Одиссей. Возвращение домой

Предисловие автора. Клеймо Кассандры. Пролог

   Нас долго и очень подробно знакомились с историей Эллады-древней Греции. Мы знаем историю и мифы этой страны, которая была в те времена противницей славянского мира. Слава Перикла лежит на костях наших предков, и слезы жителей древней Тавриды, уже не волнуют сердца русичей-очарование греческим Олимпом затмило разум историкам, в том числе и отечественным. Уничтоженные, и униженные покровители Руси молча внимают на унижение Рода нашего. Так в чем же коренное отличие двух парадигм:славянской и греческой, переросшей в римскую?
   Автор чётко указывает на это отличие-в отношении к Создателю, Первотворцу.
   Если для русского сердцем человека слава отцов незыблима и неприкосновенна, то западная философия начинается с ниспровержения прежних идеалов.
   НЕВАЖНО, КАКУЮ ЛЕГЕНДУ МОЖНО ПРИДУМАТЬ, ЧТОБЫ ДИСКРЕДИТИРОВАТЬ РЕПУТАЦИЮ ОСНОВАТЕЛЯ ДИНАСТИИ, ГЛАВНОЕ, ЧТО НА КОСТЯХ СВОИХ ПРЕДКОВ МОЖНО УСТРОИТЬ НЕПЛОХОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ.
Неплохой пример таких танцев на костях показали Пуси Райт. И были поддержаны всем западным миром.
   Зевс, главный бог Олимпа, и есть провозглашатель морали свергателя славы предков. Свергнув своего родителя, Сатурна-властелина времени, Зевс легко устраивает беззаконие под маской единственного закона-собственного эгоизма.
   И кажется что нет сил у простых смертных противостоять могучим богам, ибо само время находится под пятой Зевса...
   И вот на сцене истории появляется смельчак, что  бросает вызов парадигме ниспровергателей прошлого.
   Мифы  древней Эллады постарались стереть его имя, отобрав славу победителей Трои, и отдав её ассирийскому царю Агамемнону.
   Но на то и созданы поэты и менестрели, чтобы исчез туман истории. Только великий певец истины мог создать Илиаду и Одиссею. Только великий художник нашёл живые краски, чтобы показать лицо героя Эллады. Богоборчество-преодоление своих прошлых комплексов. И Одиссей-прекрасный пример богоборца-победителя. Автор преподносит свой вариант великого сочинения. Слава отца автора будет жить в сердцах читателей до тех пор, пока образ древнего низвергателя властителей Олимпа будет тревожить ваши сердца.
   Итак, действие начинается, и Одиссею предстоит совершить последний подвиг-потерять свое имя, чтобы сразиться с самим Зевсом.
Лукавый воин не боится схватки, ибо он потерял большее, чем память о себе-он потерял свое имя. И именно это дало шанс царю Итаки бросить вызов Зевсу и выиграть...
 Итак, занавес поднимается, и Одиссей уже не боится умереть.
Самое страшное для него-умереть для любви. Но пусть в мире несправедливости останется эта  надежда-последний козырь
в рукаве Одиссея.
Автор не боится потерять свое имя, но боится уронить честь отца своего, а потому посвящает это произведение памяти его, памяти Худякову Ивана Николаевича. Кумиры и идолы уходят и свергаются, отцы же не умирают, они живут в наших сердцах, сердцах наших детей и внуков, становясь светилами и одновременно путем, по которому мы идём. Так восславим родителей наших, духовных и материальных, ибо без них пуст будет наш мир. И восхитимся картиной, что написал Великий Гомер. Пусть кто - то стебается над ним, приставляя фамилию Симпсон. Зачем  смотреть фарс, когда есть первоисточник. Автор не претендует на подобное, но отдаёт ему честь. Он оживляет бессмертного героя Одиссея-Нюктора-Безымянного.
   И рисует свое полотно, вписывая в него имя отца Одиссеи-Гомера.
   ПРОЛОГ
Уже закончилась война,
И дома ждёт тебя жена;
Но долог путь среди морей,
И вновь преследует Борей…
Сегодня грустный Одиссей
Не рад победою своей:
Как камень ноша тяжела,
Стрелой в сознание вошла.
Лежит победа среди ран,
И ей потворствует обман;
А правды голос среди лжи
Кассандре требует служить.
Той, что смеялась над бедой,
Что за ночь сделалась седой.
     - О, Одиссей, Гермеса раб,
И лжи удачливый сатрап!
Испей же истину до дна,
Что слаще  горького вина:
Убит неправдою Отец,
А ты – стрелы её гонец.
Ты убиваешь наповал,
Но победил ты – и пропал!
Пропали истина и честь,
Лишь беды, что тебе не счесть
Ждут по дороге в милый дом.
Ты сам посеешь за бортом
Свои победы и печаль;
И жаль тебя мне, парень, жаль!
Ты имя выронил своё,
Смеяться будет вороньё
Над гордым именем твоим –
Тем, что судьбой непобедим.
Тебе вручил властитель твой
Удачи ключик дорогой,
И ты, открыв теперь сундук,
Удачу выпустил из рук.
Так знай, что ложь – твоя беда.
И только долгие года
Сотрут всевышнюю печать;
Ты ж будешь молча собирать
Всё зло и боль из сундука.
Ты улыбаешься – пока!
Но знай, что ты теперь – Никто,
И темнота есть твой престол,
А Нюкта – мама и жена.
Испей же истину до дна!

Уход Елены Прекрасной
     …Она уходила. Огромные ворота жалостливо скрипнули, провожая её. Где – то в вышине пролетела пара  птиц, вызвав в сердце женщины чувство убегающего безвозвратно счастья. Быть мужественным надлежит мужчине, но именно ей, хрупкой с виду красавице сегодня предстояло совершить мужественный поступок – оставить место, где её чтили, как царицу. Даже мать горячо любимого ею мужчины была искренне рада их счастью, пусть и недолгому. Елене так хотелось, чтобы её омыл дождь на прощание. Никакие боги бы тогда не увидели её слёз. А теперь ей приходилось уходить, унося с собой этот камень. Она тихо сказала.
    - Прощай, Парис.
     И юноша зарыдал. Странная ситуация – когда приходится снова входить в старую реку. Ей, для которой казалась жизнь сплошной игрой, пришлось самой оказаться игрушкой в руках богов. Накануне она пришла к матери Париса и вылила своё горе: она, красавица Елена,  стала причиной гибели многих людей, не желая того сама. Материнское сердце знало больше, чем нужно, а потому мать Париса обняла её, и утешила, как могла. Слабость её сына не делала его  хуже в глазах родной матери. В конце разговора  Елена услышала признание Кассандры.
     - Дорогая моя, если бы это помогло, я бы упала на колени перед владыкой Трои, я бы отдала всё, что имею для вашего счастья, даже саму жизнь. Но в ситуацию вмешались боги. Сам Зевс принял в этой истории непосредственное, если не главное участие.
     Елена нашла понимание. А это главное. И выход пришёл сам собой.
     …Парис долго умолял свою ненаглядную не совершать глупость.
     - Мы покинем этот город, мы будем ещё счастливы, дорогая! – Утверждал молодой человек. «Мальчишка!» - подумала она и не стала возражать. Спустя некоторое время она в походной накидке выходила из дверей. Парис было кинулся останавливать её, но был остановлен взглядом. Сила женщины не в красоте, а во взгляде, любящем, несмотря ни на что – даже на слабость характера  любимого ею мужчины. Елена молча позволила ему сопровождать себя.
Услышав последние прощальные слова, Парис бросился прочь. Но не к матери, последней его защитнице, а на городскую стену. С высоты в темноте слегка была видна гордая женская фигура, шедшая навстречу своей судьбе. Под накидкой она несла кинжал. Защитилась ли она им от тех, в руки кого шла, или же покончила счёты с жизнью за стенами Трои – это тайна, которую история, женщина скверная, любит переврать. А потому оставим  Аиду на память эту тайну. Ибо любой конец печален. Лишь когда звёзды стали уходить с неба, большая тень сорвалась со стены. Не будем же говорить, что кто – то нечаянно оступился и упал. Звёзды падают, и в этот миг сами могут загадывать желания. Эта странная звезда пожелала счастья самой красивой женщине на Земле. Глупая звезда: дважды входить в одну реку -  не дано  даже ей. Однажды  желание звезды сбылось, и счастье уже свершилось.  Теперь никакая сила не вернёт всё назад. Глухой удар о землю поставил точку в этой любовной истории. Кровь медленно текла из головы самого удачливого жениха Елены Прекрасной.
     …Волосы Кассандры за одну ночь стали белыми. И взгляд её стал безумным.
     - О, великие боги, чем мы прогневали вас? Мы дарим вам свои дары, слушаем вас со страхом и трепетом, и всё равно вы наказываете нас! И ты, славный громовержец, тому причина. Зевс, убийца моего сына, я обращаюсь к тебе! Я проклинаю тебя!!!
     Охрана у ворот попыталась унять женщину, но это только подстегнуло её. Женщина проклинала этот город, предрекая ему гибель в пожаре, и показывая на тех, кто умрёт очень скоро.
     - Тебе отрубят голову, а ты сбежишь со своего поста, и тебя убьёт твой же начальник!
     Предсказательница хохотала над испуганными жителями Трои. Могучий воин молча подошёл к ней сзади и облил  предсказательницу ведром холодной воды. Кассандра заплакала, и вода, смешанная со слезами текла с неё.     На следующее утро на месте войска эллинов стоял деревянный конь. Над утверждениями об ужасности подарка эллинов, которыми сыпала Кассандра, воины Трои просто посмеялись. И втащили его на центральную площадь, дабы жители города увидели знак победы над вчерашним врагом. Дары нужно принимать с почестями. Иначе нечего будет показать потомкам. Но страшнее ненависти  к врагу может быть только дружба с ним. История учила людей этому много раз. Но всё равно никто не слышит Кассандр.  Прослывшая ведьмой и сумашедшей, мать Париса заняла пост у деревянного монумента, выкрикивая проклятия. Со временем, праздновавшим победу троянцам, надоело слушать вопли прорицательницы. Она не хотела даже предать земле своего любимого сына. Так пусть хотя бы насытится своим горем. И площадь постепенно опустела. Огромной кошкой Кассандра приготовилась ловить мышей. И только позже, увидев тех, кого подстерегала всю ночь, поняла, что только случай помог найти ей идеального мстителя её главным противникам – богам. Щёлкнуть по носу самому Зевсу – такое удовольствие могло польстить любому, но только не убитой горем матери. Кассандра сделала выстрел, и её стрелою был Одиссей. Ей не жалко было этого эллина, впрочем, как и себя. Кассандра поняла, что ей уже пора на встречу с Аидом, а потому начала умолять Одиссея, вчерашнего врага, о смерти. Аид всегда любит пошутить, а потому доверил смертельный удар молодому троянцу. Странно, вчерашний враг, Одиссей, почти с жалостью смотрел на женщину, из  - за сына которой началась эта ненавистная война. Смерть примиряет всех. В этом смысле Аид наилучший миротворец. Война закончилась, начался грабёж, закономерный итог любой войны – желание победителя принести домой в качестве доказательства своей победы трофеи. И Одиссей ничем не отличался от своих братьев по оружию… кроме второго имени, данного ему Кассандрой. И необычной судьбы – судьбы воина – богоборца, борца с Богом за свои права.

Последний день Кассандры
…Наступила уже полночь, когда данайцы, спрятавшиеся  в огромном деревянном коне, смогли выйти из него. Одиссей первым выскользнул из лаза под брюхом коня. Осмотревшись, он выпустил остальных воинов. Но на всякий случай решил ещё раз обойти своё детище, и понял, что попал в ловушку. Худая женщина в длинном одеянии с белыми волосами поймала его за руки, и начала обвинять Одиссея в срыве замысла богов. Боясь не наделать много шума, Одиссей просто свободной рукой  прижал её к себе. Пусть бормочет что угодно, только бы не привлекла внимание стражи. Где – то далеко было слышно, как у ворот Трои идет бой, затем крики ворвавшихся воинов приблизились, а женщина всё бормотала страшные угрозы. Внезапно Одиссей спросил, как её зовут. Она назвалась Кассандрой, и успокоилась. Более того, стала предлагать ему какую – то колдовскую траву.  Безумная женщина крепко держала его за руку, пока объясняла, как вдохнуть силу в снадобье.
     - Запомни, сила снадобья не в траве – трава растёт в каждой канаве – сила снадобья в крови жертвы, которую выберут боги. А боги уже выбрали тебя, потому твоя кровь – на вес золота, даже больше. Даже Гефест, готовящий амриту, обожает её. Но они не знают, что ты первый испытаешь вкус напитка. У тебя под рукой будут все ингридиенты. И не вздумай выбрасывать мой подарок – это подарок не тебе, а богам, которые придут за тобой. Ты сам увидишь их алчные лица. Мне никогда не отомстить им. А потому все свои надежды я возлагаю на тебя. Возьми этот медальон. Не смотри, что он медный, ценой ему будет твоя жизнь, если ты выполнишь мою просьбу. Убей меня сейчас. Быстро и безболезненно, прошу тебя.
     Одиссей не мог поднять руку на женщину, годящуюся ему в матери. Он пытался оттолкнуться от неё, но Кассандра, колдунья из Трои крепко держала его ладонь.
     - Так вот кто был предателем Трои! Твои наговоры погубили нас! – Молодой троянец бросился с мечом на пару людей – Одиссея и Кассандру. Колдунья укрыла собой Одиссея, и удар мечом пришёлся ей в спину. Спасённый ею данаец быстро отомстил за смерть женщины.  Одиссей мельком успел увидеть её взгляд. Она со странной улыбкой встречала Аида. И вдруг колдунья захохотала. Меч троянца ещё торчал в её спине, кровь уже брызгала из её рта, потому хохот был смешан с бульканьем крови и кашлем.
     Одиссей положил её на землю и хотел закрыть глаза, но она успела сказать ему на прощание.
     - Прощай, Нюктор. Скоро ты сам так назовёшь себя.
     Она осталась лежать там, в сожжённом городе, может даже не погребённая, оставив на память о себе медный медальон в виде сердечка, и пучок травы, завязанный в тряпицу.  Но она успела сделать свой последний выстрел: не в троянцев, которые смеялись над её пророчествами, и даже не в Одиссея, принесшего много горя её народу. Она смеялась над великими богами, презиравшими людей, и игравшими их судьбами. Она отравила им жизнь, и уходит безнаказанной, оставляя безымянному - Нюктору право сразиться с владыками мира сего. Не каждый мужчина способен на такой подвиг, так воздадим же почести женщине, указывающей путь мужчине! И становящейся этим путём, вопреки судьбе и воле богов.

Месть Кассандры
     Одиссей уже отчаялся. Последняя попытка найти выход из пещеры, в которую они зашли сами, не увенчалась успехом. Это Зевс заманил своих обидчиков на остров великана – циклопа, а теперь радуется своей удаче. В этом случае даже Гермес был на стороне Зевса: пробка от бутылки, в которую поместили греков, была притёрта очень хорошо. Но силы уходили, былая смекалка не выручала, а потому Одиссей решил ещё раз обратиться к Гермесу, и потребовать от него объяснений. Формулируя вопросы к своему покровителю, он не заметил, как уснул. Сон придаёт силы даже отчаявшимся бойцам, и открывает двери упорным. Одиссей знал это.
     Но когда голоса друзей его растворились, и сон принял Одиссея в свои объятия, не Гермес пришёл на зов его. Вместо него Одиссей снова увидел лицо троянской пророчицы и услышал её смех.
     - И вот теперь ты, нарушивший волю Зевса, и разрушивший оплот его, любимый город его – Трою, хочешь избежать расплаты? За всё надо платить, а за удачу тем более! Ты не забыл моё предложение? Я предложила тебе заплатить удаче именем своим. Стрела Зевса никогда не достигнет своей цели в этом случае: он стоит на одном краю бездны, окружённый величием, с именем, собравших всех богов. Зевс – это суть ВСЕ боги. Ты сможешь стать на другом краю бездны,  только отринув свою сущность, и став бесформенным воином. Ты сможешь заставить трепетать и этого тирана. Раствори же имя своё, выпей содержимое амфоры смерти своей, и откажись от желаний своих.
     Седая вещунья похорошела за несколько месяцев. Смерть пошла ей на пользу. В голосе уже не было слышно горечи и осуждения. Только вот стать бесформенным воином ей вряд ли удастся.
     - Не думай, что это так просто – лишиться своей формы. Любой рак хочет обрести себе раковину, подобно тому, как ты стремишься обрести свой дом. Только пройдя это испытание – отказ от имени и своего дома,  ты станешь неуязвимым для мести богов. Аид проболтался об этом, встречая меня.
      Инструкции Кассандры были жёсткими и однозначными.
     - Ты сам приговоришь себя к смерти. И сам откажешься от своего имени. И сам бросишь пучок заветной травы в котёл. Иначе всё бессмысленно.
    …Когда великан вернулся в пещеру со своим стадом, Одиссей уже висел над котлом, привязанный соратниками, чтобы не свалиться в него, и чтобы кровь из него текла не очень быстро. Умирать Одиссею ещё было рано, потому  его сразу сняли и первязали рану. Чан с молоком не должен был вскипеть, чтобы не пропала даром жизнь героя прошедшей войны.
     - Я – Полифем, сын Посейдона, и требую назвать тебе своё имя, пожертвовавший свою жизнь на создание напитка богов. Я сам должен был приготовить его, но теперь мне остаётся отдать напиток богам, давшим мне жизнь. Назови же своё имя и испей напиток первым. Я не хочу, чтобы боги пили отраву. Испытай напиток!
     Когда Одиссей выпил горячий напиток, постепенно силы вернулись к нему, и он произнёс в ответ.
     - Моё имя – Никто, Нюктор, сын богини Нюкты. Я исполнил твоё желание, и готов отдать свою жизнь вместе с кровью, чтобы ты выполнил моё желание – выпустил моих друзей, чтобы они принесли весть обо мне моим родным.
      Великан захохотал.
     - Ты смеешь наглость ставить мне  условия?!!! Без твоих условий я сам выдавлю кровь из всех вас по очереди и буду угощать напитком богов каждого обитателя Олимпа.
     Циклоп попробовал напиток, и он ему очень понравился.
     -  Но что я обещаю тебе точно, так это то, что напиток из твоей крови будет последним на празднике у Зевса.
     … Пьяный циклоп вовсе не собирался угощать Зевса божественным напитком, он сам выпил котёл со снадобьем, и немного погодя уснул. Храп раздавался по всей пещере. Инструкции Кассандры сработали – теперь оставалось лишить зрения великана, но не его силы: только ему под силу было убрать валун, загораживавший вход в пещеру. Но для начала путешественники крепко привязали руки и ноги его, чтобы тот случайно не помешал им.
     … Зевс и Посейдон ждали дара от своего любимца – Полифема. Напиток богов в его исполнении всегда был хорош. А напиток, приготовленный из нарушителя воли богов – Одиссея, обещал наполнить их силой, славой и гордостью.
     Внезапно они увидели, как отлетел камень, затворивший вход в пещеру Полифема. Полифем позже выскочил сам с обезображенным лицом. Вслед ему неслись проклятия.
     - Я, Аид, отец Нюктора, и муж Нюкты, проклинаю тебя за твоё предательство и преступление закона обмена даров. Ты обманул самого Зевса, и выпил напиток, сделанный для него. Теперь тьма поглотила тебя, и ты сам будешь просить меня пустить тебя в моё царство. Я прощу, но простит ли тебя  Зевс? Иди же, скажи ему, за что я наказал тебя!!!
      Огромный великан плакал как ребёнок, размазывая кровь по своему лицу. Он не знал, что это представление было устроено друзьями Одиссея, которые быстро забрались в свой корабль и отплыли  от проклятого острова.
В отчаянии Полифем бросил огромный камень в море, подняв большую волну, поломав часть вёсел, и сбросив половину трофеев в море. Но это было ничто по сравнению с недавней угрозой смерти от рук гиганта – людоеда. Страшные вопли доносились с острова, а потому убираться подальше было жизненной необходимостью. Путешествие Одиссея и его спутников продолжалось. А где – то в облаках мелькали крылатые сандалии Гермеса. Только ему под силу было обмануть богов, и продать за бесценок имя героя Эллады.  Ну а новый герой – Нюктор или Никто, стал стрелой в руках той, что прокляла богов. И той, что стала неуязвима: Аид не допускает никого в своё царство. Даже для мести.Вход только для мёртвых.

Cтрела Одиссея
      …Сказки Гомера всплывали в голове Одиссея, когда он шёл к жилищу Цирцеи. Наставник и сказитель рассказывал, что мужчина и женщина – две абсолютно разные сущности: если женщина подобна сосуду, то мужчина подобен стреле. Старик улыбался, когда замечал, что в семье именно женщина подобна Зевсу, выпускающему стрелу молнии любимого мужчины.
     Одиссей и сам был не глуп, но рассказывать истины так, как делал это Гомер, ему было не под силу. Более того, Одиссей ощущал себя идущим по лабиринту, стены которого были испещрены прошлыми знаниями, дающими подсказки в ловушках лабиринта.
     Одиссей вспоминал старые рассказы Гомера о Персее и Медузе Горгоне. Пытливый ум Одиссея уже тогда выложил вопрос наставнику: если боги Тьмы создали Медузу, изучающую Зло, то что же противопоставили им боги света?
     Гомер улыбнулся вопросу юного Одиссея.
     - Слава Зевсу, его мудрости – после уничтожения тёмного солнца Медузы Горгоны, он не уничтожил его антипод. Нет, Одиссей, это не Гелиос, а его дочь, прекрасная Цирцея.
     - Поясняю, - добавил учитель Одиссея, - если одна испускает взглядом злобу, то другая, напротив, свет и любовь. Но, чтобы потушить этот источник света, Зевс наложил заклятие на род прекрасной дочери Гелиоса.
     Идя на встречу с Цирцеей, Одиссей понимал, что разгадка тайны богини лежит на поверхности. Одиссей улыбнулся: какова  бы ни была богиня, она – Женщина, Прекрасный Сосуд, в котором просто слишком много света. Понимал Одиссей и то, что, даже обманув богиню, он не спасёт товарищей. Картина, в которой его друзья за столом у Цирцеи превратились в свиней, ещё бередила сердце, но и бросала вызов – если есть загадка, то есть и ответ; если есть замОк, то к нему можно найти ключ.
     Цирцея сама вышла навстречу Одиссею, улыбаясь, и как бы испуская своё умиротворение. Она прошла мимо довольной розовощёкой свиньи, потрепав её уши. Взгляд Одиссея не выдал тревогу или испуг: Одиссей приготовился к битве: пугаться врага, даже если это женщина – значит заранее обречь себя на поражение.
     - Приветствую тебя, одинокий путник, на моём острове, вернее острове моего изгнания! Как зовут тебя, незнакомец? И что ищешь ты в столь забытом уголке?
     Одиссей включился в игру слов, поймал настрой хозяйки острова и, не задумываясь, парировал.
     - Приветствую тебя,  прекрасная хозяйка острова, светлейшая дочь Гелиоса! Благодарю судьбу, за счастье видеть самую ослепительную женщину на Земле! Недавно я побывал на другом острове, где со мной приключилась беда – налетел ураган, и унёс моё имя. И вот теперь я стыдливо опускаю глаза, не зная как ответить на этот вопрос. Я послал своих товарищей поискать своё имя, но они пропали без следа. Не видела ли хозяйка острова их?
     Женщина, не спуская взгляд с путешественника, ответила ему.
     - Ты угадал во мне дочь Гелиоса, и имя моё известно любому – и богу, и человеку: я Цирцея! Так что же мне делать с тобой, пришедший из Тьмы, Нюктор?
     Одиссей, не задумываясь, подхватил легенду на ходу.
     - Вселенская прародительница, Нюкта, породила всех нас, но назваться её сыном для меня чересчур высокая честь, прекрасная Цирцея!
     Цирцея оборвала дифирамбы Одиссея.
     - Видела я твоих товарищей, но, по - моему, они слишком были заняты поисками еды, чтобы вспомнить своё задание – отыскать твоё имя. Впрочем, а почему бы и тебе не отведать в моём доме, чего пожелает твой желудок?
     Обворожительный взгляд Цирцеи не сбил Одиссея с ног, напротив, ум Одиссея искал зацепку, как выйти победителем в сражении с обворожительной собеседницей.
     - Так я могу войти в дом? – Непринуждённо спросил гость.
    - Только если оставишь за порогом всё своё оружие! – Строго сказала хозяйка.
    Всё время разговора Одиссей не сводил взгляда с Цирцеи. Подсказки Гомера указывали, что Цирцея – антипод Медузы Горгоны. И, если взглядом с Медузой лучше не встречаться, то от Цирцеи лучше не отпускать взгляд.
     - Хозяйка, прости, но я не могу войти в дом. Оставив на пороге меч, я переступлю  порог этого дома со взведённым луком.
     Повелительница острова взмахнула бровями.
     - Правила в моём доме устанавливаю я, и не вздумай их нарушать! – Дерзко бросила Цирцея.
     Одиссей не менее дерзко сбросил с себя одежду и обнажил своё пылающее желанием естество.
    - Хозяйка, ты можешь лишить меня мужского достоинства, но не желания. Даже боги не вольны указывать нам желания!
     Ответ прозвучал не сразу, Цирцея не могла нарушить свою волю и волю Зевса.
     - Хорошо, я впущу тебя в свой дом, и этим домом будет моё тело. Но сумеешь ли ты разжечь в нём очаг, чтобы я сварила для тебя пищу?
     Одиссей понял, что берёт верх над хозяйкой, и потому пошёл в атаку.
     - Я не мальчишка, дорогая Цирцея, и уже развёл один очаг, на острове Итака, доказательством тому служит мой сын Телемах.
     Груди Цирцеи непроизвольно стали вздыматься, а взгляд слегка затуманился.
    - Так ты вспомнил своё имя, Нюктор?
    - Для тебя я всегда останусь Нюктором, в твоём доме. – Одиссей ждал приговора, и Цирцея пала, как Троя у ног ахейцев. – А для товарищей я буду Одиссеем.
     Одежда Цирцеи медленно сползала с её плеч, когда она протянула руки к своему победителю.
     - Зажги огонь и в моём доме, обогрей его, стань моим солнцем, верни тепло моего отца, отнятое у меня Зевсом, - причитала Цирцея, растворяясь в могучих ладонях Одиссея. Одиссей подхватил на руки невесомое тело и тихо ответил.
     - Ты хозяйка в своём доме, и твоё желание в твоём доме всегда будет законом.
     …Среди ночи Одиссей проснулся на постели Цирцеи. Он хотел резко встать, но женские ладони крепко держали его, как на привязи.   
    - Дорогая, там, в сарае, спят мои товарищи, те, что стали свиньями в твоём доме. Я…
     - Поздно, любимый. – Оборвала его Цирцея, и холодок пробежал по спине Одиссея. – Я уже проведала их, ты снял заклятие с дома, и со своих друзей. Я отправила их на корабль. Теперь это наш дом, твой и мой, и… есть немного места для наших детей.
     Одиссей с нежностью, радостью и ожиданием ещё чего – то хорошего посмотрел на богиню. Цирцея не только дарила тепло любимому мужчине, она тихо светилась изнутри, потоки радостного света изучали её глаза. Одиссей снова и снова пускал стрелы любви, только утро остановило его в этой атаке. Город пал, город возрождался – не в этом ли и есть главное достоинство Гелиоса и его потомков?
    И только первый луч коснулся лица Цирцеи, как она прошептала: « Всё хорошо, папа! Я счастлива!». И над островом вспыхнуло красно – жёлтое сияние, восхитительно переливающееся всеми цветами радуги. Что же творит счастье женщины, особенно, если это богиня. Мужчины, сделайте своих любимых богинями, и они исполнят ваши желания, даже вопреки воле Зевса!
Прощальный взгляд одинокой женщины
     Одиссей снова обнял стан Цирцеи, и тихо сказал ей на ухо.
     - Я схожу на берег моря, давно не видел своих ребят.
     Хотя это давно закончилось вчера вечером. Цирцея ухватила его ускользающую ладонь и прижала к своей щеке.
     - Не уходи сейчас, подожди. Мне нужно тебе кое – что рассказать.
     Одиссей развернулся и ответил с улыбкой.
    - Хорошо, но после я всё равно схожу к ним.
     Цирцея не на шутку разволновалась, прежде чем начать разговор.   Одиссей подбодрил её улыбкой.
     - Ты натянула лук, и вставила стрелу. Так нечего бояться промаха. Я жду  твоей меткости, ты ведь хозяйка острова и всех, кто на нём находится. Не молчи, Цирцея, звёзды, подобные тебе, могут сорваться с неба от напряжения, и ты попадёшь снова в царство своей матери.
     Цирцея начала разговор издалека.
     - Ты самый мой лучший подарок от судьбы, и слава Гермесу за то, что ты появился в моей жизни.
     Одиссей прервал её.
     - Я чем – то обидел тебя? – Напрямую спросил он.
     - Нет, дело  в другом. Начну с того, что мой отец Гелиос давно находится в опале. Зевс недаром заставляет его трудиться с утра до вечера. Моему отцу, а не Зевсу было приготовлено место властителя богов. Зевс уже уничтожил моего брата Фаэтона, когда тот хотел взять бразды правления колесницей Гелиоса. Зевс испугался, что от безделья Гелиос свергнет его. Зевс очень боится наследников на престол со стороны Гелиоса. Он разрушил нашу семью, поместив отца, мать и сестёр в разные края земли. Я же обладала даром соединять нас всех. В прежнем своём облике я была белым лебедем, и приносила весточки от родных мне людей друг другу. И об этом узнала  Гера, жена Зевса. Она пришла к прорицателю Тенерису, и узнала, сможет ли кто – нибудь из потомков Гелиоса сбросить Зевса с Олимпа. И Тенерис назвал таковым моего сына, Латина. Зевс лишил меня истинного облика, а все мои будущие женихи, приплывшие на остров, от моих же рук принявшие пищу, становились зверями. Гера снова навестила Тенериса в Царстве Аида. И на вопрос Геры, есть ли претенденты на роль отца Латина, тот сказал одно слово: НИКТО. Я разгадала эту загадку Геры, и обнаружила под маской этого пустого слова тебя, Одиссей, сильного и храброго, честного и преданного. Увы, ты предан  не мне, а своей Пенелопе и сыну Телемаху. Я открою тебе одну тайну – если бы мне удалось превратить тебя в животное, то ты бы стал птицей, и улетел на свою Итаку. Но это счастье для меня, что ты подарил мне  надежду - сына.
     - Ты беременна, дорогая? – Одиссей не ожидал такого поворота событий.
     - Да, мой возлюбленный Одиссей. Ты превратил мою клетку в гнездо райской птицы. И мне больно смотреть, как ты погибаешь от невозможности улететь в родное гнездо. А потому завтра ты со своими друзьями отплываешь. Но путь твой идёт в царство Аида, узнать тайну своей судьбы у Тенериса. Мою же судьбу и судьбу моего сына решил Гермес. И пусть Зевс теперь кусает локти. Знай, Одиссей, что Полифем, которого ты лишил зрения, на самом деле сын Зевса, отданный на воспитание Посейдону. Зевс спрятал от всех своего отца Сатурна, но не спрятал его наклонности и привычки – порождать во время сна чудовищ, выращивать их, а потом пожирать. Полифем ничем не лучше своего отца и деда, но и его ждёт судьба братьев  Зевса быть съеденными родным отцом. А теперь нас ждёт ночь любви. Я разрешу Гермесу посторожить нашу спальню. Я верю, он порадуется за нас. Иди, омой своё тело, а я застелю наше ложе.
     Одиссей поклялся себе в эту минуту не обманывать прекрасную колдунью, заколдованную самой Герой. Невозможно обманывать любящую тебя женщину. Но в этот раз Одиссей должен будет сдержать обещание вернуться двум женщинам: Пенелопе и Цирцее. Но, воистину велики чувства Цирцеи, отпускающей его не только в смертельное плавание, но и к своей жене.
     - Ты вернёшься ко мне, чтобы я снова отпустила тебя, - эти слова Цирцеи застряли в горле Одиссея, заставив пережить его не только душевные муки, но и небывалый подъём чувств.
     … Одиссей исполнил в точности всё, что просила его Цирцея.
     - Тенерис рассказал мне о будущем величии твоего сына, но промолчал про тебя. Я оставляю тебя с тяжелым сердцем, одну в ожидании ребёнка. – Одиссей терзался расставанием, желая уехать, и понимая, насколько это трудно ему будет сделать.
     Цирцея рассмеялась в ответ.
     - Ты плохо знаешь женщин, которые любят своих детей и мужей. На поле боя жизни им нет равных, Одиссей. Твоя Пенелопа такая же, поверь мне. А потому самую главную тайну для себя – обрету ли я снова свои крылья, я не хочу знать. А теперь прощай, Одиссей! И не теряй ни себя, ни своего имени: ни первого, ни второго.
     Ветер наполнил паруса судна, отплывающего к новым испытаниям. Одиссей же смотрел не на берег, а вперёд, на восходящего Гелиоса. Слова благодарности отцу – свету, что дал надежду ему обрести свой дом и своё счастье, текли прямо из сердца. В ответ тёплое светило высушило слезу на лице странника. Одиссей только улыбнулся ему в ответ.
     А на берегу в это время одинокая женщина прощалась со своим прошлым и готовилась к будущему. Слова напутствия лёгким бризом наполняли паруса корабля Одиссея.
     - В трудный день, когда боги украдут моего отца, освещающего твой путь, я малой звёздочкой упаду на твоём пути и укажу тебе дорогу. И отдам последние силы, чтобы исполнилось твоё желание обрести счастье в своём доме. Прощай, любимый!
    Гелиос хотел вытереть и её слёзы, но Цирцея покачала отрицательно головой – это слёзы счастья, не стоит с ними расставаться. Где – то под сердцем шевельнулось. Чувства переполняли хозяйку острова: вот оно, женское счастье, нежное, волнующее и исчезающее, как утренний бриз. Она бросилась назад, чтобы отдать дань ложу, сотворившему чудо. И горечь женских слёз может быть сладкой.

Одиссей. Последнее путешествие
      Ночью Одиссею приснился странный сон. С ним разговаривала сама Афина Паллада: «Завтра, при свете восходящего солнца ты попадешь на свой родной остров – Итаку. Твои приключения закончатся после того, как твоя жена признает тебя и бросит всё своё золото к твоим ногам.»
     «Ха – ха  - ха!» - раздавался громовой голос Зевса где – то вдалеке, заглушая шум волн. «Наконец – то я покончу с  этим выскочкой Одиссеем! Я приказал Посейдону устроить бурю и потопить корабль с плывущим на нём Одиссеем. Аид уже готов принять плывущих на этом корабле поимённо. Да будет так! И такова моя воля!»
     …Не зря друзья отговаривали Одиссея остаться и не рисковать – боги не раз мстили  Одиссею. Хитрость и удача были на стороне правителя Итаки, и каждый раз ему удавалось избежать наказания богов. Одиссей проснулся, предупредил всех, что надвигается буря и встал у руля. Моряки едва успели снять  парус, как исчезли звёзды, указывавшие путь на родной остров Одиссея. Обрезав кусок верёвки, Одиссей привязал один конец к мачте, другим обвязал себя.
     Постепенно шторм превратился в бурю. Посейдон не шутил с мореплавателями – он явно хотел порадовать Зевса и заслужить его похвалу. Его могучая рука швыряла корабль из стороны в сторону, но у опытных мореходов получалось выдержать бурю. Тогда Посейдон рассвирепел. Он вызвал Аида и приказал поимённо призывать к себе моряков.
     Аид стал выкрикивать имена, и громадные волны стали выбивать храбрецов, а Аид подхватывал смельчаков, уводя в своё царство. Посейдон вошёл в раж. Он бил и колотил судно, как мячик. Крики и стоны постепенно поглощала пучина. С очередным ударом стихии оборвало мачту, и она, обломившись, полетела за борт, сломав перила и сделав пробоину. Аид с Посейдоном ещё долго смотрели, как судно наклонялось на бок и постепенно уходит под воду с каждым ударом волн.
     Наконец Посейдон спросил у Аида.
     - Кто – нибудь остался в живых?
     - Никто – спокойно ответил Аид.
     - Дело сделано, можно успокоиться. До встречи, Аид! Надеюсь, что оказавшись у тебя в гостях, ты вспомнишь эту забаву и отпустишь меня домой.
     - На то должна быть воля Зевса, а уж он – то не забудет о сегодняшней ночи. Выполнять его волю не только почётно, но и выгодно, Посейдон. Зачтётся всё! Надо только подождать. Если хочешь, я научу тебя этому. Я дождусь любого, мне в этом нет равных. Подумай об этом, Посейдон!
     - Зевс знает, когда буря нужна, а когда нет – и даст команду. Это закон. И ждать я не люблю. Всего хорошего, Аид!
     …Спрятавшись за обломок мачты, Одиссей видел эти две громадные смутные фигуры, творившие волю Зевса. Играть богами, точно так, как они играли людьми, мог только он, Одиссей. Однажды Одиссей сыграл над ними злую шутку – он отказался от своего имени и назвал себя новым именем: «Я Никто! И я смеюсь над вами!»
     Боги рассердились не на шутку. Только Афина поняла игру хитрого, как лиса, Одиссея и посмеялась над опозоренным Зевсом. Зевс так был похож на разъярённого быка, что прыгал на любую красную тряпку.
      « Надо запомнить эту игру и подарить её какому – нибудь народу» -  подумала Афина.
      «А он мне всё больше нравится, этот Одиссей. И в благодарность я исполню его желание!» - твёрдо решила она. В этот раз не Одиссей, а Афина сыграла злую шутку с богами: обмануть одновременно Зевса, Аида и Посейдона и посмеяться над ними – это так льстило тщеславию Афины. Натешившись сотворённой шуткой, Афина выбросила Одиссея на берег Итаки: любуйся, Зевс! Любуйтесь , боги! Какой - то оборванец смеётся над вами. Так злая мошка кусает злую собаку столько раз, сколько захочет, а собака бежит и прячется от неё, хотя все остальные окружающие боятся злой собаки.
     …Одиссей крепко держал бревно мачты, и долго не мог отпустить его. Железная воля, железная хватка – это не раз спасало его в жизни, в бою. Но теперь мачта, от которой он не мог отпуститься, камнем тянула его в прошлое. А под ногами была земля. Одиссей ещё не верил, что его мечта сбылась, и он достиг Итаки.
  Сон и явь перемежались в видения Одиссея. В пелене образов, скользивших перед ним, снова возник давний его недруг - Зевс.
     …Зевс был взбешён. Два его лучших друга обманули! В каком – то мелком деле, которое для них плёвое! Зевс требовал всего – то избавить его от назойливого человечишки, дурачившего его, Зевса, как мальчишку!
     «Итак, воля моя: теперь Посейдон не сможет днём показываться из своей берлоги, своего моря! Пусть так и тешится в темноте со своим другом Аидом, который теперь никогда не увидит света солнца! А хвастуна Одиссея  я лишу имени, лица и тела. Пусть мучается от бессилия – глаза людей увидят совсем другого человека! Теперь его имя навсегда – Никто! И фраза: «Никто не сможет обмануть меня!»  будет жить в веках и напоминать о бессилии этого наглеца и выскочки!»
     Олимп содрогался от молний и гнева Зевса. Испуганные боги попрятались, чтобы не попасть под руку разъярённому Зевсу. Буря пройдёт – и забудется эта вспышка гнева, всё будет как прежде: человечишки будут поклоняться богам и склоняться перед их силой и волей. А Одиссей – нет его! Теперь он Никто и никому не нужен.
     А чтобы полностью стереть этого Никто боги устроили свадьбу Пенелопе. Они собрали женихов со всей Итаки и направили к дворцу царицы. Женихи раскрыли секрет Пенелопы: она ночью расплетала сотканное полотно, а утром клубок снова начинал превращаться в ткань.
     - Если ты не сможешь выбрать себе в мужья одного из нас, то мы сами в состязании определим тебе мужа, - выкрикивали претенденты на звание мужа Пенелопы. Молодой сын Одиссея был ещё молод, а власть надо принимать от  достойного или завоёвывать её.
     Завоевать любовь Пенелопы – как легко это сделать! К полудню стали прибывать знатные женихи с других островов.
     Единственное, что смогла потребовать Пенелопа – это провести состязание на её условиях. Взяв лук Одиссея, жених должен поразить цель на расстоянии в семнадцать шагов. Вся хитрость заключалась в том, что перед целью установлены одиннадцать колец небольшого диаметра.
     « Мой муж делал это с лёгкостью, как и всё остальное.» - был указ царицы. Знатность – не причина удачи в стрельбе из лука. Только достойный сможет войти в дом царицы, а уж она сумеет унизить его и посмеяться над ним. Пока она  ещё царица, и сила   её женской магии только росла.
     - Прости, Одиссей, я была верна тебе, сколько могла! Боги отвернулись от нас, и я ухожу. Завтра будет поздно. Я уйду со своей молодостью и своими женскими чарами. Я покоряюсь Хроносу, он неумолим. – произнесла Пенелопа в пустоту.                Никто ей не ответил – он лежал на песке своего острова и спал, уставший за ночь. А солнце грело его новое тело, такое же мускулистое, но оно почти не напоминало прежнее тело Одиссея. Боги постарались на славу, создав его за ночь. Афина выполнила своё обещание. И боги тоже. Вставай же, Одиссей, тебя ждет новая жизнь! И новое имя!
     Когда Одиссей проснулся, первым делом он твёрдо решил: «Если Афина Паллада не обманула меня, то всё золото пущу на строительство храма ей!» Но путешествие закончилось, и удача, верная спутница Одиссея, нехотя стала покидать своего подопечного.
     « С тобой было весело! Но боги требуют… Я буду залетать, не скучай!» - сказала она. Жизнь продолжилась. Дома.

Последняя битва Троянской войны
     …Зевс сам пришёл к Афине  Палладе. Даже посыльные не должны были знать об этом визите.
     - О, великий Зевс! Ты посетил мои покои! Ты хочешь любить меня, и я покорила твоё сердце?! И меня ждёт страшная месть твоей любимой жены!?
      Афина улыбалась. Быть хозяйкой в своём доме и одновременно стервой перед властителем богов – ей это очень нравилось. Сражение с троянцами выиграно: Троя пала, несмотря на поддержку Зевса и его свиты. Только Гермес поддержал Афину. Теперь настало время истины – последний бой. Он решит исход всей битвы.
     Опускаться до женской мести Зевс не хотел. Проигрывая сражение за сражением перед этой гибкой и с виду хрупкой воительницей, Зевс понимал, что сама судьба учит его не совершать глупости и не увеличивать их число. Но он – повелитель и воин. Как и она.
      - Пока последний солдат не покинул поле битвы и не закончил свой бой, битва не закончена. Ты, имея в союзниках только Гермеса, постоянно выигрываешь, почему?
     - Потому что люди имеют память. И своё суждение и мысли. И они доверяют мне. Быть великим, и одновременно равным с ними тебе не дано. Даже Гермес с его торговлей гораздо ближе людям, чем ты, Великий Зевс. Люди не слышат, что приказываешь ты, но они хорошо слышат своё сердце и свой разум. И выигрывают раз за разом, свергая тебя. Ты сам порождаешь богоборцев, хотя должен порождать боголюбцев и богопочитателей.
     Афина уже не улыбалась. Она добивала Властелина.
     - Один, Двоян, Троян – сколько же раз ты скалой будешь возвышаться над людьми, и они будут стачивать тебя своим пОтом и слезами? Ты заперт в своём мире – расти тебе некуда. Выше только твой отец Сатурн, но ты крепко запер его и постоянно ударяешься об него головой, прыгая и идя вверх. Расти вширь, и вглубь тебе не дано. Спустись на землю и играй  на равных со мной и с людьми – и твои глаза откроются!
     - Так ты собираешься учить меня! Дерзкая…Да я...!
    - Успокойся, наше сражение подошло к концу. Я ставлю на кон всё, что выиграла. Что же поставишь на кон ты?
     - То, что, если выиграешь, более меня будешь любима и почитаема у людей в Греции. Я отстану от вас и спокойно займусь своими делами.
     - Итак, поле последней битвы – остров Итака. Последний воин – Никто. Но, даже зная его истинное имя, я уже не смогу ему помочь. Как и ты не сможешь НИКОГО наказать! Какой же твой приз, Зевс? За что бьётся Одиссей?
    - За сердце Пенелопы.
    - Мой Никто бьётся за дух воина, за свою веру и непобедимость духа перед волей богов.
      - Хорошо.
     - До встречи, Зевс!
    А тем временем последний участник битвы богов лежал на каменистом пляже родной Итаки – то ли Одиссей, то ли Никто. Он впервые за много лет спал спокойным сном. Он дома, а остальное неважно. Даже камни, на которых он спал, казались ему мягкими и гладкими. Единственное желание, которое жило в нём – прожить свою жизнь на Итаке и умереть на нём. И, пусть боги дерутся между собой – он дома и ничто не помешает ему исполнить его мечту. Удачи тебе, Великий Странник, Великий Удачник. Битва с судьбой ждёт тебя и да не дрогнет твоя рука в последний момент!

Сон Одиссея
     Одиссей вступил на тропу, ведущую к его дому. Кто – то называл его дворцом, но это был его родной дом. Старое дерево у ворот его дома было зелено, но листья начали сохнуть, не теряя при этом своей зелени. Птицы летели ему навстречу, пролетая над головами, и тут навстречу ему вышел старец.
     - Зачем ты пришёл сюда, не званый, но жданный? Ты лев по призванию, львы должны лежать на поле боя. Мёртвыми.
     - Но я выжил, и подобно собаке хочу ощутить тепло своего родного дома. И умереть на руках любимой жены и под плач своих детей.
     - Боги не дадут тебе этой милости – ты идёшь, окружённый мертвецами, и это - твои друзья. Ты предаёшь друзей. Ты пришёл в этот дом и привёл их за собой. Кто ты для всех? Никто! И у тебя нет судьбы в этом доме! Хитрецы и обманщики могут обмануть богов, и даже смерть, но и судьба играет с ними злую шутку: лев, ставший бездомным псом – вот кто ты!!! Так выбери одно из двух – лев или собака! Умри, как лев, или стань голодным и нищим, как собака!  У тебя есть последний шанс сделать этот выбор!
     - Любая собака ищет родной очаг, но всегда остаётся в душе львом. Любой лев всегда является властелином, и никогда не будет просить милостыни. Я пришёл сюда, чтобы умереть. И выполнить обещание вернуться. Я хочу, чтобы эти обещания сбылись.
     - Тогда не плачь, если тебе будет больно от их исполнения и неисполнения одновременно! Сегодня боги будут хохотать над тобой! И они всё сделали для этого. Готовься к их мести.
     - Я готов. Пусть случится то, что предначертано судьбой. Мне кажется, что я устал жить в ожидании свершения судьбы.
     - А боги не собираются тебя убивать. Это чересчур мягко для тебя. Живи! И не жалуйся на судьбу, ты сам выбрал её!


Одиссей. Встреча с сыном
   Шаги по гальке разбудили Одиссея. По привычке Одиссей вскочил и огляделся. К нему шёл юноша. Простое чистое платье и сандалии говорили о суровости воспитания и, возможно, о хороших манерах.
     - Добрый день, незнакомец! Как Вы здесь оказались? –  Спросил молодой человек.
     - Ночью была буря, и она потопила судно, на котором я плыл. Но, хвала Зевсу, я жив.
     - Как Ваше имя?
     - Нюктор. – Назвал себя Одиссей вторым именем.
     - Интересное  имя, никогда такое  не слышал.
     - Моё имя не раз помогало мне в бою. И, слава Зевсу, враги мои пали, а я жив.
     Юноша оживился.
     - Так Вы воин?
     - Нет, я был им. В битве с троянцами.
     - Но она давно уже закончилась, где же Вы воевали ещё?
     Одиссей не хотел пересказывать свои приключения, тем более сейчас.
     - Когда участвуешь в битве богов, судьба не спрашивает тебя о твоем желании воевать, а просто кидает на поле битвы.
       Молодой человек спохватился.
      - Мама велела мне не разговаривать с незнакомыми людьми. Но у Вас нет оружия, Вы потерпели кораблекрушение, и Вы мне внушаете доверие. Возьмите пару лепёшек, и попейте воды, у меня есть с собой, Вы же голодны.
     - Спасибо, сынок. А как твоё имя?
     - Зовите меня просто, как назвали: «Сынок». Это будет приятно – ведь меня так ещё никто не называл. Да и мама просит не называть мне встречным незнакомым людям своё имя.
     - Очень много мамы в твоей жизни, сынок. А что же отец? Всё торгует, плавая по соседним островам, и зарабатывает вам на жизнь?
     - Нет, он ушел на Трою, как и Вы, но до сих пор не вернулся . Его имя – Одиссей. Вы его знали?
     - Да, немного, – смутился тот в ответ.
     - Говорят, что он жив, но боги не отпускают его на родину. И пифия говорила маме, что отец, в конце концов, вернётся домой. Но никто уже не верит в это. А завтра будет всё кончено. Жители острова требуют себе нового правителя. И маме придётся выбрать себе нового мужа. Отчим никогда не станет отцом, я лучше уйду из дома.
     - Не спеши, сынок, пока боги дерутся, у нас есть время решить дела по – своему. Так этот  остров называется Итака? А маму зовут Пенелопа?
     - Да, и турнир начнётся ровно в полдень. Хотите поучаствовать?
     - Возможно, но моя одежда выдаёт больше бродягу, чем жениха.
     - Тогда я помогу Вам. Одежда моего отца сослужит Вам добрую службу. Ему уже никогда её не носить.
     - Даже не знаю, чем тебя отблагодарить, сынок. Хотя нет, есть одна вещица, доставшаяся мне от моего отца.
      Одиссей с трудом снял с мизинца серебряное кольцо с символикой бога солнца Гелиоса, Стёртые линии говорили о долгом ношении кольца и огромном труде, совершённом руками, его носившими.
     - Твой отец очень сильный и храбрый воин! Ты можешь гордиться им.
     - Расскажите мне о нём!
     - Вечером у меня будет время, я найду тебя, и ты послушаешь рассказы об отце.
     Одиссей позавтракал лепёшками, и последовал за своим гидом. Юноша рассказывал случаи из своей жизни и жизни острова.
     - Вот это дерево сломал ураган, и оно погибло. Но через несколько лет от старого пня пошли молодые побеги, и оно воскресло.
     - А вот с этого поля отец ушёл на войну. Он так хотел остаться дома, что прикинулся сошедшим с ума и стал пахать уже вспаханное поле. Но боги помогли его друзьям раскрыть секрет. Один из друзей положил перед быком, на котором пахал отец, меня, ещё младенца, и отец остановился. Секрет был раскрыт.
     Глаза юноши повлажнели.
     - Я где – то слышал про эту историю, - сухо сказал Одиссей. – Но это не оправдывает  твоего отца перед тобой и твоей матерью.   
     - Да что Вы знаете о моём отце, если не упомянули о том, как он придумал коня, с помощью которого одолели троянцев? Мне десятки раз пересказывали эту историю. А Вас там будто и не было.
     - Те, кто сидел в кустах, отлично всё видели, и теперь треплются по всей Греции о том, чего не совершали. Настоящие бойцы  не пишут историю, а творят её!
     - Извините, что я Вас обидел.
     Юноша вошёл в боковую  дверь, и немного погодя вышел назад с одеждой в руках. Одежда была немного маловата. « Успел обрасти жиром и врагами», - подумал Одиссей. Вслед за юношей выбежал пёс, и с радостным лаем бросился к Одиссею. На лай выбежало несколько слуг, в том числе пожилых, но ни один не признал хозяина.
     - Я подарил этого щенка Одиссею, и он признал меня. – Соврал Одиссей, отвернувшись от сына.
     Неловкость пребывания Одиссея у дворца усилилась, и он удалился, поблагодарив юношу за подарок. Но, даже одев свою одежду, Одиссей так и остался неузнанным – никто, кроме его верного пса не узнал его. Верный же Атсор следовал за хозяином, и теперь Одиссей напоминал жителя острова, вышедшего по своим делам.
      … В конце дня, перед рассветом, обходя свой дом перед приходом нового хозяина, Пенелопа зашла в комнату сына, чтобы взглянуть на него. « Уже почти мужчина!» - подумала она. Она поправила голову и подняла упавшую на пол руку. Рука  её зацепилась за что – то на пальце сына. Кольцо. Очень знакомое кольцо.
     - Где ты взял это кольцо? – Стала она будить сына.
     - Нюктор, незнакомец, который выиграл турнир, подарил мне его.
     - Отец, это был отец! Сними кольцо, я ещё раз проверю.
     Под светом свечи заплясали лучи Гелиоса. А внутри, как и прежде стояли две надписи: «ОД» и «ПЕ». Это было его кольцо, Одиссея. Он отдал подарок сыну и ушёл неузнанным…

Одиссей. Дань Гермесу
     Теперь Одиссей имел опыт общения с близкими людьми – они не признавали его. Долгое отсутствие растворило очертания прежнего Одиссея.
     Вспоминая свои сны, где боги соревнуются между собой, Одиссей вдруг резко осознал, что противиться воле богов не только опасно, но и бессмысленно. Даже не настолько великий бог,  Гермес, имеет возможность поменять судьбу человека, возвысить его или сделать нищим. И богатство Гермеса заключено не только в деньгах: то, что ценит человек превыше всего и есть богатство – кому золото, кому семья, родина или любовь. Что уж говорить о Зевсе, амбиции которого порой не имели границ – что значит судьба простых смертных, когда ты владеешь их повелителями.
      Эти мысли привели Одиссея в гавань Гримоса – именно отсюда  он уплывал много лет назад. Любимая жена Пенелопа незаметно положила в торбу с едой немного денег. Перед отплытием Одиссей решил утолить голод. И рука его наткнулась на золотые монеты. Безотказная финикийская примета – бросить мелкую монету перед отплытием, чтобы вернуться – подсказала Одиссею бросить горсть золотых монет в море. Гермес запомнил этот жест и оценил подношение. Спустя годы странствий, вернувшийся обратно Одиссей поспешил сделать подарок Гермесу. Он собрал горсть золотых монет, последних, что он сохранил, и так же, как перед путешествием, бросил их в море. Один из заезжих купцов, увидев этот поступок, и разглядев блеск золота в руке Одиссея, заметил ему.
     - Если бы я так, как ты, бросался деньгами, мне лучше было бы пахать поле возле своего дома, чем заниматься торговлей в чужом краю.
     - Очень жаль, уважаемый, что ты не понимаешь, что лучше быть нищим в родном краю, чем богатым на чужбине. Любовь родины нельзя купить, а продающий её, продаст и родную мать. Посей же добрые семена в родном краю, и он расцветёт спелой оливой.  Я посеял. И приму любой ответ от родного края.
     - Так ты местный; а я думал, что ты торговец, и сошёл с ума, разбрасывая свои деньги на этом острове: и вправду богатый остров, если столько женихов пытаются стать мужьями местной царице, а его жители сеют в море золото. Всего хорошего тебе, добрый человек! Удачного урожая и ответной любви родной земли!
     - Спасибо на добром слове! А Вам богатых покупателей и попутного ветра!
     Одиссей вспомнил фразу одного знакомого финикийца: «Когда Зевс спорит с Афиной, выигрывает Гермес! Так что торгуй со всеми, и будешь всегда победителем!» Старая пословица, а сколько в ней мудрости. Мудрости и обмана, мудрости и продажи своей родины.
     Одиссею, при всей его хитрости и находчивости, претило быть торговцем. Обретя родину, он стремился вновь обрести семью. Но в этой битве даже Гермес не мог ему помочь.
     … Ноги сами привели Одиссея к его дому, дворцу Пенелопы, как называли его сегодня. На вопрос, можно ли увидеть царицу, вышел управитель дворца.
     - Что тебе нужно от неё, незнакомец? Ты сегодня уже был здесь, и теперь носишь одежду прежнего правителя острова. Может, ты хочешь объявить себя новым правителем? Тогда иди к тем, которые жаждут её руки и сердца! На самом деле в них нет и капли любви прежнего правителя острова, Одиссея. Поешь и умойся, если тебе это нужно, а потом уйди и не тревожь покой нашей царицы!
     Одиссея встретили, дали помыться и накормили. Его же волновало одно: только старый пёс был его единственным верным другом. Старые друзья остались в прошлом – там, за пределами Итаки, как в другом мире.
     В минуты отчаяния Одиссей мог позавидовать своим соратникам, оставшимся на поле боя – их славы никто не осквернит, и честь их не будет уронена. Они выпили свою чашу амриты, и теперь даже боги, за исключением Аида, не властны над ними.
     Не зная, что делать дальше, Одиссей прошёл по местам, где протекла его молодость. Старые деревья стали ещё старее, и их постепенно вырубали, молодые же заполонили пространство. Поля, как и прежде, были засеяны – ничего будто и не изменилось. Кроме него самого. Места, где он играл в прятки и гонялся за мальчишками, всколыхнули его память.
     И, даже не осознав как, Одиссей очутился перед пещерой слепого отшельника. « А жив ли ещё Гомер?» - подумал Одиссей и направился прямиком в пещеру.
     Лай собаки наполнил пещеру звуками, оживил её. Пёс побежал в боковой проход пещеры и немного погодя оттуда показался её хозяин.
     - Ну что, крикун, дождался своего хозяина? Здравствуй, Одиссей! И не прячься за своим возрастом и своими победами, ты навсегда останешься мальчишкой, который питал и мой желудок, и душу, и мою гордость – я всегда был горд знакомством с тобой. Твоя жена, дай ей Бог много лет счастья, всегда заботилась обо мне, и заботы её были возданы твоим возвращением. Проходи, мой дом – твой дом, и тебе здесь всегда рады.
     Одиссей молчал. Он не мог говорить, он плакал, впервые за много лет.

Одиссей. Визит к Гомеру
     Одиссей подошел к своему другу и учителю – Гомеру, тихо обнял его, поцеловал его руки и встал на колени.
     - Боги небесные злы и тщеславны. Хвала Зевсу, что он даёт нам богов земных. Пусть он забрал у меня рано мать и отца, но взамен дал тебя, учителя – мать, отца и друга. Прости, что я так долго шёл к тебе за уроком.
     Мягкие руки старца вошли в шевелюру странника, как гребень, и причесали его.
     - Многие женщины хотели тебя, но ты отверг их. Многие боги противились тебе, но ты обманул их. Многие люди верят, что ты никогда не вернёшься, но ты сдержал своё слово. ВСТАНЬ ЖЕ И ДОКАЖИ ИМ, ЧТО ТЫ ЖИВ!!!
     Старец орал так, что вылетела стая летучих мышей, и со стен посыпался песок. Одиссей зарыдал.
     - Плачь, сынок! Никому не нужна моя сила, кроме тебя. Никому не нужна моя ласка, кроме тебя, и никому не нужно моё крепкое слово, кроме тебя.
     - Все думают, что я слепой и глупый старик, - продолжил Гомер, - но ты всегда знал, что я вижу тебя насквозь. Ты знал, что без поводыря и пастыря остался ты, а не я. И ты знал, что смерть – это избавление от мук, а жизнь порой страшнее смерти. И я знаю, что ты пришёл сюда, чтобы умереть у себя дома… - не торопись, Одиссей, Аид ещё не приготовил для тебя свои носилки. Он придумал для тебя что – то поинтереснее, и хочет посмотреть спектакль, а не участвовать в нём.
     - Что ты имеешь в виду, отец?
     - Сынок, если бы я знал, дал бы тебе совет. Но зато я дал тебе силы прожить этот день. Это мой договор с Аидом, и если ты выживешь, Аид постучится в мою дверь  и у нас с ним будет долгий разговор. Ему нужна будет жертва – и чем раньше, тем лучше. Но он любит поболтать с мудрецами, пока они ещё в разуме. Ты помнишь эту пословицу: «Пока мудрецы говорят…»
     - «Боги молчат, даже боги войны и смерти», - закончил фразу Одиссей.
     Напутствия Гомера изменили настроение Одиссея. Покинутый всеми, кроме верного четвероногого друга, он вновь стал чувствовать себя воином – тем, кем он был последние годы.
     - Я услышал тебя, отец! -  Уже уверенно сказал Одиссей. – Я иду биться за своё имя, любовь и семью.
     - Смотри не промахнись! – Напутствовал Гомер. – Боги придирчивы и жестоко накажут тебя за промах.
     …Солнце уже давно село, когда усталый и весёлый  Одиссей снова вошёл в пещеру с радостной вестью.
     - Я доказал, что я и есть Одиссей!
     - Чему ты радуешься, сынок? – Гомер не радовался удаче своего подопечного. – Ты потерял друга, самого верного друга. Атсор спас тебе жизнь, и Аид унёс свою жертву. Вместе с ним он унёс твой облик – последние остатки твоего прежнего имени. Теперь ты Никто по имени и по сути.
     - Но я…отец…
     - Да, ты спас меня, но себе ты сделал только хуже – только слепой безумный старец верит, что ты и есть Одиссей. Проживи этот день до конца с честью, и, может быть кто – то из богов сжалится над тобой, и у тебя появится хоть какое – то имя взамен нынешнего.
     - Хорошо, отец! – сказал Одиссей и ушёл во тьму.
     …Последнее событие этой ночи нисколько не удивило Гомера.
     - Он здесь, я говорила с ним! – Прокричал женский голос.- И я найду его, отец!
     - Названый отец, дочь моя. – Не сильно радостно заметил Гомер. – Или ты впустила его в свои покои, и назвала своим мужем, Одиссеем?
     - Нет, но я знаю, что это был он! – Ещё радостно говорила Пенелопа.
     - И ты прогнала его?!
     - Да, отец, - уже тихо сказала она.
     - Ты исполнила волю Зевса, и прогнала мужа - теперь ты можешь рассчитывать на  благосклонность  Зевса: богатства твои преумножатся, а годы жизни твоей продлятся.
-  Но без него, любимого! – воскликнула Пенелопа. – Зачем мне это без него?
   -  Но ведь ты уже собиралась жить без него? – Гомер видел больше, чем многие зрячие. Пенелопа замолчала.
     - Отец,  помоги! – Наконец сказала царица.
     - Я только знаю, что он ещё не в сетях Аида, и ещё не покинул остров. Гелиос заберёт его к себе. Одиссей уйдёт не во тьму, а в рассвет. И только если воля и любовь твои велики, ты совершишь невозможное – вернёшь мужа. Но, только потеряв всё, вы оба сможете вернуть себе друг друга.
     - Спасибо, отец! – Уже на бегу кричала Пенелопа.
     Никогда маленький остров  не казался ей таким маленьким  – она кричала в ночи, звала его, единственного.
     - Одиссей, муж мой, где ты? – Крики, слёзы, плач перемежались в ней.
     … - Какой спектакль! – Аид хлопал в ладоши. – А я ещё думал сорвать его! Унылые церемонии так надоели мне! А тут столько страстей! Но, что же с финалом? Я ведь дал ему еще семнадцать лет жизни, - как раз по времени путешествия. Гермес обещал мне хорошее представление, да и вино он привёз хорошее.
     Утро приближалось неумолимо. И только боги наблюдали эту драму в бессилии вмешаться в её исход.
Последний выстрел Одиссея
     Возбуждённый и вдохновлённый напутствием Гомера, Одиссей почти выбежал на площадку, где будущие женихи Пенелопы готовились к состязанию. Внезапно Одиссей остановился и узнал их: за столом сидели боги Эллады. Некоторые ели в своё удовольствие, некоторые разговаривали, некоторые просто нежились на солнце.
     Одиссей видел маски на их лицах. Даже Апполон, Гермес и Гефест прибыли к месту сбора. Только Аид не покинул  своё царство, но ему ещё предстояло встретиться с царём Итаки. Одиссей одновременно вскипел, и успокоился: « По мне тризну устраивают!» -   подумал он. И то, что его уже не ждут, немного успокоило его. Поразмыслив, Одиссей принял единственно правильное решение – он подошёл к устроителю состязания, Проктору, под маской которого прятался Зевс, и потребовал объяснений.
     - По какому праву Вы, уважаемый, устраиваете поминки по тому, кто ещё жив? Я требую ответа! Одиссей жив, и я этому свидетель!
     - Ты лжешь, незнакомец! – со смехом ответил ему устроитель праздника. – Сам Зевс помог нам, чтобы мы устроили сегодня праздник. Он лично взял слово с Нептуна, что Одиссея не стало  в этом мире. Нептун честно ответил на вопрос громовержца – кто же спасся на корабле, котором плыл Одиссей. Никто! Ха – ха – ха! Кто ты такой, чтобы упрекать меня в нарушении традиций – дать нового мужа царице острова, прекрасной Пенелопе?!
     - Это Нюктор, и он утверждает, что спасся во время бури, - сказал молодой человек, в котором Одиссей узнал своего сына. Искренность паренька растрогала героя Троянской войны.
     - Сынок, мне пришлось назвать тебе второе своё имя: Никто, Нюктор. Лишь древняя богиня Нюкта смогла укрыть меня своим покрывалом от зорких глаз Зевса. Так знай, сынок, что твой отец очень любит тебя, и пришёл сегодня, чтобы защитить от произвола Зевса. Знай, что прежнее моё имя было Одиссей!
     - Самозванец! – резко крикнул Ксилот, под маской которого  прятался Нептун. – Если ты смеешь  называть себя именем героя Эллады, сможешь ли ты повторить его подвиг, и победить в соревновании. Вот лук Одиссея и его стрела. Докажи, что ты Одиссей, порази цель с первого выстрела!
      Воспоминания прошедших сновидений сложились у Одиссея в единую картину. Последний выстрел в давно казалось бы законченной войне…
    Боги хотят обмануть его – указывают ему ложную цель. Попасть в родное ложе нужно не с помощью лжи, а сделав единственно правильный выбор цели. Одиссей улыбнулся, взял лук и стрелу. Он видел одну цель перед собой  - того, кто предавал его много раз – Зевса. Даже учитель и помощник Одиссея Гермес – и тот угождал Зевсу. И Одиссей крикнул Проктору.
     - Сними же маску, Устраивающий поминки по мне! Тебе кто – то хочет отправить стрелу благодарности  за презрение и подлости к роду человеческому. Кто же это? Никто!
     Одиссей поднял свой взгляд на Зевса. Тот уже скидывал свою маску. Громовержцу мешала человеческая одежда, и как только он предстал в своей сияющей красоте, Одиссей отпустил натянутую тетиву. Гермес, только Гермес смог обмануть всех. Его лучший ученик, Одиссей, сегодня перестал быть лжецом и обманщиком. По праву учителя, Гермес смог изменить судьбу любимчика судьбы Одиссея. Для этого ему пришлось спрятать Зевса за мишенью, и стрела пробила её с треском.  Зевс не остался в долгу, и не глядя, метнул молнию в дерзкого стрелка. Грохот, вспышка и лай Атсора смешались воедино. Одиссей напрасно ждал прихода Аида. Аид обещал ему ещё семнадцать лет жизни. Со слезами на глазах Одиссей обнял своего верного друга. Атсор успел на прощание лизнуть своего хозяина. Одиссей только прошептал ему на прощание слова благодарности.
     - Я обещал вернуться, и я вернулся. Спасибо, что верил в меня.
     Душа Одиссея умирала с его верным другом. Уже никогда Одиссей не станет прежним. Зевс попал в самое больное место. Плача от неизбывного горя, Одиссей, поднял мёртвого друга, и понёс его вслед за Аидом, пришедшим за своей жертвой. Никто не бросился мстить Нюктору за оскорбление Зевса: верховный бог сам может постоять за себя. Женихи, оставшись без предводителя, не знали, что делать – стрелять снова в уже поражённую мишень, или поставить новую. Кое – кто уже наливал себе вина. Пенелопа подождёт, а желудок – нет! Многие спорили между собой - так кто же этот незнакомец, называвший себя - то Нюктором, то Одиссеем. Никто  и не заметил, как управитель дворца Пенелопы увёл её сына в свои апартаменты. Не боясь быть наказанным, он поил безутешного юношу вином. Только вино стирало не только память, но и боль потерь. Вечер приближал ночь. Ночь ждала Нюктора, чтобы растворить его в себе. Но у того, кого раньше звали Одиссеем, была масса долгов – перед Атсором, Гомером, Пенелопой …
     Руки  не замечали тяжести погибшего друга. Среди  остатков воспоминаний осталась небольшая пещера, куда молодой Одиссей бегал из дворца  побыть в одиночестве. В укромном углу  её, навсегда будет стоять памятник другу Одиссея. Одиссей специально искал камни побольше, чтобы звери не смогли растащить надгробие…
     Через неделю Гомер услышал заливистый лай и визг. Одиссей с сыном принесли ему нового питомца и нового защитника. Дворец тоже будет ему домом, но охрана и помощь слепому поэту – станет главным делом молодого пса. Никто не узнает имени его. Подвиг прежнего друга Одиссея неповторим. Как и история. Как жизнь.

Возвращение Одиссея
    Первый  эпизод
     Она уже не плакала. И даже тугой комок у горла теперь предательски покинул её. Она осталась один на один со всем этим миром, который уже не кричал: «Выходи замуж!», а просто сказал, что время кончилось.
     И дело даже не в том, что её предали собственные слуги и друзья. Просто надо жить. И её тело должно родить наследника. Так требует закон. И любовь, верность тут ни к чему.Сын Одиссея, её радость и утеха не выдержит испытание отчимом, поэтому она приготовила ему путешествие. С поручением.
     Но даже сейчас, когда всем казалось, что они сломили её, она смеялась. Смеялась  над теми глупыми, что смогли заставить сказать эти слова: «Завтра. После восхода солнца.»
     Да, завтра она выберет себе мужа. Может даже  это будет тот небритый простолюдин, что победил на соревнованиях, устроенных для того, чтобы выбрать жениха.
    Она спокойно сняла кольца, лишнюю одежду и расплела волосы.
    В комнату внесли сосуд. Хозяйка улыбнулась. Скоро в нём будет находиться вся её любовь, точнее жизненная сила её любви.
     А этим женишкам достанется её старое измученное тело.
     Она так хранила себя для него, единственного. Но теперь ей эта красота, эта любовь ни к чему.
     Завтра солнце заберёт её силу. И лишь в недрах этого сосуда сохранится глоток той любви, что была  его любовью.
     Но это завтра, а пока…
А пока вошёл  тот незнакомец, что выиграл. Выиграл её.
     Он даже похож на её Единственного, её Одиссея. Правда только похож.
     Седые волосы, шрамы и борода могли скрыть многое.
     Незнакомец поклонился.
     «Глупая, забыла собрать волосы. – Подумала царица. – Совсем как перед мужем.»
     И даже платье, которое она накинула, было простым без единого узора.
     - Здравствуй, незнакомец. Ты при всех назвал себя Одиссеем, моим мужем, - И где же подарки, которые ты так долго вёз ко мне? Тот Одиссей, который уходил в прошлый раз, обещал осыпать ими меня.
     Незнакомец молчал.
     -Ну хоть что – то получу я в подарок?
     В ответ незнакомец снял с шеи шнурок с медным сердечком.
     Царица рассмеялась
     - А на золото не хватило денег?
     -Золото жаждут глаза и руки, а сердце должно исцеляться медью.
     Хозяйка немного успокоилась.
     -А ты знаешь, сначала мне твоё лицо показалось знакомым. Говорят, что старый пёс Одиссея лизал тебе руки.
     -Он умер у меня на руках.
     По лицу незнакомца потекла слеза.
     -Ты так сентиментален? Или ты бывший актёр?
     Вошедший молчал.
     -Ты пришёл, чтобы что – то мне сказать? Говори. Остальное завтра.
     Посетитель хрипло произнёс.
     -Я пришёл просить прощения за твои страдания, Пенелопа!
     -А разве так называл меня мой суженый?
      Она взглядом  припёрла его к стене.
     -Я обещал, что приду. И никакая сила не сможет остановить меня.
     -Ну так что же? Ты пришёл, бери меня!
     Она легко скинула платье. Для того чтобы победить мужчину не нужны мечи. Её тело до сих пор  сводило с ума многих.
     Незнакомец упал на колени. Слёзы уже струились из его глаз.
     «А ведь даже если и актёр, то очень хороший,» - подумала Пенелопа.
      -Хорошо, завтра я назову тебя Одиссеем. Но только завтра!
      -Я хочу, чтобы ты была свободна и поэтому снимаю с тебя обещание быть верной. На рассвете я уплываю.
     Хозяйка пожала плечами – пришёл, наделал шума, а теперь в кусты. Всегда они такие – мужчины!
     Эпизод второй
     Одиссей медленно встал, поклонился.
      -Так ты когда – то слагал стихи. Может быть вспомнишь что – нибудь из старого? Или прочтёшь новое?
     Пенелопа всё ещё испытывала Одиссея.
     -Моё сердце у твоих ног. И оно не поёт, а плачет.
     -Что за муж, который разводит сопли.
     Одиссей уже холодно посмотрел на свою жену.
     Да, она немного округлилась. И нет задорного блеска в её глазах. Но она стала ещё прекраснее. Как будто море было спокойным и равнодушно – красивым. А набежал ветерок и украсил его волнами. И стало ещё лучше.
     -Ты также прекрасна, моя царица.
     -Так успевай насладиться моей красотой. Постель находится там же!
      Одиссей понял, что жена так и не признала его. Комок из горла перешёл куда – то в грудь. Как же переменчивы женщины! Сначала они не пускают на порог, с издёвкой осматривают с ног до головы и всё равно в итоге тащат в постель.
      Одиссей стряхнул с себя эти мысли.
      -Завтра ты назовёшь меня Одиссеем. И мы во всём разберёмся.
      -Так я жду тебя, незнакомец. Или ты испугался  своей жены?
     Одиссей медленно уходил оттуда, где жило его сердце. В доме, который он прежде считал своим, осталась его прежняя судьба.
      И сейчас он, неузнанный, уходит туда, где его не ждут.
      Он, который сумел обмануть богов и саму судьбу, теперь видит как боги и судьба смеются над ним.
     Он вспомнил, как он сам назвал своё новое имя.
      -Так и оставайся Никем, Неузнанным! – В ответ прокричали ему горы и море.
     И теперь он пожинает поле, которое сам и посеял.
     Налетел ветерок, будто хотевший снять боль с головы. Но куда  унести эту  боль, если его жизнь, его счастье здесь.
      Третий эпизод
     Ночь нехотя сдавала свои позиции. Ещё немного и начнут пропадать звёзды.
     -Ты очень силён, хотя и староват. Я дам за тебя триста монет. Золотых монет.
     -Мне нужно тысячу. За это можешь бросить меня старухе с косой вместо себя.
     -Даже хорошее мясо не стоит так дорого. Ты нужен мне живой.
     …Уговор дороже денег. И вот деньги разошлись по домам торговцев, что собирали свои лучшие украшения и цветы и несли их во дворец.
     Навстречу бегущей Пенелопе.
     Так что же ты бежишь, милая, когда уже все дела окончены и вчерашний день завершён?
    -Но ведь завтрашний день ещё не наступил? – Молча спрашивала она сама у себя, бегая среди шатров своих женихов.
     Её не волновали ухмылки и цоканья этих мужланов. И даже треск рвущейся во тьме ткани не остановил её бега.
     Хотя это была уже не тьма, а почти рассвет – то время, когда хозяйки чистят посуду и наливают воду в котлы, когда торговцы несут свой товар на рынок, а моряки собирают снасти, скарб и последние надежды о том, чтобы любимые их дождались, и снова уплывают.
     Пенелопа снова бросилась к старому слуге.
     -Что он  тебе сказал? Где его искать?
     -Он просто сказал, что с рассветом его душа покинет наш остров.               
     Её осенило.
     Она просила, она кричала и одновременно тихонько выла, подталкивая гребцов, догонявших отплывающее судно. А когда на корабле,  остановившись, отказали в приёме, она хотела броситься в воду, чтобы плыть за кораблём. Крепкие руки слуг еле удерживали её беснующееся тело. Мужчины не очень громко говорили между собой. Громко говорил только капитан. Его долго не устраивала цена за раба. Того, кто сам продал себя в рабство. И всё – таки торг был закончен – наконец цена устроила и капитана. Ждали только сундук с золотом из дворца.
      Когда обмен был совершён, с корабля сошёл абсолютно седой человек. Руки женщины нервно трогали его. Она не контролировала себя, тем более свои слёзы
     -Ты…Это ты…Прости…
     Одиссей нежно взял жену на руки и посадил себе на колени. Его глаза были сухи.
     -Не плачь, Пе, всё хорошо. Идём домой.

Возвращение Одиссея. Эпилог
Когда в всесилии опять
Вас будут боги унижать,
Они разбудят тяжкий Рок,
Что преподаст и им урок.
Кто сеет зло, а не добро,
Хароном будет покорён.
Но прежде -  жатву собирать,
И в каждом друге умирать.
Быть может кто и Господин,
Но он останется один,
Ведь унижать других не стоит,
И сокрушать добра устои.
Вас перемелет Александр
По мановению Кассандр.
Судьба придёт безликой долей
А с ней вовеки не поспоришь.
Финальный выстрел в истории Одиссея
          Финальный выстрел в истории Одиссея
     Итак, мой дорогой читатель, сегодня я задаю вопрос, ради которого была написана моя история Одиссея. Так кто же в этой истории есть любимец Бога – баловень судьбы Парис, или богоборец Одиссей? Оставляя Вам право сделать свой выбор, тем не менее, обосную свою точку зрения на этот вопрос. В православной традиции утверждается, что именно тот, кому суждено испытать самую трудную судьбу, и есть возлюбленное чадо Бога. И таких богоборцев в рассказе, сумевших бросить вызов судьбе, и самим богам, несколько. Конечно же - это бессмертный Гомер, голосом которого история обвиняет богов Олимпа и возвышает героев, дерзнувших бросить им вызов. И сама Афина Паллада, сумевшая выстоять в схватке с Зевсом, и сбросить его с пьедестала. Одиссей, сумевший пережить потерю своего имени, дара бесценнейшего в нашей жизни, и вновь принесённого ему в дар – самый яркий пример богоборца. И даже Атсор, нарушивший замысел Зевса, отдавший жизнь за Одиссея, быть может, лучший пример того, что Бог истинный находится в нашем сердце. Боги небесные, подобно богам земным, запрятали Владыку Мира в клетки костей Человеческих и заставляют работать Его без отдыха, являясь перед нами в час кончины. А потому я, как автор, вслед за моим предшественником и соавтором Гомером, делаю свой призыв, вставая в число тех, кто бросает вызов жестоким богам. Открой же, читатель, сердце своё, и яви миру лик своей Божественной сущности, дабы смог ты сам насладиться чудом прикосновения к ипостаси Любви, дающей нам жизнь. Или Одиссей зря натянул свой лук? Соверши же свой выстрел, возлюбленный мой читатель! Ради этого Одиссей пустился в трудный путь – весь мир смотрит на тебя! С Богом!!!
Сноски
Сноски. Или комментарий автора к холсту под названием « Одиссей. Возвращение домой»
     Полотно уже почти дописано. Маляр то сушит кисть, уставшую от его постоянных набросков, то ищет новые цвета к совсем незначительным эпизодам. В голове его прошлое полотно. Избитый сюжет: приход Мессии к своему народу. Народ в образе Пенелопы, его жены-этот поворот сюжета раскрывает новую глубину старой проблемы:разделение Бога на мужскую и женскую половины, на Подвиг и Любовь.
  Одиссей, вернувшийся на родину, и есть суть возвращения Славы к своему Создателю. Да только не нужен никому Герой, никто не ждёт Его. Комедия или трагедия – решать зрителю, где все герои произведения держат маски. И только …
     Автор снова схитрил, он изобразил Одиссея без маски. Имя – не это ли маска, которую признаёт общество. Без имени – ты никто. Безымянный герой, народ противопоставлен Мессиям, пришедшим отнять владения Героя. Завладеть домом Его и женой. Даже Пенелопа вынуждена спрятаться за маску презрения. Ибо даже она ценит больше прежнюю маску своего мужа. Рядом с незаконченным холстом стоят наброски. И один из них напрямую связан с основным полотном, но никогда в него не войдёт: это Гомер, слепой старик, названый отец Героя.
     Откроем же занавес, узнаем, кто противостоит действу прихода Спасителя, нового мужа Пенелопы? И автор легко указывает на три фигуры: конечно, это же сам Одиссей или Нюктор, Никто. Конечно, это же и Гомер, голос которого бессмертен, и стрелой пронзает время и сокрушает птицу Жалю. Тайна, которую нам открывает автор, заключается в том, что есть третья ипостась Бога, безмолвная и добрая, и одновременно злая к врагу Героя, и поднимающая на этого врага голос. Это умирающий пёс, пронзённый стрелой Зевса. Зевс никогда не ошибается, удары его точны, он убивает душу Героя. И имя друга Героя, отдавшего свою жизнь за Господина, стёрто веками, но и живо поныне вместе с Одиссеем. Это и есть ключ к пониманию загадки картины.
     Но чу… Пока картина не дописана, автор, воплотившийся в Одиссее, Гомере и Атсоре, не умер. Вместе с ними, он слушает эдикт Нюктора Богам. Атсор жив, со стрелой Судьи в груди он внимает речь Героя: в  этот миг Герой бросает вызов  дерзким богам.
  «   Вам, дерзким богам, красивым, сильным и всемогущим, бросаю я вызов!!! Я, имя которому Никто, Величайшая Пустота!!! Пустынно в моём мире, нет там Вас, напыщенных и сильных, богатых и тщеславных! Грустно быть одиноким в мире, наполненном Вашей любовью, лживой и коварной, ибо в пустыне жизни Вы создаете оазисы благоденствия , полные счастья и любви. Вы щедро дарите капли живительной влаги даров своих… Да только благо их уходит в песок времени!!! Обогащайтесь же, любезные! Кормите избранных Вами, получая ответную любовь, строго наказывая тех, кто открывает правду жизни: древо познания не должно коснуться творений Ваших!
     Песок времени занесёт и этот оазис. Любопытные потомки с удивлением будут открывать прошлые миры и не понимать, куда делась сила и мудрость прежних богов. И даже снова возводить их на пьедестал! Но уже под иными именами и под иными знамёнами. Сила, богатство и красота – добродетели, не основанные на любви и сострадании к ближнему – вот Ваши козыри. Быть равными  с человеком, сотворённым из праха, для Вас считается позором. Пыль пройденных дорог  омыта слезой и морем странствий в этом мире, Вашем мире, острова благоденствия встречают усталого путника и радушно дают влагу Вашей лжи. Не ешь и не пей в доме врага своего, назвавшегося другом, ибо сладкий яд речей господина дома врага твоего сделает тебя рабом в доме том! Не в силах ты будешь покинуть сети, накинутые на тебя, и дети твои, глядя на тебя, будут поклоняться врагу твоему, забыв и переступив через род свой. И достаток их всегда будет мал, ибо ненасытно чрево врага твоего; скрывшись под маской благочестивого торговца добром, принесёт он свою культуру, образ мыслей и сети, сети обмана!
     Пришло время дерзнуть и мне, открыть другое моё имя, Одиссей. В последний раз, возможно, яркой пылинкой оно блеснёт в пламени суда Вседержителя, и исчезнет во тьме веков, равно как и мои товарищи, сгоревшие на пути познания истины, пути познания добра и зла. Слишком близко они подошли к открытию этой тайны, тайны ложности пути богов, и сгорели от заклятия. Мне пришлось отказаться от своего имени, дабы проскользнуть среди хищных лап смерти.
     Мне, наследнику славного племени исседонов, пришедших с далёкой и могучей реки потомков богов Севера, суждено сделать последний выстрел в этой войне богов. И не будет у меня другого шанса, ибо зрелые годы мои прошли в странствии; я только начинаю обретать свой родной дом. Я только обрёл сына своего, и не знаю, сумеет ли он стать мне надеждой и опорой, или отринет мой опыт жизни и пойдёт своим путём….»
     Автор понимает, что истинное место его на картине – там, среди пыли и грязи, кровью своей подписывающего полотно. Николай – собачье имя; Николай, полай, полай! – снова слышит автор. Но в груди уже лежит отметина Зевса. Так пусть говорит кисть Художника, руки Его, руки Творца.  Пока полотно не создано окончательно, есть силы внимать радость жизни. Безмолвным псом уходит автор со сцены. Яркой вспышкой озарит он этот мир, и снова темнота, забвение. Не так ли и живут все истинные звёзды? И эта – ничем не хуже. Не правда ли?

Резюме. Автор подводит итог большому периоду своей жизни, и всего нашего мира. Автор переписывает снова и снова свои мысли, дабы дошёл их смысл до читателя:мир чужих богов преподносится нам, русским людям, как идеал, и мы принимаем его за трафарет, за матрицу, с которой пишем мы свою жизнь. Можно сколько угодно сотворить пуансонов, отображений с греческого мира, но роднее он не станет: в нем злые и гордые боги с презрением смотрят на свой народ, их почитающий. Все же остальные народы можно считать более низкими, варварами или рабами, которых нужно учить.
 ... Греки, римляне, англо-саксы и германцы... Сколько ещё народов хотели бы принести нас в жертву своим богам. Христос и Аллах ведут свою политику, и их адепты убивают несогласных с ними.
  Сколько же раз надо доказывать миру, что только в русском мире можно найти семена будущего, светлого будущего. Наполеоны и Гитлеры,Чубайсы и Ельцины не смогут дать миру то, что дал наш народ миру.
 ... В парадигме русского мира спрятан маленький секрет. И находится он в сердце каждого русского душой человека. Сердцем мы познаем Бога. Сердцем мы любим Родину, мать-сыру Землю, ставя их выше жизни, а тем более звонкой монеты.
  Наш Отец, молчаливый и всегда стучащийся к нам, даёт нам больше, чем надежду и жизнь. Безмолвный и одновременно неугомонный, он даёт нам право чести быть Его сыновьями и дочерьми. Унижения и века рабства пройдут, сгорят леса и высохнут реки. Только бы горел огонь веры в вышнюю справедливость в наших сердцах.
  И пусть чужие боги беснуются-утихомирим всех.
  Сегодня осень, пора уходить ненужному, избавляться от изжившего себя, сохраняя добрые плоды.
  Помни, друг, что после зимы настанет весна, так не забудь же сохранить, чтобы посеять весной-доброе и вечное. Вселенная ждёт этого от тебя.
   С уважением Н...