Одиссей, циклоп и ведьма

- Где пёс носит этого Павлоса?! - Арес бесился и часто выбегал из машины курить, с грохотом задвигая за собой ржавую дверь. Одиссей молчал и сосредоточенно думал. Здоровенной шершавой ладонью он поглаживал бритую голову, и скрежет щетины в напряжённой тишине фургона был похож на звук, с которым медведь чешет когти о сосну.
 За его спиной в ГАЗели сидели трое молодых и крепких бойцов – Фотис, Йос и шестирукий Нестор. Они посматривали на Одиссея с уважением и были готовы выполнить любой его приказ.
 Все ждали Павлоса. Он должен был вернуться два часа назад, как и договаривались.
 Арес затушил окурок о лобовое стекло и пнул вывернутое колесо. Оно торчало под неестественным углом, как сломанная лапа у крокодила.
 Он подошёл к открытой форточке, у которой думал Одиссей:
- Этот гроб всё равно уже не поедет. Ты слышишь? Надо идти туда и валить всех, кого встретим! - на скулах Ареса играли желваки, он стискивал кулаки, готовый кому-нибудь врезать. - Ты же сам понимаешь, что его уже прикончили. Арес тыкал пальцем в сторону деревни, куда пошёл на разведку Павлос. - Ты же всё знаешь, Одиссей! Время вышло! Чего мы ждём? Когда наступит ночь? А?
Нестор сзади закивал, соглашаясь с Аресом. Йос перебирал костяные чётки, а ответ богов всё не приходил к нему - он ;никак не мог почувствовать жив Павлос, или нет.
Одиссей хмурил брови и смотрел в одну точку. Надо было принять решение от которого зависит судьба всей команды, но как объяснить бойцам, что они сегодня погибнут?
 ;Боги потешаются над Одиссеем. Ему не попасть в Итаку, пока они не наиграются. Всё водят и водят его от одной пропасти, к другой яме и нет конца трудностям и бедам, выпавшим на долю Одиссея и всех, кто с ним оказывался рядом.
 Он слышал много жути про деревню Эеи и ни за что не хотел бы оказаться там. Но старый фургон подскочил на очередной кочке и, взрыв бампером сухую землю, намертво заглох, подвернув под брюхо колесо. Теперь, как ни крути, команде Одиссея придётся плясать под дудку бессмертных.
 В задачу Павлоса входило угнать машину, либо, в крайнем случае, договориться о ночлеге. Но, в итоге, прошло уже четыре часа как он ушёл и, зная как работает Павлос, ждать дольше не было смысла.
 Выдержав паузу, Одиссей посмотрел поочерёдно на каждого из своих ребят и сказал, открывая дверь маршрутки:
- Да, пошли. ;Время... Ну, пора, короче.
 Все вылезли наружу и потянулись, расправляя затёкшие спины. Надевали рюкзаки и перешнуровывали берцы. Фотис с Нестором в шутку схватились в рукопашную, но против шестирукого с голыми руками не было бы шансов ни у кого.
 - Арес, - Одиссей положил своему другу на плечо руку, посмотрел в глаза, - ты, это... - Одиссей понял, что не знает, как продолжить фразу. От секундного смущения он растянул рот в улыбке, обнажив медную фиксу, но сразу опять стал серьёзным. - Будь там это... Ну, внимателен, что ли.
Арес отмахнулся, но по-доброму.
- Ну, ты понял, короче, - Одиссей уже пожалел, что затеял этот разговор. Ему всегда не хватало слов, чтоб выразить мысли, он постоянно осекался и снова и снова обещал себе что будет держать язык за зубами.
 С холма они увидели дым над долиной. Спускались с каменистого обрыва, цепочкой передавали друг другу рюкзаки и посмеивались над Нестором - он ловко по-паучьи сползал на руках.
 Одиссей размышлял, что могло случиться с Павлосом? Хитрый и быстрый, как пантера, Павлос выпутывался из самых диких заварушек и всегда возвращался, растянув в улыбке татуированное лицо, словно выполнил плёвое дело. "Милый Павлос, надеюсь ты жив".
 Над вымершей деревней даже небо казалось чернее, чем над лесом. Они обошли её стороной. Очевидно, что там искать нечего: место пустое, оставленное не только людьми, но и богами. Сухой ветер стучит ставнями косых чёрных домов, по улицам шуршат перекати-поле. То ли слышен тоненький плач, то ли хочется слышать его, глядя на такое скорбное место, где раньше бурлила жизнь.
 Йос сложил пальцы обеех рук треугольником, прижал их ко лбу, как делают, когда болит голова, потом похлопал себя по груди и накрыл ладонями уши, брякнув металлическими серьгами. Всё это он проделал три раза, причём на ходу и с закрытыми глазами. Вдобавок зашептал молитву на незнакомом языке.
- Гиблая деревня, проклятая, - пояснил Фотис и указал на брата. - Йос просит у богов отпустить души; местных, чувствует, что они не разрешены. Йос всё чувствует.
 Арес, который твёрдо шагал впереди, криво ухмыльнулся и сплюнул. ;Кобура как метроном шлёпала по бедру при каждом его шаге, будто отсчитывая время. Одиссей смотрел Аресу в спину и прощался с верным человеком. Калистра, портовая нимфа, предсказала гибель друга, а она пока что не ошибалась. На кануне отъезда бойцов из Трои она много болтала, радостно смеясь в крепких одиссеевых объятиях, и, помимо предсказания о гибели Ареса, он запомнил рассказ о том, что ведьмы боятся зубов Кагафа. И теперь, когда Одиссей с отрядом идёт на поиски Павлоса, голенище его правого ботинка нагревается и жжёт кожу - там он спрятал клык, аккуратно вынутый из под подушки хмельной нимфы.
 Они миновали озерцо и им открылся вид на большой дом. Засели у насыпи, сквозь кусты просматривался периметр: на участке была крытая коптильня, из трубы которой валил чёрный дым, и сарай для скотины, откуда доносился истошный визг свиней. В воздухе пахло жжёными волосами.
 Одиссей послал Нестора и Фотиса к дому и, поскольку огнестрельное было только у него и Ареса, все ждали, когда Нестор наденет на каждую руку по шипастому кастету, а Фотис размотает стальную цепь со здоровой гайкой на конце. Подготовившись, они медленно и уверенно двинулись вперёд, а Одисеей внимательно следил вместе с Йосом и Аресом.
"Начинается", - подумал он.
 Не разглядеть, кто их впустил, но вошли они в дом сразу вдвоём, чего, конечно же, не следовало делать.
 Довольно много времени прошло и, когда все уже занервничали и решили идти, дверь снова открылась и высокая девица в лёгком халате выпустила из дома двух здоровых поросят. Арес вскрикнул:
- Ведьма! - увидев у одного из них четыре пары копыт, а Йос, поняв что произошло, достал мачете и бледный пошёл сквозь кусты к дому, что-то бормоча.
- Стой! - Одиссей пытался, но что тут скажешь, когда твоего брата обратили. - Арес, давай вокруг дома, я внутрь.
 Когда Йос исчез в дверях, Одиссей на полусогнутых с револьвером подошёл к окну, хотел аккуратно заглянуть.
- Тише, мой хороший, - в его шею упёрлось холодное лезвие, ведьма появилась за спиной, как из воздуха. - Дай-ка пистолетик и иди в дом, Одиссеюшка, давно тебя ждём.
 При входе лежал парализованный Йос и только мычал, выпуская слюну. Одиссей перешагнул через него, и тонкая рука указала ему на кресло у окна, а сама девка скинула халат и встала напротив абсолютно голая.
 Кирка - лютая ведьма, Одиссей слышал про неё. Была она сказочно красива, шикарные формы и белая чистая кожа. У Одиссея перехватило дыхание и сам собой открылся рот. Волосы Кирки шевелились, как вязанка тонких змей. То ли это морок, то ли ведьма,действительно, краше любой бабы на свете.
"Будет непросто", - подумал он.
- Хочешь меня, сладкий? - и она сделала плавное движение к нему навстречу, бёдра красиво качнулись.
 Одиссей сглотнул и тяжело выдохнул, голова закружилась от желания обладать этим телом.
- Это... Ты того, не приближайся, ведьма, я женатый человек, - Одиссей вжался в кресло, он не узнал собственный писклявый голос.
 Кирка захохотала.
- А ты весёлый, нравишься мне. Даже не хочется тебя освинять. - Её смех резал уши. Она сделала несколько поворотов вокруг себя, завлекая Одиссея. Он знал, точно знал, что нельзя; смотреть на её танец. Перед глазами всё поплыло, он не мог устоять против этой красоты.
- Хочу, я хочу тебя, - зашептали его губы, а руки, как у младенца, потянулись к пышным грудям. Одиссей моментально взмок, слюна пошла изо рта. Кирка села ему на колени и обхватила шею руками.
- Вот и славно, мой поросёночек, - ведьмин смех уже ласкал его слух. Он ничего не видел, руки погрузились в мягкое и тёплое, он глупо хихикал.
- Одиссей!
- Кто зовёт меня? - из глубины звучал знакомый любимый голос. Но чей это голос? - Нет, не надо, не отвлекай меня голос, я занят.
- Одиссей!
- Не хочу, замолчи, не зови меня! - как же тяжело было вырваться из прекрасного плена, из тёплого рая.
- Одиссеей! - это Пенелопа. Это же моя жена зовёт меня. - Одиссей, я жду тебя!
 Лицо прекрасной Пенелопы отчётливо вспомнилось Одиссею и выдернуло его из ведьминого тумана. Он резко очнулся и увидел, что Кирка почти завладела им.
 Ведьма уже не ждала, что он очухается и самозабвенно стаскивала с него штаны. Он выхватил из голенища клык и резко вскочил с кресла, отбросив Кирку. Она опешила, но не успела ничего сделать - Одиссей уже намотал её волосы на кулак и пнул ногой в зад, ведьма встала на колени. Он упёр клык ей в ухо - кожа на виске зашипела и вздулась, ведьма взвыла, но ослабла, повинуясь воле Кагафова клыка. Змеевидные волосы обвили кисть Одиссея.
- Одиссеюшка, не глупи, мой милый, - она попыталась говорить ласково, но это получалось уже с трудом.
- Где Павлос?
- В хлеву, как и остальные. Будет хрюкать, пока не вспорят брюхо, - прошипела ведьма.
Одиссей сильней натянул волосы, голова Кирки запрокинулась. От неё шёл дурманящий запах и приходилось бороться с собой, чтоб снова не впасть в адское искушение.
- Слушай, тварь…
 Он не успел договорить - дверь в дом вылетела от мощного удара и внутрь ворвалось разъярённое чудовище в человеческих одеждах."Твою мать, а циклоп тут откуда?" - только и успел подумать Одиссей и с размаха воткнул клык в руку Кирки, пригвоздив её к полу. Рванулся к окну, на бегу застёгивая штаны, вышиб плечом оконную раму и вылетел с тучей стекла во двор. Циклоп ему вдогонку швырнул Йоса, словно лёгкое полено, но попал в стену. Сзади раздался дикий крик ведьмы:
- Убей его,Полифем!
Одиссей кинулся за дом и тут же остановился в ужасе, наткнувшись на разорванного пополам Ареса, который вращал мутными глазами и шамкал белыми губами. Нижняя часть туловища лежала в стороне у сарая.
- Братишка, ты это... Прости меня, - Одиссей на миг растерялся и позволил циклопу нагнать себя.
 Мерзкое отродье наступало, растопырив ручищи и оскалив пасть.
- Тише, тише, - Одиссей упёрся спиной в стену и боковым зрением судорожно искал чем бы проткнуть этот подлый глаз. - Хороший пёсик, добрый Полифемушка.
Циклоп пригнулся для прыжка, но снизу, где лежал Арес, что-то хлопнуло раз, и сразу второй. Полифем качнулся, закрыл лицо лапами и сквозь пальцы из глаза потекла кровь.
Револьвер выпал из руки Ареса.
В доме истошно выла ведьма, а безглазый циклоп с остервенением врезался в забор, сел и стал слушать шаги.
 Одиссей обежал территорию - ни машины, ни лошади на ферме не было. А что происходит в сарае? Он откинул засов, и наружу вырвалось стадо свиней. Спотыкаясь и толкая друг друга жирными боками, они помчались в сторону деревни.; К Одиссею бросился здоровенный боров и стал кувыркаться у его ног. Под глазами и вокруг пятачка свиньи были татуировки.
 Одиссей крепко обхватил ногами спину Павлоса, а руками шею и они поскакали в сторону леса. Он успел увидеть, как из дома выскочила ведьма без руки, она металась и подпрыгивала, но не могла взлететь. А слепой Циклоп хватал свиней и с диким рёвом швырял их о землю.
 Павлос радостно хрюкал и бежал исправно, он был сильным хряком. Одиссей крепче обнял друга. Его мяса хватит на неделю.