Жизнь даром. 1 глава

     Восьмидесятый год, в маленьком домике рожает молодая женщина, повитуха из этой же деревни, старая баба Маня. Больница далеко, аж за сорок километров. Так что баба Маня для жителей этой глухой деревни - скорая помощь. Она и от боли травку найдёт, и если надо, от нежелательного ребёночка избавит. Так что легче было позвать её, она справится. Стон, но не крики доносились из избы. Роды начались под утро, баба Нюра, мать молодой женщины, быстро сходила за повитухой, что денно и нощно колдовала над травами, которые сама и собирала, то на поле, за деревней, то в лесу вместе с ягодами. Малышка наконец родилась, слабенькая, с маленьким весом, недоношенная, в общем, семимесячная родилась.
     - Что ж, главное живая, хотя лучше бы мёртвая... - подумала баба Нюра.
     Ребёнок был нежеланным, от мужа, который долгие годы прозябал в тюрьме. С малолетства был осуждён за кражу в магазине, не успел выйти, новая кража, более крупная, ограбил дом деревенского богача,  тот всё копил на дом в городе. Опять срок.
     Вернулся ненадолго, женился на Любе, Егор давно на неё глаз положил, скромная, тихая. Свадьбу сыграли тихо, пригласив только родственников, которых и было-то человек двадцать. А в деревне парней раз-два и обчёлся, а так хоть такой муж, чем никакой. Но в браке счастья не было, избил местного старожила, а он возьми да помри, пришлось возвращаться в тюрьму. Отправили далеко, аж в Новосибирск. Люба скучала, какой никакой муж всё-таки. Да и была она у него в тюрьме лишь один раз, а через два месяца узнала, что беременна. Аборт делать отказалась, хотя мать её, тётя Нюра и настаивала.
     - Грех это, мама! Я рожу, а там, как Бог даст. Если Егор не вернётся, сгинет там... хоть не одна буду, - ответила Люба.
     Мать только плечами пожала.
     - Тебе жить, сама и думай, я то тебя не оставлю, чем смогу, помогать буду, дочь всё ж ты мне, душа за тебя болит, - вытирая слёзы фартуком, сказала женщина.
     И вот родилась дочка, болезненная, на неё и смотреть-то было страшно. Назвали Катериной, в честь прабабки Любы. Молока было мало, а через два месяца, оно и совсем пропало. Но на удивление, девочка росла здоровенькой и быстро прибавляла в весе. Покупали молоко, разбавляли водой и добавляя размельчённую крупу, варили кашу. Через полгода Катерина ела то, что бабушка готовила самим на обед. Так и росла девочка, не зная, что отец уже много лет в тюрьме. Люба отписала мужу о рождении девочки, письма ответного долго не было, Люба уже подумала, что и не будет, как наконец пришёл ответ.
     - Надеюсь, девочка от меня, знаю, ты врать не умеешь. Ладно, пришли её фотографию, хоть посмотрю, на кого похожа. Спрашиваешь, как я? Нормально, что мне сделается. Выйду не скоро, ты уж наверное не приедешь мужа проведать... да я и не в обиде. Дочь расти, а там посмотрим. Матери привет от меня передавай. Всё... - вот так, коротко, Егор написал жене письмо.
     Прошло семь лет, школа далеко, но идти надо, что ж, девочке неучем оставаться, что ли? На крохотную пенсию бабы Нюры, купили Катерине всё необходимое для школы и с соседскими ребятами девочка пошла в первый класс. Мама пойти не смогла, приболела, а оставлять её одну, было нельзя, вот баба Нюра и осталась с дочерью. Через месяц Любы не стало, никто не понял, от чего умерла молодая женщина. Утром она долго не вставала, баба Нюра зашла будить дочь, но та не ответила. Подойдя ближе, баба Нюра вскрикнула, дочь лежала с открытыми глазами и не дышала.
     Любу похоронили на деревенском погосте. Погрузили деревянный гроб на телегу и несколько человек из деревни повезли несчастную на окраину, где и было кладбище, на котором и похоронили Любу, поставив у изголовья холмика деревянный крест. Поминки тоже были скромными, так, ближние соседи зашли, выпили водки и закусили тем, что Бог послал.
     Так и осталась баба Нюра с Катериной на руках, боясь, что если и она умрёт, не молодая ведь, что станет с девочкой? Кому она будет нужна? Но баба Нюра была здоровой и крепкой женщиной, настоящая русская баба, каких мало осталось. Женщине за семьдесят, а она и отдыха не знала. То грядки прополоть надо, то кур покормить, то козу подоить. Катерина была уже большой и помогала бабушке по дому.
     - Ах ты моя помощница, ненаглядная внученька! Вот помощницу-то мне Бог послал, - нахваливала она внучку, а в душе думала:
     - Как хорошо, что Люба меня не послушалась и аборт не сделала, Царствия тебе небесного, Любушка моя.
     И сама с любовью смотрела на Катерину и тихонько осеняла девочку крестным знамением.
     - Береги её, Матерь Божья, спаси и сохрани. И мне здоровья дай, поднять Катюшу на ноги, а там и помереть не страшно, - со слезами на глазах шептала баба Нюра.