Полина

Пролог:

 Разогнув уставшую спину, Полина Игнатьевна с удовольствием потянулась, хрустнула косточками и залюбовалась свежей, ухоженной клумбой. В этом году Полина посадила махровую, темно-фиолетовую Аквилегию.
- Что, Дато, нравятся тебе цветы?
Вот и  мне нравятся! Красота! Прелесть просто! - вслух сказала женщина,  сняла перчатки и уперла руки в крутые изгибы бёдер. Широко улыбнувшись, она запрокинула голову и подставила лицо утреннему солнышку.
- Лето, Дато, лучшее время года!

Глава 1

Единственная дочь Полины Игнатьевны - Лариса, как ни печально это признавать, не удалась. Была она непривлекательна, нескладна, не умна и без каких бы то ни было способностей. Серая, невзрачная, никакая. Это было исключительно обидно, ибо ожидала Полина совсем, совсем другого. И ожидала, надо сказать, небезосновательно. Но... Глядя на свое дитя, женщина часто думала:
- " Что же ты, Лариска, такая у меня корявая... Как издевка, как плевок моего Дато, ей-богу! Глаза б мои никогда его не видели... "
Глаза, однако, увидели и по мере того, как Лариса росла, Полина понимала, что ситуация не изменится,  сама собой не исправится и ей, матери, не остаётся ничего иного, как смириться, принять, огранить. Иными словами, попытаться придать достойный вид и наполнить содержанием, ибо какая ни есть, но родная, своя. И хочется ей счастья и любви.
Гены сыграли с девочкой злую шутку, переплелись, перемешались причудливо, затейливо, с юморком и появилась на свет девица, до смешного похожая на своего ослепительного легкомысленного отца, но начисто лишённая его необыкновенной, яркой красоты.
Так или иначе, дочь Полина любила и никаких сомнений в этом не было. А то, что видела её без розового флера, так ведь это и хорошо,  - меньше разочарований.

 Полина Игнатьевна родила Ларису от любовника, страсть к которому круто изменила её размеренную, устоявшуюся жизнь, едва не сделала её нищей, но в итоге оставила весьма состоятельной вдовой.
 Муж Полины, - Андрей Владимирович, был человеком хватким, деятельным, прямым и чётким,  владел двумя атмосферными бутиками, расположенными в центре Москвы и торгующими элитным, баснословно дорогим алкоголем для выдающихся людей, для тех, кто имеет возможности, а следовательно, и права. Бутики больше походили на закрытые клубы. Здесь работали тщательно подобранные, хорошо оплачиваемые сомелье с хорошим опытом и  соответствующим образованием, а по пятницам проходили камерные дегустации для  покупателей, с правильной, изысканной, дорогой закуской. В толстостенные бокалы опускались Whisky Stones, а поверх осторожно и уважительно наливалась пахучая, густо-янтарная, восемнадцати, двадцатипяти, или же пятидесятилетняя  жидкость. К алкоголю подавались сигары, стоимость которых неприлично произносить вслух. Кроме того, Андрей держал три ресторана, специализирующихся на кавказской кухне. Дато был племянником и первым  помощником шеф-повара Николаза, потрясающего, несравненного виртуоза от кухни. Огромный, шумный, носатый, с квадратным подбородком и густыми кустистыми бровями, Николаз был настоящим волшебником, находкой, истинной драгоценностью. Блюда, приготовленные им, можно было с гордостью предложить богам, без малейшего преувеличения. Пообедать или поужинать ежедневно приезжали толстосумы с женами и детьми, а иногда с молоденькими, одинаковыми как куклы из одной партии, любовницами.

Полина, чьи кулинарные способности безоговорочно и охотно капитулировали, отдавая дань яркому таланту Николаза, частенько приходила в ресторан к мужу полакомиться, усладить желудок. Бывало, что Андрей составлял ей компанию, но чаще наслаждаться едой доводилось одной или же с подругами.
Так повелось уже очень давно.
 Однажды Полина заметила, как стоя у барной стойки, за ней наблюдает молодой и стройный красавец грузин, чьи тёмные, бездонные глаза горели откровенным, вызывающим интересом.
- " Хм... Мальчишка и к тому же нахал! Так жадно пялиться на жену хозяина! " -  беззлобно усмехнулась про себя Полина и радостно вонзила зубы в сочную мякоть шашлыка. Внимание молодого, столь интересного мужчины не слишком тронуло её. Это было обыденно, привычно, не лишено приятности, но и только.  С ранней  юности Полина пользовалась успехом всегда и везде, где бы ни появлялась. То была данность. Густые, медного оттенка волосы, блестящие и гладкие, как атлас, крупными волнами ложились на плечи Полины. Зелёные, лучистые глаза её обещали, волновали, рождали фантазии отнюдь не невинные. Идеальная кожа, тонкие пальцы с алым маникюром и, конечно же фигура! Плавные линии, округлости, формы, напоминали - контрабас. Не гитару, нет, сей инструмент чересчур  мал и хрупок, чтобы не сказать незначителен, если речь шла о Полине Игнатьевне. Дива была высокой, довольно крупной, ладной, броской, длинноногой, несомненно эффектной, ничуть не рядовой. Не заметить, не восхититься едва ли не совершенным творением природы  - было решительно невозможно, независимо от вкусов и предпочтений. Была Полина из той редкой породы женщин, чью красоту признают все, а не признают лишь те, кто не может простить и смириться.

Но вот о том, что Полина холодна как лёд и не получает удовольствие от секса, знал лишь её муж и те немногочисленные любовники, что давно остались в прошлом.
Внешнее - ложь, обманка, фантик.
При всей своей неотразимой манкости, Полина Игнатьевна не понимала и не разделяла те страсти, что  клубятся вокруг интимной стороны отношений. Прикосновения к телу заставляли Полину содрогаться не от сладострастия., но от отвращения. Алчущие руки, равно как и губы представлялись Полине назойливыми насекомыми.
По неопытности, не зная ещё себя, не понимая своих нежеланий, Полина с любопытством исследовала, пробовала снова и снова. Но  раз за разом, касания, а тем паче проникновения, вызывали в ней протест и отторжение. И хотя Полина сознательно стремилась устроить свою жизнь именно засчет небедного мужчины, кои вились вокруг неё в избытке, изображать страсть и делать вид, что чувствует то, о чем не имеет представления, она не хотела. Пыталась, да. Но быстро стала противна сама себе, не смогла.
" - Ничего, - убедила  себя Полина, расставшись с очередным женихом, - обязательно найдётся тот, кто примет меня такой, какая есть".
Но если первое время мужчины не придавали значения холодности любовницы, шалея от того, что богиня снизошла, то недолго спустя, им таки требовались доказательства собственной состоятельности.
- Тебе хорошо со мной? -
спрашивали её.
- Нет, - отвечала Полина и видела как менялись их лица, как сжимались губы и выступали на шеях вены.
- Нет?! - слышала она изумленное, недоверчивое, обиженное, возмущенное.
- Нет! - повторяла Полина.

- Тебе просто попадались неумелые мужчины! - страстно воскликнул один желающий разбудить её чувственность.
- Неужели?! - улыбнулась Полина, -  А ты, значит, умелый?
- Позволь мне провести с тобой ночь и я докажу! - пылко воскликнул парень.
- Позволяю! Давай посмотрим! - насмешливо хохотнула Полина, зная заранее чем все закончится.
- Ты не пожалеешь, вот увидишь, не пожалеешь! - шептал он ей на ухо, раздевая, целуя,  трепетно поглаживая, не веря своему счастью и дрожа от возбуждения.

- Я стану с тобой импотентом, чёртово бревно! - заорал он, не состоявшийся "умелый" милый, примерно через час после того, как безуспешно бился над рыжей красавицей, стараясь высечь из неё хотя бы подобие искры.
- Убирайся к чёртовой матери, самоуверенный болван! - спокойно ответила Полина, прикрыв глаза, но не шелохнувшись, не поведя и бровью, бесстыдно раскинув на кровати свое роскошное немое тело.
Он больно ущипнул её за грудь, обхватив ладонью, с силой дёрнул. Полина открыла глаза и резко ударила его по руке. Он заплакал, положил голову ей на живот. Некоторое время они лежали молча. Он, затаив дыхание, она бездумно глазея в потолок. Потом он попытался снова, но Полина мягко отстранила его.
- Пожалуйста перестань, ничего не выйдет.
Он стал собираться, ни на минуту не прекращая ругаться, а затем ушёл, оглушительно хлопнув дверью.

В другой раз Полина бесцеремонно сбросила с себя оторопевшего любовника, прервав процесс едва ли не в начале. Пользуясь его растерянностью, голым вытолкала  за дверь, не испытывая ни сожаления, ни сочувствия.
- С меня хватит! -  громко и зло прокричала она, выбросив вслед за несчастным его вещи.
- Больше никаких мужиков! - пообещала она своему отражению в зеркале.

Андрей, однако, оказался терпелив и  настойчив как никто. Фригидность Полины, о которой она, без обиняков, объявила, претендента не испугала.
- Ты фригидна, я бесплоден, - развёл руками Андрей, - мы оба по-своему убоги, но вполне можем быть счастливы вдвоём.
- Вот как?! Однако! - засмеялась Полина, - Что ж, я подумаю! Это даже оригинально!
Он красиво ухаживал, уверял и убеждал, руки держал при себе, был внимателен и щедр, а самое главное с ним не нужно было играть. В конце концов, Полина приняла кольцо и отдала свое тело во владение Андрею в обмен на безбедную жизнь. Она пользовалась его деньгами, он её плотью. Обмен был выгодным и устраивал обоих супругов.

Полина настояла на брачном контракте, согласно которому не претендовала на половину, но затребовала для себя приличное содержание в случае развода. А кроме того убедила Андрея купить ей двухкомнатную квартиру в хорошем районе.
- У тебя же есть квартира, а детей у нас не будет, - понимающе ухмыльнулся Андрей.
- Вторая мне никак не помешает, - ответила Полина и получила желаемое.
- А ты не проста... -  заметил Андрей, не без удовольствия. Ему очень нравилась Полина, как нравились и  её манеры, повадки, ничем не прикрытая, честная корысть.
- Ты можешь остыть через год, или пять. И что прикажешь делать мне? - спросила Полина, постучав алым ногтем по белоснежным зубам.
- Условие только одно, -  вмиг посерьёзнев, заключил Андрей, - в случае измены, ты не получишь ничего. Уйдёшь, с чем пришла. Даже тряпки оставишь.
- Я согласна! - кивнула Полина, об измене не помышлявшая.
 Несмотря на то, что отклика не находил, Андрей хотел жену часто и она милостиво позволяла ему все, чего он желал. Подобного рода игра, как это представлялось Андрею, не лишена была пикантности, стринки, привлекательности. А кроме всего прочего, рядом с Полиной и благодаря ей, Андрей Владимирович не чувствовал себя ущербным в связи с бездетностью:
- У каждого свои недостатки!
Брак оказался прочным и лёгким. Много лет пара жила счастливо, ничем не досаждая друг другу, превратившись в очень близких, родных людей.
Время шло,
Время от времени у Андрея появлялись женщины, но на одну-две ночи, не более.
Вёл он себя корректно, Полину не унижал, о своих похождениях на каждом углу  не трепался.
Полина смотрела на шалости мужа сквозь пальцы и против ничего не имела. Тем более что так и смогла ответить ему взаимностью.

Глава 2

В любимые бутики поступила долгожданная коллекция весна-лето. Полине не терпелось взглянуть, примерить, приобрести. Её гардеробная ломилась от вещей, полки были заставлены обувью на все случаи жизни. Но капризная, избалованная женщина не могла отказать себе в новинках. Струящийся легкий шёлк, прохладный атлас, нежный кашемир ласкал, обнимал ее куда слаще всех мужчин, вместе взятых. Одной из первых надеть на себя изобретение именитого дизайнера - вот настоящее, а  не придуманное и воспетое лжецами удовольствие.
-"Весь мир крутится вокруг мифов о любви, - размышляла Полина, - нет, чтобы петь оды тканям!" Предвкушая встречу с прекрасным, Полина решила прогуляться, немного подвигаться после сытной, обильной трапезы. Она вышла из ресторана, бросила мимолетный взгляд на свою машину и медленно двинулись вниз по улице в сторону ЦУМа.

Через минуту  её неожиданно догнал парень, тот самый, что беззастенчиво пялился на неё в ресторане. Догнал и, как само собой разумеющееся, зашагал рядом. Женщина ощутила чуть приметный и оттого особенно влекущий запах его парфюма и невольно втянула носом воздух, стараясь удержать незнакомый, но такой чудесный, пряный аромат.
- Вам нравится мой запах? - поинтересовался наблюдательный незнакомец.
Полина хмыкнула, повела плечами, но от комментариев, как ни странно, воздержалась.
- Этот запах создали специально для меня. Вы наверняка знаете, что есть такая возможность?
Полина засмеялась но не ответила. Ей отчего-то нравился не только запах, но и его обладатель. Настроение у неё стало игривым, легмысленным, но виду она не подала.
 Меня зовут Дато, - представился, наконец, наглец, нарушив затянувшееся молчание.
Полина кивнула,  ничего ответила, но и гнать его не гнала. Ее удерживало любопытство, невнятный интерес, желание развлечься.

Некоторое время они молча шли рядом, наслаждаясь тёплым вечером.
Близость Дато казалась Полине на удивление приятной, это пугало её и, в тоже время смешило.
- "Ерунда какая-то! " - думала она, коротко поглядывая на поклонника.
- Я знаю кто вы, -  неожиданно признался Дато. Голос у него был мягкий,  чуть с хрипотцой, слуху Полины он пришёлся по вкусу.
- Какая удивительная новость! - съязвила женщина, и как можно более холодно посмотрела на говорившего.
"Нельзя показывать ему свою симпатию, - решила для себя Полина, - а то вообразит себе... Этого ещё не хватало!"

Дато остановился, вдруг взял Полину за плечи и властно повернул к себе. То не был жест юнца, но уверенного в себе, знающего чего хочет мужчины.
- Никогда, никогда и нигде я не видел такой красивой женщины как ты! -  проникновенно произнес Дато, глядя в прекрасное лицо Полины, упиваясь ею.
- Не оригинально! -  скривилась Полина, - Как думаешь, сколько похожих признаний я слышала за сорок с лишним лет?
- Я думаю миллион, может быть больше, - не растерялся Дато, не отводя глаз, не выпуская женских плеч.
- Именно! И потом, ты годишься мне в сыновья! О чем ты только думаешь, Дато! - Полина высвободилась, слегка оттолкнула от себя парня и пошла  дальше.
- У нас ничего не будет! Даже мечтать не смей! - бросила она, не оборачиваясь.
Дато не стал возражать, но снова догнал, встал перед ней, наклонился и слегка коснулся её губ своими. Полина хотела бы гневно оттолкнуть его, возмутиться, вспылить, быть может даже ударить, но что-то остановило её. Не встретив сопротивления, Дато подошёл ближе, обнял Полину, притянул к себе и поцеловал смелее, требовательнее.

Что именно произошло, Полина не поняла ни в тот день, ни позже. Ноги её вдруг ослабели, губы сами собой приоткрылись, а
низ живота заныл так сладко, так необычно, такой изнурительной истомой наполнилось тело, что Полина едва не лишилась чувств. Ощущения были яркими, абсолютно новыми, ни на что не похожими. Полина замерла, застыла в стремлении поймать, постичь, удержать. Когда он отпустил её, Полина больше себе не принадлежала. Она покорно позволила взять себя за руку и отвести в отель, где Дато раздел её, повалил на кровать и получил то, чего хотели от Полины все мужчины до него.
Но если для Дато ничего сверхъестественного не случилось, то мир Полины перевернулся. Пережитое опустошило Полину, взорвало и разметало. Женщина была потрясена, шок её был так глубок, что она впала в некое подобие забытья. Очнувшись, Полина захотела остаться одна, она чувствовала настоятельную потребность разобраться, переосмыслить, прислушаться.

Особенным, уникальным,  одарённым любовником Дато не был и быть не стремился. Он любил женщин, восхищался ими, желал обладать если не  каждой, то многими. Полина поразила его своей красотой, увидев её, он понял, что готов пожертвовать неделями, месяцами, только бы заманить её в кровать, ничего более, лишь влечение, желание обладать красотой. Таких женщин у него не было и быть не могло. К его изумлению, жертв не потребовалось, но сам того не ведая, Дато разбудил то, чему, быть может, следовало бы спать дальше. Он был молод, горяч, хорош собой но не выдающийся, не сверх человек. Дато так никогда и не узнал, что именно в тот день изменил свою  жизнь и жизнь Полины раз и навсегда. Ему и в голову не пришло, какие шлюзы он невольно открыл, каких демонов выпустил.
Однако для Полины он стал божеством и магом в одном лице.

Весь мир, все его блага и все то, что привлекало Полину ещё вчера, померкло, утратило блеск,  вмиг подернулось патиной. Полина просыпалась и засыпала с мыслями о Дато. Все её существо каждой клеточкой тянулось к нему. Ей казалось, что Дато разделяет её чувства, сомнения её не посещали до тех пор, пока Дато не сообщил что женат и разводиться не планирует.

- Я люблю тебя! Как же я тебя люблю! - выдохнула Полина, в изнеможении откинувшись на подушки.
- Не говори глупости! - лениво ответил Дато.
- Глупости?! По-твоему любовь это глупость? - обиделась Полина.
- Ну какая любовь?! Это всего лишь секс! - невозмутимо парировал Дато.
- Ты не любишь меня?! - искренне поразилась Полина.
Дато приподнялся на локте и внимательно посмотрел на любовницу:
- Я люблю свою жену и люблю наших детей. Тебя я хочу, ты что, не знала?! - Дато был искренне изумлен.
- Жену?! Детей?! - Полина вскочила с кровати, заметалась, хватая вещи, пытаясь одеться. Но Дато не реагировал, он остался лежать, лишь устроился поудобнее.
- Моя жена хорошая девочка, очень молодая. Ей всего девятнадцать, но у нас уже двое прекрасных сыновей. Она родит мне ещё детей и всех я буду любить, заботиться о них. Семья - все для меня. Я ничего от тебя не скрываю Полина, ничего не обещаю тебе, - ровным голосом объявил Дато, не вполне понимая, что нанёс любовнице удар сокрушительной силы.
- Боже мой, Дато! Ты, так спокойно мне говоришь об этом! - полуодетая Полна рухнула в кресло и закрыла лицо руками.
- Ну и ну! - воскликнул Дато, - я был уверен, что ты знаешь! Я был уверен в этим с самого начала! Я знал кто ты, но  и ты обо мне знала. Нет?
- Ничего я о тебе не знала! - всхлипнула Полина.
- Только не нужно сцен! - досадливо поморщился Дато.

Известие о жене отозвалось в душе Полины острой, невыносимой болью, но в конце концов, ничего не изменило.
-" Ну и что? - спросила себя Полина, - Что это меняет?! Этого следовало ожидать! Не хочу ничего знать о его жене! Ни о чем не хочу знать! Плевать я хотела на его молоденькую самку! Она лишь инкубатор по производству детей! Я его женщина, только я нужна ему по-настоящему! "

Глава 3

Полина бросилась бы в роман с головой, но будучи дамой практичной, осторожности все же не утратила, часть разума сохранила. Свой адюльтер она скрывала тщательно, алиби готовила исправно, дабы комар носа не подточил. Условия контракта держали её в узде, не позволяли окончательно поддаться тому вихрю, что закружил её на пятом десятке.
Полина стала очень изобретательна,  мастерски плела столь тонкие кружева из полуправды и лжи, что поймать её не представлялось возможным. Да никто и не пытался.
Андрей оказался очень кстати увлечён какой-то женщиной, с которой встречался уже пару месяцев. В другое время Полина бы подначивала его, разыгрывала небольшие сценки, изображая возмущение, но нынче ей было не до него.
Впервые они с мужем жили действительно параллельными жизнями и их это нисколько не беспокоило.
Полина горела в огне, себя не узнавала. Она помолодела лет на десять, ходила, чуть касаясь земли, лицо её светилось, а на губах порхала загадочная, игривая полу-улыбка. Впервые в жизни Полина по-настоящему поняла, что значит счастье.

Один за другим бежали месяцы, минул год, пошёл второй. Полина, как всякая женщина на её месте, принялась мечтать, строить планы, грезить о будущем. Как-то очень быстро и незаметно Дато стал нужен Полине гораздо больше, нежели она ему. Роли поменялись, сместились акценты, сменился репертуар, но Полина до поры не замечала, витала в облаках. Андрей Владимирович, меж тем, все сильнее раздражал влюбленную, ей хотелось чтобы он ушёл, смертельно заболел, попал под машину, словом, исчез из её жизни.
А однажды она поймала себя на мысли о том, что хочет от Дато ребёнка. Желание это постепенно росло, становилось все сильнее, пока не стало таким назойливым, что поглотило Полину целиком. Ей стало казаться, что ребёнок ей жизненно необходим. Необходим им. Ни слова  не сказав Дато, Полина все решила сама и  прекратила предохраняться.
- "Как только он узнает" .. - фантазировала Полина.
Ей казалось, что Дато непременно обрадуется, а что касается его уже существующих  детей...
- "Будем забирать их на выходные" - мысленно распорядилась Полина.
Узнав о наступившей-таки беременности, Полина наивно полагала, что молодой красавец Дато предложит ей уйти от постылого мужа, но... Перед ней внезапно возник совсем другой, незнакомый Дато. Услышав новость, мерзавец весело и зло рассмеялся, чем поверг Полину в ступор. Запрокинув голову, демонстрируя безупречные зубы, этот бездушный  ржал будто породистый жеребец.

Полина смотрела на него и ясно понимала, что это конец. Он её бросил, все ещё здесь, но уже не с ней, уже далеко. То, что она допустила, поставило точку в самом прекрасном периоде её жизни.
- Идиотка! - насмешливо произнес Дато, отсмеявшись, - Неужели ты думала, что я предложу тебе съехаться?! Ты думала, ты единственная?! Может быть первая?! Тебе сколько лет, дорогая моя?!
Да... Лет ей было немало, а вот Дато ещё не исполнилось и тридцати.
Полина горько заплакала, затем зарыдала, тоскливо, по-бабьи подвывая . Дато нахмурился, его порочный чувственный рот презрительно изогнулся :
- А вот этого я и вовсе не потерплю! Ступай на аборт, а обо мне забудь. Все кончено! Мне эти проблемы не нужны! Я тебя честно предупреждал!
- Но... - жалобно всхлипнула Полина.
- Никаких "но, " - жестко оборвал Дато, - Что же вы, бабы, такие дуры?! - лицо мужчины приобрело выражение утомленное, скучающее, брезгливое:
- Всё, я сказал! Счастливо оставаться! - Дато решительно развернулся и, не ведая сомнений, размашисто зашагал прочь, но разу не обернувшись.
Полина смотрела ему вслед и давилась слезами, не в силах сдержаться. Ей хотелось догнать его, броситься в ноги, крепко обнять колени и умолять остаться, пообещать избавиться от ребёнка, пообещать быть послушной и никогда больше, никогда... Она готова была на все, но понимала, что ничего не исправить. Дато не станет даже слушать, ибо после того разговора, когда Полина узнала, что он женат, предупредил :
- Если хочешь быть со мной, то должна понимать две вещи. Я никогда не оставлю семью и никогда не приму ребёнка от любовницы. Это неприемлемо. Думаю, ты женщина очень взрослая, можно сказать, зрелая, знаешь что делать. Если влипнешь, на меня не рассчитывай! Запомни это и не обольщайся.

Полина согласилась со всем, ничего не требовала, ни на что не надеялась. Но еще через год ей стало казаться, что Дато полюбил её. Она же любила! Не просто любила, обожала, боготворила!  А ведь к тому моменту, когда появился Дато, Полине минуло сорок три. Давно не девочка. Времени оставалось немного и она все же рискнула. Бросилась в омут, очертя голову.
Дато разбудил в ней женщину, открыл то, о существовании чего она не догадывалась. Теряя его, Полина теряла себя и это было невыносимо.
Снова и снова Полина набирала знакомый номер, писала бесчисленные смс, но сначала он её заблокировал, а потом и вовсе...

Дато сменил номер, не показывался на глаза, а унижаться, спрашивать о нем на кухне, Полина бы никогда не стала и он это прекрасно знал.
Словно зачарованная, во власти иллюзий, покинутая все тянула и тянула время, все надеялась, что Дато опомниться, что не сможет без нее. Но мужчина бесповоротно вычеркнул её из своей жизни. Когда Полина поняла это окончательно, предпринимать что-либо было слишком поздно.
Ребенку суждено было появиться, но как сказать об этом мужу, Полина не знала и снова тянула.
" - Он будет похож на него, - поглаживая живот, - думала женщина.
Она здорово  располнела, но сменила стиль и это не слишком бросалось в глаза. Пока одним тихим субботним вечером, Андрей не всмотрелся в жену, не увидел её вдруг, словно бы на свету. Много месяцев он не замечал Полину, если и разговаривал с ней, то не глядя. Но интрижка закончилась, в делах царил полный порядок и Андрей вдруг обнаружил...
- А что это с тобой такое?! - спросил он, с ужасом указав на  недвусмысленно округлившийся живот жены.
- У нас будет ребёнок... - прикуств губу, еле слышно пробормотал Полина.
- Что, что?! Кто у нас будет?! - склонившись к жене,  зловеще прошипел Андрей.

Полина попыталась было оправдаться, найти слова и объяснить, но не не тут-то было.
Андрей впал в такую неистовую, такую жгучую ярость, что Полина притихла и не на шутку испугалась. Она и представить себе не могла, что муж так может. Ей захотелось убежать, но Андрей молниеносно пресёк все попытки ускользнуть, разгадав намерение неверной, мужчина запер дверь и спрятал ключи в карман. Скандал разгорелся не на шутку и бушевал довольно долго. Андрей, так орал, что, казалось, дрожали стены. Он бегал по квартире, топал ногами, тряс Полину, будто дерево, в ветвях которого застрял футбольный мяч. Полина рыдала, он требовал немедленно заткнуться и  убираться ко всем чертям, но как только она заикнулась о ключах, назвал потаскухой, старой ****ью и неблагодарное, подлой дрянью. Полина каялась, умоляла простить, предлагала подумать о том, что быть родителем не так уж и плохо. А потом ему Андрей умолк и тишина оглушила Полину. Андрей засипел, схватился за сердце и осел на пол. Пока Полина звонила в скорую, пока извлекала ключи из его кармана,  он умер. Всё произошло так быстро, что Полина даже не сразу поняла.
 Приехали какие-то люди, Андрея унесли, её спрашивали о чем-то, гладили по плечу, говорили слова, смысл которых до Полины не доходил.

Глава 4

Пару дней Полина находилась в прострации, двигалась точно сомнамбула, плохо соображала, почти не ела, большую часть дня спала. Осознание того, что родного человека, который был рядом больше двадцати лет, не стало, все не приходило. Как бы ни относилась Полина к Андрею в последнее время, тем не менее, его присутствие было величиной неизменной, постоянной. Она так привыкла к тому, что он есть, что мысль о потере не желала укладываться в голове.
"- Бойся своих желаний, - думала Полина, - ведь они могут исполниться". Полина отлично помнила, как мечтала, чтобы Андрей исчез. Желание исполнилось, наслаждайтесь, дорогая вдова!  Она так же хотела ребёнка от Дато и получила его. Какая ирония!

Оказалось, что близкие друзья Андрея, которых Полина прекрасно знала но, будучи во власти страстей, благополучно забыла, ни о чем не догадываются. Андрей не знал, а Дато, как выяснилось, умел держать язык за зубами. Это явилось настоящим облегчением, ибо Полина боялась, что слухи, подобно мокрицам ползают по ресторанам, оставляя за собой омерзительный скользкий след. Но... О, счастье! Для всех Полина предстала в образе честной вдовы и образ этот ни у кого не вызывал ни малейших сомнений. Ей сочувствовали, за неё переживали. Горе Полины было искренним, а что за этим скрывалось, её личное дело.

Все заботы о похоронах любезно взял на себя Николаз, он же заботился о том, чтобы Полина не оставалась одна. В квартире постоянно кто-то крутился, пахло кофе, какой-то снедью, звенела посуда, жизнь не замирала ни на минуту. Кто-то приходил, кто-то уходил, слышись приглашённые голоса.
Полина была осень благодарна, оставаться одной ей совсем не хотелось, но сказать об этом сил в себе не находила. Впрочем, Николаз все понимал сам и ничего от неё не ждал. Золотой человек, недаром Андрей так гордился дружбой с ним, дорожил ею.

. Как это часто бывает, видимость принимали за действительность.
- Бедная Поля, - шептались о ней, - решиться родить в таком возрасте и вдруг остаться одной! Надо же, как не повезло! А ведь они очень любили друг друга!
- Такая была пара! Такая пара!
- Не знаете, она сама забеременела или это ЭКО?
- А Андрюха-то так и не дождался, а ведь как ребёнка хотел! Все мечтал как они с сыном за город поедут... Ну, или с дочкой.
Долгие годы чета поддерживала версию о том, что хочет детей. На этом настаивал Андрей, а Полина не возражала, если спрашивали, отвечала, что, дескать, лечатся, надеются и очень стараются, но увы ...
Время от времени заводили песню об усыновлении, но песня была тихой, робкой, еле слышной.
Всё-таки свои дети или чужие, разница есть, кто бы что ни говорил.

- Сделай хотя бы вид, что дети тебе приятны! - сказал однажды Андрей во время загородной вечеринки у друзей.
Полина припомнила, как скривилась тогда, не в силах заставить себя улыбнуться. Иногда ей нестерпимо хотелось  послать все к черту. Ну почему, в конце концов, нужно все время кого-то изображать?! Почему нельзя быть просто собой даже с друзьями?!
Маленькие, чумазые гаденыши безостановочно сновали повсюду, словно тараканы, деваться от них было некуда. Они орали, дрались, неловко хватали куски со стола, создавали вокруг себя атмосферу хаоса и разгильдяйства.
Но Андрей пропагандировал традиционные ценности и считал необходимым уделять внимание всем паршивцам, волею случая очутившимся рядом. Если разговор заходил о наследниках, лицо у Андрея мгновенно преображалось, становилось задумчивым и  печальным, в глазах появлялась тихая грусть.
- Зачем тебе это? К чему этот цирк? Ты же никогда не хотел детей и радовался своему бесплодию как умалишенный. Это же твоё право, твоё дело? -  выразила недоумение Полина.
- Есть понятие "имидж", оно много значит в моем кругу. У меня семейные рестораны. Полина! Мы все, так или иначе, играем роли, в этом нет ничего особенного! - раздражённо ответил Андрей, - Ты же не маленькая! Должна понимать!

Да... Давно это было и в тоже время совсем недавно.
 Поскольку тема бездетности деликатная, тонкая, в душу никто не лез, довольствовались тем, что уже знали.
Таким образом, в кругу друзей и коллег Андрея Полина обрела статус женщины если и не святой, то, несомненно, той, которую надлежало беречь и курировать
чтобы не дай бог, ничего не случилось.
Полине нравилось то, как к ней относились окружающие, нравилась новая роль. Тепло, внимание и забота друзей было именно то, что ей требовалось в это сложное время.

- Посмотри, милая, кого я к тебе привёл, - сказал Николаз в день похорон, - это Саломе, она поможет тебе одеться, побудет рядом. Хорошо, ласточка моя? Не возражаешь?
- Здравствуйте, Полина, пожалуйста примите мои искренние соболезнования, - тихо произнесла Саломе мелодичным, медовым голосом и прижала к сердцу руку с нежно-бежевым маникюром. От неё ненавязчиво пахло жасмином и ещё чем-то столь же приятным.
- А?  Как ты сказал? Саломе... Да, да.. Конечно... - еле шевеля губами, промолвила Полина.
- Давай, солнышко, сходи в душ, - бережно поднимая Полину из кресла, - распорядился Николаз.
- В душ? - удивлённо переспросила Полина, как если бы он предложил ей раздеться догола.
- Нужно собраться, одеться, нужно вымыть твои чудесные волосы! -  ласково приговаривал Николаз, настойчиво подталкивая Полину к ванной.
Полина посмотрела на него, затем обернулась и ещё раз взглянула на Саломе.
- Идите, Полина, потом я помогу вам сделать причёску, - пропела-произнесла Саломе.
Очень молодая, изящная
женщина, с блестящими чёрными волосами и большими глазами цвета молотого кофе. Умное, привлекательное лицо, тонкие черты , облик благородный и сдержанный. Хороша...

- Как зовут твою... Твою жену? - с неприязнью спросила Полина, когда Дато заявил, что должен уехать на несколько дней, чтобы проводить жену и детей в Тбилиси, к родне.
- Тебе это зачем? - рассмеялся Дато, - Хочешь наслать на неё порчу?
- Хочу знать её имя! Назови его! - сверкнув глазами, потребовала Полина.
- Саломе. Её зовут Саломе.
Этот разговор во всех подробностях всплыл в памяти Полины, пока она намыливала голову яблочным шампунем. Перед глазами возникло смеющееся лицо Дато, явственно прозвучал его голос.
- "Неужели это и есть его жена?!" - разом очнувшись, подумала Полина. Тот вязкий морок, в котором она пребывала со дня смерти Андрея, вмиг улетучился, рассеялся без следа.
Полина нанесла на волосы бальзам, тщательно обработала кончики, подставила лицо под тугие струи.
- Саломе... - произнесла она и усмехнулась.

Глава 5

 Сидя перед большим зеркалом в спальне,  разомлевшая после душа Полина, с невольным восхищением наблюдала за тем, как ловкие пальчики Саломе  проворно соорудили на её голове замысловатую причёску.
- Красиво! -  честно признала она, коснувшись волос.
Саломе улыбнулась:
- Ваши волосы, Полина, настоящее чудо! Они просто роскошны! А цвет! Я никогда такого не видела! Точно горный мед! Столько оттенков!
- Твои не хуже! - насмешливо бросила Полина, увидев в зеркале, как вспыхнули гладкие щеки Саломе.
- Ну, что вы! Разве можно сравнивать?! -  смущённо возразила кудесница.
- Сравнивать можно все!  Даже огурец с морковкой! - несколько более резко, чем хотела, ответила Полина. Саломе нравилась ей, вызывала симпатию и это раздражало Полину, которой хотелось бы испытывать неприязнь.
- Простите! - пролепетала Саломе.
Полина вдруг отчетливо поняла, что девушка её боится и это показалось ей забавным. На миг она вообразила себя барыней, а Саломе увидела крепостной. Вот было время! Полина взглянула на  побледневшую Саломе. Наслышана, наверное, о жене хозяина, о непростом её нраве.
"Правильно, детка, не стоит расслабляться! Эх, мне бы хлыст или плетку! "- подумала Полина и царственно поднялась.
- Дядя Николаз приготовил для вас платье, -  быстро произнесла Саломе, указав на одежный чехол, висевший на створке шкафа.
"Дядя... Ну, разумеется! Разве могут быть в Москве две Саломе, каждая из которых знает Николаза! Как я вообще могла сомневаться?! - подумала Полина, - И почему помогать мне, он попросил именно её?! Такое любопытное совпадение! Будто девок мало! Значит для чего-то я должна была узнать её... "
- Я вижу кольцо на твоём пальце. Ты так молода... Замужем? - снимая чехол и открывая его,  небрежно поинтересовалась Полина.
- Да. Моего мужа зовут Дато, может быть вы знаете его. Он помогает дяде Николазу в ресторане, - охотно ответила Саломе и глаза её тотчас засияли, что не ускользнуло от внимания Полины.
- Любишь его? -  ревниво спросила она.
- Очень! И он меня любит! Мы очень... - воскликнула Саломе и осеклась, - Ой... Вам, должно быть, совсем не хочется слышать сейчас о чужом счастье... Пожалуйста простите меня!
- Не прощу! - усмехнулась Полина.
Саломе прижала к груди обе руки и посмотрела на Полину глазами расстроенной лани.
-  Да  пошутила я! Какая ты, однако, чувствительная...  Так же нельзя! А теперь выйди, мне нужно одеться, - строго потребовала Полина, снова вообразив себя барыней.

 Жизнь вновь обретала смысл, Полина неожиданно ожила, ощутила подъем, не слишком уместный перед похоронами, но от того не менее приятный.
"Осталось лишь убедить эту нежную  птичку, что её присутствие рядом со мной жизненно необходимо. Она не посмеет возразить... И он не посмеет... " - размышляла Полина, надевая на себя  свободное черное платье, отделанное тонким кружевом. Образ безутешной вдовы дополнила длинная нитка жемчуга и крошечные жемчужные гвоздики.
Полина критически оглядела себя со всех сторон и с удовольствием признала, что несмотря на скорбный повод, выглядит безупречно, как и подобает такой женщине как она. Всегда и везде, независимо от обстоятельств. Красить глаза она не стала, поскольку намеривалась  поплакать всласть.
То, что слезы будто испарились, не нравилось Полине, но она надеялась на их скорое возвращение.
Не успела Полина отойти от зеркала, как в дверь деликатно постучали:
- Полина, ты готова, моя дорогая? - прозвучал густой голос Николаза, - Машина уже внизу. Пора ехать, ангел мой!

Увидев  Андрея в гробу, Полина застыла. Это был, несомненно, он, её муж, но в тоже время кто-то совсем другой, что-то другое. Фигура из музея мадам Тюссо. Кукла, манекен.
Смерть разгладила черты, безжалостно отняла нечто, что делало Андрея Андреем. Перед Полиной лежала мастерски выполненная, но бездушная, лишенная индивидуальности поделка. Это так поразило Полину, никогда доселе не видевшую покойников, что она растерялась, ее лихорадило и она не понимала,  что же ей делать? Ведь надлежало поплакать, а слез все не было...  Полина впилась глазами в лицо, покоившееся на подушке, пыталась отыскать в себе что-то кроме изумления и не находила.
Присутствующие терпеливо ждали. Кто-то отвёл глаза, другие, напротив, не сводили их с Полины не на секунду, словно бы жадно ее поедая.  В числе вторых был Дато, чей взгляд Полина почувствовала всей кожей и встрепенулись, очнулась.
Возникло странное ощущение, будто она стоит на городской площади абсолютно голая, а собравшиеся горожане таращатся на неё, тычут пальцем, не таясь обсуждают её достоинства и недостатки. Взгляды их на долю секунды пересеклись, Полину обожгло, бросило в жар, она поспешно опустила ресницы, хотела поцеловать мужа на прощание, но не смогла.
" Это уже не он, не Андрей... Его больше нет и не будет... " - подумала она, но отойти не решалась, так и стояла над гробом, точно статуя, пока один из присутствующих не подошёл,  мягко не обнял за плечи и не отвёл в сторону.

Поминки проходили в одном из ресторанов. Проститься с Андреем пришло человек двести, не меньше, что удивило, ужаснуло и восхитило Полину одновременно.
Наблюдая, словно бы со стороны, Полина отметила, как изыскан, благодаря верному Николазу поминальный стол, как все продумано до мельчайших деталей, и какие, оказывается, хорошие у Андрея друзья.
"А может быть нет? Может быть это лишь видимость? Театр? Шоу? А что, если дело в наследстве? - обводя глазами всех и каждого, думала Полина, - Может быть все это сплошь стервятники, слетевшиеся с тем, что поживиться?  Они понимают, ей бизнес не потянуть... Нет... Все они богаты, сыты, устроены...Но ведь никто не откажется от дополнительного куска пирога, если пирог хорош? Интересно, много ли друзей соберётся на мои похороны?"
 Поминая мужа, Полина вдруг ясно поняла, что своих, собственных друзей у неё нет. Все, с кем она проводила досуг двадцать с лишним лет, - друзья Андрея, жены друзей, их любовницы, сестры.
Никогда раньше Полина об этом не задумывалась, а теперь ей стало страшно. Андрей ушёл, кто из присутствующих, кроме Николаза, останется с ней? Зачем она им? И как вообще теперь жить?
"Нет. Нет, нет, нет! - я не желаю думать об этом сейчас! - оборвала себя Полина, - у меня ещё будет время. Много времени".
- Прошу прощения! - сказала она, поднимаясь.
В зале мгновенно наступила тишина. - Хочу поблагодарить вас всех, но позвольте мне удалиться. Я чувствую себя неважно и хотела бы прилечь. А вы пожалуйста оставайтесь, вспоминайте. Андрею это приятно...
К ней подходили, целовали в щеку, касались плеч, локтей, рук, обещали звонить, просили держаться. В конце концов Полина действительно устала и захотела уйти немедленно, не соблюдая приличий.
- Николаз, помоги! Сил больше нет... - склонившись к самому уху мужчины, прошептала Полина.
-  Сей момент, дорогая. Мой племянник Дато отвезёт тебя домой, моя бедная девочка, - произнес Николаз, обнимая её, помогая подняться и в тоже время отсекая от её от всех прочих.

Дато уже ждал её у машины и как только увидел, приоткрыл дверь.
- Я сяду сзади, - заявила Полина, не глядя на него.
- Береги себя, отдыхай, ни о чем не беспокойся. О делах мы поговорим потом, через пару дней. - целуя её, сказал Николаз.
Полина кивнула,  изо всех сил сжала его талантливую, добрую руку и уселась в машину.
Первые минуты прошли в молчании, но Дато все время посиатривал па неё в зеркальце.
- Что смотришь?! За дорогой следи! - не выдержала Полина.
Дато промолчал, но минуту спустя остановился в каком-то дворе и обернулся:
- Полина...
- Что позволяешь себе?! Зачем встал?! Я домой хочу! - возмутилась Полина, чьё сердце сладко замерло и пустилось в пляс.
- Я идиот! Я так скучал! Я был не прав! Прости меня! Выслушай! - взмолился Дато.
- Ты спятил что ли?! О чем говоришь?! Я только что похоронил мужа! Немедленно вези меня домой! - ледяным тоном приказала Полина.
- Да, да, конечно! Прости! - подчинился Дато, но всю дорогу до дома она то и дело ловила в зеркальце его взгляд и ликовала.
Обида на него не прошла,  унижение не забылось, но пришло время реванша и от этого Полине стало так хорошо, что она едва не рассмеялась.
"Сопляк! Ты думаешь со мной так можно?! Ошибаешься!" - думала женщина, глядя в окно.

. В голове у Полины медленно созревал замысел, показавшийся ей едва ли не гениальным. Очертания его были смутны, размыты, но перспектива бодрила и обнадеживала.
"-  Поиграем, порезвимся пожалуй. Красотка Саломе одна не останется в любом случае, такие на дороге никогда не валялись. Никогда... А ты, любимый, ты поплачешь."

Глава 6

Остановившись у подъезда, Дато предупредительно, словно вышколенный шофёр, выскочил из машины, с тем, чтобы галантно открыть дверь и помочь Полине выйти.
- "Какой молодец! Хороший мальчик!" - одобрительно подумала Полина, наблюдая за ним.
- Прошу! - Дато протянул руку, приглашая её опереться, довериться.
Смерив его взглядом надменным, полным колотого льда , Полина все же приняла помощь. Почему нет?! Это же уместно, в конце концов! А уж в её положении тем более!
- Позволишь зайти? Ненадолго... - спросил Дато, удерживая холеную руку Полины в тёплых ладонях.
- И думать не смей! - отрезала Полина, решительно освободив руку, что, надо сказать, стоило ей немалых усилий. Прикосновения Дато, как она с досадой успела заметить, по-прежнему будили в ней острое желание, но Полина не собиралась поддаваться.  Не из того она теста. "-Не течная же я сука! - подумала она, - Буду стелиться, он снова вытрет об меня ноги! Нет уж! Теперь моя скрипка первая!" Чего бы ни хотел от неё Дато на самом деле, она не станет играть по его правилам.
- Нам надо объясниться! Умоляю тебя! Мне надо! Полина, милая... - не отступал Дато, - Уже много недель я не нахожу себе места!
- "Милая"?! "Нам"?! И вот именно теперь?! Сегодня?! В день похорон? И есть ли мне вообще дело, до того, что ты не находишь? - уточнила Полина,  строго приподняв бровь.
Дато понуро склонил голову и невольно отступил. Судя по недоуменному выражению, мелькнувшему на  лице, отказ его ошеломил. В представлении Дато все должно было пойти по иному сценарию. Он явственно видел сломленную вдову в своих крепких объятиях ещё в том дворе, где  остановился вначале,  но её поведение... Этот незнакомый тон... Манера держаться... Такую Полину он не помнил. Мужчина растерялся,  утратил уверенность, но не надежду.
-  Прости! Могу я...
- Не можешь! - отчеканила Полина, - Ты ничего больше не можешь, маленький самоуверенный засранец! Не знаю, кем ты себя возомнил, но рекомендую поскорее спуститься на землю и взглянуть на себя трезво! И вот ещё что, с этой минуты никакой "Полины"! Только Полина Игнатьевна, исключительно на "Вы" и по делу. Все понял?
Полина сверкнула глазами и мысленно взмахнула воображаемым хлыстом, подняв клубы пыли у самых ног опального милого. В ту же секунду незадачливый любовник будто услышал свист, увидел и хлыст, и клубы.
Лицо Дато побледнело, губы плотно сжались, гордость молодого грузина пострадала, была ранена, истекала кровью.
- "Неплохо! То ли ещё будет, мой золотой! " - удовлетворённо подумала Полина и неспешно, с достоинством проследовала к подъезду, чувствуя спиной жар, исходящий от вскипевшей крови Дато.
- Хм... -  поведя плечами, хмыкнула женщина довольная собой.

Несмотря на то, что Андрей постоянно занимался делами, катаясь с одной встречи на другую, и не показывался дома целыми днями, атмосфера в квартире с его смертью ощутимо изменилась. Объяснить это было невозможно, но что-то безвозвратно исчезло. И хотя его вещи все ещё хранили запах, а кофейная чашка так и стояла немытая, Полина чувствовала, что муж забрал с собой нечто такое, что уже никогда не восполнить.
- Вот так - то, Андрюша... Вот так... - сказала Полина, пройдясь по комнатам, - Все мы внезапно смертны, - вспомнила она слова Воланда.
До смерти мужа Полина  не задумывалась о том, что жизнь конечна. Разумеется, она знала, но знание это спало где-то на задворках сознания под тёплыми ватными одеялами, и никогда её не беспокоило. Мысли о бренности сущего, равно как и философствования в принципе, были Полине чужды. Но теперь все изменилось. Одеяла были отброшены, голову наполнили  новые, свежие мысли, появилось понимание того, что и она может исчезнуть вот так же вдруг.
Полина подошла к окну, погладила округлившийся живот:
- Что, детка, будем жить вдвоём? - обратилась она к малышу и с удивлением почувствовала внутри толчок.
- Ты не против, правда? - Полина рассмеялась, - Всё у гнас будет хорошо, вот увидишь!

Той ночью Полине приснился Андрей. Он сидел в кресле с бокалом любимого виски в руке, пальцы другой сжимали дымящуюся сигару, запах которой Полина ощутила так ярко, будто в реальности. Лицо усопшего было спокойно,  смотрел он пристально, в самую душу и медленно,  не то понимающе, не то укоризненно, покачивал головой.
- Прости меня, Андрей, я не должна была... - сказала Полина во сне, - Я влипла, родной. Просто влипла. Ты же знаешь? Теперь-то точно знаешь...
Утром у неё возникло стойкое ощущение, что муж её отпустил. Как если бы и вправду понял, и от всего сердца простил.
- Спасибо! - вслух произнесла Полина, расчесывая волосы перед зеркалом.
Ни в какую потустороннюю жизнь, ни в какое "после", Полина не верила, но на душе у неё было легко и не все ли равно почему?
С аппетитом позавтракав, Полина написала Саломе:
- Я собираюсь в Сокольники. Не хочешь составить мне компанию?
Ответ пришёл почти сразу:
- С удовольствием! Сегодня такой дивный день!
День и правда был дивным. Небо чистое, нежно-голубое, без единого облачка. В такие дни особенно хочется жить.

Николаз позвонил через три дня:
- Здравствуй, ласточка! Как себя чувствуешь?
-  Я же писала! - засмеялась Полина, - Всё хорошо! Я в порядке!
Полина не солгала. Она была в порядке, каким бы странным, подозрительным или диким это не показалось. Да умер муж. Да прошло всего несколько дней? И что с того? Жизнь не замерла ни на долю секунды, не исчезло желание пить, есть, не пропала потребность дышать.
И Полина не считала нужным делать вид, что это не так. Отныне она вообще не будет делать никакой вид. Если ей станет смешно, она засмеется, если захочется заорать во все горло, не станет задумываться и  немедленно выпустит вопль наружу.
- Читать одно, слышать твой голос совсем другое! - усмехнулся Николаз и Полина живо представила, как он почесал густую черно-белую бороду, ухаживать за которой не забывал никогда, быть может потому, что волос у него на голове  совсем не осталось.
- Не волнуйся, Николаз. Я действительно в норме. Кроме того, со мной Саломе и мальчишки. Хотела сказать тебе спасибо за то, что нас познакомил. И почему не раньше? Где ты её прятал? Почему мы с Андреем не знали её? Такая чудесная девочка! Она племянница тебе?
И в этот раз Полина не покривила душой. Её отношение к Саломе странным образом не зависило от отношения к Дато. Это были две параллели и если бы несколько месяцев назад кто-то сказал, что так бывает, Полина бы ни за что не поверила.
- Рад  слышать, что все хорошо. А что касается Саломе, то она жена моего единственного племянника Дато. в Москве недавно, года три не больше, и ранней весной всегда уезжает в Тбилиси к родным.  Оба они, Дато и Саломе, - мои дети, а их близнецы мне внуки.
Ничего удивительного в этом не было.
Полина знала, что жена и дочь Николаза погибли в аварии много лет назад. Он очень тяжело переживал потерю, весь почернел, начал страшно пить и буквально летел в пропасть. Но Андрей его вытащил, вернул к жизни, загрузил работой так, что ни на что другое времени не оставалось. Николаз принял перемены,  смирился, но так и не женился больше, хорошо, если с кем-то встречался время от времени.
- И потом, ангел мой , - продолжал Николаз, - не было повода знакомить вас, ... Не было повода, - Николаз вздохнул, замолчал. Полина тоже молчала.
-Не возражаешь, если встречу с нотариусом я назначу на завтра, на утро? - спросил он, наконец.
Полина, признаться, о нотариусе позабыла. Она настолько привыкла не думать о хлебе насущном, о деньгах в принципе, что только теперь спохватилась. Действительно! Появились дела, решить которые рано или поздно, все равно придётся.

Согласно завещанию Андрея один из ресторанов переходил во владение Николазу, но с условием, что два других он не перестанет курировать.
Это было не только справедливо, но и правильно, Полина не могла этого не признать.
Чётко и скурпулезно дотошный в делах Андрей, расписал как и что надлежит делать с бутиками, кого поставить управляющим и так далее, вплоть до деталей. Отлично зная о том, что Полина не понимает в ведении дел ни бельмеса, он положил ей процент от доходов и распорядился, чтобы Николаз следил за тем, как выполняются его указания.
На тот случай, если Полина вдруг решит продать бизнес, именно Николаз должен быть первым, кому она предложит сделку.
Квартира, обе машины и дача под Рузой оставались Полине, равно как и счета в банках.
"- Никаких сюрпризов", - с облегчением подумала Полина и перевела дух. Не то, чтобы она боялась, что Андрей отписал имущество кому-то другому, но ведь бывает всякое и до тех пор, пока завещание не огласили, крошечный, но верткий червячок сомнения покусывал Полину беззубым ртом.

Без малейших усилий, непринуждённо и естественно, Полина близко сошлась с Саломе, подружилась с близнецами. Женщины проводили вместе много времени, Полина настояла на том, чтобы Саломе называла её на "ты".
- Перестань мне "выкать", Саломе. Друзья говорят друг другу "ты", - сказала однажды Полина и потрепала подругу по щеке.

Глава 7

 Дружба Полины и Саломе стояла у Дато поперёк горла. Застряла, словно кость и не давала свободно дышать. Он был уверен, что Полина мстит и недалеко ушёл от истины. Женское коварство безгранично, а коварство обиженной женщины не сравнится ни с чем. Похоже, что таким вот изощренным способом Полина планомерно и небезуспешно отнимает у него семью, присваивает её себе, чтобы лишить его тыла, опоры, оставить у разбитого корыта. За те два года, что они провели вместе, Полина узнала, что семьи в роду Дато всегда были крепкими, многодетными и сохраняли их весьма бережно, ограждая и невзирая. Разводы резко осуждались, никакие аргументы во внимание не принимались. Каждый мужчина знал с малолетства, не хочешь, чтобы родня отвернулась, решай свои проблемы так, чтобы семья не пострадала. Желаешь любовницу?! Да пожалуйста! Дело житейские! Но жена ничего не должна заметить, а уж узнать  тем более.
 
Дато всегда жил по установленным правилам, берег и любил жену, заботился о детях и при этом ни в чем себе не оказывал. Женщины сменяли одна другую, не оставляя следа, не давая повода для сожалений.
С Полиной вышло иначе. Дато не планировал длительные отношения, но не мог от Полины оторваться, она влекла его как ни одна другая прежде. Неожиданная беременность помогла, как ему казалось, поставить точку. Но увидев Полину на похоронах, Дато понял, что влечение не ушло. Желание лишь прикорнуло на время, готовое проснуться в любую минуту. Глядя на свежеиспеченную вдову, Дато испытывал потребность вернуть её себе. Ему нестерпимо захотелось обладать этой женщиной вновь, захотелось услышать её стоны, заглянуть в помутневшие от страсти глаза. Было в ней нечто такое, с чем Дато ещё не приходилось сталкиваться.
Когда Николаз попросил Саломе помочь, Дато испугался и, разумеется, возразил, но объяснить почему, не смог, а потому смирился, махнул рукой. Он надеялся, что все ограничится единственной встречей, но Полина неожиданно спутала карты.
И вот теперь, пока Дато трудился на кухне, подчиняясь указаниям дяди, Саломе проводила время с Полиной. С его Полиной! После того, как та обошлась с ним, оттолкнула, одна мысль об этом, выводила Дато из себя. Он совершенно извелся и постоянно расспрашивал Саломе о том, что обсуждали, где были, что ели?
 Особенно Дато претило то, что Саломе называла Полину на "ты" и отзывалась о ней в восторженном тоне. Не без оснований Дато считал, что Полина оказывает огромное влияние на его кроткую, покорную жену.

После неожиданной отставки, Дато проглотил обиду и сделал ещё несколько попыток уложить Полину в постель, но был безжалостно отвергнут, более того, самым унизительным образом  высмеян. Никогда до женщины Дато не унижали, они вообще не имели голоса. Он пользовал их, опустошал, быстро терял интерес и, как следствие, прощался. Полина отличалась от всех, кого он когда-либо знал.

Бросив её, Дато пустился на поиски новых приключений. Пылкая, легкомысленная натура не позволяла ему остановиться, а смена впечатлений, казалось бы, вытеснила воспоминания о рыжей. Но смерть Андрея, его похороны, не пойти на которые Дато не мог... Словом, увидев Полину, Дато загорелся вновь.
-" Ребёнок родится, отношения можно возобновить", - самоуверенно рассуждал он до отставки. Не сводя глаз с Полины, он грезил о том, как будет навещать её в опустевшей квартире. Ведь ни одна другая не шла с Полиной ни в какое сравнение, в чем Дато убедился за время разлуки. Помятуя то, как эта роскошная рыжая дива таяла в его руках, Дато не сомневался - стоит ему поманить ее и она тотчас скинет одежды.
Во время поминок Дато не мог думать ни о чем другом и очень обрадовался, когда Николаз попросил его отвезти Полину домой. Но все пошло совсем не так...

Саломе начинала выходить из-под контроля, обретала смелость и Дато это категорически не нравилось. Надо сказать, он вообще сожалел, что привёз её из Тбилиси в Москву. Огромный, жестокий и подлый  город, такой разный, такой порочный, полный соблазнов, изменил его самого, он чувствовал это и не сомневался, что воссоединившись с женой, допустил большую ошибку. Куда вернее было бы оставить все так, как было раньше. Он приезжал бы в Тбилиси, проводил время с семьёй, а затем возвращался бы,  чтобы вести отвязную параллельную жизнь. Саломе слишком хрупкая для Москвы, город легко перемелет ее в муку, а потом уже ничего не поделаешь. После истории с Полиной, после того, как эта гордячка вдруг приблизила к себе Саломе просто для того, чтобы ущипнуть его, Дато решил, что этой весной его семья должна уехать. Планами своими он с женой не делился, по-прежнему считал, что жена должна делать то, что скажет муж.
Проходили недели, Саломе все больше времени проводила с Полиной, а самое неприятное, что и мальчики привязалась к ней. Это тоже бесило Дато, поскольку он прекрасно помнил как Полина относилась к детям, как отзывалась о них. Дато не исключал, что Полина способна вдруг сообщить Саломе о том, от кого она ждёт ребёнка. До родов оставалось совсем недолго и Дато хотел бы отправить семью до того, как Полина родит. Но Николаз заявил, что Полину необходимо встретить и первые недели помочь.
- Не мне тебе рассказывать, Дато, как сложно женщине в самом начале, когда ребёнок только родился. Девочки подружились, я этому очень рад. Саломе много моложе, но как мать может научить Полину всему. Повремени с отъездом, Дато.
 Возразить было нечего,  Дато свое неудовольствие сдержал, хотя на душе у него было неспокойно.

Тем же вечером он сказал Саломе:
- Неужели ты не понимаешь, что Полина просто развлекается?
- Что это значит? Как это "развлекается"?! - не поняла Саломе, - О чем ты говоришь, мой дорогой?
- Ты пойми, - нетерпеливо продолжил Дато, - мы и Полина люди разного круга. Вы просто не можете быть подругами! Мне за тебя обидно!
- Обидно?! - искренне удивилась Саломе. Дато, прости, любимый, я тебя не понимаю! Что тут обидного?! Мы с Полиной прекрасно дополняем друг друга, нам нравится общаться, нам приятно быть вместе.  Что в этом плохого?! Если хочешь знать, я ею восхищяюсь! - страстно произнесла Саломе и Дато понял, что проиграет. Полина не отпустит его жену, знает, что мучает его именно потому и не отпустит.
- Хорошо, Саломе, я понял, - "смягчился" Дато, скрипя зубами, - Скоро Полина родит, мы встретим её, ты побудешь с ней две-три недели, поможешь. Но потом вам с мальчиками нужно будет собираться. Родные вас ждут, как всегда.
- Об этом я тоже хотела поговорить с тобой, - заявила Саломе.
- О чем "об этом"?! - насторожился Да

Глава 8

- Послушай, Саломе, сидя в кафе и попивая облепиховый чай, сказала Полина, - как ты смотришь на то, чтобы провести это лето у меня на даче? Поверь, тебе понравится, место хорошее, тихое, участок у меня большой, малина, смородина, яблоки. Этим тебя не удивишь, но это так, для общего представления. Вода есть, удобства в доме. Красота!
Получив приглашение, Саломе вспыхнула от удовольствия и едва не захлопала в ладоши как ребенок:
- О, боже, Полина, я бы с радостью! Как здорово! А мы не помешаем? - спросила Саломе и сразу сникла.
- Нет. Вы мне никак не помешаете, не сомневайся. Но... Тебя что-то смущает? - Полина удивлённо изогнула бровь, прекрасно, впрочем, понимая в чем загвоздка.
- Я не знаю, что скажет Дато...- смутилась Саломе, - Каждую весну мы уезжаем к родне в Тбилиси, ты же знаешь.
- И что же? Каждую весну уезжаете, а в этом году не поедете. Какие проблемы? Разве ты не можешь передумать?! Неужели твоему мужу не понравится то, что в выходные он  запросто сможет приехать и навестить вас?
- Да... Ты права, я обязательно поговорю с ним! - заулыбалась Саломе.

В добротный деревенский дом под Рузой Полина всегда приезжала с удовольствием, но не так, чтобы часто. Она давно познакомилась с соседями, кое с кем завела дружбу, которую смазывала небольшими, но регулярными переводами, с тем, чтобы за домом и садом присматривали, ухаживали. Что касается Андрея, так тот был и вовсе редким гостем, предпочитая проводить свободные дни в Москве, лёжа на удобном диване. Андрей был из тех людей, кто отдыхать не умеет и не слишком-то любит. Вся его жизнь должна была состоять из бесконечной череды каких-то дел,  встреч и поездок, только тогда он чувствовал вкус, азарт и желание вставать по утрам. Дни, проведённые без дела, казались ему пустыми, пропавшими.
В первые годы брака Полина настойчиво  тянула мужа путешествовать и он шёл ей навстречу, но без особого, однако, энтузиазма. Расслабиться и просто наслаждаться бездельем, питать душу созерцанием новых мест или бездумно лежать на пляже, вдыхая солёный воздух, у него не получалось.

- Почему ты такой кислый? -  спрашивала Полина, - Мы же на отдыхе! Это так здорово! Нет?!
- Пока мы здесь нежимся, в Москве может что-то произойти, а меня нет... Я торчу на пляже, трачу своё время черт знает на что! -недовольно ворчал Андрей.
- Послушай, я не понимаю, зачем тогда зарабатывать деньги? Если тебе просто некогда их тратить?! - недоумевала Полина.
- Мне интересен процесс, это во-первых, а во-вторых, уровень жизни при деньгах и без оных, это две большие разницы. Да что тут говорить?!  И без разговоров ясно!
Через несколько лет Полина оставила мужа в покое, перестала просить поехать с ней, стала кататься одна или с приятельницами. Андрея это устраивало,  а зная об особенностях жены, ревность его не беспокоила и совместные поездки куда бы то ни было прекратились.

Что до дома, то стоило Андрею натешиться осознанием его наличия, как он задумал продать его за ненадобностью.  Узнав об этом, Полина немедленно восстала и потребовала этого не делать.
- Если не нужно тебе, не значит, что не нужно и мне! Вот ещё! Я туда езжу и ездить буду!
- Скажи ещё, что посадишь зелень и разобьешь клумбы! - хохотнул Андрей, взяв жену за руку и словно бы впервые разглядывая алый маникюр.
-  Существуют перчатки! - выдернув руку, заявила Полина, - И да! Именно! Посажу и разобью! - воинственно добавила она. - В отличие от тебя я обожаю природу, мне за городом хорошо, больше, чем хорошо.
Андрей знал, что жена говорит правду, его всегда удивляло как эта женщина ухитряется сочетать в себе черты и повадки светской дамы и дворовой девчонки. И на диване в закрытом клубе, и на садовой скамейке в деревне, Полина была органична, быть может в этом и крылся секрет её притягательности?
- Да пожалуйста! Вот уж не думал, что ты так дорожишь этим домом! - Андрей поднял руки в знак капитуляции, - Дом твой, делай, что хочешь!
- С этого надо было начинать! - удовлетворённо кивнула Полина.

Она уезжала в деревню на два-три, четыре дня каждый месяц, а Андрей оставался дома щёлкать пультом, переписывать завещание, которое "должно быть продумано до мелочей" и смотреть старые фильмы.

- Я так устаю, что ехать куда-то ради того, чтобы услышать петушиные песни и жужжание пчел, мне неохота, - заявил он, когда Полина в очередной раз пыталась вытащить его за город.
- Ну о чем ты говоришь! Ехать всего-то два часа, а шашлык, а воздух?! Ну неужели тебе не хочется проснуться рано утром, выйти босым на крыльцо? А вечером попариться в бане? Выпить травяного чая?
Андрей тогда посмотрел на жену едва ли не сочувственно.
- Я, Поля, человек городской. Мне все эти сельские радости чужды.
- Зачем тогда ты построил дом? - изумилась Полина.
- В то время, когда строил, считал, что у приличного человека должен быть пусть небольшой, но загородный дом.
- То есть снова "имидж" и ничего более? - фыркнула Полина, - В таком случае можно было не строиться, а просто говорить, что дом у тебя есть.
На этом тема дома была закрыта. Полина больше не приглашала Андрея составить ей компанию.

Чистый воздух, большой, благодаря соседям, ухоженный двор, сосны, берёзы, несколько яблонь. Полина любила здесь каждое дерево. То не был роскошный домище, коих немало в тех краях, но аккуратный двухэтажный домик из белого камня с большой кухней, переходящий в гостиную и тремя спальнями.
 Просторная терраса с мангалом  была окружена сиренью. Полина обожала поваляться здесь с томиком Агаты Кристи, послушать, как дурными голосами выясняют отношения соседские коты, как истошно лают собаки и беззлобно переругиваются между собой соседки.
То была её территория, где можно было ходить в пижаме весь день, а волосы небрежно закрутить в узел.

Лариса родилась в конце апреля. Все было готово к её появлению. Николаз и Дато, которому некуда было деваться, купили все необходимое по списку, предусмотрительно приготовленному Полиной. Затем съездили за город, собрали кроватку, установили у окна пеленальный столик, позвали соседок, чтобы те помыли и проветрили дом.
- Ты знаешь, дядя, что Саломе хочет провести здесь лето? - спросил Дато, после того, как все дела были сделаны и они сидели на кухне,  жадно поедая пюре с котлетами и солёными огурцами, любезно приготовленное одной из местных помощниц.
- Да знаю. Полина говорила и я уже предупредил родню, - Как ни в чем ни бывало, признался Николаз.
- За моей спиной?! - возмутился Дато.
- Ты что это, сынок, голос повышаешь? - невозмутимо спросил Николаз, - Или забыл, кто в семье старший?
- Прости, Николаз, я не хотел... - извинился Дато.
- Саломе говорила со мной, просила повлиять на тебя. Я считаю так: ничего не случится, если Саломе с близнецами проведут это лето здесь. Полина вдова Андрея, а Андрей сделал для нас очень много, не считая того, что дал нам обоим работу и кров. Так что, Дато, норов свой спрячь, имей уважение и будь благодарен.

Глава 9

Встречал Полину Дато, не по собственной инициативе, нет - так распорядился Николаз.
- Купишь цветов, и не жмись пожалуйста, выбери достойный букет. А это отдашь сёстрам. - сказал он, всучив племяннику два небольших конверта, - На работу можешь не приезжать. Отвезешь Полину, посмотришь, не нужно ли чего, в багажнике у тебя сумка-холодильник, я собрал кое-что, не забудь отдать. Жду тебя завтра к 8 утра. И смотри, не опаздывай!
Встречать Полину Дато не хотелось абсолютно, он был страшно зол на неё и обижен, но ослушаться Николаза не посмел, скрипя зубами поехал, сделал все, как велели.
Увидев отставного любовника, женщина поморщилась, но цветы приняла и ничего не сказала.
- Саломе и мальчики ждут вас на даче, Полина Игнатьевна -   ровным голосом сообщил Дато, не взглянув на дочь.
- Я знаю, Дато, -  холодно произнесла Полина,  чётко уловившая ярость за показным равнодушием Дато.
-"Так себе актёр..." - подумала она не без удовольствия. Сражение с Дато ассоциировалось у неё с укрощением жеребца. Сломить его стало делом принципа, отступать она не собиралась. О возможных последствиях битвы, быть может, весьма плачевных, мстительная Полина не задумывалась. Будет помнить холоп свою барыню Полину Игнатьевну.

Усевшись на заднем сиденье, женщина прижала к себе свёрток с малышкой и закрыла глаза.
- Вы не против? - спросил Дато и тихонько включил радио. Полина услышала сладкоголосого Демиса и блаженно улыбнулась.
- Как назовете девочку? - спросил Дато через минуту.
- Хм... Девочку... - Полина ядовито ухмыльнулась, - Девочку  будет звать Лариса Андреевна. Нравится?
Дато ничего не ответил, сосредоточенно смотрел на дорогу, сдерживая злость и раздражение, клокотавшие в горле.
Полина сладко задремала, когда услышала как Дато произнес:
- Скажите, Полина Игнатьевна, долго ли будет продолжаться этот спектакль?
- Что, прости? - переспросила Полина, мигом очнувшись, собравшись, словно пантера перед прыжком.
- Ты меня слышала, Полина, - глядя на неё в зеркальце процедил Дато. - Долго ещё ты будешь играть у меня на нервах? И когда планируешь оставить в покое Саломе?
- "Оставить в покое"?! Так я не держу её силой, неужели не знал, маленький ?! - насмешливо поинтересовалась Полина.
Балансируя на лезвии ножа, "барыня" сильно рисковала, но остановиться уже не могла.
Зная любовника, разгадав его суть, Полина понимала, что рано или поздно Дато взорвётся. То был вопрос времени, не более. Она отчетливо видела тени, что бегали по его лицу при каждой встрече, чувствовала, как бесятся его демоны, как рвут его изнутри обкусанными ногтями.

Дато зарычал подобно зверю и остановил машину на обочине близ леса.
- Не боитесь не доехать, Полина Игнатьевна? - обернулся он к ней.
Полина увидела бледное, будто восковое лицо, плотно сжатые губы,   потемневшие глаза с расширившимися зрачками, в которых горел огонь.
- Что, убить меня хочешь? - запрокинув голову, Полина громко, оскорбительно расхохоталась. - Езжай, Дато, не тяни время. Чтобы убить... Духу у тебя не хватит, малохольный ты.
Полина откинулась на спинку и снова прикрыла глаза, тихонько покачивая закряхтевшую было малышку.
Проглотив и это, Дато послушно тронулся  с места.

Саломе помогала Полине во всем, позволяя той по-настоящему насладиться поздним материнством. И если на форумах Полина читала признания молодых мамочек в хронической усталости и  единственном желании спааааать, то у неё все было иначе. Лариса оказалась фантастически спокойным ребёнком, она с аппетитом ела, крепко спала, концертов не устраивала. Молока у Полины имелось в избытке, женщина сцеживалась, оставляла бутылочки в холодильнике и, случалось, по полдня не подходила к Ларисе, предоставляя заботы о ней Саломе.
То лето запомнилось Полине как полное неги. Саломе готовила, убирала дом, стирала белье, наотрез отказавшись от помощи соседок.
- Не люблю чужих в доме, - объяснила она Полине, - Мне самой несложно.
-  Что ж, - не стала спорить Полина, не хочешь помощи, дело твоё. Но если тяжело тебе будет, передумаешь, только скажи.
Саломе не передумала, скользила по дому, все успевала, готовила, тихонько напевая, в то время как Полина валялась на террасе с книгой в руках.
Мальчишки подружились с соседскими детьми и целыми днями пропадали в гостях, где их кормили обедом, учили кататься на велосипеде, стрелять из лука и   раскаиваться на тарзанке. Время от времени Саломе бегала проверить все ли в порядке, приносила соседям клубнику, крупную, почти черную черешню, купленную на рынке. Полина передавала хозяйке итальянские вина и деньги в конверте, за "присмотр". Все были очень до вольт друг другом. Все, исключая Дато.

Мужчина наведывался в выходные, брал сыновей на рыбалку, любезничал с женой и обжигал Полину взглядами, полными ненависти, которые она игнорировала.
Стоило ему появиться, Полина давала супругам возможность пару часов побыть наедине. Она укладывала Ларису в переноску, садилась в машину и уезжала в Красновидово, где сидела на берегу водохранилища и любовалась видами, рядом с дочкой.
- Как Ваши дела с Дато? - спросила она как-то утром, после его отъезда, - Не жалеет он, что позволил тебе остаться со мной? Не упрекает?
Стыдливо посмеиваясь, Саломе ответила, что у них с Дато второй медовый месяц, что давно уже она не видела мужа таким пылким, не сталкивалась с таким горячим желанием обладать.
- Тебе это нравится? Ты счастлива?
Саломе помялась немного и сказала, что не понимает, что чувствует и как к этому относится.
-  Мне приятно, что после нескольких лет, прожитых вместе, Дато демонстрирует столь бурный интерес, но... Но знаешь, он словно, не он... Как сказать? Ведёт себя как-то совсем иначе... Не так, как мой Дато. Стал грубее, резче, я его не узнаю... - поделилась Саломе с подругой.
- Как будто у тебя новый мужчина, да? - уточнила  Полина и отчётливо поняла, что лаская жену, Дато представляет себе её.

Глава 10

Несмотря на то, что дни были длинными, а иногда и вовсе, как казалось, нескончаемыми, лето промчалось быстро, если не сказать стремительно. Не успели оглянуться, как наступил август.
Лариса Андреевна подросла и уже вовсю улыбалась, демонстрируя беззубые розовые десна.  Глядя на неё, Полина с досадой замечала черты Дато, или же ей думалось, что замечает. И если раньше ей хотелось, чтобы ребёнок походил на отца как можно больше, то теперь мечталось о прямо противоположном... Сама того не заметив, в своём стремлении отомстить Дато за унижение, за тот отвратительный смех, за слова, коими он отхлестал её наотмашь, Полина приобрела настоящую подругу и когда осознала это, то задумалась, а не стоит ли остановиться? Быть может, оставить Дато в покое и пусть себе гуляет дальше?
Но рано или поздно Саломе заметит, как похожа Лариса на Дато, не может не заметить. И что тогда? Дружба с этой хрупкой, нежной и очень порядочной женщиной закончится в любом случае. А значит задуманное нужно довести до конца. Нельзя бросать начатое на полпути. Кроме того, по мнению Полины, Саломе была достойна много большего. Зачем ей неисправимый обманщик, если на свете наверняка есть мужчина, способный сделать её по настоящему счастливой?
-"От жизни Дато следует оставить руины, а уж потом успокоиться и жить дальше - окончательно решила Полина, укачивая  дочку, - Потому что со мной так нельзя, с нами нельзя. Да, детка? Нельзя..."

Разговор об изменениях в поведении Дато, возникал ещё дважды, и оба раза Саломе выказывала опасение, что с мужем что-то происходит. Она волновалась за него на основании того, что в спальне он вёл себя иначе и требовал перемен от неё.
- Такое странное чувство, будто в постели со мной он старается о чем-то забыть... Как будто я лишь средство... - задумчиво произнесла Саломе,  в очередной раз проводив неверного на работу к Николазу.
- Может быть у него проблемы? Как думаешь, Полина? Я спрашиваю, но он молчит, отмахивается...
- У каждого из нас время от времени бывают проблемы и трудные периоды. - ответила Полина и погладила Саломе по плечу, - Не накручивай себя, все образуется.
Полина видела как вглядывается Саломе в мужа, как пытается увидеть то, что он скрывает. Будь Саломе искушеннее, опытнее, она, без сомнения поняла бы в чем дело. Но Саломе безоговорочно верила мужу и о второй его жизни никогда не догадывалась.
Наблюдая за подругой, Полина размышляла о том, как много на свете женщин, живущих с теми, кого не существует. Образ, созданный Саломе, не имел ничего общего с реальным, живым Дато.

Убедившись в том, что Саломе пребывает в смятении и не узнает собственную половину, Полина решила, что пришло время нанести решающий удар. Она неплохо изучила Дато и догадывалась, что тот пустился во все тяжкие пуще прежнего. Если одни забывались с помощью алкоголя, то другие, Дато, например, заводили бесчисленные интрижки и тем самым придавали жизни смысл, добавляли красок, получали доказательства собственной значимости и востребованности.
Дато нуждался в признании, но любви Саломе ему с самого начала не хватало. Потому и появлялись другие, в том числе и Полина.

В первую неделю августа, в четверг, когда утро ещё только потягивается, обещая  проснуться с минуты на минуту, Полина уже сидела за рулём автомобиля, направляясь в Москву, где у неё была назначена встреча с представителем детективного агентства "Верность". Строго говоря, агентства, как такового, не существовало. То был неофициальный союз увлеченных, убежденных и объединённых общими принципами людей, кои не гнушаясь ничем, выводили на чистую воду жён и мужей по желанию одной из сторон. Выводили, надо сказать за очень большие деньги, но, безусловно, мастерски. Если тот, кого надлежало поймать, испачкал рыльце, шансов скрыть предательство у него не было. О "Верности" Полина узнала случайно,  ещё до встречи с Дато, до всех тех событий, что натолкнкли её на мысль обратиться за помощью. Блуждая по бескрайним просторам интернета, Полина обнаружила упоминание о "Верности" на одном из женских форумов и потянула за ниточку. Почитав отзывы, она сохранила контакты "на всякий случай", всерьез не думая о том, что случай все же представится.

Саломе Полина не предупредила, но оставила записку, в которой объяснила свой внезапный отъезд неотложными делами, образовавшимися в Москве и требовавшими её обязательного присутствия.
"... Буду во второй половине дня. Пожалуйста не скучай. Молоко для Лариски в холодильнике на дверце.
                Твоя Полина."

План был прост. Так, или почти так, Полина планировала расправиться с Дато с того самого дня, когда он подвез её домой после поминок. Тогда она ещё не знала, что представляет из себя Саломе, но уже подумала о том, что ни одна женщина не потерпит, если муж  изменяет ей на регулярной основе. Какой бы мудрой и понимающий ни была жена, но жить с человеком, для которого адюльтер норма жизни, согласятся очень немногие. Разумеется, бывает всякое, свободные браки в том числе, но впервые увидев Саломе, Полина Игнатьевна не усомнилась - эта красавица верит в любовь, и верность для неё не пустой звук. Будь Саломе другой, Полина бы сделала то же, но не с такой убежденностью в исходе.

Итак, она наняла детектива, с тем, чтобы в течении пары недель тот фиксировал все встречи Дато, все его передвижения. Полина была уверена, - жизнь Дато походит на  калейдоскоп и настаивала на том, чтобы фотографии отражали сей факт как можно более полно.
- Фото должны быть хорошего качества, не вызывать сомнения в подлинности, а так же в том, какие отношения пару связывают, - потребовала Полина, подписывая контракт, - Мне не нужны картинки, посмотрев на которые можно решить, что видишь встречу коллег или родственников. Это ясно?
- Конечно же, Полина Игнатьевна, все предельно ясно! Как только мы соберём необходимые сведения, сразу же сообщим вам, - заверила помощница детектива.
- Как только соберете, отправьте фотографии мне на электронную почту, а так же конверт на имя Саломе вот по этому адресу. - Полина записала адрес дачи, - Никаких сведений об отправителе быть не должно. Простой крафтовый конверт и имя "Саломе" на нем. - добавила Полина и удалилась.

- Как съездила? Все хорошо? Решила все вопросы? - спросила Саломе, сидевшая с Ларисой в саду, увидев Полину.
- Надеюсь, что съездила продуктивно и все вопросы будут решены, - честно ответила Полина и присела рядом в плетеное  кресло.
- Чай будешь? - я заварила с листом смородины, - предложила Саломе.
- С удовольствием выпью твоего волшебного чая! - обрадовалась Полина.
- А завтрак? Ты не голодна? - спохватилась Саломе и поднялась.
- Спасибо, Саломе, и от завтрака я тоже не откажусь! - Полина сбросила замшевые лоферы и с наслаждением погрузила босые ступни в мягкую зелень травы.

Фотографии Полина получила в двадцатых числах месяца. Снимки были хороши, детектив постарался на совесть. Дато действительно встречался с разными женщинами, с очень разными, но все они... были рыжими, много старше его и, скорее всего, профессионалками.
Такого Полина никак не ожидала.
- Что за черт? ! - пробормотала она, - Да он болен, одержим...Саломе не должна это  увидеть! Ни в коем случае! - тут же решила она.

- Ты ждёшь письмо или посылку? - спросила Саломе, когда третий день подряд Полина вышла к калитке  встречать почтальона.
- Да, мне должны прислать бумаги на подпись, - не задумываясь сорвала Полина.
- Понятно. Хочешь, я покараулю, а ты поезжай на педикюр, ты же хотела? - предложила Полина.
- Да нет, спасибо! - отказалась Полина, - пойду, пожалуй, ему навстречу, или вообще зайду домой. Может опять запил? - сказала Полина, охваченная тревогой.

Глава 11

Местного почтальона Геннадия, пьяницу и дебошира держали на работе из жалости и уважения к его старенький матери, прожить на пенсию которой двум взрослым людям, не представлялось возможным.
Время от времени, как ни бдили соседи, Геннадий уходил в штопор. Случалось это всегда неожиданно, без какой бы то ни было системы. Иной раз он держался по нескольку месяцев и начинало казаться, что человек-таки взялся за ум.  Но... Вот только вчера он был трезвый,  никаких опасений не вызывал, работу свою честно и в срок выполнял, а уже на другой день с самого утра начинал куролесить. Бывало, что не дождавшись письма или газеты, кто-нибудь из местных запросто, как часто принято в деревнях, приходил к пропойце и находил искомое на столе, среди пустых бутылок и  тарелок с нехитрой закуской.
Вот и Полина, едва очутившись на улице, почти перешла на бег, надеясь обнаружить конверт у Геннадия дома.

После того, как прошёл первый шок, Полина с некоторой долей удивления поняла, что больше не злится на Дато. Увиденное заставило её ему посочувствовать, поскольку однозначно говорило о том, что "холопу" плохо, невыносимо, что он запутался и все глубже погружается в морок. Каким бы поганцем ни был Дато, сколько бы негативных эмоций не вызывал у Полины ещё накануне, она вдруг перегорела. Странным образом ушло все; и жажда мести и физическое желание, и тоска, и обида. Все это показалось пустым и никчёмным. Осознав это, Полина почувствовала облегчение и потребность поставить точку, забыть об этой истории, похоронить её.
- " Нужно поговорить с Дато, отпустить его и установить мир. Хватит уже, навоевались", - рассудила Полина.
Но маховик был запущен и остановить его не сумел бы никто.

-" И зачем я только затеяла все это?!  О чем думала?! Будто разума лишилась! "- ругала себя Полина, направляясь к дому Геннадия, когда услышала окрик соседки, присматривающей за близнецами:
- Постой, Полина! Зайди пожалуйста на минуту!
- Привет, Ритуля! - обернулась Полина, - Не потерпит? Я тороплюсь! У меня времени нет!
- Нет, не потерпит! Георгий ваш, Маньку мою покусал. Сильно покусал, не то, чтобы прикусил слегка. До крови... Как с цепи сорвался, ей-богу! Я как раз к вам собиралась, а тут ты! - и только сейчас Полина услышала оглушительный рев, несущийся со двора. Причём рыдала не только покусанная Манька, но и зубастый агрессор  Георгий.
- Дети же, для них это в порядке вещей! - произнесла Полина, помедлив.
- Да ты с ума-то не сходи! "В порядке вещей"! - передразнила Ритуля, -  Иди, побеседуй со своим вампиром, а я послушаю, - сказала она, стоя у открытой калитки и жестом приглашая Полину зайти.
- Ладно! - сказала Полина поняв, что не отвертеться, - Сейчас разберёмся что там у них произошло.

В ту самую минуту, когда Полина ступила в соседский двор, в деревню въехала красная Skoda,  за рулём которой сидел курьер, отправленный "Верностью" для верности.
В то время, как Полина ждала, что конверт придёт почтой,  решено было доставить ценный груз курьером, несмотря на то, что дозвониться до Полины Игнатьевны и согласовать сей момент, сотрудникам агенства не удалось. Увидев незнакомый номер, Полина автоматически сбрасывала звонок, не подумав о том, что звонить могли по важному делу. Сама возможность такого развития событий, не приходила Полине в голову. Судьбы часто вершит случай, простое, подчас нелепое стечение обстоятельств. И в этот раз капризному провидению было угодно сорвать-таки с носа Саломе розовые очки с толстыми стёклами.
Пока Полина осматривала повреждения, нанесённые Маньке, и строго отчитывала рыдающего, напуганного собственным поступком Георгия, Саломе с любопытством и удивлением вскрывала адресованный ей конверт.  А ещё инуту спустя, жизнь обеих женщин переменилась безвозвратно. Дыхание у Саломе перехватило, сердце учащенно забилось, ибо она увидела снимки.
Мысли Саломе пустились в безумный пляс, с бешеной скоростью замелькали перед глазами образы, прозвучали по новому обрывки фраз,  некогда услышанные, вспомнились перехваченные мимолетом взгляды, значения которым она, по наивности, не придавала. Вся её жизнь приобрела в одночасье иную окраску, как если бы чудом прозрел слепой и мир предстал перед ним  во всем своём уродстве и великолепии.

Вернувшись ни с чем, Полина хотела было подняться к себе, но тут заметила белую как мел Саломе, сидевшую за кухонным столом, по поверхности которого были разбросаны знакомые Полине снимки.
Полина ахнула, не в силах удержаться и сделала шаг на кухню :
- Са...
Но Саломе подняла на неё свои большие тёмные очи и вытянула перед собой руку, призывая подругу  немедленно замолчать. Полина могла лишь догадываться, что творилось на душе у Саломе, чей  уютный мир только что с грохотом рухнул и рассыпался в пыль.
Не посмев ослушаться, Полина проглотила все те слова, что намеревалась было произнести и устало опустилась на стул напротив Саломе. Та снова взглянула на Полину, да так, что интриганке стало не по себе и она невольно поежилась.
- Лариса от него? - хрипло спросила, меж тем, Саломе, собирая фотографии в аккуратную стопку.
Полина молчала, опустив голову.
- Я ведь не знала тебя тогда... - тихо произнесла она, наконец, понимая, что видит Саломе в последний раз и испытывая острую, доселе незнакомую боль утраты.
- Не знала меня, но знала, что Дато женат! Сама была замужем! Что ты за женщина такая?! Не женщина - дрянь! - громко и гневно обличила Саломе. Ноздри её трепетали, глаза метали молнии, то была совсем не та Саломе,  к которой  привыкла Полина.
"- Сколько в ней, оказывается, жизни! Сколько огня! - подумала Полина, поразившись. -А я и не подозревала..."
- Прости меня, Саломе! Пожалуйста прости! - слова сорвались у Полины с губ сами, ещё до того, как она придумала что же сказать, и стоит ли говорить хоть что-то.
Саломе резко встала, убрала фотографии обратно в конверт и  с силой швырнула его Полине в лицо, после чего очень темпераментно произнесла что-то на грузинском и покинула кухню. Полина слышала, как подруга звонила Николазу, как просила приехать и забрать её, как потом собирала вещи, не переставая ругаться по грузински.
Чтобы избежать объяснений с Николазом, Полина прихватила дочь и малодушно сбежала в Красновидово.

Сидя на берегу и глядя на гладкую поверхность воды, Полина жевала травинку и думала о том, что если бы можно было повернуть время вспять, то она никогда бы не стала любовницей Дато, даже несмотря на то, что тому удалось разбудить её, подарить счастье быть женщиной.
- " Лучше бы Андрей жил, а я оставалась немой и бесчувственной, -  горестно думала Полина, сожалея о содеянном и пытаясь смириться с тем, что теперь её жизнь изменится настолько, что придётся несладко. Ведь скорее всего Николаз тоже от неё отвернется.
Николаз, тем временем, звонил ей несколько раз в тот день, но Полина не ответила. Не смогла.
- Извини, Николаз, твоя ласточка превратилась в серую невзрачную  курицу! - сказала она, сбрасывая четвёртый звонок от него.
"Не будь ребёнком, ответь мне! Поговорить все равно придётся! " - пришло смс.
" Мы обсудим все позже, я напишу или позвоню сама, когда буду готова. " - ответила Полина и выключила телефон.

С отъездом Саломе и мальчишек в доме стало так тихо, что Полина , не успев проснуться включала музыку и разговаривала с Ларисой, словно та могла ей ответить.
А неделю спустя, глубокой ночью в дом ввалился подвыпивший, разъяренный Дато,  прекрасно осведомленный, где хранится запасной ключ, перепрятать который, Полина, разумеется, забыла.

- Что, Полина Игнатьевна, барыня, моя дорогая, почивать изволите? - громко спросил он, врубая в комнате свет.
Судя по тому, что звука подъезжающей машины, слышно не было, Дато скорее всего, приехал на такси от станции и отпустил шофера, с тем, чтобы эффект неожиданности получился полным.
Полина проснулась мгновенно, сразу же подумав о том, как предусмотрительно было с её стороны, перенести кроватку Ларисы в соседнюю спальню.
Привалившись к стене, Дато смотрел на неё взглядом, полным отвращения и злобы. Полине казалось, она слышит, как клокочет в нем, рвётся наружу жажда отыграться.
- Тише, Дато, ребёнок спит! - как можно спокойнее сказала Полина, натягивая халат и закручивая волосы в тяжелый узел.
- Ребёнок спит! Надо же! А ведь у ведьмы и правда есть ребёнок! - издевательски хохотнул Дато. - У тебя ребёнок, в то время как мои дети уехали в Тбилиси, моя жена подала на развод, мои родственники со мной не разговаривают, а Николаз меня презирает и едва терпит. Все эти волшебные перемены благодаря тебе, моя королева! - отлепившись от стены и сделав шаг в сторону Полины, - сообщил Дато зловещим тоном.
Полину передернуло, хотя чего-то подобного она ожидала и новостям не удивилась.
- Возьми себя в руки, Дато! Все ещё можно исправить! -  с показной уверенностью изрекла Полина, вставая.
Дато практически не пил и та порция алкоголя, которую он влил в себя этой ночью, изменила его почти до неузнаваемости. Спящие до поры демоны, живущие в каждом, ожили, желание себя контролировать испарилось без остатка.
Черты лица обострилась, исчезло обаяние и мягкость, от  Дато  исходила опасность, не почувствовать которую Полина не могла.
- Давай выйдем в сад, я заварю чай и мы спокойно поговорим все обсудим и наверняка найдём выход, - предложила Полина, стараясь не морщиться от запаха , которым наполнилась небольшая комната.
- Хм... - хмыкнул Дато, - Чайку, говоришь, попьём? Забавно! - Дато приблизился и Полина ощутила, как страх пробрался за воротник её атласного халата и тоненьким ледяным пальцем пробежался вдоль позвоночника.
- Послушай, Дато, я виновата, прости! - обратилась она к мужчине, но Дато, охваченный тягой к разрушению, её не слушал.
- Какая же ты, Полина Игнатьевна, тварь! - прохрипел он, - Ты походя, не задумываясь, разрушила мою жизнь, сломала все, что было мне дорого... Саломе... Саломе никогда меня не простит...Она не из тех...
- Так зачем же ты шлялся?! Зачем изменял ей направо и налево?! - не удержалась Полина, прикусила язык, но было поздно. В ту же секунду Дато её ударил. Он дал ей пощёчину  столь оглушительную, что в ушах у Полины зазвенело и, не удержашись, она рухнула на кровать.
Полы халата распахнулись, обнажив белоснежные стройные ноги. Скользнув по ним взглядом, Дато, отчего-то, разошёлся окончательно.
Он бросился на Полину, придавил её коленом к матрасу и, дыша алкоголем и неистовой злобой ей в лицо, принялся душить, все крепче сжимая пальцы на длинной шее.
Полина извивалась и выкручивалась изо всех сил, пытаясь сбросить с себя Дато во что бы то ни стало. В какой-то момент ему понадобилось перехватить руку, он ослабил хватку и этого оказалось достаточно. Доля секунды и Полина уже неслась вниз по лестнице.
В коридоре под вешалкой, прямо напротив двери,
скрытое за одеждой, стояло ружье, - " Для того, чтобы было спокойнее". - говорил Андрей. Ружье не использовали ни разу, но обращаться с ним Полина умела. Она же следила за тем, чтобы оружие было заряжено, смазано и готово к применению в любую минуту.
Когда Дато скатился с лестницы, преследуя свою жертву, Полина ждала его у подножия:
- Если ты ещё раз  попробуешь прикоснуться ко мне, - поедупредила она, - передернув затвор, будь уверен, я тебя пристрелю.
Дато замер на мгновение, будто раздумывая. Полина не сводила с него глаз:
- Вызывай такси и проваливай! - приказала она.
Дато стал искать телефон, но не находил.
- Наверное, выронил в спальне... - развёл он руками.
- Спускайся в сад и жди меня там. Найду, принесу, отступая в сторону кухни и не отводя дуло от Дато, скомандовала Полина.
В эту секунду где-то в деревне залаяла собака, раздались какие-то крики, грохот, затем ругань. Полина отвлеклась, потеряла бдительность и Дато, скатившись с лестницы, толкнул её, но не насчитал силы, Полина удержалась на ногах и выстрелила.

P.S.  Дато пропал без вести. Искали его органы правопорядка, или нет, никто мужчину больше не видел и видеть не мог, поскольку Полина похоронила его у себя за домом, уничтожив все следы его пребывания. На месте захоронения, она каждый год сажает цветы.
Мужчин в её жизни больше не случилось и все свое внимание она посвящает дочери.

Саломе снова вышла замуж за мужчину старше себя на семь лет. Во втором браке на свет появились ещё трое детей. Две девочки и мальчик. Саломе счастлива со вторым мужем и по сей день уверена, что Дато живёт где-то припеваюче с очередной женщиной.

Никалаз простил Полину, ведь всего он не знает. Лариса называет его дедушкой и всегда очень радуется его приезду.

Конец.