Падсел Насиньку

Ежели спросят меня, что произошло, скажу откровенно, господа, нашло на меня какое-то, прямо скажем неприличное помутнение, снились мне сны, каких отродясь не снилось, снилось, что некий весёлый человек, поил меня водкой, обнимались с ним, плакали, а над кем плакали, или может какая другая история приключилась, сказать не могу. Человека звали Сергей и напоминал он мне доктора Антон Палыча, только пенсне не было.
-А ведь ты Чехов, - говорил я ему, а он мне смеялся в лицо и выдувал сигаретный дым, который я жадно ловил, широко вздыхая грудью, несмотря на то, что перестал курить уже как семь или восемь лет, не мог не насладиться струёй свежевыпущенного дыма. Говорят, когда Брежневу запретили категорически курить, при нём организовался специальный такой человек, который дымил ему в лицо.
-Вот ты и Леонид Ильич теперь, - словно угадав мои мысли серьёзно сказал Сергей.
Я сморгнул и увидел, что это был морок, ничего он не говорил, даже не глядел на меня, глядел он мне за правое плечо, словно боялся смотреть в глаза.
Я избегаю людей, которые не смотрят в глаза.
Сергей вызывал во мне жгучее любопытство, я не помнил, откуда он, как мы здесь оказались, где это здесь, в конце концов…
-Давай останемся друзьями, кто ты? Где я? Что между нами? – произнёс Сергей и внезапно посмотрел мне прямо в глаза.
Не помню, честно слово, совершенно не помню, какого они цвета, но чёрт возьми, не вот этого чёрного беспросветного, как в дешёвых голливудских фильмах про вампиров, или, может быть, зомби, а потом там заплясали языки огня.
-Согласен, дурновкусие, - сказал Сергей, он смотрел мне через правое плечо, по-прежнему улыбаясь той улыбкой, какой я искал в людях и не мог найти, а тут вот он, сидит, улыбается.
-А ты помнишь, откуда ты появился? – спросил Сергей.
А что мы ели? Мы пили водку, это определённо, не помню из чего, может из стаканов Мухиной, может из фужеров, может даже из чайных чашек с бутонами и отбитым краешком, но не из горла, нет, из горла я пил только с Вольфом – раз, с дядей Вовой, с дядей Сашей, чёрт, я вспомнил, как пил водку из горла, там росли тополя, мы гуляли с собаками, и я рыдал, а Жека говорил: «да херня, давай накатим», а у его маленькой болонки королевы была течка и мой кобелина всё норовил её перехватить поудобней и пристроиться, но у него никак не получалось, потому что он был слишком большой, он был огромный, а она была насколько крохотной, что запросто помещалась в карман.
-Падсел Насиньку, - сказал я.
-Падсел Насиньку, - сказал я.
-Знаешь, я тупой, я все эти годы думал, что это имя какое-то, может польское, может финно-угорское.
-А это ведь «ПОДСЕЛ НА СИНЬКУ»!
Падсел хохотал.
Сергей улыбнулся своей обезоруживающей улыбкой и налил водки в чашку с бутонами.