Обмен не пройдёт!

(из цикла «Донбасские воспоминания)

Prologos

– Тикают... Они всё ещё тикают, – обессиленно тихий голос Светлячка был почти неуловим. – Прости меня, родной! Я опоздала, опоздала, о-поз-да-ла! – слёзы отчаяния, нервным комом ставшие поперёк горла, попросту не давали девушке возможности словить даже малейший глоток воздуха, чтобы от безысходности закричать в голос. Стоя на коленях среди развалин Донбасского аэропорта, превратившегося в груды искорёженного метала, Светлячок шёпотом повторяла лишь одно: «Обмен – не пройдёт! Обмен – не пройдёт! Обмен – не пройдёт!»...

Она крепко сжимала в своих холодных ладонях старые карманные часы с раздробленным стёклышком. Мелкие осколки молниеносно, «без спроса» вонзившиеся в мягкую ткань, брызнули алыми каплями на белоснежную блузку. Но девушка не придала значения ни испачканной одежде, ни боли, которая медленно растекалась по венам и монотонно стучала в висках десятками далёких молоточков-воспоминаний. Ведь тогда, несколько месяцев назад, ещё и фантазировалось, и мечталось: вместе с Кузнецом они строили самые смелые планы на будущее и беззаботно расправляли крылья. Крылья, которые Светлячок была вынуждена прятать под несколькими слоями одежды. Практически никто из её окружения не знал, что эта дерзкая курносая девчонка с пацанско-хулиганскими замашками, на самом деле – Ангел. Да и знать-то такую фактурную деталь из её жизни никому, кроме самых близких, не надо было. Ведь с тех пор, как человечество, совершенно не думая о последствиях, заключило с инопланетным разумом «договор обмена», оставаться не таким, как все, стало действительно смертельно опасно...
– Запомни, я всегда буду ждать тебя около тикающих часов, стрелки которых постоянно бегут вперёд: мчат, не оглядываясь, не задумываясь, не страшась ничего в этом бренном мире. Буду ждать в аэропорту.

– В каком именно? – кокетливо спросила светлая голубоглазая девушка и её щёки слегка зарделись румянцем смущения.

– Абсолютно в любом, Светлячок! Теперь я буду звать тебя именно так – Свет-ля-чок... – ответ Кузнеца-здоровяка прозвучал как-то по-особенному серьёзно и даже немного самоуверенно.

– Светлячок? Хм... Ну, допустим, с прозвищем моим «внезапным» – определились. А что если я «не притопаю»? Возьму вот и не приду в этот твой аэропорт. Что тогда? – пытаясь развеселить своего нового друга, без умолку трещала Светлячок.

– Так ты и не придёшь, – с некоторой грустью в голосе, примерив на себя роль эдакого «Нострадамуса», произнёс здоровяк. – Ты просто опоздаешь...

– Я? Опоздаю? – внезапно рассердившись, хмыкнула Светлячок, и вздёрнула курносый нос ещё выше. Девушке вовсе не хотелось давать в обиду свою природную пунктуальность. Ведь она и правда никогда и никуда не опаздывала. – Да я... Да я никогда... Слышишь, никогда... У меня же есть... Ой! – Светлячок прикусила язык, быстро сообразив, что чуть было не взболтнула лишнего.

– Можешь не продолжать: для меня это уже давно не секрет! –завуалированный подтекст фразы Кузнеца в очередной раз прозвучал слишком самоуверенно.

– Что же ты можешь знать, если я даже проговорить вслух ничего не успела? – Светлячок вскинула свои огромные чёрные ресницы и укоризненно посмотрела Кузнецу прямо в глаза.

– Знаю и всё! Точка! – хладнокровно произнёс тот и отвернулся от девушки, наивно полагая, что удастся просто так закрыть эту тему.

– Ну, уж нет! – грозно топнув ногой, произнесла Светлячок. Правда «топот» этот получился уж больно девчачий и лишь рассмешил Кузнеца:

– Воу-Воу! Полегче, Белокрылая!..

...В воздухе вдруг повисла минутная пауза, и теперь уже Кузнец поймал себя на мысли: вот ё-моё, ляпнул то, что не следовало.
– Чтооооо? Откуда ты знаешь о моих крыльях? – удивление вперемешку со страхом сковало всё тело Светлячка и она, сверкнув голубыми глазами, с опаской сделала несколько шагов назад.

– Не бойся, дурочка! Я не причиню тебе зла! Ведь мы с тобой в каком-то смысле одной «крылатой» крови. Не веришь? Вот, смотри... – Кузнец резко рванул на себе толстовку. Рванул так, что молния не то, чтобы расстегнулась, она почти полностью разорвалась вдоль вставочных швов. Здоровяк сбросил с мощных плеч одежду и уже буквально через секунду за его спиной воздух разрезали два огромных серых крыла.

Девушка, так и оставшись, как статуя, неподвижно стоять в нескольких шагах, поодаль, от изумления раскрыла рот. И как не пыталась, не смогла заставить себя вымолвить ни единого слова.

– Будешь так «зяпалку разяпливать» – муха ненароком залетит! – по-доброму, усмехнувшись уголками губ, произнёс Кузнец и сделал два шага навстречу Светлячку. – Ну, что, мир, курносая?

– Ага... – только и произнесла ошарашенная девушка.

Так, мимолётное и, казалось бы, ни к чему не обязывающее знакомство двух «особенных», постепенно перерастало в нечто бОльшее. Разговоры до рассвета обо всём и не о чём одновременно, дневные пешие прогулки по набережной, соревновательные «запуски» камушков по воде, танцы под тёплыми струями дождя и... ночные крылатые полёты. Их старт, быстро ставший под занавес небесных звёзд доброй традицией, всегда был неизменным и начинался с одного из самых красивых мест в городе – Донецкого аэропорта. Современное здание с эффектной высоченной диспетчерской, являвшееся гордостью всей области, привлекало сюда не только пассажиров, но и обычных творческих людей. Фотографы ловили здесь особые кадры, художники старались запечатлеть улыбающиеся лица, тех, кто прилетел домой, а «тусующаяся» молодёжь, сбившись в небольшие компании, просто на всю громкость колонок слушала Виктора Цоя. Будучи занятыми своими делами, никто из них никогда не задирал голову слишком высоко. А вот крылья Кузи и Светлячка такую особую возможность давали. Вместе влюблённые без оглядки могли унестись сразу на десятки километров вверх, где плавно летали над крышами, над городами, над людьми. Людьми, которым совсем скоро было суждено совершить страшнейшую ошибку всей истории существования человечества – «обмен». Никто ведь тогда и предположить не мог, сколько кровавых рек вынуждена будет впитать в себя мирная Донбасская земля, сколько детских слёз щедро польют поля, под завязку напичканные самыми страшными семенами – семенами войны. Если б знать, о, Боже! Если б только знать!..

До того страшного момента оставались буквально считанные месяцы. А пока... Пока жизнь спокойно текла в привычном, размеренном ритме. Громадная планета Земля продолжала вращаться вокруг собственной оси, а конопатое солнце по утрам без устали согревало всю округу своими бесценными лучами. Светлячок по-прежнему массу времени проводила на основной работе – в заводской прачечной. Своего нелёгкого труда она никогда не стыдилась, прекрасно понимая широко известную прописную истину: «не место красит человека, а человек место». При этом девушка ещё и «волонтёрить» умудрялась: чем могла помогала детским приютам, куда из года в год прибывали всё новые и новые «брошенки» – мальчишки и девчонки, которые только-только родившись, уже оказались никому ненужными. Сердце Светлячка просто вырывалось из груди от негодования: как, как матери могли бросать этих малюток на произвол судьбы? Как могли после этого дальше спокойно жить: спать, принимать пищу, носиться по модным бутикам в поисках очередной брендовой шмотки?

Постепенно негодование Светлячка сменялось смирением и она, накопив немногочисленные денежные «сокровища» с нескольких заводских зарплат, снова шла помогать. Просто так. Без пафоса и афиширования. Покупала упаковки памперсов для самых маленьких, таскала в приюты ящики мандарин и конфетные подарки на Новый год, а ещё делала концерты! Да-да, концерты. Они были особенными, совершенно не похожими на скучные шаблонные утренники, сценарии которых повторяются из года в год и не дарят уже практически никакого праздничного настроения ни ребятам, ни воспитателям. А Светлячок хотела дарить себя без остатка! Наверное, поэтому когда-то в самом начале предложение молодой и амбициозной девушки с горящими глазами «что-то изменить в формате подхода к проведению мероприятий», было принято руководством приютов «на ура!».

Благо, что теперь разделал такое вот альтруистическое «жизнепроживание» своей второй половинки и Кузя. С его помощью Светлячок смогла не демонстрируя напоказ собственные крылья, научить этих детей, судьба которых никогда их не баловала, мечтать! О будущей профессии, о любви и о том, что они этому миру очень и очень нужны. В качестве наглядного примера детям "демонстрировалась" бородатая личность Кузнеца, который тоже рос в своё время без родителей. Каких только издевательств со стороны общества не натерпелось его тело... А душа? Душа этого человека состояла из сплошных зияющих ран, которые он старался своевременно штопать. Но, то ли нитки душевные были слишком ненадёжными, то ли злой рок повторял свои удары вновь и вновь... Сделать вывод было сложно. Важно было другое, что несмотря ни на что, Кузя не обозлился на жестокий мир, не затаил глубоко в душе обиду и не стал взращивать вокруг себя семена мести. Наоборот, крепко встав на ноги, Кузнец не просто «ковал железо», как считали многие неосведомлённые обыватели. Открыв своё собственное дело, уже с первых месяцев, когда уровень доходов наконец всё-таки смог преодолеть критическую отметку и превысил затратные показатели, он сразу стал перечислять проценты на благотворительность.
Теперь же, когда рядом с ним громко и уверенно стучало сердце любимой, взгляд на жизнь у которой был абсолютно идентичен «кузнецовскому», вместе творить добрые дела стало гораздо проще! Одним словом, птицы – пели. Дети – смеялись. И, казалось, что эту жизненную идиллию не способен нарушить никто. Казалось, казалось, казалось...

...Светлячку, любившей часами наблюдать за кропотливой работой своего «брата по крыльям», почему-то всегда думалось, что Кузнец знает нечто такое, о чём молчат небеса. Ей иногда даже мерещилось, что позвякивание мощного молота по наковальне – это не просто шаблонные удары «по образцу». Стук-стук-стук-стук... Методичное громыхание было реально похоже на некий шифр, передаваемый Кузнецом далеко-далеко, в неизвестность.

И всё бы ничего. Но с каждым днём эти «сообщения» – якобы плод воображения Светлячка – становились, как ей казалось, всё грубее, суровее и даже в какой-то степени страшнее. Девушке достаточно было просто взглянуть на лицо Кузи, погружённого в работу, чтобы понять: в его душе снова что-то происходит. Но сколько бы она не пыталась вывести своего здоровяка на откровенный диалог, всё было тщетно.
– Родная, не выдумывай! – эта фраза была чёткой и непоколебимой, но всё же постепенно степень её «убеждаемости» стремительно неслась вниз, как вагонетка с углём по многокилометровым шахтовым рельсам. Светлячку они были хорошо знакомы, ведь когда-то здесь, на Донбассе, трудился шахтёром и её отец. Трудился до тех пор, пока однажды не пропал. То, что он по какой-то причине мог остаться в забое, руководство шахты полностью отрицало. Да и просто так взять и однажды уйти из семьи он тоже не мог – слишком уж хорошим семьянином и отцом был. Был... был... был... Светлячок медленно погружалась в свои внутренние болезненные воспоминания, как вдруг в считанные секунды её тело обдала волна неимоверно горячего воздуха, ударившего наотмашь... Мгновенно потеряв сознание, девушка даже не поняла, что произошло...

– Светлячок, очнись! Очнись же, дорогая! – еле уловимые слова Кузнеца медленными всплесками проникали в подсознание и будто бы цепью, тянущей со дна моря тяжеленный якорь, пытались вернуть девушку к реальности. Но Светлячок, проваливаясь в топкое болото полубредового состояния, снова впадала в небытие...

Сознание вернулось так же резко, как и пропало. Когда по голове застучали знакомые капли так любимого ими с Кузей дождя. Тёплого, летнего, чистого. И Светлячку вдруг захотелось танцевать. Она, едва приоткрыв глаза, попыталась сделать лёгкое привычное «па», с которого они со здоровяком обычно начинали абсолютно любой танец. Но вместо воздушного ощущения полёта ноги внезапно отозвались в ответ неимоверно дикой болью, парализующей не только движения, но и речь.

– Аааааа! Боже мой! – громко вскрикнула девушка и застонала от невыносимого жара, расползающегося ниже колен.

– Тише, тише, родная! Я – рядом! – знакомый шёпот Кузнеца впервые в жизни был напуганным и максимально приглушённым. – Постарайся потерпеть и пока не произноси ни слова. Нас могут услышать...

– Кто, чёрт побери, нас может услышать? Где мы и почему здесь так темно? – Светлячок водила глазами вокруг, но не видела ровным счётом ничего. Густая темнота не давала ни малейшей надежды хоть на какой-нибудь просвет.

– Потом! Всё потом! Ты, пожалуйста, продержись, слышишь? Продержись... – неустанно повторял Кузнец.

Только теперь девушка поняла, что здоровяк тащит её на руках по какому-то сырому тоннелю.

Вокруг дико воняло нечистотами, вызывающими непроизвольные рвотные позывы, а сверху, прямо на лицо, капала какая-то омерзительно липкая жидкость. Её-то, видимо, Светлячок в бреду и приняла за «летний дождь».

– Нам бы только успеть выбраться на поверхность, а там... там крылья – в помощь! – как мантру, шёпотом повторял эту фразу Кузнец. Его шаги, несмотря на кромешную пугающую темноту, были достаточно решительными и быстрыми. Кузя мужественно нёс на своих жилистых мужских руках свою «ношу», боясь лишь одного – оступиться.

Сознание Светлячка периодически «вырубалось». И каждый раз, снова приходя в себя, она так надеялась, что всё это какой-то несусветный сон. Кошмар, который должен развеяться: если не сиюминутно, то хотя бы с приходом рассвета. И рассвет действительно наступил...

По векам резко ударил яркий свет и девушка, от неожиданности рефлекторно «изобразив» на лице раздражённую гримасу, окончательно пришла в себя. Оглядевшись по сторонам, она не увидела ничего, кроме бесконечного ромашкового поля, со всех сторон подпиравшего горизонт. Рядом, поджав под себя колени, спал Кузя. Его загорелое лицо, руки, одежда – всё было испачкано кровью. Светлячок не стала бы его будить, но непроизвольный стон от навалившейся боли в ногах, сделал это за неё.

– А? Что? Опять? – Кузнец резко подскочил и стал заслонять своим могучим телом девушку.

– Что с тобой, родной? Где мы и почему мои ноги все в бинтах? – дотронувшись до них, Светлячок снова застонала.

Немного успокоившись, Кузя присел рядом и закусил губу, не зная, как начать тяжёлый разговор. Ведь то, что предстояло услышать Светлячку, никак не укладывалось ни в одни общечеловеческие рамки, до сих пор существовавшие здесь, среди людей. Среди бывших людей.

– Пообещай мне сразу, здесь и сейчас, что ты больше никогда не будешь летать! Никогда, слышишь?

– Что? Ты с ума сошёл, Кузя! Я обещала своему отцу, что ни при каких обстоятельствах не избавлюсь от крыльев! Даже если это будет стоить мне жизни... Как ты можешь вообще такое говорить? – из голубых глаз девушки от обиды и возмущения хлынули потоки слёз.

Видя, что эмоции сейчас попросту сорвут весь разговор, Кузнец попытался обнять Светлячка, но та резким движением рук она оттолкнула его и закричала:

– Ты... ты... Неужели ты стал таким, как все?

– Да нет же, нет, глупая! Нет! Мне просто нужно всё объяснить...

– Я не хочу тебя слушать, предатель! – девушка попыталась встать, но боль в ногах подкосила её и она рухнула на землю.

– Родная, пожалуйста, не перебивай! Не перебивай! – впервые за все время знакомства Кузя так прикрикнул на Светлячка, что та, вжав голову в плечи, поняла – случилось что-то из ряда вон выходящее. – У нас не так много времени. Я должен успеть тебе рассказать…

Всё, что происходило дальше, Светлячок помнила в мельчайших деталях. Невероятным потрясением для девушки стал тот факт, что Донбасс – её малая Родина, буквально за несколько дней, которые Светлячок прибывала в беспамятстве, превратился в настоящую зону отчуждения. Разрушенная «под ноль» инфраструктура, выжженная авиаударами земля и практически полная зачистка населения. Всеобщее безумие, охватившее почти всю планету, стало поистине диким и беспрецедентным.

– Неееееет! Такого не может быть... – девушка мотала головой из стороны в сторону и отказывалась понимать то, говорил Кузя. – Ты сошёл с ума! Такого даже в книгах не бывает. Кто мог сотворить над нами такое? Мы же одна страна, мы же люди!

– Люди? – Кузнец невольно ухмыльнулся и стал чернее тучи. – Родная, ты просто слишком много не знаешь. Из людей, оставшихся здесь, в нашей стране, только небольшая часть Донбасского народа. Все остальные – «обменялись»!

– Чего-чего? Обменялись? Что это ещё за формулировка такая? Что значит «обменялись»?

– Обменялись... То есть перестали быть людьми в принципе. Ты думаешь, вот почему отец учил тебя прятать крылья и никому об их наличии не распространяться? Ангелы – это те, кто собственно сейчас держит оборону и всячески противостоит «обмену».

– Я ничего не понимаю, Кузя! Ты говоришь какими-то несусветными загадками! – Светлячок нахмурила брови и снова заплакала, прикрыв лицо ладонями.

Выдержав небольшую паузу, давшую девушке возможность успокоиться, Кузнец продолжил:

– Помнишь, ты часто расспрашивала меня про выстукивания неких «сообщений» в кузнице, которые тебе мерещились? Так вот, это действительно были не просто стуки. Такую конспиративную связь наладили все крылатые Донбасса. Мы очень хотели не допустить «обмена». Но, к сожалению, многие, соблазнившись на лживые обещания, согласились расстаться с крыльями во имя «якобы» вечной жизни. До того, как здесь, на нашей родной земле начались военные наступления, основная масса населения подверглась сильнейшему в истории человечества зомбированию. С нами на связь впервые вышли представители внеземных цивилизаций. Но этот факт, естественно, засекречен до сих пор…

– Это какой-то бред, Кузя! Ты мне сейчас пытаешься, что ли, про инопланетных зелёных человечков лапши на уши навешать? Ты, человек с высшим математическим образованием, никогда не принимавший всерьёз ни астрологические прогнозы, ни выдумки про НЛО...

– Подожди, Светлячок! Подожди! Они появились не сейчас, они существовали и раньше. И операция эта по «обмену» планировалась и подготавливалась десятки лет. Нам, ангелам, однажды удалось перехватить странный тревожный сигнал. Из его расшифровки, длившейся порядка трёх месяцев, стало ясно – Донбасс готовятся уничтожить, стерев с лица Земли любое напоминание о его жителях.

– Ну, так люди же с Донбасса никуда не исчезли. Мои соседи, коллеги по работе – все по-прежнему на местах. Какой «обмен»? На кого?

– На солдат, Светлячок… на солдат, которые под обвёрткой человеческой плоти представляют собой роботов: бездушных, бессердечных существ, идущих сюда лишь с одной единственной целью – убивать!

Светлячок опустила вниз свои длинные ресницы и с неимоверным разочарованием в голосе произнесла:

– Значит, и отец... отец тоже «обменялся»?

– Да... И отец тоже… Только не суди его, родная. Он сделал это не ради себя, отец обменял твою смерть на свою. За тобой уже давно велась охота, потому, что ты – крылатая. А значит, не поддаёшься зомбирование и можешь оказать сопротивление. Теоретически...

– Теоретически? – Светлячок сжала кулаки и злобно «зашаркала» зубами... – Я, между прочим, готова и к практическому сопротивлению!

– Мы все готовы! Спасибо, родная! Значит ты с нами! – Кузнец встал перед любимой на колени и заключил её в свои крепкие объятия...

Реактивные системы залпового огня, мимомёты, ракеты, танки… Каких только снарядов не легло на измученный, но не покорённый Донбасс. Все они безжалостно бороздили землю вдоль и поперёк, однако каждый раз натыкались на достойный силовой отпор. «Крылатое сопротивление», со временем ставшее прочнее любого метала, невозможно было пробить абсолютно ничем. Кузя и Светлячок больше так и не вернулись в свои родные дома, потому, что стали частью того самого сопротивления. В их последний день на душе у девушки было по-особенному тревожно, и она пыталась придумать сотни отговорок, чтобы любимый никуда не летел. Но громыхал Донбасский аэропорт, и ребятам, которые его отбивали, позарез нужна была крылатая помощь. Страх не отпускал Светлячка и она начала шарить по аптечке в поисках хоть чего-то успокоительного. Ещё и папа ночью почему-то приснился...

Перекрестив Кузю у порога, Светлячок вложила ему в ладони отцовские карманные часы, которые всегда берегла, как память.

– Пусть они сегодня побудут с тобой, на удачу! – тихо прошептала девушка и, с тяжёлым сердцем отпустив Кузю, ещё долго смотрела ему вслед... Ей так хотелось прямо сейчас всё бросить и помчаться за ним, чтобы подстраховать хоть как-то. Но женщинам находиться на позициях строго запрещалось. Светлячок подошла к небольшому комнатному зеркалу, оставшемуся ещё от предыдущих хозяев, и впервые за несколько дней взглянула на своё отражение. Землистый цвет лица, тёмные круги под глазами, впавшие щёки – казалось, что её лицо постарело лет на десять. А ведь когда они с Кузей впервые встретились, в глазах девушки светилось неимоверное желание – жить, летать, мечтать! Теперь же все мечты сводились лишь к одному – выжить и любыми способами предотвратить «обмен». Обмен жителей Донбасса на железных роботов, способных делать то, что никогда бы не совершил нормальный Homo sapiens. А ведь если бы здесь наступила эпоха безмозглых машин, то всё... всё... всё...

В районе аэропорта стало громыхать ещё сильнее, поэтому успокоиться у Светлячка не получалось на минуту. И вдруг в голове всплыли Кузины слова, произнесённые им когда-то:

«Запомни, я всегда буду ждать тебя около тикающих часов, стрелки которых постоянно бегут вперёд: мчат, не оглядываясь, не задумываясь, не страшась ничего в этом бренном мире. Буду ждать в аэропорту...»

– Господи! Аэропорт. Часы. Кузя... – Светлячка словно ударило током.

Из дрожащих рук выпал стакан с валерьянкой и девушка в дикой истерике заметалась по дому.

– Он же сказал тогда... сказал, что я не успею...

Светлячок бросилась к двери и, напрочь позабыв про главное существующее правило, прятать крылья, раскинула их на всю ширь. Устремившись в сторону аэропорта, девушка не обращала внимания ни на вой сирен спасательных машин, уже несущихся с ней в одном направлении, ни на клубы густого дыма, огромным чёрным облаком поднимавшегося над аэропортом… Светлячок летела почти наощупь – глаза напрочь застелило полотно слёз.

– Сюда нельзя! Стой, куда прёшь! Стой же, стой, безумная! – десятки голосов стрелами предупреждения вонзались в подсознание Ангела, но она, казалось, не слышала уже ничего...

Еpilogos

Что делает нас, людей, практически безоружными перед судьбой? И какое событие, произошедшее в жизни, имеет практически все шансы сломить внутренний стержень любого из нас? Ответ не придётся искать слишком долго, ведь он – на поверхности. Это потеря самого близкого и родного человека, когда прочный мост ваших искренних отношений в одночасье рушится и просто летит в непроглядную бездну пропасти. Но вместе с тем эти же самые удары судьбы порой способны наоборот разбудить в глубине души совершенно другую личность. Личность, уставшую прощать и подставлять вторую щёку, как завещал нам Создатель. Личность, готовую нанести такую «ответку под дых», к которой не будет готова ни одна вражеская морда. Личность, способную превратить перья своих природных крыльев в стальные пластины – купол, который всегда укроет своих…
Именно по такому сценарию «ответки» и стала развиться жизнь Светлячка после того, как она потеряла своего Кузнеца. Было невероятно больно, но именно эта боль вкрапила стальные нити характера в крылья девушки и научила не просто бить врага. А бить наотмашь! Только теперь она перестала бояться расправлять крылья, только теперь и сами жители Донбасса, укрывавшиеся с детьми от постоянных обстрелов в сырых подвалах, осознали, что крылатые – это не просто броня, это их реальный шанс избежать полномасштабного «обмена». Грудью встав за родные края, за свои семьи, дороже которых нет ничего на свете, люди смогли дать отпор нечисти, чёрной тенью наползавшей на Донбасс. Впервые в истории человечества внеземные цивилизации, стремившиеся по принципу «Blitzkrieg» начать порабощение планеты, так и не довели начатое дело до конца. «Обмен», как, собственно, и враг – не прошёл!..

…Спустя годы, каждое из пережитых мгновений этого страшного военного конфликта людей и нЕлюдей Светлячок преобразовала в особый дневник воспоминаний. Крылатых воспоминаний девушки, которая смогла не только мужественно перенести все тяготы и лишения военного времени, но и повести за собой людей! Повести в память о самом родном человеке – Кузнице, героически ушедшем из жизни, но так и не покинувшем любящее сердце Светлячка.
Со временем здесь, на Донбассе, возродилось всё: ветер перемен смахнул с городов пепел потерь, деревья вновь потянули раскидистые лапы своих крон к приветливому конопатому солнцу, а люди… люди опять захотели жить! Все вместе они перешагнули особую судьбоносную черту, которая могла стать их последним рубежом. В конце концов увидел свет и дневник Светлячка, ставший невероятно правдивой и значимой книгой современности. Её название «Обмен – не пройдёт!» превратился в настоящий лозунг непокорённого Донбасса. А сама история любви девушки и Кузнеца стала истинным примером преданности и самых искренних чувств...

Кто-то из вас наверняка захочет спросить: «А как же крылья? Что с ними стало?». Силами и стараниями Светлячка «крылья» удалось признать на официальном уровне: теперь никто из их владельцев не должен был «шифроваться». А ещё…

Ещё у Светлячка в скором времени появился сынишка – Кузя-младший, курносый Кузнечик. Он, к слову, тоже стал особенным, родившись с маленькими крылышками на спине. Кто знает, возможно, когда малыш повзрослеет, он искренне захочет продолжить кузнечное дело отца. А пока… пока в кузне занимаются дети из приютов. Здесь проходят открытые уроки, повествующие о стальном человеке, Кузнеце, который никогда не отступал назад. Поэтому у «обмена» не было ни единственного шанса на «пройти» здесь, на Донбассе…