камушки на память

Которое утро, просыпаясь, пытаюсь понять: где я. Этот эффект возник после посещения Сахалина, спустя сорок лет, как я уехал с острова. У внезапного посещения была и своя логическая причина: мои одноклассники собирались спустя сорок лет после окончания школы.
И вот, моя давняя мечта сбылась, но сбылась она вовсе не так, как я себе это представлял.

Очевидно, что это была настоящая авантюра, от которой я все еще не отошел. На мою удачу, я был не один такой отчаянный, а, значит, что и не самый безумный из всех. Понимание того, что это возможно случилось со мной в первый и последний раз, добавляет дополнительных эмоций в мои впечатления от поездки.

Оказалось, что все не так страшно, как казалось в действительности. Эмоциональную составляющую можно опустить, потому что я действительно не слишком погружался в эмоции – и без того хватало впечатлений, которые мозг фиксировал на уровне заметок: одного взгляда, порой, было достаточно, чтобы не задавать глупых вопросов. Никто никому, кажется, их и не задавал. Где, как, с кем, прошли эти годы - оказалось вторичным. Главным оказалось то, что мы есть, что мы существуем, что мы живы.

Может быть, и не так живы, как бы этого хотелось, но, тем ни менее, продолжаем свое существование. Кто-то в режиме доживания, кто-то, целиком посвятив себя семье, детям, кто-то отчаянно пробует эту жизнь на вкус, до последнего надеясь на перемены. Мы успели сказать друг другу ровно столько, сколько смогли сказать.

Мы не в силах повлиять на восприятие другим человеком тебя, мы можем только оставить после себя впечатление, и другому человеку предстоит решать, так ли оно важно для него, чтобы помнить о тебе, думать, сравнивать с тем, насколько удачно и интересно прошла его собственная жизнь.

И эту, самую сложную часть отношений, мы предпочли оставить за скобками. Сейчас гораздо важнее оценить то живое, что в нас осталось, насколько достаточен этот ресурс, чтобы сохранить в себе желание жить дальше.

Но впереди еще были встречи не только с людьми, но и с природой, с местами памяти, с тем неизвестным, и не до конца разгаданным, что осталось в прошлом. Да и теперь, спустя сорок лет, оно не спешит раскрыться, а лишь дает тебе некие намеки, замыкая круг времени.

Мишкина мама так и не захотела встретиться с одноклассниками сына. Накануне я позвонил ей, чтобы договориться о встрече, но даже спустя двадцать лет с его смерти, боль от потери сына слишком сильна, чтобы пережить ее еще раз.

На столе у меня осталась горстка разноцветных камней, которые я собрал с берега Охотского моря. У каждой, самой большой мечты, должно быть какое-то материальное воплощение, а большего и не нужно, наверное.