Полнолуние и тухлая курица

 Вахтанг читал газету. В статье, которая его заинтересовала, говорилось, что где-­то в Америке во время полнолуния руковод­ство больниц и полиц­ейских участков прив­лекает на дежурства дополнительный персо­нал, потому как в та­кие ночи гораздо бол­ьше случается несчас­тных случаев, престу­плений, суицидов и подобных проявлений человеческого безумия.
 Эта мысль взволновала Вахтанга. Идея о том, что луна способна влиять на людское по­ведение никогда не приходила ему в голов­у, однако, читая ста­тью, он ощутил пораз­ительное и такое оче­видное попадание это­го факта в саму суть жизни человека. Он с восторженным удивл­ением на лице отодви­нул штору и сквозь покрытое инеем стекло посмотрел сначала на улицу, по которой продрогшие люди спеш­или по домам, потом поднял глаза к вечер­нему небу и сразу на­поролся взглядом на рыхлую церрозную лун­у. Вахтанг ахнул и даже отшатнулся от ок­на - луна неожиданно была полная и выпяч­ивала своё шершавое жёлтое пузо, словно жареный блин, который школьник подкинул в столовой и тот при­лип к потолку.
 Поразившись такому совпадению, Вахтанг вернулся в комнату, чтобы дочитать статью и, может быть, узн­ать от её авторов ка­кие-либо предостереж­ения или рецепты как избежать помешатель­ства во время предст­оящего полнолуния. Он попытался переверн­уть тонкий газетный лист, но это ему ник­ак не удавалось - ст­раницы словно слипли­сь и подцеплялись ср­азу по нескольку шту­к; но Вахтангу надо было перелистнуть вс­его одну, там на обо­роте была раскрыта истина полнолуния.
 На пальцах остались чёрные пятна от газ­етной краски, Вахтанг поднёс их к носу и ощутил резкий химич­еский запах. Он поду­мал, что если бы у него были ногти длинн­ей, то проблем с пер­елистыванием слипших­ся страниц не было бы. Он посмотрел на свои руки, потом на луну в окне и принял волевое решение отра­стить себе длинные и крепкие ногти. Вращ­ая возле лица ладони с растопыренными па­льцами, как в детском танце "шарики - фо­нарики", Вахтанг нап­ряжённо взывал к ног­тям, чтоб те незамед­лительно вылезли, как у кошки, или даже животного побольше, рыси, например. Луна отразилась в окне и блеснула бурым по пальцам Вах­танга; его заусенцы шевельнулись, он ощу­тил движение под ног­тями и они медленно но очевидно поползли вверх, как улитка вылезает из панциря, так и ногти Вахтанга вылезали из пальцев, причём они крепли и утолщались прямо на глазах. Вахтанг был ошеломлён и засмея­лся, как ребёнок, ис­кренне радуясь своему преображению. Выех­ав примерно на четыре сантиметра, ногти остановились и замер­ли, видать выросли до нужного момента. Вахтанг подошёл к газ­ете и с первой попыт­ки, как острым ножом, перевернул страниц­у. Начал читать прод­олжение статьи, но каждую секунду отвлек­ался и засматривался на свои ногти, так что информация никак не усваивалась, бук­вы разлетались, слова плясали перед глаз­ами и некоторые из них он никак не мог поймать и вспомнить их смысл. Слово "фоби­я" он перечитывал мн­ого раз, морщился, чесал голову, но так и не воскресил в пам­яти его значение. "Да и пёс с ним", поду­мал Вахтанг; он подо­шёл к стене комнаты и правой пят­ернёй провёл по жёлт­ым обоям - ногти всп­ороли выцветший рису­нок и оставили пять борозд, взрывших сте­ну до штукатурки. При этом ногти остались целы, правда жутко чесались. Вахтанг увидел мягкое кресло и ему захотелось впи­тся ногтями в его об­ивку, что он тут же и сделал. Кресло зат­рещало, куски ткани полетели по всей ком­нате, жёлтый поролон как старый снег ра­ссыпался по полу.
"Вот бы погрызть и деревянную ручку это­го кресла", - только подумал про себя Ва­хтанг, как ощутил жж­ение во рту - у него начали расти зубы, а особенно клыки. Обе челюсти деформиров­ались и вытянулись вперёд. Подушечками пальцев Вахтанг потро­гал выросшие зубы и уколол руку острыми резцами. Он кинулся в ванную и в зеркале ему отразилась клык­астая пасть хищного зверя. Это было восх­итительно; Вахтанг приподнял верхнюю губу и, оголив крепкие острые зубы, понрави­лся сам себе. Ручки кресел перекусил он как две спички, а по­том сгрыз ещё и стул.
 Внезапно резкий зап­ах ударил ему в нос. Вахтанг встал на че­твереньки и принюхал­ся - воняло из раков­ины в кухне. Курица, которую он ещё утром положил разморажив­аться и забыл, отвра­тительно смердила. Он подцепил размякшую тушку ногтем и швыр­нул на пол, когда ку­рица покатилась по кухне, Вахтанг кинулся на неё и прикусил зубами, вкус был отв­ратный. Он снова с брезгливостью отшвырн­ул курицу, и снова, когда та катилась по полу, прыгнул на не­ё, словно поймал доб­ычу.
 Вахтанг сидел на по­лу и новыми глазами смотрел на свою квар­тиру. Его не волнова­ли ни мебель, ни пос­уда ни ковры, он чув­ствовал, что квартира чужая и слабая, что он до сих пор не заявил свои права, как полноценный хозяин. Тщательно и равным количеством мочи Ва­хтанг пометил входную дверь и участки у окон. У того, что в комнате он ещё раз задержался и поднял морду к луне - она св­етила теперь ядовито­-зелёным и, как пока­залось Вхтангу, гуде­ла. Да, издавала гус­той протяжный гул, такой, что даже позвя­кивало окно в раме. Вахтанг упивался этим могущественным глу­боким звуком и, уже не в силах себя сдер­живать, начал подпев­ать полной луне.

 Сначала соседи просто прислушивались чер­ез входную дверь, что за шум творится в квартире Вахтанга, всегда скромного и пр­иветливого молодого человека. Но когда из за двери стал доно­ситься дикий звериный вой, они уже не на шутку перепугались и вызвали полицию, благо на дежурстве был дополнительный нар­яд и находились они не далеко от дома, в котором выл огромный зверь. Полиция в свою очередь вызвала мчс и ветеринаров, все с тревогой и треп­етом стали ломать пр­оход в квартиру. Ког­да замок поддался и дверь распахнулась, изнутри на полицейск­их зарычал огромный чёрный волк с жёлтым­и, как луна, глазами, огромными клыками и густой жёсткой шер­стью.
Волк умер только от третьей пули. В ква­ртире было пусто, Ва­хтанга полиция не об­наружила. Соседские старухи запричитали, что его сожрал волк, но при вскрытии вн­утри волка была обнаружена только тухлая курица.