Молодёжный сленг
Сквернословие – использование в разговоре ругательных, грязных и грубых слов, один из самых распространенных грехов среди неверующих: человек верующий, привыкший к молитвенному общению с Богом и знающий, что Бог слышит всё, что мы говорим, и ведает все наши мысли, не может оскорбить мерзким словом слух Господа или Богородицы. «Никакое гнилое слово да не исходит из уст ваших», – назидал апостол Павел (Послание к Ефесянам 4:29).
Шел Архип по своей любимой улице, радовался яркому летнему солнцу, теплой погоде, ветерку, нежно ласкавшему его тело, смотрел на декоративные ели, и вдруг слышит, как кто-то среди улицы громко и ясно, с выражением, придавая ему необыкновенный молодёжный окрас, произносит слово: «Б- -ть», от которого Архип был готов провалиться сквозь землю.
Повернув голову в сторону кричавшего, Архип увидел трёх молодых людей, идущих ему навстречу и о чём-то спорящих между собой.
- Эй, ребята, – громко произнес Архип, – чтобы привлечь их внимание к себе.
- Вы что, не следите за своей речью? Вы же находитесь в общественном месте перед административным зданием.
- А что, собственно, произошло? – удивленно спросил Архипа один из молодых людей лет шестнадцати.
- А вы что, не слышите мат в своей речи, или это в вашей компании принято так разговаривать? Через каждое слово произносить матерное слово.
А что тут такого? – еще больше удивляясь, широко раскрывая глаза и повышая тон своей речи, начал возражать молодой человек.
- Нормально мы разговариваем, – утвердительно, со злобой и возмущением произнес молодой человек. – Мы не материмся, мы всегда так общаемся на нашем молодёжном сленге. Молодой человек резко повернулся и с гордо поднятой головой пошел прочь от Архипа.
Мат на всю улицу в общественном месте – это означает современный «молодежный сленг». Это теперь, мне, старику, так надо понимать, – начал размышлять про себя Архип, глядя на удаляющуюся троицу молодых людей. – Это теперь такая современная форма общения нашей молодёжи, где присутствие старших теперь ничего для них не значит. Получается, в нашем социуме установлены новые правила поведения подрастающим новым поколением молодёжи, для которых этические нормы поведения, веками выработанные человечеством, теперь отходят на задний план, и теперь в общении между собой новое поколение гомосапиенсов должно выражаться так и не иначе.
- Да-а-а-а, – протяжно, с глубоким разочарованием и сожалением произнес Архип, почесывая затылок. – На каком-то этапе нашей жизни мы вас упустили, и что-то пошло не так. Да уж, да уж, – продолжал вслух размышлять Архип.
- Что же происходит с нами? Мы же с такими новыми нормами общения между собой далеко пойдём, – Архип замолчал, задумавшись над произошедшим, и ещё долго продолжал смотреть на удаляющихся пацанов, чтобы запомнить их лица в надежде при следующей встрече провести с ними беседу.
© Copyright: Аркадий Шакшин, 2022
Свидетельство о публикации №222061700994
Свидетельство о публикации №222061700994
Рецензии
Если молодой человек употребляет в своей речи нецензурную брань, это свидетельствует о том, что он просто не в достаточной степени владеет своим родным языком)))
Диана Свердловская 01.11.2022 16:13 • Заявить о нарушении
Диана Свердловская 01.11.2022 16:13 • Заявить о нарушении
Молодёжный сленг (Аркадий Шакшин) / Проза.ру
•
Сквернословие является распространенным грехом среди неверующих.
•
Верующие люди знают, что Бог слышит все их слова и мысли.
•
В статье описывается случай, когда Архип услышал матерное слово в общественном месте.
•
Молодые люди утверждали, что используют матерное слово в качестве "молодежного сленга".
•
Автор размышляет о новых правилах поведения молодежи, где этические нормы отходят на задний план.
•
Архип выражает разочарование и сожаление о том, что они упустили контроль над новыми нормами общения.
Аркадий Шакшин 24.04.2024 06:45 Заявить о нарушении
•
Сквернословие является распространенным грехом среди неверующих.
•
Верующие люди знают, что Бог слышит все их слова и мысли.
•
В статье описывается случай, когда Архип услышал матерное слово в общественном месте.
•
Молодые люди утверждали, что используют матерное слово в качестве "молодежного сленга".
•
Автор размышляет о новых правилах поведения молодежи, где этические нормы отходят на задний план.
•
Архип выражает разочарование и сожаление о том, что они упустили контроль над новыми нормами общения.
Аркадий Шакшин 24.04.2024 06:45 Заявить о нарушении
Рецензия на рассказ «Молодёжный сленг» Аркадия Шакшина
Рассказ Аркадия Шакшина «Молодёжный сленг» поднимает важную и болезненную для современного общества тему – распространение сквернословия среди молодёжи и его влияние на культуру общения. Автор через призму восприятия главного героя, Архипа, показывает столкновение двух мировоззрений: традиционного, основанного на нравственных и религиозных нормах, и современного, где мат воспринимается как естественная часть «молодёжного сленга».
Сильные стороны рассказа:
Актуальность темы – проблема сквернословия, особенно в публичных местах, действительно существует, и автор удачно выбирает момент для её обсуждения.
Контраст персонажей – Архип, человек старшего поколения, олицетворяет ценности прошлого, в то время как молодые люди демонстрируют равнодушие к нормам приличия. Этот конфликт делает рассказ динамичным.
Нравственный посыл – автор не просто осуждает мат, но и задаётся вопросом: «Где мы, старшие, упустили молодёжь?» Это придаёт тексту глубину и заставляет задуматься о воспитании.
Религиозный подтекст – цитата из Библии и размышления Архипа о грехе сквернословия добавляют рассказу философское звучание.
Слабые стороны:
Однозначность позиции – молодые люди показаны слишком схематично, их реакция кажется несколько преувеличенной. Возможно, стоило добавить хотя бы одного персонажа, который задумался бы над словами Архипа.
Морализаторство – хотя тема важная, текст местами звучит как проповедь, что может оттолкнуть часть читателей.
Недостаток действия – сюжет довольно статичен: Архип делает замечание, получает грубый ответ и остаётся в раздумьях. Не хватает развития конфликта или хотя бы намёка на возможное изменение ситуации.
Вывод:
Рассказ «Молодёжный сленг» – это небольшое, но ёмкое размышление о деградации языка и морали в современном обществе. Несмотря на некоторую прямолинейность, он заставляет задуматься о том, как мы общаемся и какие слова допускаем в своей речи. Произведение будет особенно интересно читателям, обеспокоенным проблемами культуры и воспитания, а также тем, кто задумывается о влиянии языка на общество.
Оценка: 7/10 – хороший рассказ с важной мыслью, но мог бы быть более тонким в подаче.
Аркадий Шакшин 24.07.2025 23:23 Заявить о нарушении
Рассказ Аркадия Шакшина «Молодёжный сленг» поднимает важную и болезненную для современного общества тему – распространение сквернословия среди молодёжи и его влияние на культуру общения. Автор через призму восприятия главного героя, Архипа, показывает столкновение двух мировоззрений: традиционного, основанного на нравственных и религиозных нормах, и современного, где мат воспринимается как естественная часть «молодёжного сленга».
Сильные стороны рассказа:
Актуальность темы – проблема сквернословия, особенно в публичных местах, действительно существует, и автор удачно выбирает момент для её обсуждения.
Контраст персонажей – Архип, человек старшего поколения, олицетворяет ценности прошлого, в то время как молодые люди демонстрируют равнодушие к нормам приличия. Этот конфликт делает рассказ динамичным.
Нравственный посыл – автор не просто осуждает мат, но и задаётся вопросом: «Где мы, старшие, упустили молодёжь?» Это придаёт тексту глубину и заставляет задуматься о воспитании.
Религиозный подтекст – цитата из Библии и размышления Архипа о грехе сквернословия добавляют рассказу философское звучание.
Слабые стороны:
Однозначность позиции – молодые люди показаны слишком схематично, их реакция кажется несколько преувеличенной. Возможно, стоило добавить хотя бы одного персонажа, который задумался бы над словами Архипа.
Морализаторство – хотя тема важная, текст местами звучит как проповедь, что может оттолкнуть часть читателей.
Недостаток действия – сюжет довольно статичен: Архип делает замечание, получает грубый ответ и остаётся в раздумьях. Не хватает развития конфликта или хотя бы намёка на возможное изменение ситуации.
Вывод:
Рассказ «Молодёжный сленг» – это небольшое, но ёмкое размышление о деградации языка и морали в современном обществе. Несмотря на некоторую прямолинейность, он заставляет задуматься о том, как мы общаемся и какие слова допускаем в своей речи. Произведение будет особенно интересно читателям, обеспокоенным проблемами культуры и воспитания, а также тем, кто задумывается о влиянии языка на общество.
Оценка: 7/10 – хороший рассказ с важной мыслью, но мог бы быть более тонким в подаче.
Аркадий Шакшин 24.07.2025 23:23 Заявить о нарушении
Рецензия на рассказ Аркадия Шакшина «Молодёжный сленг» в правовом разрезе
Рассказ Аркадия Шакшина «Молодёжный сленг», в отличие от более развернутого «Самоутверждается», является концентрированным художественным исследованием ключевого конфликта на стыке права, морали и культурных кодов поколений. Через локальный эпизод автор поднимает глобальные вопросы о границах правового регулирования, природе социальных норм и легитимности требований одного поколения к другому.
1. Правовая квалификация поведения: норма и её перцепция
С точки зрения законодательства РФ, описанная ситуация предельно ясна. Публичное, громкое употребление нецензурной лексики на улице перед административным зданием квалифицируется как мелкое хулиганство, предусмотренное ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ («нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах»).
Однако правовая сердцевина конфликта в рассказе заключается не в факте нарушения, а в его субъективном восприятии сторонами:
Для Архипа (и законодателя) мат — это однозначное, самодостаточное правонарушение, акт неуважения к обществу и его институтам (символизируемым административным зданием). Его замечание — это ссылка на внешнюю, универсальную правовую и этическую норму.
Для подростков мат утрачивает статус «бранного» или «нецензурного» слова в его классическом понимании. Они переносят его в иную категорию — «молодёжный сленг», то есть внутригрупповой диалект, инструмент коммуникации и маркер принадлежности к своей возрастной когорте. Их реакция («А что тут такого?») демонстрирует не столько наглость, сколько искреннее непонимание, поскольку в их системе координат нарушения нет. Они не «хулиганят», они «нормально разговаривают».
Таким образом, Шакшин фиксирует момент, когда правовая норма перестает быть социально очевидной для целой группы населения. Закон формально работает, но его предупредительная и воспитательная функция терпит крах, так как он говорит на языке, который адресат (подросток) отказывается признавать релевантным для своей коммуникативной среды.
2. Право взрослых требовать соблюдения закона: авторитет vs. легитимность
Архип в своем праве безупречен. Любой гражданин (ст. 45 Конституции РФ) вправе сделать замечание, указывая на нарушение общественного порядка. Его ссылка на контекст («общественное место», «административное здание») юридически грамотна.
Однако рассказ обнажает кризис этого права. Право Архипа не подкреплено в данной ситуации реальным авторитетом или механизмом принуждения. Его требование основано на нормах, которые подростки не интериоризировали. Диалог становится разговором глухих:
Архип апеллирует к Закону (в широком смысле — и правовому, и моральному).
Подростки апеллируют к Актуальной норме своей субкультуры («сленг»).
Их уход «с гордо поднятой головой» — это символическая победа внутренней групповой нормы над внешним, отчуждаемым требованием. Шакшин показывает, что формальное право требовать еще не означает возможности добиться соблюдения, если закон существует в отрыве от системы ценностей, разделяемой молодежью.
3. Действия взрослых в правовом поле: тупик замечания
В этом рассказе Шакшин искусственно (и метко) сужает поле возможных действий взрослого до единственного — устного замечания, которое оказывается абсолютно неэффективным. Архип не звонит в полицию, не ищет их родителей, не обращается в учебное заведение. Почему?
Эффект девальвации. Частота и обыденность подобных ситуаций (в отличие от прямого оскорбления в «Самоутверждается») делает вызов полиции действием диспропорциональным в глазах самого же Архипа. Закон (ст. 20.1 КоАП) есть, но его применение к единичному случаю публичного мата кажется избыточным, почти абсурдным.
Когнитивный диссонанс у взрослого. Архип сталкивается не со злой волей, а с иной реальностью. Наказать за «сленг» невозможно. Это заставляет его перейти с правового поля на поле социокультурной рефлексии («На каком-то этапе нашей жизни мы вас упустили»).
Правовой парадокс, который вскрывает Шакшин: закон, не имеющий поддержки в виде широко разделяемой социальной нормы, остается мертвой буквой в повседневных, массовых конфликтах. Он работает для случаев-вспышек (драка, вандализм, прямое оскорбление), но бессилен перед фоновой, тотальной «нормализацией» отклонения.
4. Заключение: рассказ как приговор «юридическому кретинизму» в воспитании
«Молодёжный сленг» — это лаконичный и сильный рассказ, который можно рассматривать как диагноз более глубокой болезни, чем хулиганство.
Критика правового фетишизма. Шакшин указывает на наивность веры в то, что правовая норма сама по себе, без мощной культурной и воспитательной подкладки, способна регулировать повседневное поведение, особенно в сфере речевой культуры.
Документирование культурного раскола. Автор фиксирует момент, когда разные поколения начинают говорить не просто на разных языках, но и по разным правилам оценки одних и тех же языковых явлений. То, что для одного поколения — преступление против нормы, для другого — и есть норма.
Призыв к иным инструментам. Бессилие Архипа в финале («запомнить их лица… провести беседу») — ключевой момент. Шакшин намекает, что в этой войне за норму правовые санкции вторичны. Первичен долгий, трудный диалог, поиск общего культурного кода и восстановление авторитета взрослого не как карателя, а как носителя привлекательной, уважаемой модели поведения. Без этого любая статья КоАП останется для «гомосапиенсов» (ироничное самоназвание, принятое подростками устами Архипа) пустым звуком.
Рассказ «Молодёжный сленг» не предлагает решения, но ставит точный диагноз: общество, которое подменяет сложную работу по передаче ценностей и культурных кодов простой ссылкой на закон, обречено на мучительное непонимание между поколениями и постепенную эрозию самих этих законов, превращающихся в архаичный ритуал.
Аркадий Шакшин 07.12.2025 10:57 Заявить о нарушении
Рассказ Аркадия Шакшина «Молодёжный сленг», в отличие от более развернутого «Самоутверждается», является концентрированным художественным исследованием ключевого конфликта на стыке права, морали и культурных кодов поколений. Через локальный эпизод автор поднимает глобальные вопросы о границах правового регулирования, природе социальных норм и легитимности требований одного поколения к другому.
1. Правовая квалификация поведения: норма и её перцепция
С точки зрения законодательства РФ, описанная ситуация предельно ясна. Публичное, громкое употребление нецензурной лексики на улице перед административным зданием квалифицируется как мелкое хулиганство, предусмотренное ч. 1 ст. 20.1 КоАП РФ («нарушение общественного порядка, выражающее явное неуважение к обществу, сопровождающееся нецензурной бранью в общественных местах»).
Однако правовая сердцевина конфликта в рассказе заключается не в факте нарушения, а в его субъективном восприятии сторонами:
Для Архипа (и законодателя) мат — это однозначное, самодостаточное правонарушение, акт неуважения к обществу и его институтам (символизируемым административным зданием). Его замечание — это ссылка на внешнюю, универсальную правовую и этическую норму.
Для подростков мат утрачивает статус «бранного» или «нецензурного» слова в его классическом понимании. Они переносят его в иную категорию — «молодёжный сленг», то есть внутригрупповой диалект, инструмент коммуникации и маркер принадлежности к своей возрастной когорте. Их реакция («А что тут такого?») демонстрирует не столько наглость, сколько искреннее непонимание, поскольку в их системе координат нарушения нет. Они не «хулиганят», они «нормально разговаривают».
Таким образом, Шакшин фиксирует момент, когда правовая норма перестает быть социально очевидной для целой группы населения. Закон формально работает, но его предупредительная и воспитательная функция терпит крах, так как он говорит на языке, который адресат (подросток) отказывается признавать релевантным для своей коммуникативной среды.
2. Право взрослых требовать соблюдения закона: авторитет vs. легитимность
Архип в своем праве безупречен. Любой гражданин (ст. 45 Конституции РФ) вправе сделать замечание, указывая на нарушение общественного порядка. Его ссылка на контекст («общественное место», «административное здание») юридически грамотна.
Однако рассказ обнажает кризис этого права. Право Архипа не подкреплено в данной ситуации реальным авторитетом или механизмом принуждения. Его требование основано на нормах, которые подростки не интериоризировали. Диалог становится разговором глухих:
Архип апеллирует к Закону (в широком смысле — и правовому, и моральному).
Подростки апеллируют к Актуальной норме своей субкультуры («сленг»).
Их уход «с гордо поднятой головой» — это символическая победа внутренней групповой нормы над внешним, отчуждаемым требованием. Шакшин показывает, что формальное право требовать еще не означает возможности добиться соблюдения, если закон существует в отрыве от системы ценностей, разделяемой молодежью.
3. Действия взрослых в правовом поле: тупик замечания
В этом рассказе Шакшин искусственно (и метко) сужает поле возможных действий взрослого до единственного — устного замечания, которое оказывается абсолютно неэффективным. Архип не звонит в полицию, не ищет их родителей, не обращается в учебное заведение. Почему?
Эффект девальвации. Частота и обыденность подобных ситуаций (в отличие от прямого оскорбления в «Самоутверждается») делает вызов полиции действием диспропорциональным в глазах самого же Архипа. Закон (ст. 20.1 КоАП) есть, но его применение к единичному случаю публичного мата кажется избыточным, почти абсурдным.
Когнитивный диссонанс у взрослого. Архип сталкивается не со злой волей, а с иной реальностью. Наказать за «сленг» невозможно. Это заставляет его перейти с правового поля на поле социокультурной рефлексии («На каком-то этапе нашей жизни мы вас упустили»).
Правовой парадокс, который вскрывает Шакшин: закон, не имеющий поддержки в виде широко разделяемой социальной нормы, остается мертвой буквой в повседневных, массовых конфликтах. Он работает для случаев-вспышек (драка, вандализм, прямое оскорбление), но бессилен перед фоновой, тотальной «нормализацией» отклонения.
4. Заключение: рассказ как приговор «юридическому кретинизму» в воспитании
«Молодёжный сленг» — это лаконичный и сильный рассказ, который можно рассматривать как диагноз более глубокой болезни, чем хулиганство.
Критика правового фетишизма. Шакшин указывает на наивность веры в то, что правовая норма сама по себе, без мощной культурной и воспитательной подкладки, способна регулировать повседневное поведение, особенно в сфере речевой культуры.
Документирование культурного раскола. Автор фиксирует момент, когда разные поколения начинают говорить не просто на разных языках, но и по разным правилам оценки одних и тех же языковых явлений. То, что для одного поколения — преступление против нормы, для другого — и есть норма.
Призыв к иным инструментам. Бессилие Архипа в финале («запомнить их лица… провести беседу») — ключевой момент. Шакшин намекает, что в этой войне за норму правовые санкции вторичны. Первичен долгий, трудный диалог, поиск общего культурного кода и восстановление авторитета взрослого не как карателя, а как носителя привлекательной, уважаемой модели поведения. Без этого любая статья КоАП останется для «гомосапиенсов» (ироничное самоназвание, принятое подростками устами Архипа) пустым звуком.
Рассказ «Молодёжный сленг» не предлагает решения, но ставит точный диагноз: общество, которое подменяет сложную работу по передаче ценностей и культурных кодов простой ссылкой на закон, обречено на мучительное непонимание между поколениями и постепенную эрозию самих этих законов, превращающихся в архаичный ритуал.
Аркадий Шакшин 07.12.2025 10:57 Заявить о нарушении