Особенности публичной войны

Одна из особенностей войны на Украине - это ее публичный характер и высокая доля информационной составляющей.

Еще ни один более-менее серьезный конфликт не освещался так широко и оперативно, причем сразу с двух сторон, как эта война на Украине.

Еще ни в одной войне информационная составляющая не была столь высока, что порой даже военная составляющая приносится ей в жертву и ради нужной картинки в СМИ одна из сторон готова терять целые войсковые группировки, не говоря уже о батальонных тактических группах и небольших подразделениях.

Война на Украине - это наверное первая война нового типа, публичная война, сетевая война, война в режиме онлайн.

И этот публичный характер войны имеет свои особенности.

Одна из главных особенностей публичной войны состоит в том, что суждения о военных успехах и состоянии дел на фронтах делает широкая общественность, получающая "сырую" информацию, разрозненные факты и фрагменты, в лучшем случае просто вырванные из контекста войны, а в худшем - вырванные из контекста преднамеренно с целью сформировать совершенно определенные представления о событиях.

Кроме того, наряду с фактами и фрагментарными сведениями о войне широкая общественность получает огромное количество так называемых "фейков" - преднамеренно созданных ложных сообщений, являющихся откровенной дезинформацией.

При этом широкая общественность далеко не всегда может отличить "фейк" от правды и тем более затрудняется сформировать правильную картину происходящего на основании разрозненных фактов и фрагментов.

Картина происходящего в сознании среднестатистического обывателя формируется исходя из того, на какие именно факты и фрагменты информации он натолкнется, включая телевизор или просматривая соцсети.

Абсолютное большинство - либо вообще не проходили военной подготовки, либо отслужили срочную в должности рядового или командира отделения. И это не тот военный опыт, который позволяет самостоятельно анализировать происходящее на фронтах и делать выводы. Тем более по обрывочной, очень фрагментированной информации, изобилующей фейками, разного рода слухами и суждениями, часто основанными больше на эмоционально-патриотическом восприятии происходящего, нежели на большом военном опыте.

Правильно понять ситуацию и сформировать целостную картину происходящего на фронтах по обрывочным фактам, фрагментам, непрофессиональным суждениям, слухам и фейкам, грамотно разделив все это на ложь и правду, оценив значимость каждого факта, отбросив незначительные и подробно изучив наиболее существенные - это по силам не каждому военному аналитику, не каждому полковнику и даже генералу, не говоря уже о лейтенантах запаса и тем более сержантах, много лет назад прошедших срочную службу.

Не может среднестатистический обыватель анализировать военную обстановку лучше, чем военные аналитики, которые не только располагают огромным объемом тщательно проверенной информации, но и пониманием, как этой информацией пользоваться, на что обращать особое внимание, а что можно игнорировать как незначительное обстоятельство.

Но в условиях публичной войны возникает ситуация, когда на обывателей напрямую вываливается огромный поток "сырой" информации, каких-то выборочных фактов, фрагментов, суждений, слухов, домыслов и откровенной дезинформации, фейков и пропаганды со стороны противника.

И от того, как обыватели, из которых и состоит значительная часть общества, этот поток информации воспримут, какой вывод сделают, какую картинку происходящего сформируют - зависит в том числе и ход боевых действий. И конечный результат.

Потому что именно обыватели, широкая общественность, поддерживая войска и руководство страны, ведущей войну, формируют крепкий тыл и создают условия для победы.

И наоборот - отказывая поддерживать войну и руководство страны, ведущей эту войну, общество создает условия для поражения.

Именно поэтому информационная составляющая публичной войны становится так важна, что ради нужной картинки одна из сторон порой готова пожертвовать реальными войсковыми подразделениями, в том числе довольно большими.

Если нужная картинка позволяет мобилизовать 1% населения 30-миллионной страны - это обеспечит пополнение войск на 300 тысяч бойцов. Ради такого не жалко бросить в пекло целую бригаду, а то и две. Потеряли 10 тысяч - получили 300 тысяч пополнения. Выгодно? Выгодно!

Другой пример - если определенная картинка позволяет деморализовать 1% населения 150-миллионной страны противника, то есть сократить тыл противника сразу на 1,5 миллиона, сократить за счет этого мобилизационный потенциал, поддержку правительства и войск - ради этого тоже можно пожертвовать реальными войсками.

И далее открывается огромный простор для информационного творчества и манипуляций общественным мнением.

Можно не жертвовать войсками ради нужной картинки, а просто нарисовать ее. И запустить так называемый фейк. Или два. Или десять. Или сто...

Систематически запуская фейки, можно формировать нужную картинку - как в собственном обществе, повышая уровень мобилизации, так и в обществе противника, понижая его уровень мобилизации и добиваясь деморализации войск и депопуляризации войны в целом.

Можно запускать не только фейки, но и правдивую информацию, просто вырывая ее из контекста и подавая нужным образом.

Вот например обнаружилось, что кому-то из новобранцев дали в руки винтовку Мосина, известную так же как трехлинейка.

И неважно, что этих трехлинеек выдали всего несколько штук и в масштабах всей 100-тысячной армии это ни на что не повлияло. Может быть их даже и в бою ни разу не использовали. А если даже использовали - может быть это наоборот было эффективно, потому что у винтовки Мосина прицельная дальность в 4 раза больше, чем у АК-47 и для определенных задач она как раз предпочтительна.

Но сам факт того, что новобранцам выдают винтовки Мосина, поданный нужным образом - позволяет сформировать у массы обывателей, плохо знакомых с военным делом, устойчивое мнение о плохом снабжении и неграмотном управлении войсками.

И если подобные факты, вырванные из контекста, раз за разом вываливать в информационное пространство, да еще и подавать нужным образом - можно сформировать в обществе резко негативное отношение к командованию и правительству. Да и ко всей войне в целом. Тем самым можно вызвать устойчивый демотивирующий и демобилизующий эффект.

В этом и состоит особенность публичной войны.

Если из огромного потока обрывочных фактов, фрагментов, суждений, слухов и откровенных фейков - обращать внимание на строго определенные, фильтровать, одни опровергать, а другие наоборот выводить на первый план, что-то умалчивать, а что-то наоборот предавать широкой огласке, что-то недоговаривать, а на чем-то наоборот акцентировать особое внимание, как на важнейшем обстоятельстве - можно сформировать нужную картину.

В условиях публичной войны, когда на обывателя вываливается огромный поток "сырой" и зачастую противоречивой информации, обрывочных фактов, слухов, суждений и откровенной пропаганды - он просто не в состоянии самостоятельно разобраться и все проверить - не хватит ни знаний, ни времени.

Поэтому в условиях публичной войны особенное значение приобретает авторитет информационных изданий, каналов и отдельных экспертов, "лидеров мнений".

Обыватель, будучи не в состоянии самостоятельно разобраться в происходящем на войне, просто доверяет тем или иным источникам, изданиям, каналам и экспертам. И какую они формируют картину происходящего - такая и возникает в сознании их аудитории.

Публичная война - это "война на доверии".

Одни доверяют Арестовичу, другие - сводкам Минобороны. Третьи - смотрят канал Юрия Подоляка, четвертые - Онуфриенко. Пятые - канал Дмитрия Василец. Кто-то верит Скотту Риттеру. Кто-то Стрелкову.

Многие смотрят сразу два или даже три канала, но при этом картина происходящего все равно получается неполной и не обязательно соответствующей действительности.

Именно этим современная публичная война "на доверии" и отличается от всех предыдущих.

В прошлом главным и практически единственным источником информации о положении на фронтах были собственные национальные СМИ - газеты, радио, позже телевидение.

Обществу сообщали только нужную информацию, которая проходила предварительную проверку и обработку, которая подавалась нужным образом и формировала строго определенную картину. Не всегда правильную, но всегда нацеленную на победу. И всегда общую для всех.

Сегодня общество само может выбирать, каким источником или набором источников информации и аналитики пользоваться - своими, чужими, условно-независимыми.

Общество в стране, ведущей публичную войну, оказывается раздроблено на множество групп и подгрупп, каждая из которых придерживается собственных взглядов на происходящее. Хотя правильнее сказать не собственных, а тех, которые для них формируют выбранные ими источники.

И хорошо если выбранные источники оказываются просто неполными или недостаточно компетентными, формирующими не совсем правильную картину войны, но из лучших побуждений и в стремлении к победе.

А ведь могут быть и такие источники, которые формируют заведомо искаженную картину войны, причем руководствуясь какими-то своими интересами.

Могут быть и такие источники, которые и вовсе работают в интересах противника, но только делают это скрытно, выдавая себя за патриотические ресурсы, открывающие страшную правду о войне, хотя на самом деле открывают лишь часть правды, формируя такие выборки, на основании которых аудитория должна приходить к нужным выводам, истинная цель которых - лишить командование и военное руководство поддержки и мобресурса, демотивировать и демобилизовать общество.

Демотивировали 1% общества - казалось бы, совсем немного, но в 150-миллионной стране это минус 1,5 миллиона. А если не просто демотивировать, а направить на организацию протестов - получится полтора миллиона протестующих, а это уже сила.

Полтора миллиона - это целая армия.

Ради полуторамиллионной армии можно и город обстрелять, причем не один раз. Можно и фейков нарисовать. Целую кучу. Можно и пару бригад положить на поле боя. Минус 10 тысяч в одном месте - плюс миллион в другом, отличный размен.

Это и есть особенность публичной войны.

По американской терминологии это называется "сетевая война" - потому что формирующие общественное мнение источники и боевые подразделения, на действия которых эти источники опираются - образуют единую сеть.

Как не стать жертвой американской военно-информационной сети в ходе публичной войны?

Если вы не являетесь военным аналитиком со стажем, не заканчивали военных академий и не имеете опыта работы в Генштабе чтобы анализировать военную обстановку самостоятельно, да и не располагаете временем чтобы 48 часов в сутки просматривать все источники - тогда просто старайтесь не делать поспешных выводов. И сопоставляйте информацию хотя бы из двух источников. А лучше из трех.

Как говорил один умный человек, - доверяй, но проверяй.

Если не получается проверить - просто не торопитесь доверять.

Это еще одна особенность публичной войны - информация о событиях распространяется очень стремительно. На этом чаще всего и строится манипуляция и дезинформация - на первой эмоциональной реакции. И пока аудитория разберется в происходящем - наступит уже следующее событие, которое вызовет новую эмоциональную реакцию и предыдущее просто забудется.

Поэтому, если хотите выяснить правоту или ошибочность того или иного источника, тех или иных суждений и сообщений - просто возьмите небольшую паузу, а потом проверьте, правильной была информация или нет.

Прошло совсем немного времени и всем стало ясно, кто на самом деле устроил теракт в Буче.

Прошло совсем немного времени и Денисова сама призналась, что врала про изнасилованных младенцев.

Точно так же можно проверить многие другие сообщения, мнения и суждения, сопоставляя их с фактами и реальным развитием событий спустя неделю или месяц.

И на основании динамики и развития событий - можно делать вывод о том, являются ли определенные источники достоверными, компетентными или они работают как часть военно-информационной сети противника в ходе публичной войны.


14.06.2022