Диктатор и палач. Глава девятнадцая Клуб голубой к

Князь Феличе Орсини, одетый, как всегда, с претензией на вкус, радушно встречал гостей у входа в театр Марцелла, у которого столпилось множество дорогих автомобилей и не менее дорогих конных экипажей.

Гости проходили сразу в актовый зал, в котором сцена была спрятана за богатым занавесом, расшитом под звёздное небо.

Когда гости заняли свои места, свет в зале погас и занавес поднялся, открыв молодого человека у микрофона, одетого в парадный кавалерийский мундир, а за ним было три кресла на небольших возвышениях, покрытых коврами. В центральном кресле сидел князь Феличе Орсини, закинув ногу на ногу и сложив руки на подлокотники.

- Приветствую вас, дамы и господа. - немного подождав, начал молодой человек у микрофона. - Добро пожаловать на ежегодное собрание Клуба голубой крови. Для тех, кто присутствовает здесь впервые, представлюсь: меня зовут Карло Альберто, я князь Пьемонтский, председатель Клуба. Позади меня - наш почётный председатель, основатель Клуба князь Феличе Орсини...

Князь Феличе Орсини помахал как из ниоткуда возникшим в его руке флажком Папской области - этому фокусу он выучился ещё в детстве.

- А по правую и левую руку от него сидят наши почётные гости: Его Величество, император в изгнании Кирилл I Александрович и Его Высочество, принц Айсинь-Гёро Пу Ци, брат Айсинь-Гёро Пу И, последнего хуан-ди Государства Великая Цин под именем Сюаньтун, что значит "Великое единение", и нынешнего хуан-ди Манчжурии под тронным именем Кандэ, что означает "Цветущая мораль"...

Кирилл степенно помахал рукой в знак приветствия, когда Карло Альберто назвал его имя, а Айсинь-Гёро Пу Ци, одетый в малиновый смокинг и широкополую соломенную шляпу, на своём имени важно кивнул головой.

- Что бы попасть в наш Клуб, мало нести в своих жилах голубую кровь, она должна быть ещё и монаршей, то есть член нашего клуба обязательно должен быть потоком правящего монарха, вне зависимости от расовых и религиозных отличий. Так же наши двери открыты для семей, из которых вышел хотя бы один Римский папа. Членом нашего Клуба может стать только один из фамилии, но к членству допускаются его сыновья и внуки, если таковые имеются, вне зависимости от того, рождены они в браке или нет. Я рад, что год от года наши ряды пополняются всё новыми достойными представителями знатнейших фамилий и я собрал вас в этом зале ради одного из них. Когда он подал документы нам четверым, то заявил, что является законным императором Романии. Мы ему не поверили, едва не подняли на смех, но предоставленные им документы убедили нас в обратном. А сейчас он хочет убедить в легитимности своих претензий и вас. Так встречайте же, виконт Пьер де Орияк, законный император Романии!

Карло Альберто отошёл в сторонку, двое слуг поднесли четвертое кресло, в которое он сел, а к микрофону подошёл покрасневший юноша и с волнением в голове заговорил.

- Здравствуйте, братья и сёстры! Прошу заранее извинить меня за мой итальянский, я изучил его совсем недавно. И так, перехожу к делу. Что вам скажет имя Форсо Граденико? Скорее всего, вы его услышите впервые. А он был латинским патриархом Константинополя, совсем нынче забытым реформатором, который имел огромное влияние на романского императора Бодуэна II де Куртене и много мог бы сделать, если бы не умер от малярии в 1253 году. Но он успел подтолкнуть Бодуэна II де Куртене принять закон об, как бы это назвали сейчас, абсолютной примогенитуре, то есть женщины и мужчины имеют равные права на престолонаследие. Если в семье старший ребенок - дочь, а сын является младшим в семье, то именно дочь унаследует престол. Хотя старшим (и единственным выжившим) ребёнком порфироносного императора был сын, этот закон был принят с целью привлечь талантливых женихов с мощными армиями для защиты государства, так как муж императрицы после бракосочетания сам становится императором вплоть до своей смерти, если, конечно, не случится развода. Но не прошло и десяти лет, как Романская империя пала под натиском никейского императора Михаила VIII Палеолога. Порфироносный император отправился в изгнание, а его претензии унаследовал единственный ребенок, Филипп I де Куртене. У него так же был только один ребенок, Екатерина I де Куртене, супруга французского графа Карла Валуа. У них было несколько детей, но претензии на империю унаследовала старшая из них, Екатерина II Валуа. Её супруг - Филипп Анжу-Сицилийский, имевший некоторые владения на Балканах, а именно: княжество Албания и княжество Ахея. Став по праву жены императором Филиппом II, он предпринял последнюю серьезную попытку вернуть Константинополь, но не вышло. Екатерина II Валуа пережила своего мужа и ей наследовал её первенец, Роберт II Анжу-Сицилийский. Он умер бездетным и новой титулярной императрицей Романии должна была стать его младшая сестра Маргарет Анжу-Сицилийская, на тот момент - жена графа Франческо де Бо. Но она по неизвестным причинам вместе с семьёй была отстранена от престола в пользу младшего брата Роберта II, Филиппа. Все дети Филиппа III Анжу-Сицилийского умерли во младенчестве и он завещал престол племяннику, Жаку де Бо, обойдя его родителей. Жак де Бо был последним вплоть до второй половины XVIII века, кто действительно претендовал на императорский престол. Брак Жака де Бо был бездетным и он завещал свои права своему троюродному кузену по линии матери герцогу Людовику Анжуйскому, который ими не пользовался. Ему наследовали сын и внук, после чего императорские права унаследовала его внучка Мария, жена французского короля Карла VII Валуа. После её смерти права получил её сын, король Людовик XI, а после него перешли к его дочери Анне, знаменитой Великой Мадам. Она была женой герцога Пьера де Бурбона. Так как двое её детей умерли при её жизни и не оставили потомства, права перешли к её двоюродной внучатой племяннице Катарине де Лаваль и её мужу Клоду де Рье. Им наследовала дочь, Гийон де Рье, жена Людовика де Сент-Мора. В браке не было детей и права перешли кузену Гийон де Рье, герцогу Людовику де Ла Тремойлю. В его фамилии права продержались более ста лет, пока их не унаследовала Шарлотта Амелия де Ла Тремойль, супруга графа Антона Альтенбургского. Ей наследовал сын, полный тёзка своего отца. Ему в свою очередь наследовала дочь, Шарлотта София Альденбургская, чей муж - голландский граф Вильгельм Бентинк. Их наследницей стала дочь, Вильгельмина Бенедикта Бентик. И тут на сцену вышел виконт Пьер де Орияк, любитель-генеалог. Он по любви женился на графине Бентик и, изучая ради интереса её генеалогию, он и обнаружил её законные и давно забытые права на императорский престол Романии, но отнёсся к этому не серьезно и обратил всё в шутку. Однако его сын, Пьер-младший, развил бурную деятельность за признание за его семьёй императорского достоинства, именовал себя великим герцогом Адрианопольским - теперь этот титул наследника императорского титула, но успеха не достиг. Он так не унаследовал громкий титул, сложил голову в лихолетье Великой Французской революции, в то время как его родители эмигрировали. Права на престол унаследовал его сын, Гильом. В 1806 году он получил аудиенциию у Пия VII, который вроде бы признал его претензии обоснованными, но никаких документов, или хотя бы бумаг по этому поводу не найдено, а следующий папа, Лев XII, вообще упекнул его за решётку за неуплату долгов. Его сын и мой прапрадед, Рожер, уехал в Новый Свет на поиски богатства. На сегодняшний день моя фамилия владеет титулом императора Романии уже полтора столетия. Что бы вам было понятно, я просмотрел списки гостей и составил каждому из вас генеалогические таблицы на родном для каждого языке.

Безмолвные и бесшумные слуги обошли гостей и каждому поднесли на серебряном подносе сложенный вдвое листок бумаги с приписанным на нём его именем.

- Думаю, я сумел убедить вас в том, что являюсь законным и полноправным императором Романии Петром IV из династии де Орияк. Что ж, я закончил свой маленький рассказ. Спасибо за внимание.

Виконт ушел со сцены под хлипкие аплодисменты - не многие были впечатлениы его выступлением.

- Если основательно покопаться, то я сам являюсь солидным претендентом на трон Мексики, как потомок уэй-тлатолани Моктесумы II. - шепнул по-испански Алехандро Бернард де Теруэль и Гомес де Артече своему соседу. - Не зря же я ношу громкий титул четвертого герцога Моктесумы.

- Более того, мы все здесь такие. - так же по-испански сосед шепнул герцогу в ответ. - Слушай, если ты претендент на мексиканский трон, то какой у тебя порядковый нумер?

- Честно говоря, мой друг, понятия не имею. А ты сам на чей трон претендуешь?

- Ни на чей трон я не претендую, но являюсь прямым потомком в мужском колене графа Урхеля Хайме, из младшей ветви Барселонского дома. Он был чуть ли не официальным наследником короля Арагона Мартина I (носил странный титул заместителя королевства), но за учиненные беспорядки король сей титул у него отобрал, а вскоре вовсе умер от асфиксии. В начавшийся борьбе за престол мой предок проиграл и был вынужден подчиниться новому королю, Фернандо Кастильскому. Фернандо I конфисковал у Хайме всё имущество, земли и титул, что было частично возвращено его сыну Филиппу королём Альфонсом V за отказ за себя и за своих потомков от арагонской короны...

Пока испанцы перешептывались, слуги убрали четвёртое кресло, а Карло Альберто вновь стоял у микрофона.

- Давайте громче поаплодируем нашему молодому другу за его старания, а точнее его предка. Славный доклад! А теперь пройдёмте на крышу, к нашим услугам безоблачное небо, приятная атмосфера, свежий ветер и лучший сервис во всей Италии.

В Клубе голубой крови состояло 50-60 членов, за всю историю которого среди них не было ни одного правящего монарха, да и не было ещё такого, что бы собирались все члены Клуба. И в этот раз на него прибыло лишь треть от всех членов Клуба, что сильно расстроило Карло Альберто, но князь Феличе Орсини был рад и такому количеству гостей.

Из всей этой толпы выделялся один юноша, одетый подчёркнуто бедно. У него была смуглая кожа, тёмные глаза то гасли, то вспыхивали, черные кудри обрамляли высокий лоб, густые брови нахмурены. В то время как другие гости общались, играли в бильярд, карты, или занимались обоими занятиями сразу, юноша столял в углу, молча пил вино и переводил взгляд с одного гостя на другого, как хищник, ищущий себе добычу.

- А это наш самый молодой член Клуба, младший сын маршала Святой Римской Церкви и Священного Конклава князя Альбано, Мавро Савелли, из знаменитого рода, давшему всему христианскому миру пятерых римских пап. - объявил князь Феличе Орсини Кириллу, чуть ли не силом таская того за рукав.

- Вообще-то родственная связь подтверждена только в отношении двух. - безразлично поправил князя Мавро, смотря в сторону острова Тиберина. - И оба носят одинаковое имя с разными порядковыми нумерами.

- Ну, Мавро, не умоляй заслуги рода, это вредно для самосознания. Смотрите, Ваше Величество, это ж мой старый друг, ну как его там... В общем, пойдёмте, я вас с ним познакомлю!

Кирилл позволил князю Феличе Орсини увести себя за рукав, скорчив лицо мученика. Как только Кирилл повернулся к нему спиной, Мавро мгновенно повернул голову в его сторону и не отрывно смотрел на него, пока император в изгнании не затесался среди гостей.

***

В просторной гостиной кардинала Старградского сидели двое: сам хозяин и отставной генерал-почтмейстер Святого Престола - скрученный радикулитом старик с трясущимися руками и обвисшими щеками.
Они сидели на зелёном диване и пили чай из маленьких чашек из дрезденского фарфора, на столе, который когда-то был частью интерьера дворца Куньнингун, а над диваном висел подлинник картины Жана Жоржа Вибера "Дружеская беседа кардиналов".

- Представляешь, они отклонили мою заявку, сказав, что Бенедикт XIII, тот, который Педро Мартинес де Луна, является антипапой, а родственников антипап не принимают в Клуб голубой крови, так как антипапы - самозванцы. Нет, представляешь? И это притом, что сам подлинный, так сказать, папа Бенедикт XIII - кстати, дальний родственник ихнего почётного председателя - изначально после избрания взял себе имя "Бенедикт XIV", но потом изменил его, а предыдущий Бенедикт XIII стал считаться антипапой!

Кардинал Старградский внимательно слушал своего собеседника, иногда кивал, но слово взял только сейчас.

- Да сдался тебе этот клуб голубокровных, будто там медом намазано. Я вот простолюдин - и ничего.

- Вот потому что ты простолюдин, Джан, ты не понимаешь, что быть в этом Клубе - почёт и уважение. В их Клуб мечтает попасть каждый аристократ!

- Да ладно? Скажи тогда, почему в нём мало членов?

- Почему, почему! Потому что! Многие хотят, но не всех пускают. Даже если откинуть Бенедикта XIII, я - прямой потомок короля Наварры Гарсии III Нахерского через его третьего сына Фердинанда Гарсеса, сеньора Бусесты.

- Ого. Самого короля! Теперь я ещё больше не понимаю, почему они тебя к себе не пускают.

Педро Бенедикт де Луна тяжело вздохнул.

- У меня документов нет. Подтверждающих родство.

Кардинал Старградский подлил себе ещё чаю.

- Плюнь на них и растери. Мы свой клуб создадим. Солиднее ихнего. Погоди, не тронь чайник, сам тебе налью, а то всё расплескаешь!

Де Луна подчинился и, пока кардинал наливал ему чай, спросил:

- А как мы назовём наш клуб?

- Да хотя бы "Клуб униженных и угнетенных". Лично меня больше интересует то, чем наш клуб будет заниматься. Тем же, чем и хвалёный Клуб голубой крови?

Де Луна замотал головой.

- Нет, наш клуб должен быть лучше, чем их, а, значит, заниматься не светскими раутами, а утверждением непреложных католических истин.

- Это каких?

- Мы не будем уходить далеко в прошлое, возьмём за точку отсчёта XII век. Мы утвердим Анаклета II и всех следующих антипап (в первую очередь Бенедикта XIII) в ранге истинных пап, докажем, что небо - это хрустальный купол, к которому серебряным винтом прикручены платиновые звёзды.

- Небо - купол?! - с удивлением переспросил кардинал Старградский. - Ты ещё скажи, что Земля не шар.

- Да, Земля - плоская! - с жаром заявил де Луна. - А солнце и луна одинакового размера и движутся по хрустальному куполу на шарнирах.

- Упёртый испанский фанатик.

Кардинал Старградский сказал эту фразу на русском, де Луна его не понял и спросил:

- Это что, венгерский?

В этот момент Рикардо, слуга де Луны, сидевший в стороне на софе и читавший газету "L'Opinione", встал, подошёл к де Луне и похлопал его по плечу.

- Вам пора к доктору.

Де Луна неохотно встал из-за стола.

- Увы, Джан, я должен тебя покинуть. Сам понимаешь, человек я не здоровый.

- Ещё встретимся. Не на этом, так на том.

Заперев за гостями дверь на все замки и засовы, он обошёл квартиру, завесил все шторы, зеркала, он подошёл к картине Вибера и вынул её из рамы. За полотном французского художника скрывалось другая картина: автопортрет кардинала Старградского, но в полном папском облачении, с усыпанной драгоценными камнями и жемчугом тиарой. Подпись в правом нижнем углу значила просто: "Sergius PP. V".

Кардинал Старградский немного отошёл назад, выставил правую ногу вперёд, откинулся в корпусе, обхватил костлявыми руками плечи и гордо задрал голову, выпячив кудрявую бородку. Губы его тронула едкая ухмылка.

- Однажды...

Примечание. Всё вышесказанное является вымыслом автора и не относится к реальной истории. Произведение является представителем жанра "альтернативная история"