Экс-ры IV 10 гл Погоня

Глава 10

Сокровища офицерского общака

Вывоз сокровищ — погоня — «- Ах вы, паразиты этакие…» — клуб «Волна» — сокровища офицерского общака – я еду в ДТТ

Погоня

Утром по телевизору милицейские чины отчитались поимкой какого-то бомжа, который якобы удирал от них на велосипеде. С экрана на меня глядела мордатая харя человека с маленькими ушами, на меня внешне ну никак не похожего.
Теперь надо было ехать за ящиком, это было очень опасно, но нужно, на него могли наткнуться обычные грибники или вездесущие мальчишки.

Я уже прикинул, как я проберусь туда, и, поехал на то место на следующий день. На этот раз вместо красных велоштанов я набросил на багажник оранжевые, с зелёными боковыми полосами. К тому же я надел другую одежду, чтобы не засветится в старой. Ящик был внушительных размеров, и чтобы распилить его на месте я захватил с собой ножовку по металлу и три полотна на всякий случай. Что внутри ящика мне было неизвестно, и я прихватил толстую пачку газет, чтобы завернуть хрупкие ювелирные изделия, если бы они там были. Хотя я с самого начала обращался с ящиком не очень осторожно из-за его тяжести.
От своего дома до автостанции Контрольная, где была конечная автобусов, я долетел мухой. Ментов на пути не встретил и оттуда спокойно доехал до Автодрома.

У ворот Автодрома никого не было, и я никем незамеченный свернул вправо, в этом месте всегда было сыро, а через метров семьдесят был тупик, дальше начинался заболоченный участок берёзового леса.

По трубе — водозабору 150 мм, которая тянулась от коллективных садов в сторону Бобинного болота на металлических подпорках, я прошёл осторожно как потомственный канатоходец, слегка опираясь на велосипед. Прислушиваясь к подозрительной тишине, я прокрался в обход водоёма справа там, где не было провальных бобриных ходов, в кои можно было провалиться по пояс. На счастье у водоёма никого не было, и я прямиком отправился в заросли крапивы, где был спрятан металлический ящик.

Откапав ящик, я поставил его на багажник и привязал, как смог, чтобы он не свалился. Обратно я пробирался с трудом, велосипед увязал колёсами в болото и приходилось его поднимать и катить передвигаясь по трубе. Так я и двигался по трубе рискуя свалиться в болото вместе с велосипедом.

Оказавшись на твёрдой почве, я, осмотревшись по сторонам, углубился в плотные заросли шиповника, образовавшиеся на небольшом участке соснового островка. Сделав разведку на окраины сосняка и убедившись, что никого рядом нет, я вернулся к закопанному ящику.

Комары кружились над моей головой и так гундели, что я поздно сообразил, что не взял с собой аэрозоль против комаров. Откопав ящик, я нарвал травы и смачивая её в Бобрином водоёме, отмыл дочиста поверхность ящика, отчего он засиял своим зеркально-матовым отражением. Оказалось что это непросто ящик, а металлическая жестяная десятилитровая канистра для химической продукции, которую почему-то часто выбрасывают после употребления. Во всяком случае, я видел такие вскрытые канистры на разных свалках. Пробка моей канистры была тщательно запаяна, и открыть её не представлялось никакой возможности. Чтобы исключить появления лишних свидетелей я вылез из зарослей шиповника и осмотрелся, но всё было тихо. Достав из велоштанов ножовку по металлу, я стал делать круговой пропил канистры.

Хорошо, что ящик был жестяной, а не из нержавейки как утверждал Жора, а то бы пришлось резать сваркой. Умудрившись не сломать полотно, я перепилил три стороны у самого края ящика, а четвёртую просто согнул напополам. После этого аккуратно стал вынимать завёрнутые в тряпки небольшие свёртки.
— А дед был не дурак, раз заранее позаботился о сохранении своих сокровищ, — сказал я себе, вынимая всё новые и новые свёртки.
Развернув один, из них я округлил от удивления глаза передо мной лежали умопомрачительной красоты серьги с мелкими бриллиантами.
— Ну, дед… — только и сказал я, заворачивая каждую серьгу по отдельности в обрывки газет.

Уложив все свёртки в велоштаны, я достал из бокового кармана булочку и пол-литра однопроцентного кефира. Устроив заслуженный перекус возле трудной работы, я наслаждался тёплым ветерком, вкусной булочкой с запивом вкусного кефира.
Подкрепившись, я повёл немного потяжелевший велосипед обратно на сырую тупиковую дорогу.

У ворот Автодрома стояли менты и несколько парней в синих комбинезонах и о чём-то разговаривали. Увидев меня, они на секунд пятнадцать замолчали и уставились в мою сторону. Я, заметив их замешательство, повернул налево и вошёл в плотные заросли огромных акаций, где было множество пересекающихся тропинок. Ну, здесь-то меня даже на танке не догонишь!

Я поспешно вскочил на своего железного конька и рванул на первой космической в сторону Контрольной. Позади, послышались, ликующие вопли погони. Особо не разбирая пути, я нёсся через колючие заросли акаций и шиповника, раздирая лицо и голые по локти руки.

Выскочив на дорогу, я увидел выезжающий УАЗик ментов со стороны Автодрома. Не теряя драгоценные секунды, я помчался по асфальту наутёк. Тут же зычно запела милицейская сирена. Вспомнив, что недалеко находиться тоннель под окружной дорогой я поехал в ту сторону. Милицейский УАЗик как бы издеваясь надо мной, ехал медленнее, чем следовало, и голос в мегафон вещал мне вдогонку.
— Предлагаю вам, остановится во избежание принудительного задержания.
— Ага, щас, нашли идиота! — крикнул я.

Долетев до тоннеля, я на полной скорости съехал в кювет и нырнул в заросли высоченного шиповника, где едва не застрял. Менты спустились вниз и уже делали попытку обложить заросли густого шиповника. Улучив момент, я, пригнувшись, пропустил мимо себя тощего милиционера проклинавшего всех чертей и лезущего через колючий кустарник вперёд, где меня не было. Выбравшись обратно, я увидел стоящего в полусогнутом положении водителя милицейской машины, он, погрузившись в окно кабины, громко что-то говорил по рации. Этим я и воспользовался, прокравшись до тоннеля под дорогой. Не мешкая, я втащил потяжелевший велосипед в тесноватый проход тоннеля и покатил своего конька на другую сторону.

— Ребята он здесь, — услышал я чей—то крик
Тотчас мимо меня, чиркая рикошетом стены, пронеслась со свистом пуля.
— Стой! Застрелю! — неслось мне вслед.
— Ни хрена себе! — успел пригнуться, я, пропуская вальсирующую пулю по стенам тоннеля.

Я как ошпаренный вылетел пробкой из тоннеля и бросился в противоположную от дороги сторону и, заметив выходящую из соснового леса тропинку, помчался туда. Там вскочив на велосипед и нажимая в мандраже на педали, помчался неизвестно куда лишь бы подальше от ментов. Совершенно не замечая тяжесть велосипеда меня, несло по хитросплетённым тропинкам, пока не вынесло на широкую отсыпанную отсевом дорожку Юго-западного парка.

Справедливо полагая, что возвращаться в город опасно, и вероятно меня могут уже пасти на дорогах, я повернул в сторону Чусовского озера. Откуда до города можно добраться лесом, минуя опасные места на автостраде. Пока менты из поисковой группы бегали по тоннелю и соображали, куда я мог деться, я уже что есть духу, гнал по лесопарковой зоне в сторону Широкой речки.
Остановившись на отдых, я достал из кармана велоштанов бутылку с водой и стал жадно пить остатки воды, восполняя свои клетки влагой. Потом умывшись и вытерев лицо платком, я поехал дальше.

— Вот уж угораздило меня опять в дерьмо вляпаться! Мало мне было вчерашней погони, а на этот раз чуть не шлёпнули, — подумал я.
Уходил дальше лесом, как в доме родном, где водички попью, где просто отдохну и пописаю, а где посижу на открытом ветерке.

Домой я приехал уже глубокой ночью, и то дворами, шарахаясь от каждого прохожего. Занеся в клуб велосипед, я в туалетной комнате принял душ, смывая пот и грязь, после чего вышел на улицу и поднялся в квартиру.
— И где тебя черти носили, уже второй час ночи, сын, — встретила меня мама.
— Катался с друзьями…
— Только и делаете что ночами шаргаете.
— Всё бери кота и с ним беседуй, а я устал уже от твоих реплик.

Взяв большую линзу, тетрадь и авторучку я собрался пойти в подвал, как из своей комнаты вошла мама.
— Опять куда-то собрался? — спросила она.
— Да, в клубе есть дельце, через часик приду.
— А спать когда.
— Вот ты хочешь спать, а не спишь…
— Тогда бери собаку забери с собой, а то будет ныть всю ночь.
— Чего это всю-то.
— А ты как зайдёшь в свой клуб, так и до утра, бери, давай пса, а то он уже смотри, описается.
Конжак вскочил и уставился на меня вопросительным взглядом.
— Ладно, пошли нытик, — сказал я собаке, отчего тот радостно засуетился возле двери в коридоре.

Пёс прошмыгнул в открытую дверь и помчался вниз по лестнице к подъездной двери. Мы вышли на улицу. Конжак побежал к своим любимым кустикам напротив подъезда.
У моего соседа по подъезду Сашки Андрюшечкина горел в туалете свет, наверное, книжку мою читает там. На прошлой неделе он взял у меня потрёпанную книгу «Четыре танкиста и собака» том второй и наверняка её дочитывает.
Ко мне подошёл Конжак, и мы пошли домой, не заходя в клуб.
— Пришёл полуночник, а в клуб чего не пошёл, — стала сверлить меня мама.
— Передумал.
Я закрылся в своей комнате и, не раздеваясь, улёгся на диван. Посмотрев по телевизору ночные новости, я отключил телик, и устало заснул.