Размышления на изломе ночи. IV

                Всякая веревка на корабле именуется конец.   А.Бушков



      Море обостряет грани между жизнью и смертью.

      Символично.

      Как и то, что когда-то мы все вышли из моря, и когда-то вернемся туда.

      Иногда, когда мне грустно, я прихожу в одно укромное местечко, недалеко от старого моста. Там река помалу размывает древние юрские глины, и  так постепенно обнажаются тайны древнего Девонского  моря, которое многие миллионы лет господствовало здесь, то наступая, то отступая, и, наконец, безраздельно царя. Память об этом записана в камне наших генов, и время от времени всплывает туманными бессловесными снами. Иногда нахожу там окаменелые останки своих соседей, некогда резвившихся  в теплых водах.

      Маленькие остроконечные продолговатые камни, летописи странной жизни ушедших эпох. 

      Старое море никуда от нас не ушло, оно дремлет внутри, вспоминая кипящую внутри себя жизнь. И мы, отдавая дань этой памяти, никогда от него не уйдём. Именно потому мне так хорошо в этом тихом малолюдном месте, памятнике канувшим в Лету эонам. В тенистых берегах журчит река, сквозь прорехи зелени прорываются лучики света, ветер носит запахи трав и случайных деловито звенящих мошек. Здесь медленно и неумолимо движется время, прокладывая путь острием своей стрелы через вечность.

      Я прихожу сюда в разное время года, летом, осенью, ранней весной. Зимой только вот  не люблю, тут много народа катаются с горок  и мне всегда неуютно. Люди своей бестолковой суетой и неуместной жизнерадостностью меня раздражают. Они не понимают, насколько они неуместны здесь,  даже не подозревают, что живут на дне моря. И вид скованной льдом реки навевает на меня  глухую тоску.

      Застывшая недвижная водная гладь слишком напоминает мне себя, а я здесь именно затем, чтобы забыть о себе на время.

      Мелкие волны накатывают на берег, иной раз мягко, как бархатные кошачьи лапы, а то и резко. Выбивая мелкие камешки из изношенного годами берега и взметаясь россыпью брызг. Меня иной раз забавляет, как некоторые люди весь год мечтают поехать на море. Никогда этого не понимал. Зачем куда-то ехать? Все есть прямо здесь.

      Все мы носим часть древнего моря в себе.  Оно шепчет неразборчивым бормотанием струй медленных вод, тягучих, мрачных, дремотных. Бывает, взрывается штормом. Замирает, таясь безмолвным штилем. Надо лишь слушать, и погружаться в таинственные глубины, рассказывающие о прошлом мира.

      Воды реки, запертые в извилистых берегах, плавно движутся, влекомые тем же инстинктом, журча и жаждая слиться с морем. Не зря древние сравнивали Время с рекой.  Время и есть река. Впадающая в большое, древнее море. Когда-то, говорят, Времени не было совсем. Я в это не верю, оно было всегда.

      И море было всегда. Оно могло отступать, мелеть, но всегда потом возвращалось.  И, даже, казалось, исчезнув совсем, оно, тем не менее, никуда не пропало. Под моим городом и поныне располагаются водные бездны, таящие в себе неименуемые тайны. В безмолвии и вечной тьме. Кто знает, что сокрыто в этих мрачных глубинах?