Ботогол

Прошу не судить строго, данный текст был написан в вацапе, для друзей, в форме рассказа, редактировать было некогда.

В 2000 году выдалась холодная зима, если кто помнит. На новый год минус 35, а мы с мужиками собрались в тайгу, за каменным маслом. Новогодние праздники позволяли на неделю уехать, а тут мороз. Сами знаете, мороз обычно долго не держится, должно отпустить. Решаем, что едим 2 января, дорога дальняя 200 км на машине и ещё пешком 35, на лыжах по реке Урик.
Выехали как планировали и часиков в 11 были на месте, где хотели оставить машину.  Оттуда нужно было пройти ещё 15 км. Компания была из 4 человек, Игорь, тот что вёл нас, его сын его брат и я, его начальник))). Пошли по лесной дороге, где недавно прошла большая машина, нас твёрдый и идти быстро и легко, не успели мы пройти и половины пути, услышали гул машины, навстречу выехал Урал лаптежник, который видно и положил эту дорогу.  В машине были лесники, видимо встречали новый год в тайге. Они повозмущались по поводу того, что мы идём в такие места... но мы пошли дальше, один мужик сказал, эх как бы вас завернуть, куда претесь?

После того, как машина уехала, идти стало в несколько раз труднее, наст оказался перемолот колёсами, проваливался и попадались большие кошки снега. Скорость резко упала а нагрузка выросла. К вечеру, мы добрались до места первой ночёвки. Там было зимовье и дом с баней на другом берегу реки. Мы планировали остановится в зимовье, зашли, но там нары были сожжены и частично разрушена крыша. Мы перешли реку и зашли в дом. Там было ещё тепло, лесники там ночевали и жили дня три. Дом небольшой, метра три на четыре комната, печь кирпичная,  три или четыре спальных места. Мы натаскали дров почистили печь от золы, растопили и приготовили ужин. Хорошо поспали и утром пошли к следующему месту ночёвки.
После сотни метров стало понятно, что вчерашняя ходьба дала себя знать, стало болеть колено, и чем дальше тем сильнее. Несколько километров шли по лыжне оставленной кем то из охотников, и в принципе идти было хорошо. Но после того, как мы дошли до зимовья о котором Игорь

не знал, след кончился. Зашли в зимуху, Игорь сказал Михалыча зимовье, зимовье было новое, построено прошлым летом. Видно, что в нем живут но никого не было. Между тем мороз  явно не собирался сдаваться, и было достаточно холодно. Нужно сказать несколько слов об одежде. Собираясь в такой поход я заказал полукомбинизон на холофайбере, в ателье специализирующимся на таком снаряжении.  Валенки на резиновой подошве, меховая шапка и куртка. На руках меховые рукавицы.  Надо сказать, что парни, по научению Игоря шли в резиновых сапогах с портянками и толстыми носками. Идти нужно было по реке, а вода иногда выходила на поверхность.
    Места в которые мы отправились были очень интересными,  кто заинтересуется, попытайтесь поискать БАТАГОЛ, это место открыл ещё в 19 веке один иностранец, точно не помню француз, что ли. Он получил от царского правительства разрешение на открытие добычи графита.  В этом месте уникальное месторождение графита,

который добывали и в СССР, вплоть до 70 годов прошлого века. Трудно представить, что зимой по этой реке вывозили на лошадях добытый графит. А на месте добычи до сих пор можно найти минипаровоз того француза, как они его везли не понятно. Место, где мы ночевали было небольшим поселком,  где были склады продовольствия и заготконтора. Но уже в 80 годах все было брошено.

Продолжение Боготол.
После зимовья Михалыча пошёл целинный снег. Идти стало тяжело,  особенно первому, мы постоянно менялись, даже широкие охотничьи лыжи не помогали, проваливались чуть ниже колен. Нога стала себя хуже чувствовать, тропить, мне совсем не давалось,  следует учитывать, что  было мне тогда 36 лет и здоровья было не мало, но мороз и колено давали о себе знать. Нет н было холодно, но холод отбирал силы, дышать было труднее и приходилось часто делать остановки. Во время отдыха открывался впечатляющий вид, с обеих

берегов практически отвесные скалы, с редкими деревьями. Склоны были покрыты ледяными глыбами разного цвета. Это так застыли многочисленные ручьи, родники, водопады. Цвет льда варирывался  зелёный, жёлтый,  голубой, розовый и вплоть до темнокоричневых, я никогда такого не видел. Представьте скалы по 30 метров и выше все в цветном льду. Из-за такого рельефа и небыло дорог вдоль реки, скалы и прижимы, в брод река достаточно глубокая. Поэтому только по льду или по воде на водоёмах или аэролодках. Пройти от зимовья Михалыча нужно было всего 8 километров, но мы потратили не менее 4 часов на эти 8 километров. Начинало темнеть, когда мы вышли к намеченому зимовью.
Надо сказать, что это зимовье, используется в основном ягодниками, поэтому там было плохо с дровами. Пока совсем не стемнело, мы принесли несколько тонких стволов сухостоя. В реке вдоль берега было много дров, но взять их не получалось, были вмерзшими в лёд.  В зимовье была

металлическая печка, но топится она никак не хотела, весь дым шёл внутрь избушки,  что сами понимаете делало невозможным в ней находится. Пришёл с улицы Игорь и захлопнул дверь зимовья, все упали на четвереньки, иначе там находится было не возможно. На улице было темно и мороз явно в районе 40 градусов. Печка упорно не хотела топиться, и по этой причине мы не могли приготовить горячей еды. Пожевали сала и мороженого хлеба. Выпили грамм по 50 спирта. Стало полегче, но в зимовье было холодно и температура никак не выше минус 20, что конечно не минус 40, но лечь поспать было невозможно.
Пожалуй эта ночь была самой длинной в моей жизни, темнеет рано, рассвет поздно. Под утро начали разбирать нары, что бы хоть как то поддерживать огонь в нашей печке, теплее особо не становилось, но можно было погреть руки или просто посидеть возле печки.
Начало светать, и стало понятно почему в избушке холодно, стены светились между бревнами, зимовье никто давно не

использовал зимой и стены если и были конопачены то давно. Вышли на улицу, осмотрелись. Игорь нашёл старое ватное одеяло под одной из стен и начал его разрывать и конопатить стены. Спросил как у меня нога, она  болела сильно и идти дальше я реально не мог. Игорь мне сказал, что они сейчас утеплят избушку, отдохнут и завтра пойдут дальше, а мне лучше вернуться к Михалычу в его зимовье отдыхать и востонавливать ногу. Игорь знал Михалыча уже лет 20, познакомились они при обстоятельствах очень серьёзных,  по сути Игорь спас Михалычу тогда жизнь. Игорь крепкий мужик, о таких говорят, ломом подпоясан.  Он давно хаживал в район Боготола и вообще любит тайгу и каждый год выбирается туда. Так вот пришёл он в очередной раз в Боготол, зашёл в зимовье и видит, лежит труп на нарах. В избушке холод, давно не топлено. Подошёл к телу, стал смотреть, ан нет человек ещё жив, но уже жизни в нем чуть чуть.  Игорь растопил печку, наверное мужика спиртом, покормил. Так он с Михалычем и

познакомился. Оказалось тот сорвался со скалы, дополз до зимовья, а больше ничего сделать не смог.
Такова реальная жизнь человека в тайге, одному расстаться с жизнью проще простого.
Я с Игорем спорить не стал, сам понимал, что идти дальше не смогу, а остаться одному в этом зимовье нет никакой возможности.
Одел рюкзак,  встал на лыжи и покатил по проложеной нами лыжне назад. Лыжи катили хорошо, и колено не особо беспокоило. Где-то через полтора часа я был у Михалыча и его напарника . Михалыч   посмотрел на меня и спросил,  ты от Игоря? Я мол понял, что Игорь проходил.
Михалыч пожилой мужичок,  лет 60 на вид, ростом ниже 160 см и весом килограмм 50 максимум 55. Его напарник Валера, молодой ещё парень, лет 25 на вид, лицо все изуродовано многочисленными шрамами.  Видно было, что попадал в переделки.... Выслушив мой рассказ Михалыч, сказал, сейчас соорудим нары, я хотел помочь он сказал нет раз болен, отдыхай. Схватил топор и ушёл в тайгу, через совсем малое

время, пришёл с бревном на плече, диаметром сантиметров 30 и длиной чуть больше 2 метров. Это была сухостойная лиственница. Не знаю сколько она весила, но он легко нёс её на плече. Скинул её возле ищбушки, и двумя топорами, ловко расколол бревно на ровные плахи, толщиной около 5 см. В зимовье было двое нар, слева и справа от входа. По центру Михалыч поставил ещё одни, кинул сверху овчиный тулуп.  Получилось прямо королевское ложе.
С собой у меня было мясо в виде фарша, немного спирта. Вечерело, я приготовил супчику с фаршем, макаронами, что там ещё было не помню. Сели ужинать, разговоры полелись рекой. Выяснилось, что мужики голодают, но не то, что бы им есть нечего, но у них из еды мука и мороженная картошка. Из муки они делали интересные лепёшки,  вода, сода пищевая соль и все. Делают жидкое тесто и на сковородку... получается такой толстый блин, не вкусный конечно, но есть можно. Такие и мы ели, хотя был у меня и хлеб и сухари. Голодали они по причине сильных морозов,  звери все лежат на

лежках,  по лесу не ходят. В их капканы и петли никто не попадает, и на выстрел подойти не удаётся.  Поэтому они мяса уже давно не ели.
В тайге они занимались заготовкой лиственичной серы. Это такая коричневая масса, из смолы лиственницы, в Кузбассе её мало знают, когда мы учились вообще не знал никто. (Вы знаете?) Работа очень тяжёлая, нужно найти старую лиственницу, на которой есть наросты смолы. Потом срубить её и уже с неё срубить наросты смолы. Думаю моло кто может представить, что такое за работа, срубить лиственницу диаметром 60 или ещё больше сантиметров. В мороз она становится как камень. Для рубки они берут два больших топора, ручки длиной под метр. В изьушке было несколько заготовок для топорищ,  так как ручки часто ломаются при рубке дерева. Уходить приходится за 5 и более километров от зимовья, в поисках нужного дерева. С одного ствола может быть и 5 кг серы, а может оказаться пустышкой.
После того как серу принесут к зимовью, её

надо вытопить из коры. Для этих целей у них   специальный бак, для получения пара. В деревянный короб подаётся пар, туда складывают кору со смолой и под паром она выходит и собирается в ёмкость под коробом.
Вообще жизнь в тайге вещь не простая но разумная и поучительная. Когда Михалычу понадобилось починить одежду,  он нашёл сломаную иголку, наточил её старым напильником, вытащил из тканого шарфа нитку и зашил одежду.
За две недели два таежных бича, добывали 60 кг серы, и уходили в свою деревню, это около 50 км. Там сразу сдавали оптом перекупщикам, денег было больше в два раза, чем я заработал бы за два месяца!!!! Огромные деньги ;.  Потом они пили две недели или пока не кончатся деньги. Покупали муку, сахар,  чай... набирали картошки и опять в тайгу. Вот такая жизнь.... Интересно, что мужики знали точные цены на все таежное добро в долларах!!! Сколько стоит струя кабарги, сколько каменное масло, шкуры и вобщем все, что пользуются

спросом и можно добыть в тайге.
Ночь у Михалыча прошла на ура, тепло, покой...  Утром 4 января, я проснулся в отличном настроении, полагал, что у Михалыча придётся прожить минимум три дня. Чего в зимовье только не было, нашлась даже книжка, я с удовольствием начал её читать. Там были рассказы про охоту и тайгу. Хозяев в зимовье не было, видно ушли на промысел. Часов в 11 пришёл Михалыч, замерзший и немного странный. Состоялся примерно такой разговор, слушай Женя, на улице сильный мороз, намного холоднее 40 градусов..я говорит такого не помню. Я спрашиваю как определил? Сапоги на ходу дубеют и не гнутся... никогда такого не было. Как я и говорил, все ходили в сапогах на три размера больше, наматывая побольше портянок. Михалыч спросил приходил ли Валера, услышав отрицательный ответ, сказал будем ждать. Пришёл и Валера, тоже замерзший и уставший. Сказал, что нашёл хороший листвяк, но рубить не смог, топор отскакивает как от камня. Да и тяжело, от

холода... Как потом удалось узнать в этот день было минус 53. Мы перекусли и попили чаю, Валера собрался и опять ушёл в тайгу... мы сидели и говорили с Михалычем о разном, неожиданно раздался скрип снега, я даже не сразу сообразил, что это Игорь с мужиками. Когда они вошли в зимовье, я понял, что эта ночь им далась ещё труднее. Есть фото, где мы все четверо в зимовье, и моё лицо более менее светлое, а мужики все чёрные и ни намёка на улыбку. Игорь коротко бросил, шнуркуйся, и я стал быстро собираться. Мужики ещё оставались в избушке Михалыча, я пошёл в первый дом один. За сутки я прилично отдохнул и довольно быстро передвигался по лыжне. Идти в очках было не возможно, так как они сразу замерзали, шёл без них. Но приходилось метров через 500 останавливаться, так как ресницы затягивало куржаком, сняв шубенки я очищал глаза и шёл дальше.   Дошёл я до дома быстро, думаю час или чуть больше. Вычистил и затопил печку,  поставил греть воду, что бы приготовить горячей воды. В

доме было уже тепло, когда пришли мужики. Особенно было плохо Юре, брату Игоря. Когда он разулся, на подъёме ног была огромная рана, смесь мозоли и обморожения. Сапоги у него были не очень большие, портянок много не намотать и видимо сапоги  ещё и задубели. Мы особо не разговаривали, настроение было плохое, было ясно, что Юрка не ходок, и нога быстро не заживёт. В любом случае нужно было отдыхать и набираться сил. Тепло и горячая еда, это все, что было нам нужно.
Ночь в первом доме, прошла спокойно, мужики смогли выспаться в тепле и стали рассказывать про последнюю ночь в дальнем зимовье. Когда я ушёл,  они решили заготовить побольше дров, а для этого, срубить дерево, рядом с избушкой. С большим трудом они срубили сосну, а она "спрыгнула" с пенька и не упала, осталась стоять, опираясь на соседние деревья. Парни решили рубить её ещё раз и вся история повторилась. Сил и времени для того, что бы рубить ещё одно не осталось. Ночью мороз ещё усилился, а печка как

назло отказывалась топиться как надо, они даже не могли вскипятить воду. И только под утро, печка загудела и наконец раскалилась так, что они смогли что то сварить. Они сожгли все нары в зимовье, что по хорошему считается самым последним делом. Но нужно было выживать. Естественно, что идти дальше они не могли, тем более в такой мороз.
Утро 5 января мы сидели в теплом доме и отмечали день рождения моего младшего сына Пашки. На улице стоял лютый холод, сколько продержится мороз, мы не знали,  но запас времени, как и продуктов у нас был, мы просто жили и набирали сил.
Продолжение выживших.
5 января особенно ничем не запомнился, кроме дня рождения Пашки,  трпили печку, готовили еду и разговаривали обо всем подряд.  6 января тоже прошёл без особых памятных моментов, только поздно вечером раздался стук в дверь и вошли два мужика, местные охотники, они шли из Инги, посёлок, где к 2000 году даже не было нормального электричества, то есть был в деревне генератор на салярке, пока солярка была,

был свет, как только она кончалась, света в деревне не было. И его обычно не было по пол месяца, так как топливо воровали и пропивали.
Крепкие бородатые мужики, на вид не старше 40 лет, в дом зашли без оружия, где то спрятали. Они не ожидали увидеть в доме чужаков,  в это время года.  Мы их покормили и напоили чаем. Поговорили про погоду, они сказали, что должны были уйти в тайгу сразу после нового года, но из-за морозов задержались но недождавшись потепления решили идти. Как мне запомнилось им нужно было пройти ещё около 50 километров. Долго сидели разговаривали,  без алкоголя совсем. Они сказали, что в тайге не пьют совсем, только в деревне. Жарко натопили печь и устроились спать кое как, мужики легли на пол, больше места не было. Но они и этому были рады, так как очень устали, а нужно было ещё натопить дом приготовить поесть, а так получилось пришли на все готовое. Хотя думаю, это для них обычное дело, привычное.

Утром мужики ушли, мы стали готовится к тому, что бы 8 го января выдвигаться домой. Моё колено, меня вроде не беспокоило, но у Юрки дела были не очень, рана подсыхала но выглядело все не очень хорошо. А пройти нужно было 15 км до места где оставили машину. Деревня где оставили нашу бузанку называется Шанхар, а место где мы жили все эти дни Хужир. Как я узнал, в Шанхаре  сейчас никто не живёт, зато в Хужире сейчас живёт мужик по прозвищу Крест. В 2000 в Шанхаре было 3 дома и жил Виктор со своей женой.  Виктор Сойот по национальности, очень малочисленый народ восточных саян.
Прожив три дня в Хужире, рано утром, чуть только рассвет дал о себе знать мы отправились в путь. Холод нас уже не беспокоил, мы к нему можно сказать привыкли, хотя на улице было под 50 градусов мороза.  Игорь сразу нам сказал, что бы мы шли с Юрой как сможем, они с Сергеем пойдут быстрее, ведь предстояло ещё как то завести стоящий на улице Уаз. По началу мне было идти не сложно, но через некоторое время, колено вспомнило что оно

ещё не в порядке))). Нужно было пройти 15 километров по лесной дороге, на лыжах по ней идти было не возможно, а пешком не просто, глубокая колея, с комьями снега, не давала спокойно шагать.  Постоянное ощущение, что сейчас подвернешь ногу и завалишься в сугроб. И хотя рюкзаки были почти пустыми, но в руках были довольно тяжёлые лыжи. Юрка правда свои выбросил, так как ему было ещё сложнее. 
При подходе к Шанхару, стало много следов Лосей,  и как мне тогда подумалось собак. Но позже уже стало понятно, что это волчьи следы. Практически  возле дома Виктора мы увидели шкуру и кости лося, Виктор сказал, что Лоси выходят к жилью, потому, что в тайге глубокий снег и лоси не могут уйти от волков. Вот прямо возле дома и задрали лося. Кстати сказать, у нас не было никакого оружия, что тоже по сути серьёзный риск.
Когда мы уходили из Шанхара аккумулятор с машины сняли и занесли в дом к Виктору, но сами понимаете, машина неделю простояла при минус 50... Беглый осмотр показал, что тосол замёрз,  выглядело все печально. На

самом деле мы и не знали сколько градусов на улице, это Виктор сказал, что самый холод было минус 53, а сейчас под 50 градусов. Мы несколько удивились, потому, что думали что примерно 35 градусов... человек привыкает ко всему.
Виктор принёс ведро, дрова и две паяльные лампы, спасибо ему огромное, иначе завести мотор было бы не возможно. Разожгли лампы и огонь в ведре, что бы грется самим, и стали греть мотор. Прямо открытым пламенем, поддон и блок цилиндров.  Серёга стал пробовать завести машину, бесполезно, стартер даже не мог прокрутить. Грели наверно час, на ощупь мотор стал уже горячим, даже тосол нагрелся в радиаторе.  Серёга собственно молодой ещё совсем, я подошёл к нему и спрашиваю ты сцепление выжимаешь? Он с недоумением на меня посмотрел, выжал сцепление, повернул ключ в замке, мотор завёлся как нагорячую)))). Надо было видеть Серегино лицо, он прямо подпрыгивал от счастья. Но радовался не долго, при попытке отпустить сцепление мотор глохнет мгновенно. Я сам

никогда с уазиками не был знаком, но когда я залез по машину, я просто начал ржать, коробка в уазике больше мотора,  естественно она тоже замёрзла насмерть.  Стали мы греть коробку уже сразу двуми лампами, коробка большая и вся сплошной металл, без всяких проводов и трубок. Где то ещё через пол часа или час, уазик спокойно работал, крутил коробку, передачи включались и выключались. Оставив машину мы прошли в дом Виктора,  погрелись, поели  и в путь.... Спасибо Виктору...
До города 200 км, при этом предстоит проехать примерно 50 км где вообще никто не едет.  50 км где уже могут попасть машины, и 100 по Московскому тракту.
Сергей за рулём, Игорь рядом. Мы с Юрой в салоне, укрылись потеплее тем, что было в машине.  Морз по 50 градусов это реальное испытание и для людей и для техники. Окна в уазике замерзали не смотря на работающую во всю мощь печку, Игорь стал тосолом протирать окно перед водителем, что бы,  что было видно. От тосола по салону

пошёл сладковатый запах этиленгликоля, да и эффект это имело кратковременный. Уже через пару минут стекло покрывалось морозным узором, который переливался всеми цветами радуги. Игорь повторял процедуру. Понимая, что это мягко говоря не очень хорошо,  я предложил не протирать тосолом и посмотреть, что будет.  В местах,  куда дуло из печки образовались окошки сантиметров по 20 , округлой формы, через них и смотрели на дорогу. Проехав километров 20, в темноте увидели одинокую фигурку человека, отчайно махавшего руками. Мы остановились, и посадили в машину парня, лет 35. Это охотник выходил из тайги, с утра прошёл 40 км, но так ни одной попутной машины не было. Он уже сильно замёрз а идти ему было ещё около 30 километров. Оценивая сейчас, всю эту ситуацию, можно сказать, что были мы дурные совсем, у нас даже не было паяльной лампы, и случись, что с машиной в данных условиях, то до беды один вздох. Довезли мы этого охотника до Голумети, он был крайне благодарен, приглашал нас домой к

себе, но мы отказались, уже темно, а нам ещё 150 километров до дома. Он попросил нас подождать пару минут и вынес нам банку свежего молока и свежего деревенского хлеба, ещё горячего, только из печи. Вот это было в жилу, разломав хлеб на куски, мы стали его с удовольствием есть и запивать молоком.
 Без проблем доехали до тракта, настроение значительно улучшилось, уже считай дома. На этом участке запомнилась колонна из легковых машин, старые мерседесы и бмв, гнали их монголы в свою страну Монголию. Монголы народ не богатый и естественно, что машины были реально старые. И хотя думаю, для монголов сильные морозы не очень удивительно, но машины у них явно страдали. Колонна постоянно останавливалась и мы их обгоняли. Потом они нас обгонят, так как мы ехали не больше 60 - 70 км в час, так друг друга обгоняя мы доехали до Ангарска. Первого высаживали меня, рядом с домом стадион а на нем градусник с часами. На нем было минус 42 градуса, а в городе как известно всегда

теплее.
Конец.