Часть 2. Дружба с наркоманами

V. KUTKIN


Дружба с наркоманами.


Она находилась в особом душевном состоянии, когда произнесла (фразу): «Теперь я знаю, что мне нужно делать». Ее душа была заполнена телесными ощущениями. Разум молчал. Все приятное, что было в нем до его смерти, продолжало еще жить в ней. По вечерам она чувствовала его присутствие, слышала его голос. Находясь в постели вдыхала запах его разгоряченного тела, видела его глаза, полные любви, что делало ее счастливой. Чувства рождали мысли и включали воображение. На самом деле это была просто пустая фраза. Она не знала, что будет делать. Она была в положении вдовы, потерявшей любимого мужа, в полном одиночестве и в тоске, не желая что-либо делать и тем более, присутствия в ее жизни другого мужчины. В воспоминаниях она была еще с ним, он был всегда рядом. Так ей казалось. Так ей было легче.
Шли дни. В ее душе наступил период какого-то неизвестного ей неприятного продолжительного затишья, не пустоты, а затишья. Тишина удобно расположилась в ее душе, растворившись в легком тонком тумане, покрыв себя пеленой спокойствия. Она все больше привыкала к этому состоянию. Жила без цели. Иногда откуда-то появлялись мысли: «Что же делать? Чем заняться, чтобы не было так скучно?» - и тут же покидали ее, натыкаясь на ее безразличие к ним. На работе, как и прежде, она поддерживала приятельские отношения с сотрудниками, проявляла интерес к разговору, могла пошутить, но держала дистанцию. На какое-то время она вошла в число людей, которые живут сами по себе, в своем внутреннем закрытом от других мире. Рассказывать о потере близкого человека кому-либо и будить в себе тяжелые воспоминания она не хотела, возможно даже боялась пережить все заново. Но неожиданно для себя забытые ею беседы о смысле жизни на занятиях ведистов вдруг, потихоньку, начали всплывать в ее сознании, пробуждая ее дремлющую душу к жизни, наполняя ее неясными желаниями.
Была пятница. Она возвращалась с работы домой. Подходя к своему дому она посмотрела вверх на темные окна своей квартиры и поняла, что не хочет идти домой и проводить выходные дни в одиночестве. Безжизненная тишина в ее душе стала ей неприятна. «Словно я уже умерла. Так тихо... но это не так», - подумала Ира.
Закрыв за собой дверь она нервным движением руки сбросила с себя пиджак, сняла туфли и, проходя в комнату, произнесла вслух с раздражением: «Нужно немедленно чем-то себя занять. Иначе я сойду с ума».
Она приготовила себе легкий ужин – яблоки, творог, йогурт - села за стол, и неторопливо принимая пищу, задумалась. После смерти Павла она как бы отмахнулась от жизни. Тяжелые мрачные мысли и переживания измучили ее. Сильная нервная усталость погрузила ее в уныние и лень. «Все во мне расслабилось, стало мягким и безвольным, - подумала она. – Я как бы отошла от себя, оставила и тело и душу, вышла за его пределы. Теперь, когда тишина и покой восстановили крепость моего тела, я должна быть активной как все люди вокруг меня. Жизнь требует движения. Мне нужно открыться. Пусть входит в меня жизнь других, их заботы, их интересы. Это наполнит меня силой. Иначе жизнь пройдет мимо. Я живу по сути только собой. Только собой!»
Поужинав она приняла контрастный душ, который освежил ее тело и ум, выключила свет и легла в постель. Натягивая на себя одеяло, она вспомнила чьи-то слова, прочитанные ею из книги: «Хочешь изменить свою жизнь – меняй мысли», - и подумала: - «эту мысль надо закреплять повторением, особенно перед сном, что я сейчас и сделаю...» Она знала, что во время сна есть часть мозга, которая никогда не спит – это подсознание. Воспринятая им мысль может являться программой для работы всего организма, всякой клетки тела. Зачем мучить себя несбыточными мечтами о муже, о детях. Отдам этот вопрос Богу (плохо звучит). Захочет – поможет, и буду иметь и мужа, и детей, и счастье вместе с ними. А сейчас мне нужно избавиться от этого желания. Оно мешает мне жить, держит в напряжении. Мне хорошо, когда его нет...
Ира перевела дыхание. Стала дышать ровно, спокойно, и в расслабленном состоянии начала произносить мысленно слова: «Мне хорошо и спокойно. Я не жду встречи с мужчиной, чтобы выйти замуж. Мне хорошо без этого желания. Я безразлична и равнодушна к мысли, что я одна. Мне стало противно надеяться и ждать, что я смогу встретить любимого мужчину, который ищет меня. Ожидание такой встречи – пустая, изнурительная жизнь. Я выбрасываю из головы мысль, что мне без него нехорошо. Мне хорошо и спокойно без этой мысли о нем. Я как бы рукой схватила за хвост эту мысль и выбросила ее из головы, оттуда, где она располагалась, и отшвырнула ее как можно дальше от себя. И стало мне хорошо и спокойно. Сознание стало чистым и ясным. На душе и на сердце легко, тепло и приятно. Мне хорошо без этой мысли «Я хочу». Хорошо без ожидания встречь. На душе тихо и спокойно».
Размышляя таким образом Ира меняла свое отношение к обстоятельствам жизни и к себе. Затем текст ее рассуждений постепенно приобрел утвердительно-повелительную форму, необходимую для самовнушения. Она стала проговаривать слова, привязывая их к выдоху, и вкладывать в них чувства...
«Большую часть жизни я жила с мыслями, что мне нужен муж и дети. От этой мысли я устала, мне нужно от нее избавиться. Мне будет хорошо без этой мысли, мне не нужна эта мысль. Мне не нужен ни муж, ни дети. Мне хорошо быть одной. Я довольна тем, что я имею. Я имею все, чтобы чувствовать себя счастливой. Я избавляю себя от этой мысли. Я как бы схватила ее рукой за хвост. Это ядовитая мысль. Она расположилась в моей голове и постоянно шевелится и не дает мне покоя ни днем, ни ночью. И я отбрасываю эту ядовитую мысль, швыряю ее как можно дальше от себя. Моя голова становится чистой и светлой. На душе стало спокойнее и радостнее. Я облегченно вздыхаю, словно тяжелый камень упал с моего сердца. Я полностью расслабляюсь. Мне очень хорошо и спокойно. И я засыпаю с приятным чувством умиротворения и тишины. Мной овладевает сон...»
И находясь в расслабленном, дремотном состоянии Ира вдруг услышала в себе чей-то тихий голос. Скорее ощутила поток тихих мыслей, которые не соглашались с ней. «Почему ты одна? Это вовсе не так. Ты не одна...» Кто-то неизвестный стал нашептывать ей приятные слова. «Ты хотела иметь мужа, детей, радость и счастье в семье. Не получилось. Ни мужа, ни детей. Одиночество как всегда. Оно не хочет тебя покидать. Но нас трое. Осталась ты, затем твое «Я» и одиночество. А что такое «Я»? Это твое тело и твоя душа, и еще кто-то третий, который знает и твое тело, и твою душу. И этот третий есть Я – Дух Божий. Теперь ты понимаешь, что ты не одна? Тело, Душа и Я – Дух твой. Нас трое. Твое понятие одиночества как темное покрывало – прятало от тебя и тело, и душу и твое «Я» – меня. Поэтому мучались твоя душа и тело. Ты забыла о теле. А ведь у него много разных желаний. Ты забыла и о душе. А ведь она пробудила тело к жизни. А твое «Я» принадлежит не только тебе, но и людям. Прогони одиночество. Очнись. Довольно сна. Когда откроешь по утру глаза, начни новую жизнь. Действуй. Размышляй. Радуйся жизни, которую носишь в себе, и тому, что вокруг тебя. Жизнь - она повсюду: здесь и там, и под ногами, и в небесах, в пещерах темных, и на свету, когда восходит солнце, и в цветах, и в траве...» И голос вдруг исчез.
Ира продолжала лежать под теплым одеялом с закрытыми глазами, не шевелясь. Она словно растворилась в светлом покое и вскоре уснула крепким сном. Проснувшись утром она вспомнила свой сон. Неожиданно ей пришла в голову мысль: «А почему бы мне не углубить свои знания о душе человека, о его психике? Кто я? Что во мне есть такое, которое зачем-то поселилось в меня и дало мне жизнь, и смерть тоже...» И она в свободное от работы время стала жить среди книг. С каждым днем ей открывался все больше и больше внутренний мир человека. Знания то уводили ее от окружающего мира, то с новой силой возвращали ее (вновь) к людям. Состояние, в котором у нее не было никаких желаний, прошло.
Приближался конец рабочей недели. Ей до боли не хотелось проводить выходные дни в одиночестве, и она решила позвонить одной из сотрудниц (по работе), которая всегда пребывала в хорошем настроении. Ее задорный веселый смех во время обеденных перерывов всегда был желанным для всех. Ее все ждали. И если она задерживалась, ее громко звали: «Наташка, иди сюда! Бросай работу!» И когда она появлялась в дверях – толстенькая, рыжеволосая, круглолицая, с огоньком в глазах – добавляли: «Давай, рассказывай нам что-нибудь веселенькое!»
Ира надеялась, что Наташа с радостью согласится с ней встретиться, так как тоже жила одна. Поужинав, Ира удобно расположилась в мягком кресле и набрала ее номер.
- Наташа, это я, Ира. Привет!
- Ира? - переспросила Наташа с удивлением.
- Да, это я.
- Слушаю. У тебя, наверное, что-то случилось?
- Наташа, помоги мне, пожалуйста. Я хочу изменить свою затворническую жизнь (на правильную). Хочу жить – не тужить. Возьми меня в свою компанию на выходные дни. Мое одиночество убивает меня.
- М-да. Я понимаю тебя, Ира, - почти сразу с сочувствием произнесла Наташа. – Мне это знакомо. Конечно же проведем выходные дни вместе. Завтра я познакомлю тебя со своими безбашенными (бесшабашными) подругами. Нам будет весело. Причин для встречи со мной у тебя много. Я так думаю... Ну, да ладно. Можешь не рассказывать...
Наташа назначила место и время встречи у кафе. Это было широкое просторное помещение с высокими светлыми окнами. Они сели за столик, за которым уже сидели три празднично одетых красивых девушки.
- Присоединяйтесь к нам. Садитесь, - сказала одна из них теплым дружеским голосом.
Все познакомились с Ирой, окидывая ее взглядом с ног до головы, и тут же принялись весело выбирать блюда, рассматривая меню. Затем подошел официант и принял заказ.
- И еще к коктейлю с вином четыре порции мороженого, - попросила Наташа.
Вскоре заиграла музыка и на танцевальную площадку в центре зала начала выходить молодежь. Немного погодя мужчины начали подходить к столикам и приглашать женщин на танцы. Ира почувствовала напряжение девушек. Она была гораздо красивее их, что было им неприятно. За их столиком наблюдали мужчины, сидящие поодаль. Ира ощутила их взгляды на себе. Ее рассматривали! Невидимая теплая энергия интереса к ней шла из их глаз. Ира, как и почти все женщины, знала, что красивая внешность притягивает к себе мужчин, как цветок притягивает пчел. Хотя нередко бывает и такое - Ира об этом знала, – что прелести женщины лишают мужчину смелости и вызывают неуверенность в себе и парализуют. Голос плоти замирает. То ли страх, то ли сомнения в своем достоинстве лишают его всякого движения. Ему остается одна возможность – смотреть и молчать.
Наташа и ее подруги, взяв в руки нож и вилку , принялись рассматривать горячие блюда, которые поставил перед ними официант, решая вопрос с чего начать приём пищи. Громкая музыка мешала разговору. Ира привыкала к шуму.
- Поедим и пойдем танцевать, - взглянув на Иру сказала Наташа.
- Хорошо, - ответила Ира.
Неожиданно она увидела боковым зрением, как какой-то мужчина высокого роста поднялся за соседним столиком и направился к ним. Ира знала – он шел к ней. Высокий, стройный, спортивного телосложения. Длинные до плеч рыжеватые волосы, смуглое лицо, темные глаза. Приветливо улыбнувшись, он сделал легкий поклон и слегка протянул руку к Ире.
Это был неотразимой привлекательности мужчина, который мог лишить рассудка любую женщину, пожелай он ее. И он знал о своих достоинствах. Они встретились глазами. Смелый, уверенный взгляд...
- Разрешите пригласить Вас на танец? – произнес он спокойным голосом.
Ира тут же привстала, как бы потеряв себя. Но, очнувшись, взглянула на Наташу и на ее подруг, которые прекратили разговаривать и молча ждали ее решения. Ира отодвинула от себя стул и встала.
- Пойдемте, - произнесла она решительным голосом.
Ире было приятно, что он выбрал ее. И только. Она была раскована и свободна и в мыслях, и в поведении. Начали танцевать танго. Ира спокойно посмотрела на его лицо.
- Как тебя зовут? – бесцеремонно, сразу перейдя на «ты», спросила она, как будто знала его раньше.
- Дмитрий, - ответил он, улыбнувшись.
- Тебе лет 35, правда?
- Да, верно, месяц назад отпраздновал свой день рождения.
- А кто ты по профессии, Дима?
- Это что – допрос?
Нет, Дима. Ты похож на какого-то артиста из Голливудского кино. Не помню его имя. Быстрый, смелый взгляд, уверенность...
- М-да. Благодарю. Но я не артист. В настоящем я просто электрик. А ты чем занимаешься? – спросил Дима, всматриваясь в ее карие глаза.
- Я бухгалтер, - ответила Ира, скривив губы и отворачивая в сторону лицо. Она вдохнула резкий запах марихуаны, шедший от него, когда он в танце слегка притянул ее к себе. – Ты давно куришь? – спросила она недовольным голосом.
- Да ,..давненько ..
 Ира тут же заметила легкое негодование в глазах Димы.
- Курю каждый день, чтобы быть в хорошем настроении, - добавил он с раздражением.
- Да я тебя не осуждаю. Кури сколько хочешь и когда хочешь. Ты сам себе хозяин. Сам строишь свою жизнь.
 Ира произнесла эти слова спокойно и просто, как проверенный жизнью постулат. Лицо Димы расслабилось, взгляд потеплел.
- Давай выйдем на свежий воздух, - вдруг предложил он. – Здесь такая громкая музыка. Нам приходится почти кричать. А мне с тобой приятно беседовать. Хочу познакомиться с тобой поближе.
- Пойдем, - охотно согласилась Ира. – Подожди минутку.
  Оставив Диму она подошла к столику Наташи и сказала:
- Девочки, я ухожу. Спасибо за компанию. Надеюсь, еще встретимся. – И взглянув на Наташу добавила: – Он предложил мне прогуляться на свежем воздухе. Я тебе позвоню завтра.
 На улице было прохладно. Дул свежий северный ветер. Дима предложил ей свой пиджак:
- Возьми, накинь на плечи.
- Не откажусь, - ответила Ира.
  И тут же большие тяжелый руки Димы положили на ее плечи просторный, длинный, почти до самых колен, пиджак.
- Это как настоящее пальто, - пошутила Ира.
  Они пошли по дороге, ведущей в старый чудесный парк с высокими большими деревьями, широкая густая крона которых прятала от посетителей небо. На обочине дороги стояли машины. Возле одной из них Дима остановился.
- Это моя машина, - сказал он. – Подожди минутку. Я хочу взять в бардачке сигареты.
 Ира ничего не ответила. Молча ждала. Вот захлопнулась дверца машины и они пошли дальше.
- Ты не против, если я закурю, - спросил он и, не дожидаясь ответа, сунул в рот сигарету и поджег ее зажигалкой.
 Глубоко с наслаждением втянул он в себя воздух и выдохнул огромный клуб дыма с запахом марихуаны. Ира боковым зрением видела его довольное, запрокинутое к небу лицо и подумала: «Для него дороже наркотика уже ничего нет». Ира почувствовала потерю всякого интереса к нему. Она остановилась и сказала твердым голосом:
- Дима, отвези меня домой, пожалуйста.
 Дима на мгновение растерялся. Затем повернулся к ней (лицом) и, скривив губы, с сожалением произнес:
- Какая же ты правильная. Скажи, у тебя никогда не было желания повеситься от такой жизни, которую ты ведешь?
 Ира ухмыльнулась:
- Можно подумать, что ты знаешь как я живу.
- Знаю, ты живешь плохо, с плохим настроением, и каждый день, особенно к вечеру, впадаешь в тоску и барахтаешься в ней до глубокой ночи, пока не заснешь, если удается заснуть. Потому ты и оказалась в кафе. Я все это испытал в прошлом. От себя не убежишь. Хотел покончить с собой. Но ребята предложили принять марихуану, затем кокаин и тому подобные вещества . Я попробовал и весь почти сразу преобразился: меня покинуло разочарование жизнью. Все стало приятным: и люди, которые прежде раздражали меня, и моя работа электрика, которую я не любил. Правда, это было очень давно.
 

  Ира внимательно слушала (его), не сводя глаз с его лица. Ее задели слова, что у нее скучная жизнь и потому она оказалась в кафе. Но это была правда.
- Дима, - спросила Ира, - ты что, советуешь мне создавать хорошее настроение наркотиками ? Это глупо. Отвези меня домой, пожалуйста.
 
Хорошо, Я отвезу тебя домой,, но объясни мне , что тебе во мне не нравиться ?
 
-Ты наркоман, а с такими я не общаюсь., -; глядя ему прямо в глаза, ответила Ира.
 
-;Почему ты решила, что я наркоман ?
 
-Ты что не помнишь , что рассказывал мне о себе минуту назад ?
 
-Помню. Помню, но я себя наркоманом не считаю. Я могу бросить курить в любой момент. И это я могу сделать легко.;;
 
-Гм.., шутить вздумал . О том , что ты наркоман со стажем видно по твоему лицу
 

  Я много читала о действии наркотиков на организм. . Вот у тебя зрачки расширены...Да что говорить. Во рту у тебя торчит сигарета и я вижу с каким удовольствием ты делаешь глубокие затяжки, затем выпускаешь клубы дыма, сопровождая иx взглядом, Балуешься , как дитя. Даже смотреть неприятно, А запах марихуаны ? Он отталкивает меня от тебя.
-Ладно, при тебе я больше курить не буду,,- ответил Дима, с сожалением вынимая изо рта сигарету.
-А без меня будешь. Я в этом уверена. Ты не можешь не курить. Ты себе уже не принадлежишь. Тобой управляет страсть к наркотику.
-Марихуана- это не наркотик,- с обидой в голосе возразил Дима. Кроме марихуаны я сейчас ничего не принимаю . Это ведь не опиум, не кокаин, не героин, не морфин и тому подобные вещества ..Марихуана к себе не привязывает Она не обладает таким свойством . Она даже менее вредна чем табак.
 -Это ты так считаешь,- ответила Ира.
-Нет, не только я. В Канаде и в Голландии любой человек может купить марихуану. Кури сколько хочешь. Были бы деньги. Продажа конопли в этих странах легализована. Ты, наверное, об этом не знаешь,- произнес уверенно Дима .
-Знаю,, читала,-ответила Ира. В этих странах здоровье человека не принималось во внимание. Это просто бизнес. Расчет на хорошую прибыль. И только.
-Ты меня удивляешь,- ухмыльнувшись ответил Дима. Канадские ученые признали коноплю полезной для здоровья, а не вредной. У них есть для нее даже особое название- "медицинская марихуана". Она стимулирует и укрепляет нервы и мозг. К примеру, ты переутомилась, раздражена, нет настроения, потерян сон, нет желания ни слышать, ни видеть кого бы то ни было, даже сам себе противен. В этом плохом состоянии тебе не надо идти ни к врачу, ни к психологу. Тебе не нужна и аптека с транквилизаторами. Все решается очень просто. Надо только выйти на улицу и купить в магазине сигарету с марихуаной. Выкурил сигарету и тут же приобрел хорошее настроение. На душе становится веселее.
-И это все, что ты знаешь о марихуане?,- спросила Ира.
-А что бы ты хотела еще услышать?,-спросил Дима и окинул Иру недовольным взглядом. Ему показалось, что разговор у них затянулся и он чтобы не стоять на месте, предложил ей пройтись по улице, примыкавщей к парку, где вовсе не было машин. Ира согласилась и они пошли, поглядывая в разговоре время от времени друг на друга.
Я много прочла литературы о наркотиках, увлеченно заговорила Ира. Хотела узнать для себя, помогут ли они выйти из депрессии. У меня в жизни тоже были тяжелые обстоятельства. И я поняла, что марихуана, хотя и считается слабым наркотиком, средство опасное.
-Ну и чем же она опасна?- с иронией в голосе поинтересовался Дима.
-Я согласна с тобой, только в том, что марихуана возвращает хорошее настроение, если ты его потерял. Но параллельно с этим она порождает чувство страха. Может быть, не сразу, но обязательно возникает ощущение опасности. Оно глубоко. Оно неопределенное. Опасности нет, а чувство страха, ожидание беды есть, как при шизофрении.
Я уверена от марихуаны больше вреда, чем пользы. Она не укрепляет, как ты думаешь, она разрушает мозг и делает человека зависимым от нее и при этом крепко привязывает к себе. Попробуй, бросить курить, тебе это не удастся. Я думаю, у тебя есть шанс побывать в психиатрической клинике, если не бросишь курить. Подумай серьезно, стоил ли ее употреблять. С тобой, как и с каждым, кто увлекается наркотиками, может всякое произойти.
-Я думаю, ,-проговорил Дима.- ты совсем напугала себя . Ты очень впечатлительна и тебе нельзя читать медицинскую, литературу иначе от страха . заболеешь. чем-нибудь серьезным..
Напрасно посмеиваешься. Ты знаешь о марихуане одно, я другое. Читая , я обратила внимание, что марихуана глубоко повреждает в мозге зоны чувств. Думаю, ты это уже должен ощущать , Я уверена , чувства в тебе притупились . Ведь ты употребляешь ее каждый день. и много лет .
 -Почему ты так уверенно говоришь?
-Потому, что ты весь прокуренный,-сказала с ухмылкой Ира.- Твоя одежда и твое дыхание издают сильно неприятный запах.
-Ладно, это все можно исправить,- смутившись, ответил Дима.
-Я думаю, сказала Ира -и сделав шаг, внимательно посмотрела на Диму, как бы решая вопрос, стоит ли его спрашивать о том, что для нее очевидно.
-Ответь мне только честно,-произнесла она.-Ты пробовал не принимать коноплю хотя бы несколько дней подряд, скажем, дня три.
Конечно. Было и такое, но это было несколько лет назад, очень давно.- Ответил медленно и не сразу.
И как ты тогда чувствовал себя. Ира пристально посмотрела на Дима и ждала ответа. Дима не торопился. Он медленно вспоминал давнишнее прошлое. Ира больше не стала ждать его ответа. Я помогу тебе вспомнить. Ты был вне себя от нервного напряжения. Все тебя раздражало, злило, доводила до бешенства, особенно люди с их спокойным отношением к повседневным делам. Признайся, ведь так и происходило с тобой.
-Возможно, и так,-согласился Дима.
Вот видишь, как привязывает к себе марихуана. Ира почувствовала в себе возрастающее сильное негодование в отношении к конопле, которую в Канаде и Голландии признали безвредной. У нее было свое мнение, противоположное. Ее возмущало и упрямая мягкость характера Димы, с виду такого крепкого, большого мужчины и такого слабого духом внутри. И она продолжала назидательную речь.
Я думаю, не надо быть врачом, чтобы понять, что марихуана- это наркотик. Ведь ты сам ощутил зависимость от нее, пробовал бросать курить, но не смог. Ты даже себе не можешь доверять. Тебе плохо без нее. Ты теперь не можешь ее не принимать. Ты боишься посмотреть правде в глаза.
Да, в Канаде и в Голландии марихуана открыто лежит на прилавках в магазинах, но ты почему-то не взял во внимание, что еще 95 стран мира не рассматривают коноплю как лечебное средство, а относят ее к наркотическим веществам. Ира вдруг почувствовала усталость и утомление от разговора. Она высказала все, что хотела. Взглянув на спокойное, безразличное выражение  лица   Димы, она подумала, что он уже давно ждет конца ее речи. Давай закроем эту тему,-с раздражением заключила Ира.
- Оставайся при своем мнении. Я вижу, ты не пробиваем.
Наступило молчание. Диме нравилось наблюдать за своими чувствами, которые вызывала в нем разгоряченная речь Иры. Когда она внезапно умолкла, он не знал, что ей ответить. Но Ира вдруг спросила
-А что все же убедило тебя начать принимать марихуану?
-О марихуане я слышал хорошие отзывы еще в подростковом возрасте. Я как все подростки был открыт ко всему, и хорошему и плохому. Занятия в школе напрягали. Учился я неохотно. В компании подростков я, как все они, желал испытать и прочувствовать состояние кайфа и блаженства. Надеюсь, ты понимаешь о чем я говорю. Сначала было страшновато входить в состояние, которым ты не управляешь. Но мне говорили,- это не опасно. Не бойся. Не будь трусом. Мне был брошен вызов со стороны ребят и я поддался их уговорам. Попробовал и мне понравилось. Так и привык. Все могут привыкать к хорошему и к плохому. Я думал, что смогу бросить курить, если захочу. Но ради чего бросать курить. Здоровья позволяет. Ничем не болен. Вот и продолжаю курить.
-А твои родители, отец и мать как они отнеслись к твоему увлечению?
-Восприняли просто. Учуяв запах марихуаны, мама вопросительно и с укоризной посмотрела на меня. Отец просил,- что, начал курить? В ответ я согласно кивнул головой.-Да. Пробую.
-Ну-ну, пробуй,- произнес он спокойным голосом. А мама сказала,-брось, сынок, брось. Это нехорошее дело.
Родители у меня добрые. Они не применили ко мне никакого насилия, даже словесно. Но как я понимаю, надо было бы им хотя бы поругать меня. Они же дали мне полную свободу. Ничего мне не объясняя. Они очень любили и любят меня. Боялись меня огорчить, чем бы то ни было, любой малостью, а я почувствовал это и с тех пор отгородился от них. Получил как бы свою территорию, где и стал сам себе хозяином. Мне, подростку, было приятно чувствовать себя независимым от них.
-Лучше бы ты был зависим от них, чем от марихуаны,-заметила Ира.
Ты опять за свое,-с возмущением сказал Дима.- Повторяю тебе снова-марихуана- не наркотик.
Ладно. Оставайся с ней. Я не буду с тобой спорить. Не хочу. Продолжай облегчать себе жизнь курением. Только в заключении скажу,-Ты прячешься от трудностей жизни, где требуется проявить мужество, силу духа, ты принимаешь марихуану. Чудодейственная травка от которой происходящее вокруг тебя перестает тебя задевать. Но к чему я все это говорю. Ты мне понравился с первого взгляда, но узнав, что ты наркоман, я захотела понять насколько и как глубоко ты зависим от наркотиков. Поэтому наша беседа оказалась такой продолжительной. Теперь я поняла, что ты серьезно болен. Без приема этой травки ты впадаешь тут же в депрессию. Это- своеобразный наркоз. Пока это спасает тебя от психушки, куда ты можешь попасть, если...если...Больше я не хочу с тобой видеться, отвези меня домой. Пожалуйста.
Хорошо,-произнес Дима с негодованием.
  Ира повторила свою просьбу спокойным, твердым голосом. В глубине души Димы что-то соглашалось с замечанием Иры, - глупо создавать себе настроение таким образом. Но это чувство подавляло слабые признаки жизни, придавленное зависимостью всего тела от наркотика.
- Хорошо, отвезу тебя домой, - произнес Дима, - садись в машину.
 В салоне стоял густой тяжелый запах марихуаны. Машина тронулась с места.
- Пожалуйста, приоткрой окно, - попросила Ира. – Я не хочу дышать этой гарью. Меня уже тошнит от нее.
- Привыкнешь, - глядя на дорогу ответил Дима и приоткрыл окно.
 Ира с удивлением посмотрела на него.
- Ты думаешь, я захочу встречаться с тобой еще раз, чтобы дышать этой гадостью?
- Я уберу из салона этот чертов запах, - произнес спокойно Дима. – При тебе я больше не буду курить, чтобы тебя не волновать. Я уберу все, что будет мешать нам встречаться. Такой уступчивый я должен тебе понравиться, не так ли? Согласись?
- Посмотрим, - ответила Ира.
- Тогда я назначаю тебе встречу на завтра, в полдень, у парадного твоего дома. Сейчас мы к нему подъедем. Ты согласна встретиться со мной завтра?
  Дима повернулся к Ире и стал пристально смотреть на нее, чтобы понять, как она отреагировала на его слова. Ира была в смятении. Но видя, что Дима отвлекся от дороги, сказала:
- Смотри вперед, а то столкнешься со встречной машиной, не дай Бог. Тогда и встречи нашей завтра не будет.
- Прекрасно. Значит, мы увидимся. Завтра в полдень, - произнес Дима глядя на дорогу.
- А вот и мой дом – справа, номер 7, – заметила Ира.
  Они вышли из машины и остановились у двери ее парадного с козырьком и стенами по бокам.
– Здесь потеплее. Ветр не дует, - сказал Дима. Он чувствовал необыкновенное влечение к Ире. В ней все нравилось ему, особенно ее способность выслушать и понять человека, кто бы он ни был. Так ему казалось. Но произошло непонятное.
- Я не хочу с тобой встречаться, Дима, - произнесла спокойным голосом Ира. Ты наркоман. Я не хочу тебя видеть. Прощай.
 Ира намеревалась уходить.
- Подожди! – повелительным тоном произнес Дима. – Подумай. Отказаться от меня наркомана никогда не поздно. Как раз завтра собирается компания таких как я. Сходи со мной. Посмотришь на наркоманов. Послушаешь их разговоры. Все ребята образованные, культурные, вежливые, со своим особым отношением к жизни, непохожим на обычное. Подышишь какое-то время не совсем чистым воздухом, но вскоре забудешь об этом, увлекшись общением.
- Дима, остановись! Не уговаривай меня. Это твои приятели. Вас объединяет интерес к наркотикам, без них вы жалкие, тяжело больные люди. Завтра пойдешь к ним один, без меня.
- Подожди! Не уходи! Твоя жизнь, Ира, пуста. Я почувствовал твое одиночество в танце. От тебя веяло холодом. Руки твои прохладные, взгляд невеселый, полуживой, безразличный. Но не я тому виной (причина). Соглашайся. Наполнишь себя встречей с интересными людьми.
- Дима, ты хочешь втянуть меня в компанию наркоманов? Зачем тебе это?
 Ира внимательно посмотрела на Диму. Вопрос и ее пристальный взгляд смутили его. Наступило минутное молчание. Они молча долго смотрели друг на друга. Ире доставляла удовольствие его растерянность и то, как ей казалось, что она заставила его задуматься над вопросом – зачем ей, здоровому человеку, встречаться с наркоманами.
- М-да, - проговорил Дима. – Я хотел, чтобы ты познакомилась с умными, интересными людьми, которые когда-то начали принимать наркотики по разным обстоятельствам (причинам), но все они живут почти полноценной жизнью, используют свои таланты и способности. Среди них есть художники, поэты, философы, бизнесмены, студенты. Все они разные.
- Что тебе от меня надо, Дима? Твоя настойчивость имеет какую-то цель, да? Говори! – спросила Ира.
- Ладно, я скажу, - ответил Дима. – Ты мне очень нужна. Понравилась. Запала в душу. И все это случилось вдруг. Я хочу с тобой встречаться как можно чаще. Но твои слова «Ты наркоман. Я не хочу тебя видеть» - поставили между нами стену. Я хочу доказать тебе, что я человек, которого можно любить и уважать, несмотря на мое пристрастие к этим ядам. Я пытался не принимать наркотики, но без них плохо. – Дима сделал паузу и добавил: - Мне кажется, ты поможешь мне вернуться к трезвой жизни, если захочешь. Помоги, пожалуйста, не отказывай.
 Дима ждал ответа. Ира задумалась. «Дима хочет, чтобы я познакомилась с его друзьями. Он уверен, что они понравятся мне и я изменю к нему свое отношение (на лучшее). А почему бы не пойти?.. Плыви по течению, куда-нибудь да вынесет, - всплыли в памяти чьи-то слова. - Окунусь в среду наркоманов. Может тогда и вправду лучше пойму его состояние и смогу ему помочь. Для этого нужен тесный контакт, понимание друг друга. Я свободна. Жизнь моя без радости. Займусь полезным делом», - заключила свое размышление Ира.
- Хорошо, Дима, - сказала она мягким голосом. – Мне кажется, я тебя поняла. Ты высокий, широкоплечий, с виду крепкий, а духом слабый. Я попробую помочь тебе забыть о наркотиках, но каким образом – пока не знаю. Я согласна побывать на встрече с твоими друзьями.
 Дима обрадовался. От приятной неожиданности он улыбнулся, глаза излучали ласковое тепло.
- Спасибо! – произнес он с благодарностью в голосе.- Значит завтра в полдень встречаемся у твоего дома.
- Договорились! До встречи! – произнесла Ира, закрывая за собой дверь парадного. - Вот дура, уговорил все-таки. Зачем я связалась с наркоманом, - проговаривала она поднимаясь по лестнице на свой этаж. – Чем я смогу ему помочь? – входя в свою квартиру все еще рассуждала Ира. – Ничем. Но как будет – посмотрим.
  На следующий день она впервые переступила порог квартиры, где собирались любители особых необычных ощущений – наркоманы.

Димины друзья.
 Дверь была не заперта.
- Входите, входите! – донесся чей-то голос, и к ним навстречу вышел мужчина среднего роста, худощавый, в белой рубашке с расстегнутыми до середины груди пуговицами. Он окинул Иру цепким, оценивающим, нагловатым взглядом. Подождал молча, пока они снимали обувь, и произнес:
- Проходите! У меня пол теплый и чистый.
- Миша, - произнес Дима, - познакомься. Это мой близкий друг, Ира.
- Ну вот ты нас и представил друг другу. Проходите, Ира, - уходя в комнату произнес Миша.
  Комната была просторная, светлая, несмотря на то, что окно напротив соседнего дома, было задернуто шторами. Вдоль стен были диваны, на которых уже удобно расположились Димины приятели, которые перебрасывались друг с другом словами. Двое из них, наклонившись над низким столиком, который стоял посередине комнаты, брали с тарелок какую-то еду и жуя продолжали весело переговариваться друг с другом. Ире легко бросилось в глаза число собравшихся – четверо слева и четверо справа, и один с тонкими правильными чертами лица, на которые нельзя было не обратить внимания. Он сидел в кресле в углу комнаты с непонятным, отрешенным выражением лица.
- Всем привет! – произнес Дима, выкидывая вперед руку.
 Все посмотрели на Диму, и увидев рядом с ним привлекательную, красивую женщину, с удивлением произнесли – кто нараспев, а кто пробормотал «Привет, Дима. Приветик!»
- Разрешите представить. Это мой друг Ира, - сказал Дима.
- Проходите, садитесь, - продолжал беспокоиться Миша, пока не усадил Иру и Диму на мягкий удобный диван с высокой спинкой. – Чай, печенье, хлеб, сыр, фрукты – все на столике. Берите, не стесняйтесь, - предложил Миша, усаживаясь на свободный стул.
 Наступило непонятное (неприятное) молчание. Приход Иры смутил всех. Все чего-то ждали.
- Давайте знакомиться поближе, - предложил Миша. – Представьтесь каждый, а потом Ира расскажет о себе.
- Вам и профессию назвать? – обратился к Ире черноволосый с сероватым оттенком лица парень лет тридцати с виду, сидевший напротив Иры.
- Да, было бы неплохо, - улыбнувшись ответила Ира не задумываясь. – Это может пробудить интерес к беседе, не правда ли?
- Тогда скажите, какая профессия Вам нравится, и я назову ее, чтобы подольше поговорить с Вами.
  Кто-то из сидевших в ряду хихикнул.
- Перестать дурачиться, - одернул его замечанием сидевший рядом с ним лысоватый мужчина. – Называй свое имя.
- Извините за шутку. Меня зовут Виктор. По профессии я врач-фармацевт. Кандидат наук. Преподавал. Увлекся наркотиками, за что и был уволен с работы.
 Затем каждый по очереди стал называть свое имя и профессию, идя навстречу желанию Иры. В воздухе звучали имена, которые Ира не могла сразу запомнить. Зато она легко запомнила, кто чем занимался. Здесь находились молодые образованные люди разных профессий: художник, философ, врач, студент-медик и другие. Дима сидел молча, зная – нет, он скорее предполагал, - как приятно будет Ире узнать, что у него интеллигентные друзья. Да, они наркоманы, так уж сложились обстоятельства, но умные, не потерявшие достоинства люди. Вскоре подошла очередь Иры.
- Имя мое вы уже знаете, - произнесла Ира. – Работаю бухгалтером. Давно увлекаюсь ведами, религией, психологией. Конечно, я не специалист в этих науках, но знаю достаточно много.
- А какая нечистая сила занесла Вас к нам и зачем? – спросил шутливым голосом художник. – Ведь глядя на Вас ясно, что Вы наркотики не принимаете.
- Откуда Вы знаете? – поинтересовалась Ира.
- В черточках Вашего лица, - сказал художник, - нет присущего наркоману ни напряжения, ни дряблой слабости. Он то застывает, то куда-то спешит, торопится. Его движения, речь, поступки слабо контролируются. А у Вас взгляд спокойный, все схватывает, оценивает.
- Николай, оставь свои наблюдения при себе. Ты прямо въедаешься глазами художника в человека, - произнес преподаватель философии, подсевший на морфий из-за болей после аварии. – Ира наша гостья и ей нужно оказывать гостеприимство, иначе вряд ли она захочет прийти в нашу компанию еще когда-нибудь.
- Ей здесь нечего делать. Это тебе и мне плохо без друзей по несчастью. Мы люди конченные. Пусть больше не приходит сюда. Поговорка «С кем поведешься, от того и наберешься» - имеет силу. Об этом надо помнить.
  В речи философа была горечь смирения перед непреодолимой потребностью в приеме наркотика, было понимание своего безвыходного положения, полного проигрыша нормальной жизни. И было также предупреждение для Иры об опасности контакта с подобными ему людьми.
- Спасибо, Антон. Я запомнила Ваше имя.
- Да, верно, меня зовут Антон.
- Спасибо за Вашу откровенность и за Ваше переживание обо мне. Вы добрый человек.
- М-да, - возразил с ухмылкой Антон. – Таким хорошим я кажусь всем, когда уколю себе морфин.
- Я понимаю Вас, - ответила Ира, - и глубоко сочувствую Вам и каждому из вас.
 Ира обвела взглядом сидевших перед ней мужчин, некоторые были моложе ее, некоторые старше.
- Какая неприятная тема разговора, - произнес с раздражением кто-то справа от Иры. «Кажется, студент, будущий врач», – подумала Ира, посмотрев в его сторону. - Затеяли разговор как у постели тяжело больного, которому доктора предсказывают скорую смерть. Ваше глубокое сочувствие, Ира, обижает меня. Оно мне не нужно. Когда я употребляю марихуану, курю или жую, когда принимаю ее с напитками или бросаю эту траву в пищу, это для меня праздник. Эта травка преобразует меня. Тело как бы мое и не мое. Я вхожу в мир иных ощущений. Все, на что я смотрю, становится ярче, красочнее, теплее - и предметы, и люди тоже. Даже небо становится глубже и шире. Пространство светлеет, и звуки, и голоса людей, шум машин, шум ветра - все-все приятное, все ласкает меня, тешит. Откуда-то приливают силы, появляется легкость и свобода движений. А мысли текут быстрее, решения принимаются увереннее, без всяких задержек. И вы хотите, чтобы я лишился таких прекрасных сказочных восприятий жизни? В заключении скажу, что без наркотиков жизнь неинтересная. Одолевает тягостная, мучительная скука. Вам, наверное, такое душевное состояние неизвестно (незнакомо), - не то спрашивал, не то утверждал студент.
 Ира, как и все остальные, с интересом выслушала студента и некоторое время находилась под впечатлением его рассказа. Она ощутила, как в ее душе проскользнуло желание побывать в мире измененных восприятий и окружающей среды и людей, и даже самой себя. Все новое, незнакомое, даже тело «и мое и не мое». Желание возникло как короткая вспышка молнии на горизонте среди тяжелых темных грозовых туч, и сразу же погасло. «Необычный мир, - подумала Ира, - который потом невозможно забыть, как болото втягивает в себя все тело, с головой, с глазами, и умерщвляет его». Ире показалось, что сидит она среди приговоренных к смерти, жизнь которых ни сегодня-завтра оборвется, и поэтому они могут говорить ей все, что им заблагорассудится. Она будет их выслушивать, оставаясь спокойной и терпеливой. «Отдать свою жизнь наркотикам – это глупое и смертельно опасное занятие».
- Не хотите ли попробовать принять наркотик, Ира, и почувствовать себя самой счастливой в жизни среди всех людей? – спросил студент.
- Нет. Не хочу. – ответила Ира твердым голосом.
- Ну хотя бы один разочек! – настаивал студент. – Это не опасно.
- Костя, - наконец-то проговорил Дима. – Не беспокой Иру. Она никогда не начнет принимать наркотики. Никогда! Даже в самые тяжелые минуты ее жизни, если они, не дай Бог, будут. Не понимаю, почему я так убежден в этом, но я знаю, что разум ее всегда сильнее чувств, и если они плохие, она меняет их на хорошие без всякой помощи со стороны. Она сильнее нас, не в обиду будь сказано. Но что она сильнее меня – это точно. Редкое сочетание красоты, разума и решительного, твердого характера. Ира поможет мне одолеть влечение к наркотикам. Я просил ее об этом и она согласилась. – Дима ласково посмотрел на Иру, улыбнулся ей и продолжил. – До встречи с Ирой последние годы я жил без цели, в обнимку с одиночеством – ни семьи, ни детей, ни работы по душе...
 Ира обратила внимание, что все сидевшие напротив нее и рядом с ней откинулись поудобнее на спинку дивана и, расслабившись, с умилением на лицах, смотрели на Диму, слушая его «исповедь», которую каждый воспринимал по-своему.
- Дима, зачем ты нам это рассказываешь?- поинтересовался Миша, хозяин квартиры. – Ты хочешь, чтобы мы одобрили твое намерение начать жить по-иному, без встреч с нами? Ребята, одобрим Димино решение и пожелаем ему успеха. Кто «за», «против» нет?
- Миша, ты все перевел в шутку, - с горечью в голосе заметил/сказал Дима.
 - Позвольте мне сказать, - произнес мужчина лет сорока, с короткой стрижкой и внимательным взглядом.
 Ира посмотрела на него. «Это, кажется, бизнесмен», - подумала она.
- Дима, ты хорошо заметил качества сильного характера у Иры, и ты надеешься на ее помощь. Я советую тебе почаще вспоминать поговорку «На Бога надейся, а сам не плошай». Без наркотика, если быть самокритичным, мы как тряпки. Нет никаких сил, чтобы подавить устремленность (стремление) к наркотикам. Принял дозу, успокоился, настроение поднимается, и входишь в боевую форму, и начинаешь обманывать сам себя и близких.
- «Не буду, не хочу принимать наркотики». А сам-то поглубже знаешь, что врешь. Ведь любишь себя слабенького с наркотиком в теле. Ведь другого покрепче тела у тебя нет, а только это – немощное, больное. Когда я осознал свою слабость, я перестал бороться с самим собой. Смирился. Не могу жить без наркотика – значит буду жить с наркотиком. Так и живу с кокаином. Знаю, читал, слышал, - кокаин меняет личность. Идет деградация: человек становится мелочным, черствым, раздражительным, неряшливым, все дряхлеет. Я это чувствую. Но это меня не пугает. Чему быть – того не миновать. Сам выбрал эту дорогу. Если тебе, Дмитрий, не удастся освободиться от пагубной, как говорят врачи, привычки, не ругай, не мучай себя, смирись и живи. Конечно, долго жить не получится. В груди что-то непонятное начало сжимать сердце. Я это понимаю, но я всегда отгоняю мысль о смерти. Живу одним днем.
- Алексей, - сказал Дима, - ты ошибаешься. На сей раз я принял решение никогда не принимать наркотики. Забыть о них и не вспоминать. Поначалу будет тяжело. Ужасно тяжело. Но это какое-то время. Два раза я пытался запретить себе принимать наркотики, но не смог удержаться. Вернулся к прежней жизни. Продолжал жить как в тумане. Смотрю, как живут нормальные, необкуренные люди, и завидую им. Откуда они берут энергию жизни? – спрашиваю я себя. – К чему-то стремятся, что-то хотят иметь, ищут впечатлений, борются сами с собой, пытаются что-то в себе изменить, обижают друг друга, мирятся, ищут приятных встреч. Я наблюдаю, чувствую их движение к чему-то иногда мелочному, неважному. Я сейчас говорю о том, чем я раньше занимался тоже, как и они. С трудом вспоминаю свою прошлую трезвую жизнь – со здоровой головой, со здоровым мозгом. За эти годы приема наркотиков я опустошил душу свою от всех земных радостей. Когда Ира поняла, что я наркоман, она сразу же сказала: «Я не хочу тебя больше видеть – ты наркоман». Она произнесла эти два слова – ты наркоман! – ужасно спокойным безразличным голосом, словно меня уже и не было рядом с ней. Я почувствовал и понял, что она не видит во мне человека, достойного хотя бы какого-то внимания. Для нее я неприятный, болезненный тип (личности), от которого хочется поскорее и подальше отойти в сторону. И я - такой безразличный к мнению других людей, да и к жизни вообще - вдруг обиделся. Со страшной силой захотелось мне доказать ей и себе тоже, что со мной нельзя так обращаться, что я могу легко и навсегда отказаться от приема любых наркотических средств. Забыть о них и никогда не вспоминать. У меня вдруг появилась цель в жизни. Предстояла борьба с самим собой и я попросил Иру не уходить от меня в это тяжелое (для меня) время. Она согласилась, и чтобы лучше понять мое душевное состояние, я предложил ей встретиться с вами и убедиться, насколько вы приятные, умные и интеллигентные люди, несмотря на пристрастие к наркотикам. Поговорка «Скажи мне, кто твой друг, и я скажу кто ты» надеюсь, подтвердит, что я выбрал правильное решение пригласить к нам Иру. Я думаю, это изменит ее мнение обо мне (на лучшее).
- Дима, остановись! – громким голосом произнес художник. – Мне кажется, мы поняли, что тебе очень понравилась Ира и, смею думать, Ира тоже к тебе небезразлична (неравнодушна), коль она здесь и вдыхает вместе с тобой дым марихуаны, который, как я наблюдаю, уже изменил ее самочувствие. Не так ли, Ира?
- Да, изменил. Говорите дальше, - ответила Ира.
- Но я хотел сказать не это. Ты, Дима, выбрал неверный путь. Да, мы твои друзья. Нам приятно встречаться, но для Иры мы чужие, к тому же наркоманы. И когда Ира выйдет на улицу, на свежий воздух, я могу с уверенностью сказать, что она облегченно вздохнет и скажет тебе: «Дима, твои друзья мне не нравятся. Я угорела и смертельно устала от ваших разговоров о наркотиках». Внезапное присутствие Иры внесло в нашу встречу какое-то напряжение, скованность. Мы затеяли ненужный нам разговор о наркотиках. А ведь мы сегодня собрались провести блиц турнир по шахматам. Две шахматные доски с фигурами уже на столе и ждут нас. Вон там, возле кухни. А Олег обещал нам рассказать о своей поездке в Перу, где он побывал на сеансе колдуна. Наша программа дня насыщена и увлекательна. Она поможет нам снять напряжение. А тебе, Дима, я желаю большой силы духа, чтобы ты выстоял и победил это приятное, но смертельно опасное занятие принимать наркотики.
  Художник вс;
пошли дальше. Когда они сели в машину, Дима написал на клочке бумаги номера телефонов – свой и Артема.
- Держи, - произнес он, подавая ей записку. – Позвонишь мне, когда захочешь. Но в понедельник я уезжаю на месяц в командировку. Звони, я буду ждать твоего звонка каждый день.
  Они обменялись улыбками и, едва Ира вышла из машины, он резко тронул ее с места. «Обиделся», - подумала Ира, глядя ему вслед.
 Переступив порог своей комнаты и закрывая за собой дверь, Ира вновь почувствовала себя в объятиях полного одиночества. Диван у стены комнаты, письменный стол, настольная лампа, широкие окна, закрытые шторами, стулья, шкаф с одеждой... «Все стоит намертво, годами, и будет стоять и после меня, - подумала Ира. – Тишина - безжизненная, без движения, без мысли. Ужасно все надоело. Никто мне не нужен. Никто. Но жить воспоминаниями о прошлом больше не надо. Глупо». Ира чувствовала себя совершенно разбитой, и произнесла машинально: «Я сильная!» Она вспомнила о силе самовнушения и повторила несколько раз, но уже твердым, уверенным голосом: «Я сильная, крепкая, уверенная в себе. Я смелая. Я все могу. Завтра я иду на встречу с наркоманом, которому надо помочь отказаться от употребления наркотиков. И я помогу ему всеми своими силами: своим умом, своим обаянием, своей красотой». Ира верила, что она понравилась Артему, чувствовала это сердцем. Она подошла к теле

ону и набрала его номер.
Надышавшись марихуаны Ира провела ночь в тяжелом сне. Они встретились ранним утром. Солнце только поднималось. Было прохладно, свежо и зябко. Ира окинула Артема взглядом с ног до головы. Артем в ответ улыбнулся и сказал тихим голосом: «Привет!».
Длинные стройные ноги, кроссовки, стопы как лапы у медведя, джинсы, тонкая рубашка...
- Тебе не будет холодно? – спросила Ира.
- Нет, мне нравится, когда прохладно.
- Пойдем, - произнесла Ира, и они неторопливо пошли по аллее старого городского парка. Толстые высокие деревья с густой широкой кроной уходили в небо. Огромные ели. Затем пошли лиственные деревья. Некоторое время они шли молча, как бы привыкая друг к другу. Они прошли мимо скамейки, усыпанной желтыми листьями. Осень подавала (о себе) первые признаки жизни. На деревьях уже было обилие золотисто-желтых листьев.
- Ты любишь прогулки в лесу? – спросила Ира.
- Да, очень. Я сам, когда на душе неспокойно, могу часами бродить по лесу. В движении приходят спокойные мысли. Они плавно меняются. Сознание становится шире и думается лучше. Легче вспоминать и размышлять. И не возникает утомления, потому что природа снимает напряжение с души и тела. Голова расслабляется и в голове простор. И мыслям свободнее, и они более правильные. Приходят иногда такие ответы, которые вызывают даже удивление. Но это бывает редко. Я думаю, когда ум связан с движением, как бы все тело начинает принимать участие в мышлении, и оно же что-то и подсказывает правильное, и удивляет. А ты любишь гулять на свежем воздухе? – спросил Артем посмотрев на Иру, которая шла рядышком и поглядывала искоса на Артема, наблюдая с каким энтузиазмом он говорит о пользе прогулок.
- Да, ответила Ира, - мне очень нравятся прогулки, даже одной (в одиночку), и при том в любую погоду, кроме ветренной с сильным дождем. Ветер вырывает из рук зонт, выворачивает его, а холодный дождь тут же обдает тебя с головы до ног. Мокрая одежда прилипает к телу... К тому же еще и холодный ледяной ветер... Брр... Неприятно даже вспоминать. Тебе не приходилось в такую погоду бывать далеко от дома? Забываешь обо всем, лишь бы скорее добежать домой.
- Тебе, наверное, трудно будет понять, но такая непогода до знакомства с Димой, - сказал Артем, - возвращала меня к жизни. Ира, я душевно больной человек, ты должна об этом знать, встречаясь со мной, и не посматривать на меня украдкой, выясняя, не болен ли я и какие (у меня есть) странности я имею. Когда душа и тело полуживые, холодный дождь и ледяной ветер пронизывают тебя как тысячи огненных стрел и оживляют, и возвращают к дальнейшей жизни. Я тогда говорю себе: «А может, не надо убивать себя?» Говорю без мыслей о будущем. У меня, Ира, бывают приступы депрессии. Такое гадкое чувство безысходности и отчаяния, что жизнь совсем не нужна, жизни не видно, она исчезает, ее нет. Весь ты как клубок огня вспыхиваешь. Вспыхнул и должен вскоре исчезнуть навечно, погаснуть навсегда.
- Чем же помог тебе Дима? Каким образом? – спросила Ира. – Ты давно знаком с ним?
- Давно. Несколько лет. До него у меня никогда не было друзей – ни в школе, ни в университете, и тем более после окончания университета, потому что я не способен работать с людьми. Присутствие людей и тем более общение с ними вызывает во мне беспокойство и напряжение. Нужно думать, что спросить, чтобы поддержать разговор, что ответить, чтобы было человеку интересно со мной общаться. Мне нравится быть наедине с книгами. И потому после университета я решил работать дома. Занимаюсь переводами технической литературы с английского на русский и наоборот.
- А с кем ты живешь? – поинтересовалась Ира.
- Я и кошка. И никого больше. Папы не помню. Мама умерла, когда я был в девятом классе. Потом похоронил бабушку, а за ней вскоре умер и мой любимый дедушка, который был для меня наставником и другом. Без дедушки стало совсем пусто. Ты испытывала когда-нибудь страх быть покинутым, никому не нужным, даже себе? Я – да. Я умирал вместе с мамой. Затем с бабушкой. Потом захотел уйти из жизни вместе с дедушкой. Я выпил горсть таблеток, чтобы покинуть этот чужой мне мир, но соседка вызвала скорую помощь и меня вернули к жизни.
Артем настолько увлеченно рассказывал о себе, что Ире показалось, что он забыл о ее присутствии. Она шла молча. «Наверное, принял большую дозу наркотика», - решила она. Это был другой Артем. Не тот – застенчивый и тихий, которого она видела вчера.
- Я хотел ликвидировать свой страх, - продолжал свой рассказ Артем, - и обратился за помощью к известному в городе психологу. На протяжении нескольких часов психолог расспрашивал меня, каким я был в детском возрасте, затем в подростковом. Он возвращал меня в прошлое. К моему удивлению, я вспоминал и то, чего не помнил. Сеанс шел в полутемной комнате под музыку Чайковского и Вивальди, которых я обожаю. Я удобно лежал на мягкой кушетке в полузабытьи, и с удовольствием слушал его ласковый приятный голос. Мне не хотелось вставать, когда он произнес:
- Наш сеанс закончен. Садитесь и слушайте. Я нашел причину Вашего нежелания жить, то есть причину Вашей депрессии, - сказал он. – Ваши близкие не привили Вам потребности в общении с другими людьми. Вас не интересуют люди и их жизнь. Вы одиноки, вокруг Вас - никого. После смерти Ваших близких Вы остались наедине со своим чувством полного одиночества. И это горькая правда. Вы ни с кем не дружите. Ваши близкие вытеснили из Вашего сознания потребность общения с другими людьми. Вам не привили интереса к жизни человека – кто бы он ни был. Вы росли и развивались с интересом к чтению книг, жили в мире разных сюжетов. С ранних лет Вы жили в мире сказок, развивая свое воображение. Затем полюбили фантастику, математику, физику. В школе Вам было легко учиться, Вы были всегда отличником. Внешний мир, то, чем жили и занимались Ваши сверстники, Вы не знали. И к девушкам Вы были равнодушны. Трудно представить, что до девятого класса Вас водила в школу Ваша бабушка, и забирала из школы.
И тут Артем вдруг вспомнил об Ире, и посмотрев на нее сказал:
- Ну вот, я уже и рассказал о себе достаточно много. Жалок я, правда?
- Нет, нет, продолжай, рассказывай, - ответила Ира. – Интересно, что же предложил тебе психолог.
- Хорошо, я продолжу. Психолог сказал, что качества моего характера не позволяют мне иметь друзей, что я пассивен и не уверен в себе. И действительно, мне трудно, невозможно установить дружеские отношения. Я не говорю о любовных. Тем более. – Артем остановился и повернувшись к Ире сказал, глядя ей в глаза: - Я хочу ликвидировать свой страх покинутости и одиночества. В этом мире я одинок. Помоги мне выйти из этого состояния. Ты можешь меня и отвергнуть. Но ты так смотришь на меня... извини, как на полоумного... Я очень странный, правда? Но это из-за опасения быть непонятым.
- Нет, все нормально. А почему мы остановились? Ты в тонкой маечке, наверное продрог. Тебе не холодно?
- Нет, нет, спасибо, мне тепло.
- Пойдем, - предложила Ира, - рассказывай, что было дальше.
- Дальше. Так вот, - продолжал Артем. – Психолог сказал мне, что если я хочу что-то изменить в жизни, мне нужно с чего-то начать. Найти себе друга. Встреча с тобой – это мой первый опыт (моя первая попытка) завязать близкие отношения. Я знаю, чтобы иметь друзей надо быть веселым, умным, чем-то симпатичным. Но я думаю, ты не будешь требовать от меня подобных качеств. Как видишь, их у меня почти нет. Разве что мой высокий рост и мои широкие плечи. Но своей внешностью я тоже не очень доволен. Слишком тонкая и длинная шея, но для игры на скрипке это хорошо. Удобно поддерживать скрипку подбородком. К слову, я непллохо играю на скрипке. У меня особенная фигура, не правда ли? Долговязый, длиннорукий. Ира, ты улыбаешься как-то снисходительно и в то же время приятно.
- Артем, ты или притворяешься несмышленым, застенчивым, или разыгрываешь меня.
- О, нет! Позволь тебе сказать, что ты не совсем права. Ты знаешь, я опасаюсь, чтобы мне не растеряться в общении с тобой. Мне бы только не потерять контроль над своими мыслями. Я боюсь плохо выглядеть, получить плохую оценку. С твоей стороны. Ты мне очень нравишься. Чем больше я говорю, тем больше ты мне нравишься. У меня сильная интуиция. Я чувствую тебя всю, как собака знает, кто к ней дружелюбен, так и я. У нас получился замечательный контакт на чувствах...
Молчание Иры и ее легкая ухмылка на лице, которую Артем замечал при общении с ней, позволяли ему думать, что она понимает его душевное состояние и может стать его другом.
Ира же пыталась понять, откуда у Артема такая витиеватая речь, кого из писателей он любит. Скорее всего Достоевского. И в то же время Ира с удовольствием продолжала слушать копание Артема в своих мыслях и чувствах.
Навстречу им шли старик со старушкой (пожидпя пара). Когда они проходили мимо них, оба, не сговариваясь, посмотрели на Артема.
- Это твои знакомые? – спросила Ира.
- Нет. Я их не знаю. Наверное я плохо выгляжу. Мне частенько кажется, что за мной наблюдают, постоянно оценивают. Хотя, поразмыслив, я понимаю, что доказательств тому нет. Разве я сейчас неловко проявил себя в чем-то? Оступился? Да, Ира?
- Нет. Все нормально. Не обращай внимания. Продолжай свою самооценку. Мне интересно.
- Что я все время говорю о себе да о себе. Я хочу переключить внимание на тебя, Ира. Ты слушала меня очень внимательно. Теперь мой черед.
- Артем, вначале нашего разговора ты просил меня помочь тебе избавиться от тягостного чувства одиночества. Насколько я знаю, оно всегда появляется при отсутствии занятости чем бы то ни было и при глупых мыслях, типа: «я никому не нужен, у каждого своя жизнь». Нет, ты нужен! Прояви интерес к людям и у тебя начнется другая, интересная, полная дел жизнь. Психолог советовал тебе начать общаться с людьми...
- Но для этого, Ира, я должен устранить (победить?) мою стеснительность, или перешагнуть через нее. Я не знаю как это сделать.
- Ты убедил себя в том, что люди не способны тебя понять. Это твое неверное суждение. Ты что, настолько сложный? От тебя просто веет слабостью характера.
- Вот вот, потому меня и отвергают. Никогда никто не пригласит в гости или не предложит встретиться. Слабых не любят. Я это понимаю, чувствую. И еще я убежден, что не имею права взваливать собственные проблемы на других.
- Нет, ты не то говоришь. Ты просто не доверяешь другому. Тебе нужно повысить доверие к другому. Многие люди ищут сближения. Открой некоторые тайны человеку и он тебя будет слушать и откликнется на доверие. Человек будет испытывать желание понять тебя и сочувствовать. Твои страхи, Артем, необоснованны. Другие люди похожи на нас, на тебя, и могут понять и разделить твои проблемы. Когда ты сам себя раскрываешь, вот как сейчас со мной, повышается интимность взаимоотношений.
- Но для этого, Ира, нужно встретить подходящего человека для этой роли. Ведь симпатии к другому основаны на схожих с ним чертах. Какому человеку я могу понравиться, где тот подобный мне, которому я могу открыться, кроме тебя, конечно. С тобой мне просто повезло.
- Откуда ты знаешь? Не смей так утверждать. Скорее всего ты не нравишься самому себе. У тебя низкая самооценка. Смело доверяй себя другому. Скажи себе: «Я никого не хуже!» Прояви инициативу. Встречаясь с человеком, пытайся лучше понять его, слушай внимательно. Когда он увидит, что ты проявляешь интерес к нему, он примет твои знаки внимания и окажется подходящим для углубления знакомства. Даже жестокий, возбудимый тип не отвергнет тебя, если ему высказывают доверие и просят помочь... хотя бы советом. Каждому приятно уважение и когда его ценят. Тебе необходимо отвернуться от негативных чувств к людям и проявить живой интерес к их жизни с целью помочь им. В выборе подходящего для дружбы человека не ограничивай себя неуверенностью и сомнениями. Будь смелее. Слушая тебя я поняла – ты наблюдатель с детства. Есть такая в тебе способность. Видишь, понимаешь, присутствуешь – но не выходя из себя. Участия в жизни людей не принимаешь. Уходил от детства, взрослел, развивался. Все окружающее отпечатывалось, осознавалось. Сознание всегда присутствовало во всех ситуациях. Все время в тебе шла внутренняя работа. Ты очень богат впечатлениями, мыслями. Ты как бы везде во все погружался. Это хорошо. Но ты проделываешь эту работу до сих пор. Я вот сейчас подошла к мысли, что тебе нужна практика и ничего более. Прими себя таким, какой ты есть. Ничего в себе преодолевать не нужно. Скажи себе перед зеркалом по утру: «Лучше я буду любить себя таким – и сильным и слабым. Я хочу оставаться самим собой». Улыбнись себе и обрадуйся как самому дорогому другу, который любит тебя как ты его. И иди таким к людям. Когда у тебя душа светлая – на душе светло. Это радует всех. Ты видел счастливого человека? Вспомни его лицо, голос, ощути энергию его жизни – он каждому приятен и дорог. Тебе не надо в себе ничего менять. Но для успешной жизни помни: в отношениях с разными людьми путеводителем должно являться уважение к человеку и любовь к нему. Это открывает его сердце и душу. Люби ближнего как самого себя и твоя жизнь изменится к лучшему. Вторая заповедь Бога. Я уверена – ты ее знаешь. Но ее трудно держать во внимании все время. Она забывается, но мудрее нее нет ничего. Она говорит: «Прекрати копаться в себе. Не занимайся глупостью». Да, в тебе много ценностей, но занимаясь разбором своих отношений с человеком, ты вряд ли осудишь себя за то, что давал ему мало тепла и любви. Не так ли, Артем? Разве я не права? Но так нормальным кажется, и то, когда на первое место норовит выскочить «Я» человека. Не я чего-то не дал, не додал, а мне не дали. Пусть любят меня. Это приятно. И тогда я могу ответить тем же, и не иначе.
- Да, - согласилась Ира, - люди разные. Любить ближнего, чужого, неинтересного напрягает. И все же, когда «Я» подает голос и чего-то требует, надо ему сказать: «Успокойся. Ты ничем не лучше его или ее». Учить себя доброму, хорошему отношению ко всякому человеку никогда не поздно. Думаю, ты согласен со мной. А который теперь час?
Артем посмотрел на часы и сказал:
- Двенадцать тридцать. О, как увлеклись мы разговором, - произнесла с облегчением Ира, освобождаясь от серьезных размышлений. Мы почти обошли весь парк. Солнце уже в зените. Становится прямо жарко. – Ира посмотрела на Артема. – А ты порозовел, посвежел. В объятиях свежего воздуха с солнцем хочется забыть все плохое, трудное и, расслабившись, отдохнуть. Надеюсь, наш разговор пошел тебе на пользу. У тебя даже выражение лица изменилось.Стало веселее, и взгляд стал другим, более уверенным, сильным. Мне кажется, ты проголодался, по глазам вижу, - пошутила Ира и добавила, - я тоже не против где-нибудь поесть, хорошо бы в уютной тихой обстановке, с прекрасной (хорошей) музыкой. Послушай, у меня вдруг возникло желание пригласить тебя ко мне в гости. Ты не против?
- Я с удовольствием пойду с тобой куда тебе будет угодно. Хоть на край света, - ответил Артем оживленным голосом (с оживлением).
- По дороге зайдем в магазин, - сказала Ира, - нужно подкупить продуктов.
Когда необходимое было куплено, они зашли в ликеро-водочный отдел. Артем взял бутылку вина и коньяк, сказав Ире:
- В доме он всегда пригодится.
И в завершении, проходя мимо киоска с цветами, Артем выбрал самый большой букет красных роз и подал их Ире.
- Возьми, рядом с тобой цветы становятся еще краше, - сказал он улыбаясь.
- Благодарю! – Ира взяла цветы и поднесла их к лицу. – Какой чудный запах, - сказала она, вдыхая с наслаждением запах свежих роз. Ира почувствовала, что Артем привлекал ее к себе все сильнее.
Прошло время, стол был накрыт и они смогли сесть, чтобы утолить (свой) голод. Артем открыл бутылку красного вина и налил его в рюмки доверху.
- Выпьем за нашу встречу, за нашу дружбу, - сказала Ира. Они коснулись рюмками и отпили немного вина. – Вкусное, правда? Это грузинское. Сталин любил его. Значит, полезное, - заметила Ира.
Артем поставил рюмку на стол, не выпуская ее из руки. (?)
- Давай будем попивать вино и беседовать, - предложила Ира. – Ты расслабься, веди себя свободно, чтобы вечер прошел интересно и нам захотелось чаще встречаться. Ты согласен?
- Да, коннечно! - Артем вновь поднял рюмку и они опять коснулись рюмками.
- Пей-пей. Станешь веселее и проще, - сказала она, наблюдая, как исчезает из его рюмки вино. – Закусывай: сыр, колбаса, конфеты – всем, что на столе. Ты мне чем-то нравишься, что-то подкупает в тебе меня. Что-то детское. Такая непосредственность, чистота души, хотя ты и задымляешь свою голову и душу. Но есть в тебе какое-то недовольство собой. Ты недоволен там, как живешь. Вот это то, что есть и у меня, и у тебя – у нас обоих. Мы недовольны.
- А почему/чем ты недовольна? Расскажи о себе, Ира, - с нескрываемым интересом спросил Артем.
- А что именно ты хотел бы услышать? – спросила Ира.
- Ну, я хотел бы узнать, кем ты работаешь? Где? Нравится ли тебе работа.
- Да что о ней говорить, - резко ответила Ира, смутив этим Артема. – Я бухгалтер: считаю, принимаю, списываю. Но ты же знаешь, чем занимается бухгалтер. Тема скучная.
- А где живут твои родители? – поинтересовался Артем.
- О, ты затронул серьезную тему. Нету у меня родителей, нету.
- Почему? Где они? Как это нету?
- Я их не знаю. Конечно же они были, само собой. Но я их не знаю. Не видела ни папы, ни мамы. Даже их фотографий. Ни наяву не видела, ни даже во сне. Разве могут присниться те, которых никогда не видел и не слышал. Никто из них меня не обнимал, не ласкал.
Ира взяла бутылку вина и налила в рюмки.
- А как это так получилось? – спросил Артем. Он держал в руке рюмку, полную вина. Его рука застыла в воздухе. Он с изумлением смотрел на Иру, ожидая ответа.
- Ты давай, пей понемногу, и я тоже буду пить. Так мне легче вспоминать детство, которого у меня не было.
Артем отпил немного вина и стал внимательно смотреть на Иру.
Она откинулась на спинку дивана, села поудобнее и с удовольствием, как ему показалось, с печалью в голосе, стала рассказывать о себе. Артем слушал ее и невольно замечал ее правильные черты лица, большие лучистые темные глаза, которые пленили и мешали думать, ее красивые, подвижные розовые губы. Все в ней ему нравилось.
- Я выросла в детском доме, можно сказать прямо с пеленок. Так и было. Мама, конечно же, родив меня, видела меня, а я ее не видела. Говорят, ребенок начинает видеть не сразу. Значит, я была еще слепа. Она меня родила и оставила в больнице. Я ее лица не знаю. Ведь первые часы и дни ребенок еще не видит, не запоминает. Может быть где-то глубоко в подсознании впечатался ее образ, но в моем сознании его нет.
- А почему так все произошло? – спросил Артем недоумевая.
- Потом, когда я уже подросла, мне было лет двенадцать, в один из дней меня пригласила к себе в кабинет медсестра. Она изредка дежурила у нас по выходным дням. Я ее не знала, но я и сейчас помню ее имя – Надя. Мы долго беседовали. Я помню ее теплые ласковые руки. Она ими время от времени поглаживала меня по голове, по рукам. Она сидела напротив меня. Нет-нет, да и погладит, как бы успокаивая меня. Видно, доброй души человек. И говорит она мне:
- Я, Ирочка, знаю твою маму. В школе я занималась (училась) с ней в одном классе. Ее зовут Лена. Твой дедушка – ее папа – был завучем в школе, а твоя бабушка – ее мама – преподавала географию. По окончании девятого класса, на летних каникулах, твоя мама поехала отдыхать к морю, в спортивный лагерь. Там ее соблазнил какой-то парень. Она забеременела тобой. Вернувшись домой она ?несколько? месяцев скрывала свою беременность от родителей. Когда призналась, состоялся семейный совет. Были еще живы твои прадедушка и прабабушка. К слову, у тебя есть еще и тетя, старшая сестра твоей мамы. Ее зовут Зина. Так вот, чтобы сделать твою маму счастливой, решили беременность не прерывать. После аборта бывает бесплодие. Никаких сведений о твоем отце у них не было. Кто он, откуда – твоя мама не знала. Искать его не стали. Конечно же он тебя не видел. Возможно и не знает, что ты есть. Родителям твоей мамы, - рассказывала Надя, - было стыдно и неудобно перед учителями школы за то, что они, учителя, так плохо воспитали свою дочь, твою маму. «Беременность в девятом классе дочери завуча школы – позор, дурной пример для других девушек», - так говорили потом, когда информация просочилась в школу. А на семейном совете решили беременность не прерывать. Был принят пошаговый план действий. Родив ребенка, Лена отдает его в детский дом и забывает. С ребенком девушке трудно выйти замуж. Женщина с ребенком отталкивает мужчин. Столько красивых вокруг девушек. Ты красива, но у ребят всегда есть выбор. Зачем брать в жены женщину с ребенком.
- Твои бабушка и дедушка бездушны, - сказал с возмущением Артем. – Они бесчеловечны.
- У Лены, возможно, внутри что-то зашевелилось, какое-то несогласие, - продолжала свой рассказ Надя, - но она была послушна родителям. Они вели ее по жизни. Они нарисовали в ее воображении прекрасное будущее: «Выйдя замуж ты родишь еще и мальчика, и девочку. У тебя будет муж – отец твоих детей. У тебя будет нормальная счастливая жизнь. Как говорится, начнешь с чистого листа». Но судьба распорядилась по-иному. Твоя мама так и не вышла замуж. Встречалась со многими. Красивая была в молодости очень, но так никто ей и не подошел. То ли не решались сделать предложение... Что-то в ней отталкивало ребят. Видимо, они и сами не понимали, что им мешает. Но жениться на ней никто не хотел. Что-то невидимое и неприятное окутывало твою маму. Проклятие небес, что ли? Не было в ней никакой притягательной силы, никакого тепла. Холодная безжизненная красота и только. Один мой знакомый, - говорила Надя, - сказал: «Я боялся даже прикоснуться к ней».
- Я думаю, - заметил Артем, - твоя мама, несмотря на юный возраст, глубоко переживала свой нехороший поступок. А может мучает он ее и до сих пор.
- Может, - согласилась Ира. – Как я потом узнала, моя мама начала принимать активное участие в воспитании детей своей старшей сестры. Какая-то сила тянула ее к детям. Без них она чувствовала себя плохо. Она находила время водить детей (племянников) в школу или забирать их из школы домой. Наводила порядок в их комнате, жила их интересами. Особенно одиноко ей стало после смерти ее родителей, которые жили недолго, - рассказывала Надя. Но вернуться к тебе, найти свою частичку, которую выносила, дала ей жизнь, она не решилась. Возможно, боялась, что ты не признаешь ее своей матерью. Но ничего не мешало ей найти тебя, чтобы извиниться перед тобой, искупить свою вину хотя бы этим. Что ей мешает сделать это хотя бы сейчас? – заключила медсестра – никто не знает. Я думаю, она и сама не знает, почему она до сих пор не нашла тебя. А ты бы смогла простить ее, Ирочка? - спросила вдруг медсестра, заглядывая в глаза Ире и беря ее за руки. – Не знаю, - подумала Ира. – Нашей встречи еще не было. Возможно, ее и не будет. Ведь прошло уже достаточно много времени, чтобы поинтересоваться мною и увидеть меня. - В конце нашей беседы медсестра похвалила меня за отличную учебу в школе, и еще раз возмутилась поступком родителей, которые отказались от новорожденного ребенка. - Я знаю правдивую историю, - рассказывала медсестра. – Выпал из гнезда вылупившийся из яйца желторотый птенец-воробышек. А кошка – тут как тут; подходит к нему, чтобы его съесть. Но вдруг ей на голову камнем падает воробьиха, мать птенца, с криком, неистово махая крыльями прямо перед мордой кошки. Вся нахлобученная, круглая как шар, с раскрытым клювом, и кошка отступила, ушла прочь. Не хотела ввязываться в драку, в которой без сомнения могла победить. Ее отпугнула материнская любовь.
- В таком маленьком создании живет такая огромная бесстрашная сила духа. Удивительно, не правда ли? – спросила Ира у Артема. И не дожидаясь ответа, сказала:
- Вот я и рассказала тебе о своем детстве. Как видишь, мои детские годы прошли без родителей – без мамы, без папы. Я росла и развивалась сама. Никто меня не целовал, не ласкал, не брал на руки, когда я плакала. Я не слышала нежных слов, признаний в любви, всего того, что обычно дарят родители своим маленьким детям. Я шагнула в мир земной (взрослой?) жизни одна. Вдохнула его без прикрас. В одиночестве в детдоме я чувствовала себя хорошо. Из детдома выходят сильные личности, потому что в детстве уже с первых шагов нужно противостоять более грубому, более твердому обращению с собой со стороны обслуживающего персонала и со стороны сверстников, чего не бывает в семье, среди родных, с которыми ты связан телом и душой.
- Ты хотела бы увидеть свою маму? Хотя бы со стороны? – спросил Артем. Он слушал Иру не перебивая, лишь только наблюдал, как глубоко она вошла (погрузилась) в воспоминания. Ему казалось, она была благодарна, что он так внимательно, с таким интересом вслушивался в ее рассказ и понимал ее затаенную душевную боль. Излагая (рассказывая), она получала облегчение.
Вопрос Артема заставил ее задуматься.
- Хочу ли я увидеть свою маму? – произнесла Ира вслух.- И да, и нет. Нет, потому что я для нее хуже, чем чужая. Я являюсь живым укором ее совести. И да, хотела бы увидеть, кто дал мне жизнь. Мысли о ней меня почти не посещают, но глубоко в душе она всегда присутствует. Я это чувствую. – Ира откинулась на спинку дивана, запрокинула назад голову и закрыла глаза. – Я почему-то представляю ее лицо: оно красивое, но вялое, с легкими морщинками по бокам глаз. Глаза веселые, а в глубине их печаль. И сидит она там, и будет сидеть там до самой ее смерти. С нею она и уйдет из этого мира. А может все и не так, как я думаю. А это лишь мое желание (воображение).
- Нет, Ира, - сказал Артем. Твоя мама грешна (виновата) перед тобой, и ты вправе обижаться на нее. Правда, ее подтолкнули к греху ее родители, учителя, которые должны учить и быть примером чистоты поступков и мыслей. Погнались за аистом, приносящим счастье, а он улетел вместе с тобой. Поймать его им не удалось.
- Да, Артем, верно ты говоришь, - произнесла Ира. – Но все это было в прошлом. Прошлое живет в нас пока мы о нем думаем, говорим.
- И не только, - сказал Артем. – Оно может просто находиться в нас и молчать. Но одним своим присутствием помогать принять правильные решения.
- Ну вот и хорошо. Давай на этом и остановимся, - предложила Ира.
Артем вдруг ощутил как его покидает неприятное напряжение от общения с Ирой. Он узнал, что она как и он живет в одиночестве. Ни семьи, ни друга. Что характер у нее сильный оттого, что она прижата обстоятельствами к стене, и ей ничего другого не остается, как быть сильной или умереть. Он понимал ее и видел, что она тоже легко улавливает его чувства и мысли.
- Ира, - осмелев и расслабившись произнес Артем, - я смотрю на тебя, как на подарок с небес. Там была запланирована наша встреча. И вот она свершилась. Ты и есть та женщина, о которой я и не мечтал и не думал встретить хотя бы когда-нибудь. Ты, как хозяйка, открыла дверь в мое сердце и вошла в него сама, без приглашения. Во мне появилось какое-то новое светлое чувство. Захотелось жить.
- Красиво говоришь. Приятно слышать. Я должна понимать это как признание в любви, что ли? – сказала Ира.
- Да! Да! Именно так и есть. Мне кажется, я любил тебя еще раньше, до нашей встречи. А теперь особенно, - ответил Артем.
- Ну, коли так, тогда у нас сегодня великий день и мы должны его отметить по-серьезному, - веселым голосом произнесла Ира. – Ты мне тоже нравишься. Возьми, пожалуйста, вон там, на верхней полке, твой коньяк. Отпразднуем начало нашей дружбы. Может и вправду небеса послали тебя мне.
Артем, доставая бутылку, вытянулся так, что рубашка из брюк потянулась вверх. Он весь сиял, улыбался.
- И зачем я его так высоко поставил, - сказал он беря бутылку (в руки).
Открутив легко пробку, он налил в рюмки коньяк.
- Выпьем за нас, - предложила Ира. - Чтобы все у нас было хорошо... Хотя такого и не бывает.
- Бывает, - не согласился Артем. – Пьем за прекрасное!
Они выпили. Выпили еще и еще. Сладкие поцелуи с запахом марихуаны Ире были противны, но она решила не говорить об этом. Она была уверена, что Артем ради их дружбы прекратит употреблять наркотики. «Да он и сам хочет освободиться от них», - так думала Ира. Но она не учла, что среди них двоих присутствует третья сила, плоть ее головы. Артем не принадлежал ни себе, ни Ире. Его тело, находясь под действием наркотика, не подавало голоса. Оно молчало и ничего не требовало. Время шло незаметно, и, казалось, этому счастливому дню не будет конца. Но к позднему вечеру Артем почувствовал внутри (себя) нарастающее беспокойство и сильную тревогу. Нужно было принять новую дозу наркотика. Тело подало о себе знать. Оно принадлежало наркотику. Теплые светлые чувства к Ире быстро уходили. Артем чувствовал себя все более скверно. Появилась скованность и боли в мышцах и суставах. Вместе с напряжением возрастало беспокойство. С этим он не мог справиться. Ира что-то говорила. Он в ответ, пересилив себя, улыбнулся. Ему уже трудно было сконцентрироваться, думать, соображать. В его застывшей напряженной улыбке было отчаяние. Затем возникла гримаса боли, которая тут же ушла, и Артем облегченно вздохнул, ожидая следующего спазма мышц. Ира посмотрела ему в глаза и поняла, что ему очень плохо. «Ему нужно принять наркотик, чтобы вернуться в нормальное для него состояние», - подумала она. Борьба за выздоровление будет разворачиваться потом, не сейчас. Ира печально улыбнулась и с сочувствием в голосе спросила:
- У тебя с собой есть наркотик?
Артем отрицательно покачал головой.
- Ну тогда нужно ехать к тебе.
- Ира, извини, я сам доберусь домой. Не провожай меня. Мне плохо. Я сейчас не смогу уделять тебе внимание. Я не хочу, чтобы ты видела меня в жалком состоянии.
- Тогда поднимайся. Деньги на такси у тебя есть?
- Да, спасибо.
Закрывая за ним дверь, Ира услышала:
- Я позвоню тебе, - произнес Артем. – Извини, что так получилось.
Оставшись одна, Ира подумала: «Каким образом я смогу помочь Артему отказаться от наркотиков? Взывать к разуму, убеждать, говорить о скорой смерти – это вряд ли подействует. Наркотик захватил все его тело, а не только сознание. Без помощи врача-нарколога нам не обойтись».
Через некоторое время раздался телефонный звонок. Взяв трубку Ира услышала голос Артема.
- Ира, я чувствую себя уже лучше.
- Это хорошо, - ответила Ира. – Надеюсь, что в скором времени я не буду видеть твоих мучений. Тебе может помочь только врач-нарколог, ты согласен? - Артем молчал. Потом сказал:
- Да.
- В таком случае я завтра запишу тебя на консультацию к нему. Пока. До встречи.
Ира не предполагала, насколько Артем зависим от наркотиков и как ему будет трудно освобождаться от них.
Был вечер. В назначенное время Ира и Артем вошли в офис врача-нарколога. Медсестра пригласила их пройти в кабинет, сесть и подождать немного. Комната была довольно просторная. Стол врача, на котором лежал какой-то журнал и ручка, стоял у приоткрытого окна, в которое заглядывали ветви дерева, покачиваемые ветром. Артем и Ира ждали прихода врача молча. Вскоре вошел доктор.
- Здравствуйте, - бросил он, проходя к столу. Он сел в свое кресло и молча окинул взглядом их обоих. Он был среднего роста, плечистый. «Видимо, любит спорт», - подумала Ира. На вид лет пятидесяти. – «Значит имеет большой опыт работы с больными», - продолжала размышлять Ира. Ей показалось, что врач задержал свой взгляд на Артеме подольше, как будто что-то в лице Артема привлекало (к себе) его внимание. Артем тоже это ощутил.
- Ну-с, начнем знакомиться, - улыбнувшись, теплым голосом произнес доктор. – Вы Ира, а Вы – Артем. Не буду выяснять ваших отношений. Но коль вы вместе, значит проблема общая. Будем решать ее сообща. Я врач-нарколог и потому мне понятно, кто ко мне приходит и кому я нужен. И вам тоже ясно к кому вы пришли. Значит Вы, Артем, принимаете наркотики, - медленно произнес врач, не то спрашивая, не то утверждая. При этом он продолжал смотреть на Артема.
- Вы меня спрашиваете, доктор, или... – поинтересовался Артем.
- Извините, - ответил доктор, - глядя на Вас я задумался над тем, насколько Вы слабы характером. Сможете ли Вы мне помочь в лечении. Мне нужно знать, почему Вы решили оставить наркотики без Вашего участия. Зачем Вам страдать без них? Отвечайте!
Артем с недоумением посмотрел на Иру.
- Вы, доктор, шутите? – спросила Ира.
- Нет, я не шучу, - ответил доктор. – Скажите, Артем, только честно, решение убрать зависимость от наркотиков  Ваше или Вашей жены?
- Мы еще не женаты, - ответил Артем.
Ира вопросительно посмотрела на Артема.
- Извините, - или Вашей подруги, - поправился доктор.
- Это мое решение, - твердым голосом ответил Артем. Он обиделся, что его приняли за слабовольного человека.
- И все-таки, - продолжал доктор, - зачем Вам, Артем, расставаться с наркотиками? Что, Вам бывает плохо, когда Вы принимаете их?
- Да, доктор. И с ними плохо, и без них, - ответил с некоторым раздражением Артем.
- Как это понимать? Объясните, - спросил доктор.
Артем задумался. Доктор ждал ответа молча.
- Артем, - обратилась к нему Ира, - разреши мне ответить на этот вопрос.
Артем согласно кивнул головой.
- Дело в том, доктор, - сказала Ира, - что до знакомства с наркоманами Артем намеревался уйти из жизни. Его спас от смерти незнакомец. Потом они подружились. Тот принимал наркотики. Появился общий интерес. С тех пор прошло уже несколько лет. Сколько, скажи, Артем.
- Пять.
- Так-так, - произнес доктор. – Дело серьезное. Вы состоите на учете у психиатра?
- Нет, - ответил Артем.
- У Вас, естественно, уже достаточный опыт наркомана. За пять лет вы хорошо отравили  свой организм и ввели его в зависимость от наркотиков.
- Да, доктор, - согласилась Ира. – Он не может не принимать их. Потому мы и пришли к Вам за помощью.
- Вы работаете, Артем?
- Я переводчик. Работаю дома.
- Это хорошо, - в раздумье медленно произнес врач. – Лицо у Вас, Артем, бледное. Значит, Вы мало бываете на свежем воздухе. Впрочем, все ладно. Итак, лечение будет таким. Сначала будем освобождать Ваше тело от ядов. Придете через недельку к одиннадцати утра сюда, в мой кабинет. Я Вас буду ждать. И мы начнем лечение. Будем укреплять, Артем, Ваше тело, нервы, душу, дух. Поменяем Ваше сознание, Ваши мысли. Вы когда-нибудь принимали (посещали) сеансы внушения?
- Нет, не посещал.
- Вам это понравится. К лечению нужно отнестись серьезно. У меня Вы получите большие знания. Я научу Вас как преодолевать влечение к наркотикам. Как стать сильным и крепким. Вы получите все необходимое. Будьте уверены, Вы обязательно будете здоровы. Вера должна быть. А если ее еще нет, то она будет. Надейтесь не только на меня, надейтесь но и на себя. Каждый человек обладает огромной скрытой силой, и я помогу Вам ее открыть. Когда она проявит себя, Вы станете здоровым и счастливым. А сейчас, пожалуйста, подойдите к медсестре. Она выпишет Вам направление на анализы и все объяснит. На этом, Ира и Артем, я желаю вам всего хорошего.
Доктор вышел из-за стола и протянул им руку на прощание.
- До скорой встречи, - произнес он улыбнувшись. – Буду вас ждать.

Продолжение следует.