Служитель правды и добра

СЛУЖИТЕЛЬ ПРАВДЫ И ДОБРА
Павел Засодимский

Когда-то, а именно в последней трети XIX и в самом начале ХХ столетия, имя Павла Владимировича Засодимского было хорошо знакомо русскому читателю. Его повести и рассказы, печатавшиеся в демократических изданиях и издательствах, читались и перечитывались, горячо обсуждались разночинной молодёжью, земскими деятелями, народными учителями и врачами, преследовались властями. За Засодимским прочно закрепилась слава знатока народной жизни, защитника слабых и обездоленных. Ярким литературным талантом среди современных авторов он не выделялся. Его выделяло другое – стремление проникнуть в глубь народной жизни, умение мастерски поведать о ней, почти документальная точность повествования, и искреннее, без тени беллетристической фальши сострадание к своим литературным героям, взятым из реальной жизни.
Павел Засодимский родился в 1843 году в Великом Устюге в дворянской семье со скромным достатком. Его мать, Екатерина Павловна, в девичестве Засецкая, дочь отставного морского офицера, являлась представительницей старинной дворянской фамилии, имевшей итальянские корни. В разное время Засецкие были стольниками и воеводами, владели имениями в разных местах Вологодчины и в других территориях Российского госу-дарства. В народе они слыли людьми просвещёнными и патриотичными, были широко известны благотворительностью, пожертвованиями на обще-ственные нужды, на строительство храмов. Один из представителей рода Засецких – капитан-поручик лейб-гвардии Алексей Александрович Засецкий был первым вологодским краеведом, автором «Исторических и топо-графических известий по древности о России и частью г. Вологде и его уез-де». Светлый образ матери, её «прекрасное, бесконечно доброе лицо… в рамке русых волос и её кроткие ласковые глаза, тёмно-голубые, как ясное летнее небо» он помнил всегда. От матери, которая «не умела никому от-казать, хотя бы проситель был самый последний из людей», Засодимский унаследовал отзывчивость, уважение и доброту к простым людям.
Отец будущего писателя Владимир Михайлович Засодимский служил чиновником по Министерству государственных имуществ в уездном городе Вологодской губернии Никольске. Происходил он из рода кадниковского дьячка (священнослужителя или канцеляриста). В своих воспоминаниях, написанных незадолго до смерти, Засодимкий так описывает отца: «Он был довольно красивый мужчина, высокого роста, с большим открытым лбом, с тщательно всегда приглаженными усами и с волосами, зачёсанными на висках по направлению ко лбу – по моде николаевского времени. Он был здоровый, сильный человек, ходил, высоко подняв голову, держался прямо, говорил властно, при случае умел казаться грозным, в дамском обществе был всегда утончённо вежлив и любезен». Из воспоминаний писателя известно, что, будучи уже в возрасте Владимир Михайлович, в период Крымской войны 1853 – 1856 годов вступил добровольцем в ополчение и был готов сражаться с иностранными интервентами.
Недостаток внимания со стороны отца в значительной мере компенси-ровался заботой о Павле со стороны деда по отцовской линии – Михаила Андреевича. Это был начитанный, образованный человек, воспитанник Славяно-греко-латинской академии, масон. Своей страстью к чтению и по-знанию окружающего мира Засодимский был обязан именно деду: «Если действительно некоторые наши и душевные, так же как и физические каче-ства мы получаем в наследство от предков, то я могу думать, что свою ран-нюю страсть к книжным занятиям и к писательству я получил в наследство, вместе с настойчивостью и упрямством, именно от моего деда по отцу». Во многом благодаря деду, вспоминал Засодимский, в семье с самого детства присутствовала атмосфера душевности, теплоты и взаимопонимания.
Не стоял в стороне от воспитания внука и дед по материнской линии – Павел Михайлович Засецкий, потомственный дворянин Вологодской гу-бернии, отставной моряк и любитель домашних животных. Он был для юного Павла кладезем исторических фактов, воспоминаний о прошлых битвах и морских сражениях. А ещё в доме деда были для Павла два за-ветных места: шкаф со сладостями и книжный шкаф. Чем в большей мере наслаждался в детстве будущий писатель, сказать трудно, но судя по вос-поминаниям – книгами! В книжном шкафу деда «в нарядных переплётах красовались за стеклом: История Петра I, Суворова, Наполеона, Фридриха Великого, История Войны 1812 года, Картины вселенной, Путешествия Дю-мон-Дюрвиля, Тайны инквизиции, Труды Вольно-Экономического Общества, Les fables d'Esope phrygien (Копенгагенское издание конца прошлого столетия) и др.».
До 12 лет Павел воспитывался в семье. В 1856 году его определили в дворянский пансион при Вологодской гимназии. Годы гимназической учёбы запомнились Павлу своей суровостью. Огромное здание гимназии смотрело массивными колоннами на серый и унылый «плац-парад», мо-щённый булыжником и поросший травой. Целыми днями здесь муштрова-ли солдат местного батальона. С полной выкладкой маршировали они по площади. По вечерам при тусклом свете фонарей разводили караулы, а из просторных окон губернаторского дома лился мягкий свет и доносились звуки мазурки.
Мало чем отличалась от солдатской муштры и казарменной обстановки жизнь в стенах Вологодской гимназии. «В этих стенах, – вспоминал За-содимский, – прошли семь лет моей жизни, – семь лет из того возраста, когда все впечатления бывают так живы и ярки, и понятно, что незатейливая полуказарменная обстановка пансионской залы, как топором зарубленная, глубоко врезалась в моей памяти. Много было пережито в этих стенах... Здесь я узнал и горе новичка, тоску по родному дому, по деревенской свободе, и блаженные минуты горячих признаний в дружбе и в братской любви, и радость по случаю удачно сданных экзаменов и близких каникул, и тёмные страхи перед единицами и двойками, и дух захватывающие опасения угрожающих наказаний...».
Юношу угнетали жестокие и грубые нравы, царившие в пансионе, му-чительные дни без обеда, стояние у стены, карцеры и розги, которыми же-стоко наказывали гимназистов. «Гувернёры, как говорится, походя расто-чали направо и налево увесистые подзатыльники и драли за уши, – с горе-чью рассказывает Засодимский. –Немец-гувернёр однажды в пылу раз-дражения увлёкся до того, что даже надорвал ухо воспитаннику. Инспектор наказывал розгами, невзирая на возраст... Не проходило недели, чтобы несколько человек не остались без обеда, без завтрака или без чая; не проходило дня без того, чтобы несколько человек не постояли у стены или на коленях; не бывало такой субботы в течение учебного времени, чтобы не высекли человек 10 – 15. Одним словом, не бывало такого дня, чтобы кто-нибудь из «маленьких» горько не плакал от истязаний начальства или от побоев своих же товарищей.» А зимой на льду реки Вологда, у Красного моста устраивались кровавые побоища между семинаристами и гимнази-стами, стеной на стену ходили они.
Немного в памяти Засодимского осталось светлых воспоминаний о во-логодской гимназии. Одно из них – о преподавателе русской словесности Н. П. Левицком. Под его руководством гимназисты читали статьи Белинско-го, изучали Пушкина, Гоголя, Лермонтова, зачитывались Некрасовым, Гон-чаровым, «Губернскими очерками» Щедрина и в особенности романами Тургенева. «Его Лаврецкий, Рудин, Базаров захватывали за живое и кружили головы», – вспоминал Засодимский.
С первых же классов гимназии юноша увлёкся сочинениями Алек-сандра Герцена, его запрещёнными в империи статьями – «Социализм и Россия», «С того берега», воспоминаниями «Былое и думы». В руках юного гимназиста побывали даже отдельные номера «Колокола». «Позже, наряду с Герценом, – рассказывает в автобиографии Засодимский, – сильное влияние оказали на моё умственное развитие и на склад моих убеждений Чернышевский и Добролюбов.»
В гимназические годы Засодимский пытается написать повесть «из ис-панской жизни». Её герои, поборники свободы и справедливости, устраи-вают заговор против инквизиции. Заговор кончается провалом: заговорщи-ков сжигают на костре, а их возлюбленные уходят в монастырь. Не трудно домыслить за юным автором, что атмосфера, воссозданная в повести, – это атмосфера гимназической жизни, а инквизиция – гимназическое началь-ство.
В июне 1863 года Засодимский оканчивает гимназию и с радостью по-кидает «тесный, замкнутый мирок» пансиона. Несмотря на давнее желание отца видеть своего сына чиновником, он твёрдо решает поступать в университет. Вскоре его зачисляют вольным слушателем юридического факультета Санкт-Петербургского университета. Он с жадностью погружа-ется в университетскую науку, но учиться более полутора лет Засодимскому не пришлось. За учёбу необходимо было платить, а денег в семье не оказалось.
Несколько лет Засодимский скитался по углам и каморкам Петербурга, подрабатывал уроками и разной мелкой подённой работой. В свободное время писал стихи, сочинял повести. Затем ненадолго уехал в Пензенскую губернию в качестве до¬машнего учителя в богатых семьях.
За короткий срок университетской жизни Павлу Владимировичу удалось сблизиться с прогрессивными столичными литераторами и журналистами. В 1867 году столичный революционно-демократический журнал «Дело» опубликовал первую повесть начинающего автора «Грешница». В повести была рассказана история грехопадения наивной провинциальной девушки Маши, соблазнённой и обманутой либеральным пустословом Свержинским. События повести разворачиваются на фоне жизни обитателей петербургских трущоб, нищих и обездоленных жителей столицы: ма-стеровых, бродяг, проституток. Повесть звучала приговором обществу со-циального неравенства и несправедливости. В 1870 году журнал публикует вторую повесть Засодимского «Тёмные силы», созданную на местном во-логодском материале. Повесть правдиво рассказывала о семье столяра Никиты, «отбывавшей жизнь» «как тяжёлую работу». Уже первыми литера-турными произведениями Засодимский заявил о себе как о последова-тельном приверженце новой для России народнической беллетристики, тонком исследователе социальных и экономических явлений народной жизни.
Повесть «Тёмные силы» Засодимский посвятил видному публицисту и литературному критику, революционному демократу Николаю Васильевичу Шелгунову (1824 – 1891), с которым познакомился и подружился в Вологде. В это же время Засодимский сближается со своими земляками-вологжанами Н.Ф. Лермонтовым и М.В. Куприяновым, членами подполь-ного революционного общества «чайковцев». В 1872 году, увлечённый идеей «хождения в народ», он становится учителем в сельской школе в Новгородской губернии, открытой профессиональной революционеркой С. А. Лешерн, впоследствии осуждённой по «делу 193-х».
В 1874 году журнал «Отечественные записки», редактируемый М.Е. Салтыковым-Щедриным, опубликовал роман Засодимского из деревенской жизни «Хроника села Смурина». Это наиболее значительное произведение писателя. Деревня в его романе – арена столкновения интересов кулачества и бедноты. Главный герой «Хроники», крестьянин-народолюбец Дмитрий Кряжев, пытается улучшить экономическое положение крестьян-трудящихся. Он заводит артели и ссудо-сберегательные товарищества, но наталкивается на непреодолимое противодействие кулаков и, в конце концов, уходит из деревни с твёрдым убеждением в несостоятельности народнических методов борьбы за улучшение положения крестьянства.
Заметное место в творчестве Засодимского занимает критика мещан-ства, что роднило его творчество с творчеством М. Горького. В повести «Старый дом» писатель дал ряд образов тупых и самодовольных мещан, мнящих себя законодателями жизни, исповедующих отвратительную фи-лософию «мелких делишек» и убивающих своим тлетворным влиянием всякое проявление здоровых чувств и стремлений. Тему мещанства затра-гивает Засодимский и в повести «Семейство Подошвиных».
Наряду с большими повестями и романами, такими как «Песня спета», «Три дороги», «Степные тайны», «По градам и весям», Засодимский писал публицистические и исторические статьи. Помимо «Дела», «Искры» и «Отечественных записок» писатель сотрудничал в «Слове», «Сиянии», «Наблюдателе», «Русском богатстве», «Северном вестнике», а также в многочисленных детских изданиях.
В конце 80-х годов ХIХ столетия Засодимский деятельно участвует в ра-боте народного издательства «Посредник», созданного при активном уча-стии Л. Н. Толстого. Он завязывает тесные отношения с сотрудниками изда-тельства, среди которых было немало известных писателей – В. М. Гаршин, Н. Н. Златовратский, В. Г. Короленко, Н. С. Лесков, К. М. Станюкович, А. И. Эртель и другие.
В эти же годы писатель увлекается идеями «толстовства», обменивается письмами с Л. Н. Толстым, живо интересовавшимся творчеством писателей народнического направления. Засодимский знал, что Толстой был знаком с некоторыми его произведениями и хотел получить от него более по-дробные отзывы. В ответ на просьбу оценить рассказ «Перед потухшим камельком» Толстой написал автору: «Павел Владимирович! Я получил Ваш рассказ и тотчас же прочёл про себя и другой раз своим домашним, так он мне понравился. Это то самое искусство, которое имеет право на существование. Рассказ прекрасный, и значение его не только ясно, но хва-тает за сердце…». Известно о положительной оценке Толстым повестей Засодимского «Чёрные вороны» и «Весь век для других». «Последняя осо-бо хороша», – считал Л. Н. Толстой.
Много и плодотворно работал над произведениями для детей, сотруд-ничая в журналах «Семья и школа», «Детское чтение», «Родник» и «Игру-шечка». Лучшие из его рассказов вышли отдельными изданиями: «Заду-шевные рассказы» и «Бывальщина и сказки».
Обширное литературное наследие Засодимского включает в себе ин-тереснейшие воспоминания, вошедшие в книги «Из воспоминаний» и «Мои скитальчества». Эти книги вышли почти одновременно в Москве в 1908 году в Типографии Т-ва И. Д. Сытина. В первой из них наряду с воспоминаниями о детстве и юношестве присутствуют воспоминания о дружбе и сотрудничестве мемуариста с И. А. Буниным, В. М. Гаршиным, В. С. Куроч-киным, Н. А. Некрасовым, Г. И. Успенским, А. И. Эртелем, воссоздана слож-ная и противоречивая эпоха русской жизни второй половины XIX века.
Центральное место в книге «Мои скитальчества» уделено последнему периоду жизни и похоронам Н. В. Шелгунова, выступлению на них Засо-димского и его высылке из столицы в провинцию. Похороны ветерана ре-волюционно-демократического движения проходили в Петербурге 15 ап-реля 1891 года. Они вылились в яркую политическую демонстрацию сту-дентов и рабочих столицы, стычку между полицией и толпой. За этими со-бытиями последовали репрессии царских властей. Большая группа студен-тов-активистов была исключена из учебных заведений и выслана без права проживания в столицах, причём двадцать один из них – без права поступ-ления в другие учебные заведения. Административной ссылке были под-вержены несколько рабочих, гимназистов и писателей. Среди них был и Павел Владимирович Засодимский, выступивший на похоронах своего друга с речью. Власти сочли эту речь «возмутительной» и «зажигательной», а присутствие писателя в Петербурге «нетерпимым». Впрочем, гонениям со стороны властей Засодимский подвергался и ранее. У писателя постоянно возникали проблемы с цензурой, а в 1884 году многие его сочинения были запрещены к обращению в народных и ученических библиотеках.
В «годы скитаний», последовавшие за высылкой из столицы, Засодим-ский побывал во многих местностях российской провинции, участвовал в борьбе с голодом, набирался новых жизненных впечатлений, которые нашли отражение в его произведениях тех лет.
В самом начале ХХ века Засодимский какое-то время жил в Крыму. В небольшой книге очерков «В Крыму», опубликованной в 1902 году, в пол-ной мере раскрылся его талант писателя и публициста. Один из очерков книги посвящён быту и нравам курортной Ялты начала века, городу кон-трастов, наречённому автором «Городом смерти и веселья». Одни приез-жают сюда отдыхать и развлекаться, другие – дышать целительным возду-хом моря и гор в надежде продлить дни своего земного существования. Ялта с тупым равнодушием принимает всех – и больных, и здоровых, лишь бы платили за жильё, за обслуживание, за развлечения… 
Очерк «На могилах» посвящён путешествию по историческим и памят-ным местам Севастополя. Здесь каждый камень – историческая реликвия. С документальной точностью автор описывает достопамятные места города русской славы и его окрестностей, размышляет о прошлом, настоящем и будущем Таврического полуострова.
В конце жизни Засодимский раскрыл себя как крупный политолог и со-циальный мыслитель. В 1911 году в Петербурге вышла его книга «Деспо-тизм, его принципы, применение их и борьба за деспотизм», наполненная глубокими размышлениями о природе деспотической власти и её прояв-лениях как исторической формы авторитаризма. О значении этого сочине-ния писателя-народника свидетельствует тот факт, что в наши дни книга была переиздана столичным издательством «Ленанд» в серии «Из насле-дия мировой политологии».
Павел Владимирович Засодимский прожил необычайно трудную, но яркую жизнь бытописателя и защитника униженных и обездоленных людей России. Последние его годы прошли в Новгородской губернии. Здесь он умер в 1912 году и был похоронен в селе Опеченский Посад, у стен храма Успения Пресвятой Богородицы.