Неворонье. Часть 3

 Старшина села Малого Авдей быстро, но аккуратно и сноровисто чинил снасть для рыбалки. Время поджимало, но дело начал, дело закончил. Иначе толку не будет, Однако ж следует поторопится. Скоро на облаву выходить. Совсем серые разбойники обнаглели.Не все же на охотников надеяться. Вдруг корова в хлеву захрапела, попятилась и потянула веревку, которой была привязана за рога.
-Тихо Ты чего это? -шикнул на нее Аведей. В этом момент из дома раздался голос жены. Он не расслышал слов.Вроде кричала? Постоял, прислушался, нет, ничего больше никаких звуков. Зашел в хлев, проверит что испугало корову, как вдруг что-то закрыло дверной проем. Стало темно. Старшина обернулся, ожидая увидеть либо жену, которая пришла его поторопить, либо дочь, которую прислала мать. В проеме стоял человек. Высокий и широкоплечий.. Он шагнул вперед и Авдей узнал Яроя. Они молча смотрели друг на друга. Какие слова могли бы помочь? То, что охотник из Невороньего среди белого дня позволил себе появиться в Малом было пугающе.
-Будь здрав старшина Авдей, - усмехнулся парень.
Авдей промолчал. Усмешка незваного гостя стала шире.
-Не желаешь, стало быть, мне здравия? Узнать зашел, не передумал ты мою Пелагеюшку Гавриле отдавать?
Мужчина отступил вглубь коровника и схватил вилы, стоявшие у стены в углу. Перехватил их удобнее.
Яр понимающе кивнул.
-С вилами, стало быть, на меня пойдешь. Не пригодятся.
И с каким то сочувствием, почти по-приятельски посоветовал.
-А ты сходи за рогатиной. Я никуда не уйду. Пообожду.
И склонив голову смерил несостоявшегося тестя спокойным взглядом.
Рогатина. Не поможет ему рогатина. Ничего не поможет. Не сомневался Авдей и в том, что Яр даст ему взять в руки орудие. Даст. А что-ж не дать, если оно ему безвредно. Чуть поболе двадцати лет назад, Авдей, тайком от всех, со своих другом Дубом ходил на медведя. Недалеко от Малого, куда Дуб взялся проводит приятеля, дорогу им заступили три охотника. Один из них был сыном тогдашнего вожака Горислава. Не устраивало молодых и горячих парней эта дружба. Дуб тогда не спеша скинул со спины шкуру медведя, в которой он нес большие куски мяса, пошевелил могучими плечами разминая их и вот так же, как сейчас Яр смотрел на него, смерил взглядом трех односельчан. Авдей схватился было за рогатину, но товарищ его остановил движением руки.
-Не стоит друже. Против охотника рогатина не оружие. Не успеешь.
И обратился к противникам.
-Уговор. Пока я жив, Авдея не трогать. Когда вспорете мне брюхо, тогда и он ваш будет.
С тех пор частенько старшина просыпался ночью в липком поту с замирающим криком ужаса на губах. Поломали тогда Дуба знатно. Но из троих охотников не выжил ни один. Сын Горислава, который бросился на Дуба первым, споткнулся горлом о кинжаловидный клыки и забился, захрипел, облился черной кровью. Затухающими глазами видел он, как двое оставшихся бросились одновременно на его убийцу. Когда все было кончено, Авдей, оглушенный нечеловеческой злобой дерущихся охотников, сидел прислонившись к дереву. Ноги не держали его. С ужасом смотрел как окровавленный Дуб пытался подняться с залитой кровью земли и снова падал.Крупное тело подергивалось, то становясь человеком, то чудовищным созданием. Авдей пересилил страх и подполз к раненому.
-Дуб, друже, как помочь тебе?
Чудовище с трудом повернуло к нему окровавленную, порванную кинжалообразыми когтями, морду и желтые бешеные глаза приняли осмысленное выражение. Через мгновение в колени Авдею уткнулась уже знакомая ему голова, на которой цвета волос было не разобрать из за количества крови. Чьей, недругов или это была кровь друга, Авдей не знал.
-Не.. – в горле Дуба забулькало и он замолчал. Затем с усилием продолжил, стараясь донести мысль. – Не ходи. В села. Ведьма. К ней.
Не так давно в их лесу появилась молодая ведьма из далекой страны. Поговаривали, что она приехала обучиться травничеству и лекарству.
-Держись Дуб.
Друг только прикрыл глаза и затих. Не помня себя, добрался Авдей до избушки. Девчонка его выслушала, задала вопросы, быстро, но без суеты собрала мешочек.
-И вот что, девка, -замялся Авдей, - дело тут не простое. Друг мой, он не человек.
-Пес? Волк? Конь? – На молодую ведьму услышанное не произвело никакого эффекта.
-Охотник.
Увидев недоумевающий взгляд с отчаянием выкрикнул ,-Велесов он охотник.
Молодка посмотрела на свой мешок, с сомнением покачала головой. Прикусила губу, зачем-то перебрала бусины на браслете и решительно кивнула.
-Веди.
Как ни странно, но обратную дорогу Авдей помнил хорошо. Ведьма на ногу была легка. Когда они прибыли Дуб был в забытьи. Лицо и раны покрывали насекомые, почуявшие запах крови. От трех поверженых недругов потянуло кровавым зловонным духом.
Девченка цепким глазом оглядела место побоища и направилась к поверженному Дубу. Осмотрела закатившиеся под веки глаза, поджала губы. Из недр мешка извлекла палочку с резким зловонным запахом и сунула ее под нос лежащему в забытьи мужчине.
-Как его кличут? -отрывисто спросила ведьма.
-Д, - Кадык дернулся, пересохший язык отказался подчиняться. Авдей сглотнул и повторил попытку, -Дубом.
-Дуб, -ведьма по прежнему водила пахучей палочкой у самого носа раненого.-Давай Дуб, не зря же тебя так нарекли. Гляжу, не дуб передо мной, а ивушка. Открывай глаза.
Голова раненого дернулась в сторону, подальше от едкого запаха. Мужчина сделал резкий вдох, закашлялся, хватая ртом воздух.
-Слышишь меня?, - девчонка схватила лежащего за волосы и с силой повернула к себе, снова ловко сунула руку к носу раненого. Переломила палочку пополам. Резкий запах усилился.
-Убери, -прохрипел Дуб,- уморишь.
-Не велика потеря, -хмыкнула лекарка ,-Парень, хочешь жить, оборачивайся. Останешься человеком, умрешь. Понимаешь? Перекинешься, выкарабкаешься. Нет, даже твои боги не помогут.
Авдей с ужасом наблюдал, как друг выгнулся от боли, уголок рта окрасился алым. Раздался протяжный злой стон. С ближайшего дерева сорвалась, заполошно стрекоча, сорока. По телу раненого пробежала судорога.
-Так-то оно и лучше, -не повела и бровью ведьма, словно перед ней находился не Велесов охотник, а обыкновенный захворавший крестьянин.
Вытащила из мешка глиняный горшочек, залитый по верху жиром. Подьискав крепкую веточку ведьма счистила жир на лист лопуха, зачерпнула пальцами пахучую массу из трав. Жесткими пальцами зажала Дубу нос. Тот рефлекторно распахнул пасть и варево скользнуло мимо страшных клыков в глотку. Ведьма отерла руки о подол и принялась осматривать страшную рану на морде..
-Хрш, -просипел охотник.
Лекарка подняла глаза на Авдея.
-Спрашивает, -«Хорош?» -перевел тот вопрос друга.
-Хорош, ой хорош. Краше Дуба не найдешь, Как сажа ясен, как пень красен. От красы его, кобель сбрехает, да молоко скисает. -Напела под нос девушка. Раненый захрипел, царапнул когтями землю, оставив неглубокие борозды. Несколько раз шумно выдохнул, словно от спазм дернулся живот.
-Смеется,- догадался Авдей. - Ох Дуб. Помирать собрался, а все зубоскалит.
-Ты ступай парень. – не глядя на него обронила ведьма, накладывая на чудовищную рану разжеванную кровохлебку. -Друг твой будет жить. Порвали его, но я выхожу. Главное, чтобы он облик не менял. То, с чем справится охотник, человеческое тело не вынесет. Велесом большая жизненная сила дарована лесным воинам. Но и пошутил над ними Велес так же знатно. Умирая, охотники стремятся во что бы то ни было принять вид человека. И это их губит. Оставаясь зверем черпают они силу от самой природы. Человек же оторван от матери, от ее силы. А ты иди.
-Как вознаградить тебя?
-Никак. От тебя мне ничего не надобно. Выхожу, сам и отблагодарит. Не выхожу, так стало быть и не заслужила платы.
 Помнил, крепко помнил Авдей кому он обязан жизнью. Но ничего не мог с собой поделать. Несколько раз он слышал, как друг зовет его условным зовом, но не мог заставить себя встретиться с прежним закадычным другом. Он стал бояться того, кто втайне от жителей двух лесных поселений, разделил с ним и детские игры и проказы юности. Однажды он услышал тоскливый долгий вой. Страшен он был. В страхе люди набились в церквушку и молились о заступничестве. Лишь Авдей не пошел. Он знал, это Дуб прощается с ним. Нестерпимо стыдно было Авдею, а потом ничего, свыкся. С удивлением узнал ,что ведьма никуда не уехала, осталась в их лесу. Что Дуб бросил вызов Гориславу и убил его. Стал вожаком охотников. Женился на Злобоводе, одной из самых красивых охотниц Невороньего. И думал ,что все пережито, однако когда столкнулся с другом на ярмарке в городе, не смог взглянуть прямо в лицо товарищу, отвел глаза. На что Дуб понимающе хлопнул его по плечу. Засмеялся беззлобно и пошел дальше. И вот сейчас перед ним стоял сын его бывшего друга.
Староста села Малого перекрестился. Яр так же безучастно наблюдал за ним, как хищник следит за добычей, уже обреченной, но еще живой.
- Как собираешься с дочерью моей жить после греха такого?
-Нешто с бабой не совладаю? .А грех, это слово вашей веры. Не моей. - Вид юноши менялся. Удлинились зубы. Он стал еще выше. Покрылся светло-серой шерстью. Ссутулился, выставив когтистые лапы. Шагнул вперед на длинных мощных лапах. Авдей выставил перед собой вилы.
-Господи, мой боже. Спаси и сохрани меня от зла ведомого и неведомого. Верю в твою мил.....
 ***
 
-Ждала?
И новый гость, и его вопрос застали ведьму врасплох. Она молча смотрела на возвышающегося над ней рослого плечистого мужчину. Щедро пересыпанные серебром темные пряди волнистых волос, зеленые глаза с разбойничьей злой искоркой. И знакомый безобразный шрам от клыков через всю правую щеку, губы, и подбородок. Черный волк, до той поры спокойно лежавший у лавки, положив тяжелую морду на лапы, нервно дернулся и зарычал. Пришедший остановил взгляд на охраннике ведьмы, верхняя губа слегка приподнялась, взгляд потяжелел. В глазах разгоралось бешеное желтое пламя. Волка била крупная дрожь.
-Ступай Угрим на улицу. Нет мне опасности.-Ведьма избегала смотреть в зеленые глаза гостя.
-Знай место, одиночка, - презрительно обронил вслед волку пришелец.
Дверь захлопнулась.
-Так ждала, что ли? -повторил улыбаясь гость. Улыбка была широкой и открытой.Словно и не он минутой назад одним взглядом заставил нервничать волка.
-Не ждала, -призналась Милица.
-Почти два десятка весен скрывалась. От меня поди-ко пряталась, али от прочего люда?
-Как нашел меня?- вопросом встретила вопросы ведьма.
-Так глянул, а сосна вот она, видна. Много лет древнего древа, что у твоего дома возвышается, не было видно. А тут подумалось, уж не зовешь ли, по старой памяти.
-Не вспоминать пришел. Говори, какая такая надобность во мне приключилась, что сам старшина Дуб пожаловал.
Скрипнула половица. И женщина и мужчина разом взглянули на источник звука. Сжавшись и стараясь казаться как можно меньше Умора крался к выходу.
-Откуда он у тебя? -удивленно протянул старшина Невороньего. Он грубо схватил существо за шиворот и поднял его в воздух. Втянул воздух и поморщился брезгливо.
-Подобрала больного да израненного в лесу. Выходила.
-Видел я эту зверушку. -Дуб задумчиво пожевал губами.-Видел. Как же. У кочевых людей, люди бают, ошивался какой-то больно забавный зверек. Все около ведьмы терся. Кота ведьминого извести пытался.Та его и прогнала. А затем он появился в Малом. Все священнику силу неведомую да власть невиданную предлагал.
-Ты откуда знаешь? Нет охотникам хода в Малое.
-Слышал, -ушел от прямого ответа Дуб, - Так побил отец Деметрий эту неведомую зверушку крестом, что святым называют. Прямо по голове и надавал. И заметил святой отец, что зверушка очень не любит не крест, ни святую воду. Так вот где он схоронился.
Он отшвырнул Умору в сторону.
-Сгинь нечисть.
Дважды повторять не пришлось. Того как водой смыло из избушки. Мужчина повернулся к ведьме.
-Сын у меня жениться надумал.
-Гожее дело, - сухо обронила ведьма.
-Гожее. Да вот только девку задумал взять из Малого.
-Ты отец, твоя воля. Не дашь согласие, не сладится.
-Девка та, дочь Авдея. Друга моего старого. Девица справная, рукодельная, работящая да выносливая. Нам такая нужна. Но и про заветы отца я крепко помню. Не истекли еще 100 лет после злой ночи, с которой наши несчастья начались. Ведаешь, поди, почему Неворонье?
-Ведаю. После того, как прокляли ваше племя Берендеи звери ушли с мест охоты. Наступил страшный голод.. И настал день, когда даже вороны были съедены. Оттого и Неворонье.
-Верно.Да ведь не только вороны от голода были съедены. Девок да баб почти не осталось тогда. Бабка моя не пережила того голода. Съели ее. Недобрые были времена. За любовь одного из охотников сто лет мы платили страшную дань. Счастья желаю сыну, новая кровь нужна охотникам. Но затем я и поставлен старостой над Невороньим, чтобы думать загодя. К тебе, Милица, пришел за советом. Чуешь ты будущность. Если возьмем Пелагею в семью, будет ли худо? Бирюку я запретил брать за себя Христину.Но это было пятнадцать годов назад. Сейчас срок истекает. Может поженить их и вся недолга?
-До окончания 100 лет осталось две луны. После пусть женятся. Дурного не будет. Блюди мир и согласие. Не нарушай согласий между охотниками и жителями Малого.
И замолкла, натолкнувшись на откровенный взгляд мужчины.
-Может все таки вспомнится былое? – прищурил развбойные глаза старшой Невороньего и шагнул к женщине.
-Злобовода будит яриться, -уклонилась от его рук ведьма и отдалилась на безопасное расстояние.
-Нет боле моей жены. Умерла родами. Вдовый я нонеча.
-Поберег бы жену. Почитай каждый год рожала.
-Судьба у бабы такая. Молоко в доме не держать, да мужу сыновей рожать. – Мужчина прищурил глаза, подобрался, и словно большой кот мягко двинулся к женщине.
-А молоко почто не в доме держать? – не удержалась от удивления ведьма
Тон Дуба стал мягким, негромким, вкрадчивым.
-Чтобы не скисало от моей красы, - почти промурлыкал охотник, у которого в глазах уже плясали озорные огоньки. У Милицы, против воли, дрогнули уголки губ. Ох Дуб. Ну, что с ним поделаешь?
-А я, стало быть,для тебя подхожу? Молоко убирать, да детей рожать.
-Стало быть подходишь, -охотно подхватил тон разговора Дуб и сократил расстояние до ведьмы еще одним шагом. Намерения его были понятны и ясны. Милица отступила к стене, нащупала у себя на браслете круглобокую бусину буроватого цвета, сжала ее в пальцах. Бусина рассыпалась окрасив пальцы. Милица поднесла ладонь ко рту и резко дунула на порошок. Дуб остановился, потер глаза, постарался проморгаться. Из глаз потекли слезы.
-Две седьмицы не оборачиваться тебе. -Почти ласково пропела ведьма.-Не бегать тебе зверем лесным, не рыскать по оврагам. Человеком ходить неизменным.
Дуб наконец сфокусировал красные слезящиеся глаза и сдавленно хмыкнул, рассматривая женщину.
-Другая ты была Милица. И я тебе мил был.
Дуб сокрушенно потряс шевелюрой и тяжело вздохнул.
Ведьма, не боясь, обошла мужчину и опустилась на лавку.
-Молодая была. Глупая. Россказням твоим мужским верила. Поэтому и не вернулась на родину. За науку русской травницы, пообещала я Берендеям дочь вырастить от тебя. Травницу, лекарку, защитницу Невороньего да Малого. Берендеи меня оставили в живых, не обидели иноземную ведьму. Пообещали, что когда дочь моя встанет на защиту местных лесов, то отпустят они меня в родную страну. Берегини меня приняли, лесной батюшка признал. Да вот только ты слово нарушил. В жены взял другую, на меня смотреть перестал. И снова Берендеи не обидели меня. Простили пустое обещание. Оставили защищать села изгнанников. До той поры я служить буду, покуда замену не оставлю после себя. Думается, что дочь Яра и Пелагеи встанет вместо меня. От большой любви родится она. Как и брат ее, которого Яр посулил мне за помощь в их деле. Травницей станет внучка твоя Дуб, а внук воином Велеса, как и все охотники. И все будет ладом. Нужно только выждать конца проклятья. А сердца и руки чистые у молодых.
-Вот оно значит как. Не ведал я. По молодости хмель в голове гуляла молодецкая. Да и жаден был до ласк девичьих.. Почто смолчала? Помог бы тебе с дитем.
-Обида была большая. Душила, терзала она меня змеей проклятой. Закрыла я проход к избушке чтобы в одиночестве лес русский познавать, да мир в душе растить. Большая злоба росла в сердце. Могла много плохого наделать. Вот и закрылась от мира.
 В этот момент Умора бочком протиснулся мимо Дуба и что-то зашептал ведьме.
Милица вздрогнула.
-Беда Дуб. Жители Малого решили волков извести.
Старейшина недоуменно повел могучим плечом.
-Пусть себе тешатся. В чем беда-несчастье, если крестьяне добудут нескольких разбойных хищников? Ты то своего волка укроешь, сбережешь..
-Охотники тоже вышли в лес. Навстречу жителям Малого. Их ведет твой сын.
- Без меня? Что он задумал? -начал было Дуб, но осекся.
-Беги Дуб, поспешай. Может еще успеешь остановить их. Горе великое будет охотникам, если нарушат обет, данный 100 лет назад.
Дуб сверкнул глазами.
-Снимай необортность.
-Три дня требуется на это. Поспеши так как есть. Омоет руки кровью Яр, детям их не будет дороги к святым источникам. Порастут полынью крыши пустых домов. Сама мать земля отринет проклятых. Не найдут они покоя. Умора. Где сойдутся их дороги?
-Возле Афониной радости.
-Ведомо тебе где это?
Дуб тряхнул густыми волосами. Сейчас он выглядел устрашающе.
-Ведомо. Успею.
Дуб метнулся к двери, но остановился и лукаво подмигнул женщине.
-Так подумай. Необоротный я теперича. С дочкой подмогну. Не поздно еще.
Белоствольные деревья укрыли стремительно удаляющуюся фигуру.
-Двадцать лет прошло. А он совсем не изменился. Ох уж этот Дуб. И, наверняка, думает, что лесная ведьма, одиноко проживающая в избушке у вековой сосны, не знает, что с измальства в семье его кличут Верниславом. Славен он и верен. Позубоскалить может, но и только. За все время, что он старшина Невороньего не было случая чтобы охотники обидели кого из Малого. Или скотину порезали. Мир да лад был среди лесных поселений. Был. Мысли Милицы вернулись к принесенной Уморой вести. Местечко, что в народе звется Афониной радостью, в память о том, как житель Малого лет пять десятков назад у безымянного болотца столкнулся с дивной красоты девицей. И так впечатлила его краса лесная, что в родное село вернулся Афоня с блаженной безумной полу-улыбкой и кричал, стараясь, чтобы услышали его селяне.
-Радуйтесь, радуйтесь.
И готов был отвести любого, кто желал своими глазами деву чудной красоты увидеть к болотцу. Зрелые да старики посмеивались, не веря в байки. Мало ли привидится в лесу, может батюшка лесной забавляется. Детишки любопытствовали, парни молодые. Вел их Афоня охотно к заветному месту. Утопленнице на утеху. Потом уже народ спохватился, когда несколько раз Афоня вернулся один, стали зорче глядеть за семьями. Грозить вилами да рогатинами несчастному. Никто не шел больше чтобы своими глазами увидеть Афонину радость. Так и сгинул он возле места роковой встречи. И вот две группы людей собирались у этого гиблого места. Одна, не ведающая, что их ждет впереди. И вторая. Голодная, ждущая часа чтобы оскалить клыки во славу кровавых обычае предков.
 ***
 
 Дуб опоздал. Уже приближаясь, он почувствовал запах крови. Много крови. Между деревьев пировали охотники. Время от времени кто нибудь из них поднимал окровавленную морду и затягивал хвалу Велесу. Остальные, отрываясь от пиршества, подхватывали. На славу вышел свадебный пир, соединивший влюбленных. И правнуки будут помнить как Лют, сын Вернислава брал в жены Пелагею.Наполнилось болью сердце старейшины.
-Что ты наделал, сын? -все, что он успел спросить, осматриваясь по сторонам. Все, что он мог видеть, все, что он мог чувствовать, это кровь, боль, чужой голод.
Ярой поднял морду, оскалил кинжаловидные клыки. Поднялся на ноги..Не спеша, уже рукой вытер кровь с лица. Облизнул губы.
-Это свадебный пир, отец. Присоединяйся. Я взял в жены Пелагею. Это,-Яр обвел рукой копошашееся, чавкающее, стонущее .- великий дар нашему племени от моей невесты. Она жертвует поселянами во славу нашей с ней семьи и будущих детей.
-Где Авдей?
-Он больше не против нашей свадьбы, - засмеялся сын. – Как и мать. Так как тебя не было, нам пришлось искать посаженных родителей. Ими стали Бирюк и Христина.
-Сын, Берендеи не потерпят кровавую трапезу. Снова..
-Нешто мы с Берендеями не справимся? -зло прищурился Яр.- Затолкаем проклятье им обратно в глотку. Мы не какие то волкодлаки, мы -Охотники Велеса.
-Наши предки..
-Были трусами, -уже громко и раздраженно выкрикнул молодой человек. – Хватит преклонятся перед лесным духом. Хватит боятся Берендеев. Будет! Мы прогоним Берендеев и всех, кто с ними. Иди ко мне, -он протянул руку к стоящей поодаль от пирующих охотников Пелагее. С ней рядом шли взявшись за руки Христина и Бирюк.
-Отец, это моя жена. Это, -он ткнул пальцем в Христину, - жена Бирюка. Ты их примешь, как принял бы охотниц.
Дуб сгреб сына за грудки. Бирюк, на ходу превращаясь, оскалил угрожающе волкоподобную морду, двинулся вперед, однако Яр остановил его движением руки. Он ощерил клыки и пролаял в лицо Дубу.
-Перекидывайся.
Отец повел шеей, размял могучие плечи, но продолжал сохранять человеческий облик.
-Вызов, - провыл Яр, роняя с ощереной пасти пену ярости, пошел по кругу, вокруг вожака.
-Ой лихо, -простонала Христина, вцепившись в рукав Бирюка, она дрожащей рукой осеняла себя святым крестом не переставая.-Хватит крови, прекрати это все. Грех страшный ляжет на всех нас, не отмоют выжившие кровь с рук, не очистят души от тлена и смрада. Не будет нам счастья. Кровь пролитая не даст жить.
Пелагея смотрела на происходящее, не показывая чувств. Едва покосившись на плачущую на груди Бирюка Христину, она вернулась к зрелищу, разворачивающемуся между Дубом и Яром. Поправила в волосах дивный гребень заморской работы.
-Эта кровь напоит охотников как крепкое заморское вино ,- громко произнес Бирюк. – Наполнит их мощью. Подарит силу и храбрость. Не место слабым среди нас.
Где-то, в темноте густой кроны, зацепившись хвостом за сук, висело вниз головой существо, похожее на кошку. Свет луны отражался от блестящей смоляной шерсти.
Маленькая круглая головка, янтарные глаза с узким вертикальным зрачком. Существо внимательно всматривалось в происходящее внизу, время от времени скаля маленькие острые клычки. Запах крови раздражал чувствительный нос и оставаясь никем не замеченным, тайный свидетель жадно втягивал столь желанный запах. Внезапно, кровь потеряла для существа интерес. Раскачавшись на хвосте, оно приникло гибким тонким телом к стволу и тревожно вслушалось. Треугольный рот открылся в изумлении, кот издал звук похожий на - Хэээээээ? На загривке вздыбилась шерсть. Затем, сломя голову, непонятное существо кинулось прочь.
 ***

  Дуба больше не было. Она почувствовала этот момент, когда сын перегрыз глотку отцу и вырвав трепещущее сердце из груди старейшины вонзил в него клыки. Не было больше Дуба. Не было. Силы, обещанные страшным демоном, вернулись в тот момент, когда вожак охотников упал на землю, и последнее, что он видел, это земля, покрытая коркой засыхающей крови убитых жителей села Малого...Милица закрыла лицо руками и мучительно, по звериному низко застонала. Она видела пирующих охотников. Ей было видно лежащее тело Авдея со свернутой шеей, и жену его, брошенную сломанной куклой на порог дома, где ее и настиг незваный гость. Дочь оплатила свое счастье великой кровавой жертвой. История не закончившись, началась снова. Как и сто лет назад. Видела также, что уже далеко от места кровавого пира, погоняя верного деревянного Бугу, захлебываясь слюнями и рыданиями, скакал по направлению к городу, несчастный Никифор.
 В дом ворвался волк и встряхнувшись, словно пытался сбросить шкуру выпрямился в человеческий рост. Ведьма тяжелым, немигающим взглядом уперлась в Угрима. Оборотень провел рукой по растрепавшимся от бега волосам и потер ладонями худое горбоносое лицо.
- Земля стонет, защиты просит, задохнулась земля кровью людской, -прошептал с ужасом, -Беда хозяйка. Берендеи возвращаются.
Милица тяжело поднялась с табурета. Резко постаревшая, с мрачным огнем в глазах. Истинно, кто много знает, много страдает. С того момента., как колдовские силы вернулись к ней, больше не было тайной, почему она постоянно теряла магические силы. .Их вытягивал тот, кто должен был помогать ей.
-Умора, -хрипло позвала она. Вышла из избушки. Тот, кого она искала сидел на поваленном ветром стволе березки, устремив взгляд немигающих узких темных глаз с вертикальным зрачком куда-то вверх. Мягкие оленьи ушки расширились и стали совсем свиными. Круглый толстый в основании нос превратился в пятачок. На голове выросли маленькие козлиные рожки. Он не отрываясь смотрел поверх избушки и улыбался мечтательно и довольно. Ведьма подняла взгляд. Над Невороньим, зловещим торжеством кружило темное облако ворон. Птиц становилось все больше, они летели на зов проклятого места, как победители в ожидании кровавой дани с побежденных. Темными, веками нетронутыми потайными тропами заветными шли Берендеи защитить мать всего живого землю от зла, от темной силы. Появлялись новые проклятые места. Сначала небольшие, но со временем их становилось все больше, и вот они уже сливаются как в реку, пересекающую живой мир. В котором все меньше оставалось живого.