Три дня до Лимасола. 1999

   Получив добро от компании, я взял в тот рейс жену. Она прошла медкомиссию, оформила документы и приехала в Николаев. Тогда еще не было обострений отношений между нашими странами, приведших к спецоперации. По документам оформлена она была, как дневальная, и включена в состав экипажа.
Мы стояли на линии порт Октябрьский (рядом с Николаевым) и вывозили военное добро щедрой Украины в порты Ближнего Востока, Пакистана и Индии. Бронетехнику, ракеты и другое имущество, доставшееся стране от СССР. Имущества было много и на линии работало порядка 4х судов серии «Астрахань». Делали два витка по три месяца за шестимесячный контракт. На второй виток я и взял жену. Судно было слегка проблемным, работы по заведованию второго механика, много. Жена убивала время вязанием мочалок из швартовных канатов и чтением «Большой Советской Энциклопедии» из судовой библиотеки. Один из эпизодов этого рейса описан в рассказе «Стоянка в Тутикорине». Не суть.



   Электромехаником на борту был Петрович. Мужик слегка постарше меня, классный специалист и человек. Приятно и плодотворно было работать с ним.
Спустя время, судьба свела нас снова. И мы вместе преодолевали трудности морские, работая бок о бок в смешенном экипаже с филиппинцами. Но то отдельная история.
Петрович был трудоголиком и старался не только поддерживать свое заведование на должном рабочем уровне, но и делать ,как говорится, немного наперед, с запасом. Был он опытен и умел, но уже в конце рейса, работая с палубными механизмами, оступился и рассадил себе икру об острый край трюма. Не просто рассадил, а рассадил так, что мясо вывернулось из раны. Судно шло на продажу и все старались не ударить лицом перед принимающей стороной, состоящей из украинцев. Поэтому спешили «подтянуть сопли» по заведованиям. Вот и Петрович поспешил.



   Врачей на судах уже сократили к этому времени,а их обязанности переложили на старпомов. Те прошли курсы спецподготовки ,получили корочки допуска и отвечали за медикаменты и оказание первой помощи на борту. Наш старпом был грузным парнем около сорока лет, любителем поспать и оттянуться пивком.
Матросы дотащили Петровича до лазарета и вызвали старпома. Тот глянул рану и задумался. Но кто-то подсказал ему, что моя жена медик по профессии и к ней можно обратиться за помощью, как к специалисту. Добавлю, что моя жена по профессии, акушерка, но не простая, а «Высшей категории»! Иногда меня это веселит, «Высшая категория». У механиков разряды-первый, второй, третий, а тут- «Категория». На память сразу приходит ценник в магазине «Кура высшей категории». Но спец она у меня классный, с опытом.


 
  В общем, пришла моя супруга в лазарет, осмотрела раненого и решила рану шить. Начала  перебирать то, что было в наличии. Искала кетгут, которым шьют, но он был уже давно просрочен, зато запас зеленки и презервативов значительно превышал разумные пределы.
До прихода в порт Лимасол и смены экипажа оставалось три дня, а там  и врачи и медикаменты есть. Необходимо было стянуть рваные края раны, и жена попросила помочь ей в этом старпома. Старпом подошел ближе, увидел мясо торчащее наружу, и осел по переборке на пол. Нашатырь привел его в чувство, но от дальнейшего ассистирования он отказался и попросился на свежий воздух. «Кто может помочь и крови не боится?» - обратилась жена к матросам, доставивших раненого, и стоявшим в дверях. (Как так, это же целое событие в однообразных буднях). Один из них откликнулся: «Давайте я помогу. Я с батей, порося в деревне резал, мне это все по барабану». Жена порезала еще не высохший до конца от длительного хранения  лейкопластырь, на ленты, матрос стянул рану, и  первая помощь была оказана. Петровичу строго- настрого было сказано, чтобы сразу по приходу он обратился к врачам. Вот такая вот неудача настигла его перед самым отпуском.



   Оставался последний день перед приходом. Даже не день, а пол дня. Планировалась постановка на рейд и смена до 14 часов дня. Дальше катер с рейда, гостиница и утренний вылет на Родину.
До того, чтобы остановить большое океанское судно, надо погасить его инерцию. Обороты снижаются до 115  и двигатель работает на них около получаса. Это необходимо, чтобы выровнялись температуры в поршнях и цилиндрах по всей толщине стенок. Иначе возможны трещины в деталях и другие неприятные для механиков сюрпризы.
Я заступил на вахту с четырех утра. Подход к месту рейдовой стоянки был запланирован на 6 утра. В пульте управления висит «Программа вывода/разгона двигателя». На ней четко указаны время работы и соответствующие обороты двигателя. Согласно этой программы, снижаться до маневренных оборотов, я должен был начать около 4-30 утра.



   Сужу, пью кофе с утренней сигаретой и жду команды. Идем полным ходом, на морских 135 оборотах.  Уже 5 утра, а команды все нет. Бывали случаи, что штурманы забывали о том, что надо ее подать, и я начинаю тревожиться. По связи вызываю мостик и прошу уточнения по времени начала вывода двигателя на маневренный режим. «Еще рано»-отвечает мне старпом. Но что-то в голосе у него мне не нравится. Проходит пол часа,я не выдерживаю, переключаю сигнализацию на надстройку(если что, заорет и на мостике) и поднимаюсь наверх.
Увиденное, удручает меня. Старпом пьян. Он возбужденно ходит с крыла на крыло и его слегка «штормит». Стараюсь донести до него, что мы уже должны начать снижаться. Берег уже близко, судно идет прямо на него полным ходом. Старпом пьяно смеется: «С каких пор механики на мосту командуют!». Подвожу к карте, на ней отмечен курс и отмечены точки пройденного. Беру циркуль, снимаю расстояние между точек и ставлю по проложенному курсу. Показываю, что следующая точка окажется на берегу. Старпом ржет и посылает меня на мужской половой орган. Я посылаю его и возвращаюсь в машину.


   По идее, уже должен проснуться и подняться на мостик капитан. Встает он рано. А если не встанет? В раздумьях я снимаю телефонную трубку и собираюсь звонить стармеху. Но тут по трансляции слышу голос капитана «Машина, снижаемся!». Я вижу, что руль кладется на борт полностью, судно ложится на циркуляцию и слегка заваливается. Ручкой управления сбрасываю обороты. Черт с ним, с двигателем, ситуация аварийная! В машину  влетает Дед. Он материт старпома минут пять. Судно совершает несколько кругов с заложенным рулем, инерция гасится, и мы благополучно встаем на якорь. Все в машине надеются, что из-за перегрузки ничего не лопнуло. Не хватало еще аварийных работ под смену экипажа. А тормознуть с отлетом могут на раз-два. Осматриваю двигатель, через контрольные отверстия блока протечек нет, значит втулки и уплотнения целы. Двигатель проворачиваем, вода через индикаторные краны не поступает. Буду надеяться, что и поршни остались целыми. Ну, это уже заботы сменщика. Сообщать ему о перегрузе не буду, если Дед сочтет нужным, своему сменщику сообщит сам.