Болью отягчённый

Виктор Матюк

Болью отягчённый

Болью отягчённый, в себя по уши самовлюблённый, по большому счёту он – заключённый,
То есть зек, без особых примет, за что чалится и так горько печалится – большой секрет,
А болтовне большого счастья нет, куплен билет в один конец, хорошо, что не тот свет,
Он намедни закончил с отличием университет, по случаю предстоящих торжеств
Сделал молодой профессорше непристойный жест, у неё характер твёрд, как жесть,
Она решила постоять за своё достоинство и собственную честь! Возникшая месть
Возникла в ночи, в лесу ещё не токовали тогда глухари, страсть отдыхали в тени,
Медленно тянулись дни страстной и нежной любви,  не суди, и не судимым будешь,
Если кого-то ты однажды осудишь, об этом долго не забудешь! Его душевная боль отягчена,
Тогда он до дна допил кубок терпкого вина, а она ему и не любовница и не жена,
Просто так в гости зашла без приглашения, напросилась на сношение,
Но потом глубоко вдыхала воздух широко открытым ртом, в нём член торчал,
Он скулил и стенал, но его тихий говор не слушал даже ресторанный повар!
Стекает пот с разгорячённых лиц, женщина улеглась ниц, он подошёл к ней сзади,
Ей бы в тот миг позавидовали все русские бабы, сделал глубокий вдох,
Вытащил детородный орган изо рта, и такая канитель пошла,
Что у бывалого мужика посинела от тяжкого труда нижняя губа!
Кажись, ему труба! Он же глыба, родившаяся в созвездии Рыбы,
Он писца признал в себе, им поведал об этом року и судьбе,
 зажав нательный крест в руке! Оставшись наедине в кромешной темноте,
Решил, что бес ему в самое сердце нож вонзил, достигнув цели,
Стал думать о ратном и благодатном деле, отзвенели весенние ручьи,
Сильные северные ветры над весями и городами прошли, оставив глину и пыль,
Она покрыла даже высокий обрыв, на самом краю застыл серебристый ковыль!
Боль отягчённый будущий зек или советский заключённый, он – же тамбовский волк
Дошёл до трёх дорог, пройти через тот перекрёсток легко он не смог,
Его ждал тюремный срок из-за профессорши той, которая не была ему женой,
Она вступила с ним в половую связь, чтобы в очередной раз самой себе доказать,
Что она – не ****ь, а одна из лучших баб в околотке том, что стоял за лысым бугром!
Там у неё семья, там её родительский дом, но было холодно в нём всегда, снег, холод и пурга
Напоминали о себя лишь иногда, она без труда от мужа в ту ночь якобы к сестре ушла,
По дороге к новому любовнику без приглашения зашла, раздвинула ноги и без ужаса и тревоги
Вступила в связь, её даже муж не указ, этот педераст ей свой опыт передаст,
Но малую часть оставит себе, так написано на его судьбе! Ветер гулял в тот миг в бабьей голове,
Он положил её на старый камзол и рывком в неё вошел, когда же в чувства пришёл,
Стал чинить над бабой произвол, жизнь требует не читки от актёра, ни бегства от позора,
А поной гибели всерьёз, не скоро строилась столица, не так прекрасны ягодицы
У молодой и статной, умной и опрятной девицы, чтобы ими можно было гордиться!
Ей бы вовремя остепениться, и в своей скорлупе не закрыться раз и навсегда,
Светлое время сменяет унылая пора, холод и промозглые ветра проникают даже туда,
Где из-за угла очи может среди ночи застить кромешный мрак,
А рядом корни сухих деревьев торчат! Жизнь тогда превращается в сущий ад,
Тебя могут ждать неприятности на каждом углу, они переиначат твою судьбу,
Будет небо серым  и в дыму, и не будет веры никому! Здесь нет истины в помине,
Вокруг зелёная равнина, но твои седины, как вершина смиренного жития
В безжизненной пустыне,  где ты и даже я не узнаём в порывах ветрах самих себя!
Нам так жить нельзя, одна и та же судьба для всех, в ней отсутствует искромётный смех,
Разлад происходит между сучьев, возникает множество неразрешимых проблем,
Их сменяют тлен и суета, в никуда летит сокровенная мечта, глядь, а рядом отблески взгляда,
В нём только слова и тирады, но нет ни травинки, ни льдинки, ни куста, ни деревца,
Однако есть доступные бабы, но кто из них не без греха, петляет общая тропа,
Упёршись в крутые берега полноводной реки, они с лёгкой руки былых утех
Ратует за грех, пока он жив, ты счастлив и горделив, горе в сердце мигом сокрушив,
Он проповедует один и тот же мотив: пока ты не в арестантской яме,
Ты способен видеть грешный мир своими наглыми глазами,
Они смотрят безнадёжно и тоскливо, как трещит старая ива
У придорожного ручья, мимо неё петляет общая стезя,
И с неё сойти никак нельзя, можно сбиться с пути,
И замертво упасть в зелёные придорожные кусты!
Запасные пути исчезли за семью дверями, и даже в православном храме
Попы общаются с ****ями, это некий знак для них, что всеобщий мрак
Огромной силы и мощи достиг! Продолжается жизнь, она иногда теряется смысл,
Не торопись быть везде и всюду, не происходит на земле  всеобщее чудо только потому,
Что нет дела никому до твоих проблем, всё – суета, всё – тлен! Трудно рабам подняться с колен,
А зачем? Один хрен тебя в кандалы закуют, заберут домашний уют
И долги тебе уже никогда назад не вернут! Тебе многие должны,
В пределах многострадальной страны только у праведной жены
Мысли и думы ровны, но и они разрываются на две части, пребывая в чужой власти,
Дарят редко счастье, а горести и несчастья приходят намного чаще, ты смотришь на мир снаружи,
Ходишь по замёрзшим лужам, хочешь быть примерным мужем, одним из лучших,
Но жизни среди сучьев и сухих ветвей действует на психику обездоленных людей так,
Что никто и никак не может изменить свою судьбу, она стоит на промозглом ветру,
Ей опостыла жизнь в кромешном аду, она всюду, где есть  симптомы распутства и блуда!
Твоя мысль устремлена туда, где во все времена длань была сильна и в полёт устремлена!
Иначе печальный итог свалит прозаические думы с обеих ног, но не вернёт отчий чертог,
Продлится час всеобщих тревог, но даже в дождливую погоду ты будешь рад приходу
Яркого света, ты остановишься у порога рассвета, дабы докурить гаснущую сигарету,
И дождаться от неба достойного ответа или хотя бы совета на тайные вопросы судьбы!
Рыба гниёт с головы! Любовь плоть, что горда, становится добычей зла,
У нас жизнь одна, другой не будет никогда, а у тебя не осталось ни кола, ни двора,
Только свора собачья под забором скулит, рычит и о чём-то между собой судачит!
Разум застыл в напряжении, он ищет отражения семи планет,
Они на протяжении многих лет даруют нам ярчайший свет!
Кто-то жужжит над ухом невнятно, вокруг темные и светлые пятна,
Хочется вернуться обратно ближе к отчему очагу, проснувшись ближе к утру,
Ты вновь топчешь пожухлую траву, продолжаешь жить, будто в бреду, смотришь в пустоту,
Преодолевая боль и хандру, ты у них давно уже в плену, подходишь к письменному холсту,
Открывает дивный холст, на вид он прост, как старый сельский погост, а рядом с ним идёт покос!
Вправду и всерьёз никто не готов избавить себя от пут и оков! Их печаль глубока,
Скорбят даже нависшие над седой головой грозовые облака, они летят, бог весть куда,
Но тебе не туда, твоя стезя отягощена, а судьба небом не будет прощена никогда!
Нам от предков досталось в наследство чудное детство, таков наш удел, кто захотел,
Тот узел страсти развязал, сполна искушение узнал, его дурман похож на чан с вином,
Не думай слишком часто о нём, он обжигает плоть огнём, ты живи и иди своим путём,
Чтобы даже днём не увеличивался объём твоих грехов, пусть только искренняя любовь
Приходит в гости, как праведный сон, а ты с трудом и с умом пытаешься разобраться во всём!
Нас трудно сбить с пути, потому что мы не знаем, куда идти! Неисповедимы господние пути!
Не шути,  прежде чем уйти от прежней любви,  проливные дожди зальют едва заметные следы,
Как не крути, как не верти при тусклом пламени едва тлеющей свечи, всякое может произойти,
Ты должен идти путём побед, и даже если сил и прежней мощи нет, садись на велосипед,
И кати на все четыре стороны, пусть тебя сопровождают старые чёрные вороны,
Они летят, а потом кричат, когда садятся на чёрные борозды после пахоты!
По зову судьбы лично ты, душевной болью отягчённый, свой разум воспалённый
Пытаешься отвлечь от жизни монотонной, ты не хочешь жить спокойно, благо возлюбя,
К тебе в гости прекрасная дева пришла, достойная тебя, глянула в глаза с надеждой и мольбой,
И была готова последовать следом за тобой, хотя у тебя нет ни чина, ни сана,
Это выглядит наивно и странно, ты женский пленник, не поводырь, а изменник
Без должности и денег! Свет струится сквозь щелку в двери, беспокойство в хилой груди,
Безвестность впереди, не видно ни зги, только в ночи затихают твои бесшумные шаги,
Грех прячется внутри хилой и немощной груди, но вы созданы друг для друга,
И никто не заставит вас избавить себя от любовного недуга, ни холод, ни вьюга,
Хотя стареющее лицо постепенно увядало, пёстрым житие внезапно стало,
В пыли одежда, в глазах слеза, когда же твоя судьба решится пощадить тебя от греха и зла?
К делу не пришьёшь слова, ты сотрясаешь кандалами, грехи, отваливая в православном храме,
Отвлекаешь мысли делами, и прежде, чем бога восхвалять, начал несуразицу болтать,
Нервы шалят, ты сказочно на выдумку богат, но начал вновь на всю округу стонать!
Ты – немощен и стар, хотя голова низвергает выражения и слова, жизнь вновь светла,
Судьбе – поклон и хвала от тебя! Коль  речь моя немного отошла от проторённой стези
Из-за высокой колеи, хочу вновь подойти к истокам той мимолётной любви,
Когда приличные люди профессорше помогли исказить всё её былые грехи,
Прошли суды и пересуды, судьи – паскуды не гасили горящие угли в печи,
Судьи сами едва ноги унесли от не обетованной земли, они избежали петли,
Для них не нашлось надёжной толстой ветки, чтобы грешные стопы болтались в сугробе,
А всевидящее око, уткнувшись во множество пороков, от греха омыло собственные ноги!
Ветер тайгу колышет, автор скромно о прозе жизни пишет, он не слышит зова судьбы,
Ему бы уйти  с этой заледенелой навеки земли, листва висит над ней, богу видней,
Где трава зеленей, а где она бледнее ночи, заплывшие от слёз очи, смотрят на источник горечи,
И ближе к запоздалой осени, держась за поручни скользкой тропы,
Проложенной в устье горемычной реки, приобретают несколько новых качеств,
Не прячась от зла и зловещего суда, сюда та женщина с конвоем пришла
По каторжной стезе, грешны мы все, кто-то больше, у кого грех намного толще,
И даже ему слабо справиться с одичавшей без мужика статной и развратной бабы!
Мы встретились взглядами, наши лица покрылись красными пятнами,
Обменялись охами и ахами, поговорили с приличными людьми,
И сообща вспомнили имя того злосчастного судьи, что решил на суде
Оторвать мне муде, чтобы баба держала грешника всегда в крепкой узде!
Тяжко мне, сужу по уголовной статье, мечтаю о счастье и счастливой судьбе,
Бесцветный туман трётся оземь, голову покрыла ранняя проседь, на дворе поздняя осень,
Любовь уходит в тень, отцвела в саду сирень, что ни день, то  дождь идёт сильней!
Не мне решать, по какую сторону баррикад я буду на нравственном суде стоять?
Жизнь режет все концы, мы с той бабой – близнецы, но не подлецы,
По большому счёту – страдальцы, одному судьба разбила сердце и повредила яйца.
А у бабы грехи огромного масштаба подняли страшный крик:
«По что страдает этот немощный старик? У вас же был лишь временный союз,
Пока огонь страсти окончательно в душах двух окончательно не потух!»
Вопль страшной муки затмил природные звуки, долу опустились руки,
Не в толк пошли любовные науки! У нас в роду никто не испытывал вот такую беду!
Пока живу – надеюсь, по течению жизни плыву, и на помощь призывают рок и судьбу!
Выживу ли, отойду ли от серой пыли, солнца не видно вдали, овраги полны и пыли и воды,
Только зеленеют вдали зелёные кусты! Кто знавал тюрьму, тому по плечу тащить свою суму,
Но жить по уму дано не всем, а зачем? Всё – тлен, всё – суета, тюрьма – благо для писца,
Позабыв про усталость, он дарит радость озябшей душе, шерше ля фам,
Она находится там, где и я, у нас оказалась одна и та же стезя, у неё нет ни края, ни конца,
В миг благословенный мы здесь осознали, что отражение вселенной находи случай,
Дабы никто не скрыл свои следы ни от рока, ни судьбы!

г. Ржищев
5 июля 2021г.
20:52