Разделяющий миры и время

Чрез рёбра Земли Змеилась дорога,
Вымощенная плетением терна.
Я, Облачённый в седину грёз,
Пересекаю кладбище миров, где
По Распятым богам, огнём плачут звёзды.
Зима в глазах седых странников
Напоминает мне о скоротечности вечности.
Сердце раздавлено гранитной плитой горя,
Отмеченного кровавой эпитафией увядших надежд.
Здесь, на вершине, под крыльями неба
И всполохами золота молний
Я лицезрю, как мира моего руины,
Так и зыбкие границы нетронутой безмятежности.
Изголодавшиеся по красоте глаза щедро
Роняют просоленные алмазы по щекам.
Дрогнут губы в иступлённом крике,
Руки тисками сожмут воспалённую голову,
Сдавливая мысли в бурлящую тёмную тучу.
Всё, что я знал, разбивается об острия берегов
Хлёсткими волнами заблуждения.
Тонут камни порока, как приговорённые к казне узники.
Разлагается тёмное небо, осыпаясь расплавленной сталью.
Безмолвными Владыками смотрят Звёзды с небес,
Взрывами сверхновой надсмехаясь над раболепной судьбой.
Простираю руки к судьям всевышним,
Их надменные взгляды ловя.
Безгласен их приговор, расплывающийся ужасом.
Я оставлен и забыт. Растворён в безысходности...
Изрекаю Бессвязную мольбу несуществующим силам,
Мирюсь с пустотой, наедине с могилой,
В которой я хороню своё будущее,
Из осенних листьев прошлого устилая бережно её.
Вокруг воет ветер, стонут ветви деревьев,
Плачет робко где-то забытый ручей.
Различаю в этом скорбном оркестре
Меланхолию апатичных истомленных мелодий,
Зовущих с ними возлечь на холодное ложе
И забыться в любви пороков своих.

Всё утечёт в бесконечную тьму веков,
Смерть обесценит все заслуги.
Успех рухнет, как карточный домик,
Истлев на пламенном закате прошлого.
Владыка шагает по пеплу нашего мироздания.
Бессердечный хозяин возносит роковой клинок,
Готовясь разделить наш мир и время.
Это граница величества, фигура, отражённая в зеркале.
Господин, раздающий едкие порицания и похвалу,
Он так нам знаком - этот забавляющийся суровый судья.