Литейный проспект Очерк воспоминаний

СЕРГЕЙ  НОСОВ
НА ЛИТЕЙНОМ
ОЧЕРК ВОСПОМИНАНИЙ

      Я давно замечаю, что в моей жизни всегда проявлялось и ныне порой проявляется некая поразительная интуиция - как спонтанное и неясное для меня самого в своих истоках предвидение того, что будет или может случиться когда-то в будущем и принесет мне и «место под солнцем» и удачу.
       Так случилось в частности с моим сотрудничеством с петербургским «Новым Журналом», продолжавшимся с 1990-го по 2005-ый год - пятнадцать лет на самом деле.
            В этом журнале я просматривал приходившие по почте рукописи стихов и прозы, а порой и культурологических статей, рекомендовал наиболее подходящие из них к печати и получал за это согласно договору с «Новым журналом» небольшие, но реальные все таки деньги.
                Это было важно для меня в то голодное время когда в Пушкинском Доме платили в качестве зарплаты сущие копейки. И  когда жить порою мне было толком и не на что.
                Кроме того, через «Новый журнал» я поддерживал связь с живой современной литературой и ее авторами. И что особенно значимо - регулярно публиковал в «Новом журнале» свою художественно-философскую эссеистику, появлявшуюся в печати в виде «Посткриптумов» почти к каждому выходившему в свет номеру  «Нового журнала».
                Находилась Редакция «Нового Журнала» на углу Литейного проспекта и улицы Белинского. Рядом с Фонтанкой и со зданием старого Цирка. И невдалеке естественно от Михайловского замка и сквера с конной статуей Петра Великого перед замком, установленной по приказу Павла 1.
              Регулярно я направлялся от своего Пушкинского Дома на стрелке Васильевского острова через Дворцовый мост и по набережной мимо Зимнего Дворца к Мраморному дворцу. От набережной сворачивал на Марсово поле и через Марсово поле попадал к Михайловскому замку. Немного шел по набережной Фонтанки до здания старого Цирка - и вот я уже на улице Белинского и у  углового с Литейным проспектом дома где помещалась наша Редакция «Нового Журнала.»
                Журнал наш входил в стоимость билета на поезда Петербург - Москва и обратно. И просто лежал в вагонах поездов - свободный и для прочтения и для того чтобы желающие могли забрать экземпляр журнала с собой.
                В итоге «Новый журнал» немало читали. Его тираж был обычно не менее 6 тысяч экземпляров. А иногда и доходил до 26-ти тысяч экземпляров - в тех случаях когда Управление Железных дорог России соглашалось распространять журнал и на других направлениях внутрироссийских железных дорог.
                Все это делалось в среде железнодорожного начальства как-то кулуарно и по дружбе. Но деньги на издание журнала выдавались. И выдавались деньги на гонорары авторам и на оплату труда сотрудников журнала.
                В 1990-ом году, когда вся эта история с изданием «Нового журнала» только начиналась. И когда «Новый журнал» начал издаваться зачем-то тоненькой книжечкой на плохой желтой бумаге - трудно было со стороны понять, что же меня потянуло к сотрудничеству с таким «худосочным» новым изданием.
                Ведь я тогда печатался в знаменитом парижском эмигрантском еженедельнике «Русская Мысль».  Где мне что-то платили за публикации франками, а не рублями. И где у меня была тогда неизмеримо более широкая и уважаемая читательская аудитория.
                Но я безошибочно чувствовал - «Русская Мысль» как и вся некогда «свободная» эмигрантская литература как говорится «дышит на ладан».
                Она теряет основания и смысл своего существования коль скоро и в самой России тоже отменена цензура.  - И можно все что угодно публиковать и издавать и в Петербурге и Москве, а вовсе не в Париже или Лондоне где и себестоимость любых изданий будет несравнимо выше.
                Вскоре так и случилось - подавляющее большинство ранее именитых эмигрантских русскоязычных изданий закрылось. В том числе и именитая «Русская мысль.»
                А никому не известный ранее «Новый журнал» приобрел красивую и солидную обложку, стал издаваться на мелованной качественной бумаге. И просуществовал все таки не менее 15 лет на литературном небосклоне посткоммунистической России.
                Я все это как будто тайно предчувствовал. Хотя как я мог знать или реально предугадать в том же 1990-ом или 1991-ом году дальнейшую судьбу «Нового журнала» в Петербурге - никак. Это самоочевидно.
                С бизнес руководством журнала я не был связан. Оно меня и в лицо не знало. И вероятно вообще не знало, что я существую на свете.
                Тем не менее  я что-то несомненно предчувствовал из будущих событий. И эти мои предчувствия оказались необычайно прозорливы.
                Сотрудничество с «Новым журналом» в Петербурге помогло мне пережить самый мрачный период в моей жизни - когда все литературные мечты мои превратились в прах.
                Когда меня так и не стали толком публиковать как поэта в 1990-е годы. И  когда литературные гонорары в России стали унизительно мизерными и при этом совершенно произвольными. А после 2000-го года гонорары за литературные произведения  и вообще исчезли как реальное явление литературной  жизни.   
                Хотя юридически (по существующим законам) российские литературные журналы и до сих пор обязаны платить своим авторам какие-то гонорары (правда неопределенной величины) - но давно не платят никаких гонораров за редкими, крайне редкими исключениями.
                Разобраться в тонкостях нынешнего издательского дела очень сложно. Но ясно одно - книги в бумажном варианте постепенно уходят из употребления. И это процесс неизбежен и необратим.
                Слишком удобно стало читать в Интернете и по компьютеру все что угодно - и поэзию, и статьи, и прозу, и сочинения по философии и эзотерике например.
                Попытки введения в Интернете платы за чтение того или иного контента были обычно  неудачны. 
                За чтение чего бы то ни было в Интернете люди платить не хотят. И эта практика - практика платных контентов - никогда не утвердится в Интернете повсеместно.
                Поэтому в будущем, да уже и в настоящем у писателей и поэтов источников дохода просто нет.  У поэтов его точно нет. Хотя бы потому что поэтические книги, книги современных поэтов, ныне успешно не продаются ни в России, ни на Западе.
                Книги стихов уже сейчас никто толком не читает. А в недалеком будущем их перестанут читать вообще.
                Потребность в книге как в особом виде печатной продукции сохраняется пока для объемных текстов. Но сохраняется как я убежден - ненадолго.
                Романы и повести которые удобно читать в виде книги на бумаге неуклонно теряют свою популярность у нынешнего читателя. Объемные художественные тексты уже и  не пишутся. И постепенно выходят из литературного обихода.
                Если вернуться к истории моей жизни в 1990-годы и немного позднее - до начала 2010-х годов - то само мое существование в Пушкинском Доме постепенно стало менять свой внешний облик.
                Я все более становился для заправлявших в Пушкинском Доме той поры деятелей  «лишним человеком.»
                Поначалу когда я пришел в Пушкинский Дом в 1982 году после блестящей защиты на Историческом Факультете нашего Университета кандидатской диссертации о раннем славянофильстве 1840 -1850-х годов мой талант в Пушкинском Доме уважали. Талант исследователя и талант автора ярко пишущего на самые разные и неизменно большие темы русской литературы и культуры.
                Меня ведь поддерживали и академик Д.С. Лихачев и А. М. Панченко, вскоре тоже избранный наконец и академиком.
                Но позже когда обыватели Пушкинского Дома увидели, что я ни на какие  начальнические должности не выдвигаюсь, ни на что не претендую официально. Но вместе с тем избегаю утомительной и мелочной текстологии, избегаю трудиться над мелочными дотошными комментариями к академическим сочинениям классиков. И так далее…
                Эти люди «среднего звена» Пушкинского  Дома не только перестали ко мне относиться с почтением  - они пытались мне уже и активно вредить.
                Их раздражали и мои публикации в журналах и газетах. И сам мой облик «вольного художника» их тоже конечно очень раздражал.
                Им казалось теперь что я мол бесполезный человек в то время как они  - великие и трудолюбивые до самоистязания текстологи. Хотя пером они обычно совершенно не владели.
                И ни книг,  ни статей на большие и значимые  темы для истории русской литературы и культуры  создать, естественно, не могли.
                Пушкинский Дом, Пушкинский Дом… Был ты некогда убежищем высокой культуры от всей пошлости советского времени.
                В таком качестве и ценили и любили тебя академики Д.С. Лихачев и А.М. Панченко. Для них Пушкинский Дом - бомбоубежище от сталинизма и вообще от  притеснений  советской власти.
                Но времена изменились. И теперь Пушкинский Дом - некое статистическое управление «по штату» русской литературы. Там все просто регистрируется и «ставится на учет».
                И там уже нет талантов. А есть статисты и люди убогие, которые «выезжают» на нашей классике как шальной цыган выезжает на ворованном коне - чтобы его до полусмерти избили разъяренные деревенские мужики за конокрадство.
                Трудно было мне в девяностые постсоветские годы признать, что я в своей ранней жизни в конце концов оказался не у дел. Очень трудно!
                Я увидел перед собой разложением и вырождение   той большой литературы, которая традиционно возвеличивалась в России. И которую  я ведь сам тоже считал великой.
                Больно было смотреть на потерю литературой своего почетного и значимого места в современном русском обществе.
                Я перестал видеть в той моей жизни где была и служба в загнивающем Пушкинском Доме и неизбежное «уважение вышестоящего начальства» хоть какой-то смысл.
                Я в итоге надолго  заболел. Это оказалось спасительным для меня на самом деле. Моя болезнь избавила меня в 2013-ом году от Пушкинского дома.
                И я наконец стал свободным человеком. И смог и жить свободно и творить.
                Моим кумиром с ранней юности был Блок. Я уже признавался в этом.
                «Звездный мальчик» из высоко интеллигентной семьи… Как Блок был красив и обаятелен в юности! И как его поэзия расцвела в годы его молодости… Как вся семья Блоков и его  мать в особенности ему помогала и как она глубоко своего сына чувствовала и понимала…
                У меня жизнь сложилась совершенно иначе.
                Мне не давали быть поэтом до шестидесяти лет. Окружающая пошлость литературной среды и жизни в целом  гнобила меня долгие годы.
                Но ведь зато на рубеже шестидесяти лет началась для меня совершенно новая и счастливая жизнь вольного поэта.
                И я и сейчас своего почтенного возраста по паспорту совершенно не чувствую.
                Я действительно  начал жить заново. И живу свою вторую и безусловно счастливую жизнь, в которой главное - поэзия и творчество.
                На наших глазах свершаются Судьбы истории.
                Россия так и не стала частью Западного Мира. Это очевидно.
                Россию в этот Западный Мир не принимали. Ее патологически недолюбливали. И ее отчаянно и нагло стремились во всем и вся навредить.         
                Это - результат большевистского переворота в России 1917-гого года. Результат кровавой деятельности Ленина, Троцкого, Зиновьева, Каменева, Урицкого, Джержинского…. Всего этого разноплеменного  сброда политических авантюристов. Где «обиженные» Российской Империей евреи играли роль «первой скрипки.»
                Ведь Россию в годы советского правления воспринимали на Западе как опасную и агрессивную «коммунистическую империю.» И это восприятие России как некой враждебной силы не изжило себя на Западе, а сохранилось и после падения советского строя и распада СССР,
               
                Запад нас в постсоветское время так и не принял в свою жизнь.
                Против России на Западе интриговали и в период чеченских войн. И во время войны в Приднестровье. И во время войны с Грузией из за  ее вторжения в Южную Осетию.
                И во время и после силового государственного и явно антироссийского переворота на Украине который инспирировал и поддержал Запад.   
                России тогда  надо было якобы безропотно молчать. Хотя репрессии в итоге  этого государственного переворота а Киеве касались русскоязычного населения Украины напрямую.
                И знаете что - у меня все это  вызывает только еще большее раздражение  на экстремистов и  варваров большевиков во главе с Лениным и Троцким.
                Запад  несомненно  проявил близорукость в негативном отношении к России после распада СССР. Но ведь понятны истоки этой близорукости - в СССР постоянно генерировалась идея «коммунизма во всем мире» .
                Этот коммунизм во всем мире неизбежно уничтожил бы повсюду частную собственность, уничтожил бы класс богатых людей, который реально был у власти и в демократиях западного образца.
                Те люди в руках которых реально была власть на Западе смириться с этим конечно не могли.
                И за 7О лет советской власти Запад привык отождествлять советскую  власть, враждебную частной собственности и агрессивную в своих амбициях, с Россией как таковой.
                Вот в этом и коренятся истоки неприятия России на Западе.
                А до большевицкого переворота 1917-го года Россия конечно же была европейской христианской страной. И никакой общей враждебности тогдашняя Россия на Западе не вызывала.
                Что будет в дальнейшем? Трудно сказать.
                Ясно одно - мы должны жить в России и вместе с Россией что бы ни случилось. Другого выбора у нас нет.
                И трудные времена бывали в России и раньше. 


СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии
 В настоящее время является автором более 1000 журнальных публикаций в России и за границей.
Печатался в  журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), «НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ», в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ), Альманах «ЦАРИЦИН» Выпуск 2 (Волгоград 2022)  и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 27-ми тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
ИМЕЮ СВОЙ АВТОРСКИЙ КАНАЛ НА ДЗЕНЕ, ГДЕ ВЕДУ ЛИРИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК, ПОМЕЩАЮ СВОИ СТАТЬИ, СТИХИ И ИНЫЕ СВОИ ВЕЩИ
АДРЕС МОЕГО КАНАЛА НА ДЗЕНЕ -