Огни прядильного завода

В газету «Огни прядильного завода» был назначен молодой редактор Тимур Антонович. Он не имел вредных привычек, был полон энтузиазма, планы его были грандиозны, а помыслы чисты, как трудовая книжка жены олигарха.

В первый же день Тимур Антонович заявил:

- Нам нужна молодая кровь! Молодая, свежая и … трезвая!

Под это жёсткое определение не попадал никто из действующего коллектива редакции. Здесь не было ни молодых, ни свежих, ни уж тем более – трезвых. В результате в двадцать четыре часа с треском были уволены корреспонденты-алкаши Витя, Маша и Миша, грубиян Лёша, а также сонная и вялая Лидия из отдела экономики.

Из старого состава «Огней прядильного завода» на посту устояла лишь ответственный секретарь Серафима Венедиктовна. Её Тимур Антонович трогать побоялся. Ответственный секретарь в любой газете – фигура поважнее редактора, поскольку без редактора номер выйти ещё может, но без ответсека – никогда.

- Я волью свежие силы в это захолустное издание! – хвастал редактор ответсеку Серафиме Венедиктовне. – Я дам «Огням прядильного завода» вторую жизнь, а также третью и четвёртую! Через год вы не узнаете газету!

Серафима Венедиктовна пила чай и снисходительно улыбалась. Ей было дозволено снисходительно улыбаться, поскольку на своём веку она пережила не меньше шестнадцати редакторов.

Тимур Антонович набрал новый штат. В унылых коридорах редакции вдруг зазвучал женский смех, замелькали новые сотрудники – источник свежей крови и дерзких идей. Юных красавиц звали Оля, Лена, Вика, Дина, Лана и Зульфия. Они были исполнительны, умны и грамотны, а кроме того – ослепительно красивы.

Редакция стала походить на модельное агентство. Тимур Антонович был чрезвычайно горд собой. 

- Ну как? – спрашивал он у Серафимы. – Впечатляет? По конкурсу отбирал! Чудо, а не девушки! Никто из них не пьёт, не курит и не ругается матом! Они полны креатива и оптимизма, прямо как я!

Серафима Венедиктовна мудро качала головой.

- Извините, Тимур Антонович, - говорила она. – Но вы глупый мальчишка. Впрочем, вскоре вы сами это поймёте.

Тимур Антонович ехидно думал, что Серафима Венедиктовна просто-напросто ревнует. Ведь теперь она перестала быть первой красавицей редакции и старше юных сотрудниц в два раза.

«Огни прядильного завода» работали в обновлённом режиме. Девушки стучали каблучками, рождали идеи и украшали собой скучный газетный быт. Первый звоночек прозвенел в сентябре.

- Тимур Антонович, - сказала корреспондентка Оля. – Поздравьте меня! Я  вышла замуж и ухожу в декрет.

Редактор от всего сердца поздравил будущую маму. Олю с почестями проводили в декретный отпуск и закатили роскошный банкет. Но не успело стихнуть веселье, как в октябре в двери редактора постучала корреспондентка Лана.

- Тимур Антонович, - сказала Лана. – Поздравьте меня, я беременна от своего друга и ухожу в декрет вслед за Ольгой!

Здесь у Тимура Антоновича впервые мелькнула мысль, что молодые сотрудницы рождают не только газетные идеи, но и, в частности, детей. Вслух же он отдал должное материнскому долгу Ланы и тоже проводил её в длительный отпуск. 

В ноябре в декрет ушла Лена.

В декабре в декрет ушла Дина.

В январе к редактору постучал водитель Семёныч.

- И ты туда же, сволочь? – вскричал редактор, кидая в него дыроколом. – Когда вы уймётесь-то? Кто работать будет?

Семёныч даже присел от испуга.

- Не грешен, батюшка! - пролепетал он. – Я – просто в отпуск.

- Твоё счастье, - буркнул редактор мрачно. – А то прибил бы!

Эпидемия беременностей не прекращалась. В феврале в декрет ушла Вика. Ей выпали совсем уж скромные проводы, а когда Тимур Антонович символически её обнял, то едва не придушил от злости.

Дольше всех держалась тихая и славная корреспондентка Зульфия. По утрам Тимур Антонович валялся у неё в ногах, взывал к гражданскому долгу, умолял их с мужем обождать с прибавлением семейства и тревожно следил за её талией.

Не уследил! В марте Зульфию тоже настигла беременность.

- Как ты могла? – взревел Тимур Антонович и долго бился головой о стену. В тот день он впервые в жизни напился.

Помещение «Огней прядильного завода» почти опустело. При вёрстке каждого номера в макетах зияли огромные дыры. Заполнять их свежими идеями было некому.

Молодой редактор работал целыми сутками. Его затравили знакомые: они насмешливо предлагали переименовать газету в «Огни родильного завода». Редактор чувствовал себя Лениным, без конца подписывающим декреты. Он начал безбожно курить и научился непарламентски выражаться. Единственной его опорой оставалась несгибаемый ответсек Серафима Венедиктовна.

- Это затишье ненадолго! – с надеждой хорохорился редактор. – Через годик-полтора-два девчонки вернутся из декретов, полные свежих идей, соскучившиеся по весёлой редакционной суете…

- Тимур Антонович, - мудро повторяла Серафима. – Какой же вы глупый мальчишка!

Через полтора года в редакцию вернулась Оля. Тимур Антонович кинулся было к ней с восторженным рёвом, но Оля пришла только сказать, что немедленно уходит во второй декрет.

Затем из декрета вышла Лана, но тут же сказала, что уходит с сыном на больничный. Следом за ней вышли Лена и Дина – с той же новостью. На работе они появлялись редко, у них были бесконечные пелёнки, аллергии, ясли, сопли и анализы. А Вика и тихоня Зульфия, по слухам, родили по двойне, поэтому на них надеяться вообще было нечего.

От дикой нагрузки Тимур Антонович едва не сошёл с ума, но, к счастью, спиться и опуститься ему не позволила верный ответсек Серафима Венедиктовна, с которой он был уже на ты.

- Теперь и ты понял, глупый мальчишка? – мягко сказала ему Серафима Венедиктовна. – Думаю, ты знаешь, что делать?

- Знаю, - сказал Тимур Антонович, ставший уже матёрым и опытным редактором.

Он наступил себе на гордость и снял трубку телефона. В результате в двадцать четыре часа в газету были временно приняты обратно корреспонденты-алкаши Витя, Маша и Миша, грубиян Лёша, а также сонная и вялая Лидия из отдела экономики.

- В три макета строкомером восьмого кегля мать! – говорил им Тимур Антонович. – Проходите, коллеги! Не надо мне больше свежей трезвой крови, спасибо! Полжизни отдам за н е р о ж а ю щ у ю кровь!

Затем он подошёл к незаменимой Серафиме Венедиктовне и опустился на колени.

- Не покинь нас! – сказал он. – Не погуби «Огни прядильного завода»! Заклинаю, Серафимочка, хотя бы уж ты-то не уходи в декрет!

Потом немного помялся и виновато сказал:

- Ну… или в крайнем случае – я отпущу тебя в декрет только от меня!

Серафима потрепала его по голове и улыбнулась:

- Вообще-то мне ещё не поздно, - сказала она. – А с обязанностями ответсека прекрасно справится и Лидочка…


(использована иллюстрация из открытого доступа)