По натянутой струне Гл 5 Комиссия

Глава 5. Комиссия

- Вроде производственно-административная комиссия называется, - посмотрел на своего начальника цеха Готлиб. – Ну, а что мне делать, Сергей Михайлович?
Позвонить Евгению Семеновичу Белякову и сказать не могу? Так это извините, ваш уровень, он начальник управления, вы – начальник двух компрессорных цехов. А я кто?

Колосов напрягся всем телом, это было хорошо видно по подбородку, по вороту рубашки, на котором пуговица ушла на сантиметр-два вправо, по вздыбившимся плечам и ладоням, упершимся в стол. Это состояние говорило о том, что к начальнику цеха в такие минуты лучше не идти наперекор, иначе будет конфликт. А это опасно, может вылиться не только в его крик, но и лишение премии, вызова в ночную смену и так далее. Это Готлиб хорошо знал, не раз попадал под его жернова.

- Так у вас, дорогой мой, Готлиб Яковлевич, когда много работы, то всегда какая-то причина ее не выполнять! – резкость в голосе Колосова уже говорила о том, что началась конфликтная ситуация. – То у вас собрание, то у вас совещание, то у вас кому-то нужно помочь получить место в детском саду, то – премию, то – отгул, то еще черт знает, что. Лишь бы только не работать, - лицо Колосова начало краснеть.

- Сергей Михайлович, стоп, стоп, стоп, - повысил голос и Готлиб. – Лестницу на нулевом этаже на спуске я отремонтировал, - Майлер загнул на вытянутой правой ладони большой палец, - поперечину, лопнувшую на переходе через тепловые трубы к управлению, тоже заварил сегодня. Их трактор своей лопатой при уборке снега снес. Это два, - Готлиб согнул указательный палец. – Сейчас со слесарями закончил работу по ремонту трубы в душевой: два сгона поменял и переварил крепления труб к стене, чтобы не гуляли туда-сюда. И что, бездельничаю?

Да, понимаю, у меня работы куча, нужно в мастерской нарезать резьбу на десятке полудюймовых и трехчетвертных трубах и потом их поменять в душевой. Но там ремонт еще не ведется, так?

- Вы только мне еще голос не повышайте тут! – стукнул по столу кулаком Колосов.

– А то вам только дай свободы, так и права качать! – вскочил он со своего места.

– Да?

- Ах так! Еще и я во всем виноват получается! – Готлиб ринулся к своему начальнику, но не стал хватать его за ворот, а – за телефон. И, резко развернув его к себе, смотря в красные глаза Колосова, стал набирать номер, по которому собирался позвонить, громко повторяя цифры. – Тридцать семь двести десять.

После нескольких гудков телефон взяли на той стороне провода:

- Да, слушаю вас, Сергей Михайлович.

- Евгений Семенович, извините, это не Сергей Михайлович на проводе, а я – Готлиб Яковлевич Майлер.

- Слушаю вас.

- Здесь у нас некоторое непонимание с Сергеем Михайловичем получилось, он против того, чтобы я сейчас шел к вам на первый и второй компрессорный цех. Он считает, что я только и делаю то, что не работаю, и ищу для этого причины.

- Дайте ему трубку. Он в кабинете?

- Да, да, - и Готлиб с ядовитой ухмылкой на лице протянул Колосову трубку.

- Он что у вас бездельник? – голос начальника ЛПУ был громким и от этого хорошо слышен.

- Ну, я бы так не сказал, - пытаясь унять дрожь в руке, сбавив тог, ответил Сергей Михайлович.

- Так вы может быть хотели, чтобы я поменял план и провел проверку вашего цеха, а не в следующий понедельник, как договаривались? Так я это сделаю!

- Из-з-звините, Евгений Семенович, я действительно думал, что он обманывает.

- Кто он, Майлер? А он вас хоть раз обманул?

- Ну, всякое бывает, - в голосе начальника цеха оставалась дрожь.

- Проверю. А вас прошу, быть аккуратнее в своих выводах к своим подчиненным. Дайте ему трубку.
Колосов, не поднимая взгляда, опущенного к письменному столу, передал трубку Майлеру:

- Возьмите, он с-сейчас б-бу-д-дет говорить с вами.

- Да, Евгений Семенович.

- А вы, Готлиб Яковлевич, только не раздувайте дальше этот конфликт, договорились. У вас ночью агрегат остановили по аварийной причине, так что начальнику цеха от меня и главного инженера досталось как нужно. Договорились?

- Так точно, договорились.

- И давайте, через пятнадцать минут будьте здесь. Жду вас в диспетчерской первого цеха, - и положил трубку.

- Ну, Сергей Михайлович, начальник ЛПУ сказал, чтобы я…

- Слышал, идите. И давайте так, - протянув ладонь к Майлеру, продолжил, - останемся в нормальных отношениях. – И наконец поднял глаза и посмотрел на Готлиба.

- Вопросов нет, - Майлер крепко пожал протянутую ему руку начальником цеха, и вышел из его кабинета.

-2-
 
Так получилось, что в диспетчерскую, где располагались и сменный персонал цеха, подниматься не пришлось. Начальник ЛПУ разговаривал с руководителем компрессорного цеха Федором Федоровичем Ферапонтовым и начальником газокомпрессорной службы Сергеем Федоровичем Осокиным у входа в цех. По напряженному состоянию собравшихся и жестко произносящем каждое слово Беляковым, было понятно, что он недоволен.

И это понятно, сегодня ночью здесь произошла та же ситуация что и в третьем компрессорном цехе, аварийный останов турбины. И как разобрались, не по технической причине, а по вине сменного инженера и машиниста. Тот дал одну команду, а машинист ее не расслышав…

- И как вы на это смотрите? – начальник ЛПУ смотрел то на Осокина, то на Ферапонтова. – Я спрашиваю вас! Почему рабочему третьего разряда, не имеющему опыта ставите задачи, которые он еще не знает, как выполнять? Я слушаю вас! – и заметив подошедшего к ним Майлера, слушающего этот разговор, на секунду отвлекся. – Готлиб Яковлевич, прошу вас как работника профсоюза осмотреть бытовые помещения персонала, в каком они состоянии. Мастерские, и не только службы ГКС, а и контрольно-измерительной службы. Посмотрите в каком состоянии запорная арматура и трубы водоснабжения, туалетные помещения, душевая. А вечером, в пять часов у меня в кабинете доложите. Выполняйте, пожалуйста.
Евгений Семенович, умел себя вести при подчиненных. Где надо спрашивал по необходимости со всей строгостью, а где мог не только ставить задачи, но и посоветоваться, не зависимо, кто перед ним, инженер или рабочий.

С ним Готлиб проработал уже не менее семи лет. Они вместе пришли в это ЛПУ: начальник из Краснодарского управления, где в последнее время был начальником газокомпрессорной службы, и здесь – сразу на должность главного инженера ЛПУ. А Майлер из Палласовского ЛПУ «Волгоградтрансгаза», сварщиком. Не раз встречались на компрессорной, знали друг друга в лицо, иногда было, о чем поговорить. И не только как подчиненного с начальником, а и по общим делам, как профсоюзным, так и житейским.

Беляков был простым человеком, не сторонился людей, мог поговорить с ними обходя каждое утро компрессорные цеха, котельные, мастерские, бытовые помещения. А о чем, тем разговора хватало, начиная с имеющихся заводских проблем, бытовых, включая и житейские интересы, что и располагало к нему людей. А когда он стал руководителем ЛПУ – ничего в их отношениях не изменилось.

И при этом, что не менее нравилось в нем Готлибу, он никогда не выносил сор из избы. Если нужно на высоких тонах поговорить с руководителем цеха, службы, мастером или рабочим, то делал это за закрытыми дверями. И это правильно: сегодня он злой на человека, допустившего что-то плохое, но завтра, когда было все решено, разговаривал с ним спокойно, мог и похвалить. Понимал, что огрехи могут быть везде, не зависимо, какой ты ответственный специалист, за всем сразу и не уследишь. На компрессорной станции тысячи важных направлений деятельности и вопросов.

Готлиб зашел в цех и направился в диспетчерскую, где находится управление турбоагрегатами. Поговорив со сменным инженером, получив добро, направился со свободным машинистом турбинных компрессоров, на нулевую площадку цеха. Обошли все углы, осмотрел трубную продукцию, энергетическую. Потом поднялись па первый этаж, и снова начал осмотр состояния вентиляционных систем, труб, запорной арматуры, что-то записывая в блокнот.

Когда зашли в бытовку, невольно громко вздохнул.

- Что не так? - поинтересовался у него рабочий.

- Готлиб, - Майлер протянул ему ладонь для рукопожатия.

- Сергей, - представился тот, пожимая руку.

- Да наоборот, понравилось. Просторно, стены белый, свежо.

- Так ремонт только закончили, сами, своими силами. Побелили, покрасили полы, в душевая плиткой полы и стены выложили. Цеху-то вот в конце исполнился двадцать один год. За год справились.

- Молодцы! Пошли дальше.

Когда зашли в мастерскую, настроение у Готлиба изменилось. Помещение где-то на тридцать квадратных метров выглядело по-другому. Темное, горели только две из пяти лампочек на потолке. У сверлильного аппарата ручка, для опускания сверла треснута, провод оголен и выглядывает наружу.

- Он не работает, - сказал Сергей.

- Да? – пытаясь не повышать ответил Готлиб и нажал на кнопку.

Сверлильный аппарат тут же загудел…

- Ну, мы, чтобы не ударило током работаем в резиновых рукавицах, - стал оправдываться рабочий.

- А где они? – поинтересовался Готлиб.

- Н-не знаю, - присев на корточки, Сергей начал что-то искать под станком.

- Не нашел?

- Да нет. А были вроде здесь.

- Бывает, - и сняв с гвоздя табличку с надписью: «Не работает», повесил ее на сверлильный станок, и попытался вытащить кабель из розетки, но и его штепсель оказалась треснутым, провода в нем оголены.

- Вы чего ребята, так разве можно работать? А где табличка ответственного за оборудование мастерской?

Рабочий пожал плечами.

Направились дальше. Майлер внимательно осмотрел состояние тисков, инструмента, лежавшего в ящиках, небольшой токарный и фрезерный станок. Они находились в хорошем состоянии, а вот заточной станок находился в таком же состоянии, как и сверловочный.

- Да, братец, зови сюда заместителя начальника цеха или начальника.

- Так только начальник цеха здесь, заместителя нет, как и сменного инженера, оба на больничном.

- Да уж. И как вы здесь работаете, а. Когда в последний раз здесь была проверка у вас?

- Не знаю, - развел руки тот.

Найдя еще одну табличку, запрещающую работать на станке, повесил ее на заточной аппарат.

Следующее, что записал, пол в мастерской покрыт маслом, в некоторых его местах нет плитки, торчат уголки кирпича.

- Как закрывается ваша мастерская?

- На висячий замок, - показал его Сергей.

- Закрывай ее и мне ключ от него отдай, передам его вашему начальнику, а завтра приду и все проверю…

В подсобке под лестничной площадкой лежала куча промасленных фуфаек, набросанных друг на друга.

- Так мы их одеваем, когда ремонтируем, - снова развел руки Сергей.

- А где из них твоя куртка?

- Ну, которая по размеру подойдет, ту и натягиваю. А что у вас не так?

На этот вопрос Готлиб не стал отвечать, потому что не знал, и поставил перед собой задачу завтра же все осмотреть в своих цехах. А-то если все повторится, стыда не оберется.

- 3 -

В пять часов вечера начальник ЛПУ в кабинете так и не появился. Только после семи. Увидев сидящего в приемной Готлиба, извинился. Задержался в эксплуатационной службе. Больше ничего не сказал.

- Какое впечатление оставил у вас этот цех? - Евгений Семенович посмотрел в глаза Готлиба.

- Да как вам сказать, в одном месте хорошо, а в другим так, что даже не верится, что там бывает руководство.

- Конкретнее.

- В слесарной мастерской оголены провода, разломаны ручки на сверлильном и заточном аппаратах, резиновых рукавиц, тоже. Одежда вся промасленная свалена в подсобке…

- И что дальше?

- Начальнику цеха занес ключи от них, и сказал, что завтра после обеда зайду и проверю. Если не отремонтируют шлифовальный и сверлильный станки, вам доложу.

- Да уж, - глубоко вздохнув, помотал головой Евгений Семенович. – и думаете так только в этих цехах? Везде. Нужно проверять и постоянно строго спрашивать с ИТР и наказывать, наказывать за такое состояние оборудования, - в голосе Беляева появилось железо. – а как с этим можно еще бороться, а?

- Там, где я работал до этого, в каждом цехе, службе были уполномоченные по охране труда, выбранные в профсоюзной организации. Может и здесь так организуем?

- А почему бы и нет. Давайте обсудим это инженером по охране труда.

- Стоп, стоп, стоп, - улыбнулся Беляков, - и у нас такие люди есть еще с советского времени. Только есть на бумаге, а по своей сути, на практике, этого нет. Вот и прошу вас с завтрашнего дня этим заняться. И ответственным за это должен быть кроме профкома главный инженер, и найдя на телефонном аппарате нужную кнопку, надавил на нее. – Леонид Николаевич, зайдите ко мне. Давайте сейчас с Грузиным и вами все это и обсудим.