За что?

Люба и Андрей приехали в Сибирь с Урала, поселились в деревне недалеко от Томска. Местная птицефабрика давала хорошо оплачиваемую работу всем желающим, совхоз был зажиточным. Люба устроилась на склад, очень быстро став его заведующим, а Андрей работал электриком.
Даже на первый взгляд было видно, что Люба намного старше своего мужа. Так оно и было, ей – 40, а супругу вот недавно стукнуло три десяточка. Любовь их еще не разбилась о деревенский быт, он частенько заглядывал к ней на склад, а она льнула к нему, целовала, никого не стесняясь. Молодым предоставили квартиру в доме-бараке на три хозяина. Квартира была посередине, не очень удобная и небольшая. Но Люба и Андрей поначалу и этому были рады. От такой любви вскоре появился и плод – сыночка назвали Васильком.

В соседней квартире проживала семья учительницы Валентины Ивановны. Валентина и Люба были ровесницами и быстро подружились. Совсем недавно Валентина с мужем усыновили мальчика Алешку из детского дома и не могли над ним надышаться. Всю жизнь они мечтали о ребенке и когда поняли, что годы уходят, решились на усыновление.
Семьи жили дружно между собой. Андрей стал крестным отцом Алешке. Вместе отмечали праздники. Выпив домашней бражки, Люба и Валя вели долгие задушевные разговоры о своих благоверных, о детях, о работе.
- Ты не представляешь, Любка, как я мечтала о ребеночке. Столько детей прошло через мои руки, такие они все хорошие, но не мои. Вот и у меня появился ангелочек. Гены, конечно, у него плохие, родители пили, но мы все сделаем, чтоб вырос он хорошим парнем. Что еще надо, любимая семья, любимая работа.
А Люба всегда мыслила практично. «Толку-то с твоей работы, что ты с нее домой принесешь? Мела кусок? Не имей большой оклад, имей хоть маленький да склад», - поучала она свою подругу.
И то верно, в деревню приехали совсем недавно с одним чемоданом, а уж вся квартирка обставлена. В серванте – хрусталь, на стене – ковер. На полу – огромный пушистый палас, на котором любили растянуться по вечерам Андрей с Васяткой. Андрей - мужик работящий, хозяйственный, Люба еще та чистюля. Постиранное накрахмаленное, подсиненное постельное белье каждую неделю белым флагом развевается на веревках. Дома – чистота и порядок, печка – чисто выбелена. Но и на язык востра Любонька – всех обсудит, все соринки в чужом глазу подметит.

В деревне друг про друга всё знают. И Люба тоже была объектом для пересудов. Можно сказать, что семейка эта у местных сударушек не сходила с языков. Приехали они с Урала, бросив там свои половинки. Люба оставила с первым мужем дочку-подростка и сына-первоклассника. Полюбила Андрея так, что обо всем забыла. Ни о чем думать не могла, бегала к местной ворожее, чтоб увести его из семьи, уж больно он любил свою маленькую дочку. Добилась своего, Андрей мучился, но теперь уже жить без Любы не мог. И все вроде сейчас у них хорошо, Васятка растет, Люба ради любимого – хоть на край земли, а душа болит у Андрея, нет в ней места для настоящей радости. Вот возьмите крапиву, она тоже цветет, а в букет ее не поставишь.



Говорят, время лечит. Может, и так. Но то, что пролетает оно как ясный сокол над поляной, это точно. Василий уже десятилетку заканчивал. Учился он средненько, привык к маминой опеке. Старалась Люба сыночку ни в чем не отказывать, заглушая сама перед собой вину за старших брошенных. Дочка ее так и не смогла простить, считала предательницей. В душе Люба понимала, что так оно и есть, но детская жестокость больно била по самолюбию. Всю материнскую любовь выплеснула она на своего Васеньку.
Из барака они переехали в дом-особняк – поменялись с одной семьей в возрасте. Ящик водки – и дело в шляпе, Любе особенно-то и уговаривать не пришлось.

Но наступили иные времена. Всё поменялось в стране в последнее десятилетие двадцатого века. Не стало птицефабрики, исчез совхоз. И склад закрыли, и бригаду электриков распустили. В стране – разруха, молодость ушла. Люба, как вышла на пенсию, стала худеть на глазах. Выяснилось, что у нее диабет. Андрей безработный, а Васька все чаще стал приходить домой пьяным.
Очень сильно болела Люба, понимала, что немного ей осталось жить на этом свете. Всё хотела успеть женить Васю. «Пока еще хожу, соберу стол, помогу, чем смогу», - уговаривала сыночка за ум взяться. Но Васька не унимался, уже подсел на наркоту, на отца замахивался. Так и ушла Люба тихо и незаметно.
Не знал Андрей, как Ваську урезонить. Хозяйство потихоньку хирело, Андрей стал плохо видеть, а Ваське, кроме бутылки, ничего не надо. В один из зимних вечеров замерз на улице, совсем немного не дойдя до дома.

Остался Андрей на старости лет один-одинешенек, ни жены, ни детей. Больной, слепой сам, и дом тоже как будто ослеп. Не сияют, как раньше, окна, потухли давно немытые стекла. Стоит темный дом, покосился забор, заросла тропинка к дому, как будто никто там уж и не живет. На кровати лежит Андрей и все думает, как же так получилось в его жизни, за что его так Господь наказал? Любка проклятая угомонилась, Васька ушел, так и не узнав, какая такая любовь есть на свете. Для чего родился, зачем жил? Дочка любимая где-то далеко выросла без отца. Крестник Алешка, слава богу, иногда заходит, дров наколет, поговорит. Обещал Андрей ему отписать дом. Наверно, ждет не дождется смерти его. А может, и правда хочет помочь?