любовь благородная
Возникла на пути, её не объехать, ни пройти! Неисповедимы Господние пути!
Помню время золотое, тогда в период всеобщего застоя возникало чувство святое,
Хотелось рано поутру ублажить свою жену, нынче подхожу к полураскрытому окну
И, как прежде не дрожу, на тормоза жму из последних сил, больше так не рискую,
Наступаю на горло собственному хую, давно уже смотрю на яйца, как на произведение Беранже!
Страсть изредка давит в бок, едва слышен её скрипучий голосок, она зашла в гости на денёк,
Чтоб ударить ухаря прямо в лоб, он и вправду взмок, липкий пот медленно капает наземь,
В общем, скажем так, что этот хрен в чужой манде - чужак! Он попытался исцелиться сам,
Но стыд и срам ему покоя не дают, дыхание в зобу спёрло, ветер продувает больное горло,
Весело и больно, как и в годы школьные, с меня довольно воспоминаний,
От прежних знаний остались пыль да туман, пролетел на седой головой страстей ураган,
Закончился любовный роман, но мы же к любви не стали ближе ни в Киеве, ни в Париже,
Опустились с годами на пару ступенек ниже, пьём водку с горла и нам любовь уже не нужна!
Господа, мы же вольные птицы, на нас ещё смотрят молодые девицы, нам есть чем гордиться,
А у баб такие ягодицы, что страсти дух ропщет вокруг на шепелявых старух,
В их голосе по-прежнему звучит лихая молодость! Голос такой, что он сливается с толпой,
Но не дает дотронуться до себя рукой! Бог ты мой, куда исчез музыкальный перелив,
Ностальгией не хрен свои нервы лечить, можно с бабами лясы поточить, свои мысли утопить
В реке разврата, так было когда-то, нынче бабы поддатые почти что все хотят рожать,
Чтобы свой род продолжать, мне же хочется бежать, не могу такую жизнь продолжать!
Сначала бы всё начать, прошлое становится милее, оно мылит мне грязную шею,
Но новые идеи уничтожить сложно, хотя без них жить невозможно! Вот что вам скажу,
Хвост надо держать на весу, ноги окунать в холодную росу, обувь носить на босу ногу,
Хотя нам всё ни слава богу! Сердце разбитое, страна немытая, всё останется в прошлом,
Трудно и тошно, обмирая, добираться до преддверия небесного Рая! Ширь земная вдалеке,
Рок и судьба ведут тебя на коротком поводке, на шее висит ошейник, но ты же не бездельник,
А сегодня – не понедельник! Люди как кроты живут в грязи и не замечают вокруг себя красоты,
Так жить им не годится, авось, страна от пьяного угара проспится и станет собой гордиться!
Гордиев узел ещё не разорвался, но я за гуж двумя руками из последних сил взялся
И в мирской жизни вконец разочаровался, и вправду с носом остался!
Жил, блудил, как подзаборный пёс, ересь нёс, потом меня понесло вразнос,
К отчему дому в конце жизни пришёл, но ничего на прежнем месте не нашёл!
Руки трясутся, бывшие соседи надо мной смеются, а подколодная змея ползает подле меня!
Над головой парит трёхпалый орёл, он чинит в стране произвол, что искал, не нашёл,
Бог видит свыше, чем моё отечество дышит, но голос из прошлого даже Он не слышит!
Не наговорить бы мне лишнего, на всё есть воля Всевышнего!

г. Мариуполь
28 мая 2016 г.
11:29