Нам в назиданье даны прощение и грех

Виктор Матюк

Нам в назиданье даны прощение и грех

Никто не прожил жизнь, пытаясь всплыть наверх, не получив в ответ
Упоминание о множестве народных примет, весь словесный бред
Раздаётся нам вослед, рок слеп, даже если он трезв, не потому что спиреп,
Перед нами блеф упирается в землю рогом, перед его глазами степь!
Мы же находимся в посту рогом, и недовольны последним итогом,
Много взлётов и падений, небо закрыто дымом и смогом, только гений
Способен в одно мгновение: принять правильное решение, встав на колени,
Он был последним, кто в момент вдохновения решил совершить прегрешение!
В той степи  безгрешных жителей нет, ветер колышет золотистый хлеб и в шею дышит,
Он возгласы толпы давно уже слышит, он сбросил с плеч старенький плед,
Неужто это месть или нет? Уже много лет одинокий человек несёт тяжкий крест
На себе, только серп Луны следит за ним с небесной вышины, он просит у бога прощение
За все свои прегрешения, но нераскаянный грех,
Как камень преткновения не исчезнет в мгновение!
Имеющий терпение  на себе почувствует прозрение,
Но когда? Судьба может перепутать мысли им слова,
Изменить  о тебе мнение у толпы, только бы рядом звучали псалмы!
Неужто мы настолько глупы, что не разумеем, как уйти от мирской суеты?
Чувства ещё не мертвы, сердце ритмично бьётся в застенках страждущей души,
Бог кричит6 «Не греши, по совести живи! Паши, сей и жни, то есть собирай плоды
Труда своего! Ты – не богат и не известен, трудолюбив и честен, твои мольбы
Не приятны для многоголосой толпы! Если бы не было тьмы, тогда бы ты
Не лишился бы доброты, реалии жизни таковы, что без рока и судьбы
Ты не прочувствуешь до конца намерений и воли Творца!»
Назидание и грех всё время вместе, не много ли грешникам чести
Целовать собственный крестик, спасающий от немощи и смерти?
В земной круговерти трудно своё Эго обрести, в минуты зависти
 У толпы ноги подкашиваются от суставной боли, в диком поле
Ветер собирает  опавшие лепестки, когда погасли вечерние огни,
Тогда и мы пытаемся святость обрести, днём нам с ней не по пути!
Как до заветной цели дойти и как свою душу ото лжи спасти?
Не сотвори себе кумира, врёт полмира один одному,
Всё потому, что  душа сидит в душном загоне,
Она боится погони потоков лжи, бурные воды
Уже подошли к грешному естеству, оно перед небом в долгу,
Грех стал для него бессловесной тенью, а плоть – очередной мишенью!
Призыв к непротивлению злу не приводит ни к чему, жизнь учит уму,
Обучает мужа и жену не переходить запретную черту , тогда в дому
Будет порядок и тишина, нам жизнь один раз небом дана!
Всё, что делает дурак, всё он делает не так, это его судьбоносный знак,
Ему плевать на темноту и  мрак, он большой любитель толстозадых баб,
Велик его грехов масштаб и потому не шибко везёт ему! Он встал на высокую колею,
Постоянно ищет стезю на непроторённом пути, но не впереди не видно ни зги!
Как головой по сторонам не крути, вокруг одни грехи, куда от них уйти?
Неисповедимы Господние пути! Сиди и жди, когда чуждая среда покинет веси и города,
И ты тогда всем людям назло, докажешь, что и тебе, наконец, в бренной жизни повезло!
Пусть вспотело высокое чело, но на душе легко, никто в душу без спроса не вторгается,
И даже не пытается её разделать под орех, пусть незатейливый грех подминает всех под себя
И ночью, и среди белого дня! Нет дыма без огня, аромат благовоний в том грехе сразу тонет,
Не найдя в грешнике сокровищ, он в тот миг заходит в тупик! Крепись духом, мужик,
Твой грех велик, не все женщины божественно красивы, все безумно горделивы,
Для кого они росли, если даже прекрасные розы в пыли, дожди прошли,
Но увядшие цветы уже не радуют глаз, безумная страсть робко покидает нас!
Чудовищна жизнь без прикрас, без  нас всё так же будет главенствовать разврат,
Нам бы понять, почему годы жизни так быстро летят? Не успеваешь оглянуться назад,
Как тьма и мрак дарят лишь воздух простой, уходит век золотой следом за пьяной толпой!
Отбросив прежние сомнения, разврат и опьянение, сижу и жду советов творца,
Ему одному принадлежат наши души и сердца, грехи не смывает дождевая вода,
Только слова прощения помогают до истины добраться, надо только попытаться
От греха отойти, пройдено больше половины пути, изморозь ложится на волосы,
Твоё Эго лишено голоса, туман ложится на хлеба, не желает небо людям зла,
Они же неспроста  головы перед соблазнами склоняют, честь и совесть роняют
На обочину бытия, всё видит, всё знает всевышний учитель и судья! Слезами покрыта стезя,
По ней непреклонно шагаю я, там, среди серебристого ковыля, своё счастье ищу я!
Из степного ручья уже давно бежит мутная вода, плохо колосятся хлеба, такова судьба
У поклонника первородного греха! Правда одна в полдневном зное твердит  иное,
Ей вторят трое: Вера, Надежда и Любовь, не надо много слов и цветов
Мужчине, покрытому сединой, он потерял над собой контроль,
Теперь сверлящая боль в левой половине хилой грудной клетки
Заставляет старика принимать заграничные таблетки!
Он их взял взаймы у молодой соседки, в его жилах бурлит кровь,
Зов страстей у грешников всех мастей вызывает дрожь до костей!
У древних трав под спудом я долго от небес справедливости ждал,
Целью двух враждующих начал я не стал, не потому , что не жил по уму,
Я исподлобья взирал, как на золотистые хлеба ложится свет и тьма!
Каким-то чудом наши пути разошлись с Иудой, грех повсюду,
Куда податься простому люду, чтобы мимолётных встреч избежать?
Грехов груда начнёт кричать на всю округу, что грешникам уготован Ад,
Но они продолжат за руки бывшего грешника хватать и ему тихо напоминать,
Что его жизнь почти уже прошла, не оставив ему ни кола, ни двора!
Бог твою голову склоняет у степного ручья, высший учитель и судья
О новых временах напоминает, жизнь с иноходи на галоп пускает!
Она знать не желает, где была всю ночь беспокойная душа
И с какими помыслами она ждала проблесков солнечного света?
Мы же все когда-то жили по ленинским заветам, всё лето сидели на диете,
Слонялись по белому свету, пока в дыры не превратилась за плечами сума!
Грозные вампиры уже обнажили острые и блестящие рапиры,
Потратили силы зазря, им бы поберечь себя, ан, нет,
Их ждёт бесславный конец! Мысли скрылись в поруке круговой,
Стезя покрылась поседевшей травой, только птицы щебечут небылицы
По дороге на водопой! Они сидят гурьбой на прошлогодней пашне,
Ожидают день вчерашний, грех страшный, толстый и важный,
Может довести мужика до маразма, но его усилия напрасны!
Грешный человек вместе с грехами коротает здесь собственный век,
Грех трепещет повсюду, он склоняет толпу к разврату и блуду,
В поздний час моей тоски усиливается острая боль в груди,
Из-за тоски болят поседевшие от одиночества виски!
Куда не посмотри, везде одно и то, что было людьми взращено!
Беззащитный гений устал от бесконечных прений, догорают полена в печи,
Из каждой строки вопли и крики слышны от зари и до зари! Голова мается, как малое дитя,
У неё жизнь своя и она забот полна, на камнях горделивой земли видны символы любви,
Надвинув шапку на брови, поставил распятие у своего изголовья, и без многословия
Богу не прекословлю, вспомнились фрески средневековья, смотрю на них исподлобья,
И до утра замираю, молитвы читаю, и без них в неурочный час тихо и скромно засыпаю!
Для чего я был рождён, чтобы слушать крики, плачь и стон, доносящийся со всех сторон?
Душу грех жжёт огнём, слёзы льются ручьём, разве я гадал в молодые года, что скрип пера
Может свести с ума ветхозаветного старика? Грохочет подлая война, Московия сошла с ума,
Нет худа без добра, впереди сияет путеводная звезда, старики и юнцы одной мечтой живут,
По военным дорогам с надеждой бредут, что покорно под землю не уйдут,
И свою смерть здесь не найдут! Звериный оскал в худшем виде предстал
На городской окраине, злодей в пыль упал и на колени встал перед толпой,
Он надежд на чудо не терял, и безбожно врал, что его народ на войну послал!
Рвётся от безысходности сердце моё, свихнулся царь соседней страны,
Он в спину её уже воткнул острое копьё, в словах не хватает размеренности,
Как и в делах, очи уже застил немощному карлику тлен и прах, он в грех увяз,
Как старый и трухлявый вяз, от всего мира затворившись, с ролью изгоя так и не смирившись,
Со святостью окончательно простившись! Много раз жалкая мразь отдавала приказ:
Истреблять православный народ. Чтоб он не дай бог никогда уже не смог взять в оборот
Печальный исход тех авторских строк, они гласят, что врага сотрут в порошок!
Он уже выбился из сил, но прощения у неба ещё не попросил, слова молитвы забыл,
Или её суть исказил, лишь матерно крыл старый дебил, сидящий в столице,
Ему за всё воздастся сторицей! Нам всем в назидание небо ниспосланы муки и страдания,
Старо предание, но верится с трудом, что маленький гном, сидящий рядом с Кремлём,
Когда-то будет соблюдать закон! Он с конституцией не знаком, он, как слон в посудной лавке,
На шею людям пытается набросить удавку, ему толпу не жалко, жалко у пчёлки,
Недоумок тихо и скромно тащит народное добро в собственную котомку!
Мерзкий хамелеон стремглав достиг высот, ему бьёт челом не один миллион
Подневольных людей, их жизнь страшней, чем ужасный сон на жизненной тропе,
Мерзкий фарисей – выходец из семьи палачей, без лишних затей он плебеев ставит в ряд,
И отдаёт приказ: убивать всех подряд, тот, кто будет ему возражать, до скончания дней
Запомнит крики убитых на войне людей! Он к издевательствам над толпой привык,
Она уже давно прикусила язык, о свободе слова иногда поёт плотовщик,
Ему плыть и плыть до чужих понизовий, тот, кто победовей,
Успел себя защитить от бредовых идей, натянул дождевик  до ушей,
Чтобы не слышать зов страждущих людей! Пусть эти презренные рабы живут,
Особо не вникая в суть происходящих событий, пусть плывут по наитию,
И до самой смерти не меняют позицию, местный барин им ответит взаимностью,
Заткнув уши свои, уходя от людской молвы, московские бояре исстари в пьяном угаре
Веселятся до утра, а прочая шпана толпится в длинном коридоре после пьяной ссоры!
Увы, ей трудно прыгнуть выше головы, все мудры опосля, пока же шумят тополя
И долу осыпается вся труха, приличным людям рот открывать нельзя!
Они плывут по бурной жизненной реке, зажав нательный крест в руке,
И разговаривают на чуждом им языке, в толпе легче скрыться,
В противном случае ты можешь удавиться, если не сможешь смириться
С тем, что в стране нет иных проблем, как не касаться злободневных тем,
А зачем? Всё - суета! Всё – тлен! Трудно рабам подняться с колен,
Им один хрен, что в лоб, что по лбу, всю толпу не заставишь жить по уму,
Она быстрее склоняется к греху, как невеста к жениху, там наверху виднее,
Кому и когда мылить шею для петли, святость сбежала с Московии
И теперь наблюдает издали, как местные попы о пол разбивают лбы
В яростном призыве: наказать строптивых и людей сварливых!
Только злая душа кричит в грязной подворотне, что жизнь и впрямь хороша,
Даже если за душой нет ни кола, ни двора, ни гроша в кармане,
По воле господней он может нас поучать поподробней, что и как,
Но в душе остаётся смятение и бардак! Не в последний раз
Грех пустился в пляс, он в косоворотке чувствует себя вольготно,
Выпил рюмку, выпил две, что-то перемкнуло в голове,
Два пишем, пять в уме, на калыме со всеми сочтутся,
Тюрьмы и лагеря везде создаются и молодые парнишки
На лагерных вышках играют в картишки за ворованное золотишко!
Чернота, окрылённая светом, дико и смело обозначила новые цели,
И вот ракеты полетели, пылают тополя и ели, русская речь замолкает,
Как женский платок, ниспадающий с плеч!
Исчезла чёрная верность старинным обетам,
В страхе этом трепещут зимой и летом даже дети,
Все боятся поделиться существенным секретом,
Правда может убить рикошетом, ударившись оземь,
Лето сменит поздняя осень, на голове появится проседь!
Садизм верхов невозможен без мазохизма низов, таков закон общения,
Общественное мнение стоит на границе разделения и всеобщих интриг,
Если ты – не прав, ты – погиб, голос грешника охрип, он – не убийца и не бандит,
Его холодный пот ранним утром прошиб, его грех велик, он недавно ночью влип
В одну ситуацию, изменил интонацию некстати, грех подкрался сзади
И стал мужика за интимные места хватать, япона мать, просвета не видать!
Хочешь в рай без греха войти, терпи, будь праведен в неправедном пути! В оба зри,
Нервы побереги, не рви напрасно сердце больное, не поворачивайся к любви спиною,
Совет не облегчит твои желания, через годы, через расстояния с долей опоздания
Заметишь ты, что в сумраке мирской суеты множится тоска и скорбь,
Жизнь взяла последний аккорд , чтоб любовный восторг души
Не увидел небосвод, пусть проливной дождь пройдёт полосой,
А изгнанник или изгой до конца жизни остаётся самим собой!
Зачем мы на земле живём, тяжко работаем, а потом узнаём,
Что свою совесть задарма продаём бесконечной страде,
Неужто толпе суждено умереть  в железной узде?
Невелики беда, умирают все раз и навсегда,
Мы все попали дьяволу в лапы, медведь косолапый,
Рыжий и лохматый  по своему усмотрению меняет числа и даты,
Твоя и моя земля, как парус без ветхого корабля, его ветер колышет,
Он зов страждущей толпы никогда не слышит! Тело промозглый дождь
Бросает в дрожь, что посеешь, то пожнёшь, вот так и живёшь, смерти ждёшь,
И совершаешь подвиг ночной, днём впадаешь в очередной запой,
Но ты держишь хвост трубой! Хотелось бы попросить у рока и судьбы
Помочь прыгнуть выше головы, как не суди, Господи, как не ряди
Пришло время сушить сухари без общей паники, вечные странник земли
К запретной черте давно уже подошли, в тишине сидят и едят драники!
Пряники – дефицит. Пусть господь Божьего раба простит за внешний вид,
Стареющий эрудит больше всех молчит, ему присущ стыд за державу,
Он нашёл себе забаву, на чёрные пятна глядит на ярком свету,
Мыши пол скребут в тёмном углу! Никак не усну, душа тянется к теплу,
А пока в её теле – духота и нет былого тепла, его дорога светла, как никогда,
Часы смеются над грешными и поспешными строками, там за облаками
Мне отвечают псалмами, огонь и медный трубы прошёл мой бессмысленный глагол,
Защиты нигде не нашел, на Московии творится произвол, грешник не скуп, но зол,
Он полжизни надрывает пуп, работает за бумажный рубль, его голос стал груб,
Хилая и немощная грудь бубнит не покладая рук, что труден путь от рождения до погоста,
Жизнь безгрешно прожить не просто! Скрипит не смазанная повозка по столичной мостовой,
Столб дыма над седой головой, всё, что было когда-то свято, исчезло вмиг, поп пьян был вдрызг,
Он едва мелет языком о пороке людском, и пытается влезть в чужой дом, хотя он под замком!
Зачем он роняет честь? неужто ему нечего пить и есть!  Он может на завалинке присесть,
Переобуться в новые валенки, а старенькие нищим отдать, япона мать, горячий пар
В душе скопился, грешник на последнюю исповедь решился! Немощный и больной,
Хромой, от него исходит запах спиртной, и пахнет копчёной колбасой!
Шумит прибой на пристани городской, мошкара с раннего утра толчётся кругами,
Пыль хрустит под ногами, протяжное пение в божьем храме, над страной пронёсся цунами!
Нам в назидание ниспосланы богом муки и страдания, в огромном мироздании
Есть недопонимание того, что даже Божество не смогла на путь истины наставить
Жалкое большинство, ничем не брезгует оно, не испытываю я блаженство,
Когда гляжу на несовершенство плоти и души! Своих мыслей не страшусь,
Как белка в колесе судьбы кручусь, пытаюсь вникнуть в суть, проходит несколько минут,
Как хочется к женской груди прильнуть, сомнения душу жрут, а годы идут, давит шею хомут!
Жуть вокруг, перед очами неприятельский редут, сапоги стопу жмут, плут взял в руки кнут,
Откуда у молвы ноги растут?  Я многому от сверстников научился, таким получился, как есть,
Одинок, как перст, летаю в мирах иных, думаю о вещах наивных и простых!
Мир земной в дыму, я же факел Веру двумя руками держу и бога на помощь зову,
Думы меня прижали к кремлёвской стене, они горюют на войне, и не дают покоя мне!
От судьбы не могу скрыться, и от рук рока не могу защититься,
Продолжаю у родного очага томиться, в душе досада, а истома и услада
Где-то вертятся рядом! Прошу бога: «Дай мне пожить немного вблизи у отчего порога!»
Мелькнула перед очами искра огня, она обожгла меня, горесть прочь гоня,
Слава богу, что бог не проклял меня! Грех будет жить на земле вечно,
Жизнь проходит скоротечно по булыжным мостовым, выгляжу смешным,
Когда приезжаю в свой городок и делаю глубокий вдох, в душе переполох,
Путается в тетрадке слог, месячный рог в ночи продрог, мой лоб просох
От липкого пота, в этот промозглый вечер все мысли унёс северный ветер,
Я его порывов сразу не заметил, день был светил до обеда, вспомнилась беседа
Про войну и деда, весну сменило лето, всё, что изведал на собственной стезе,
Останется навек вовне! Друзья умерли, а я ещё живу, не стану судьбу благодарить,
Уж лучше буду со всеми грешниками тяжкую долю делить, она рядом сидит,
Не верещит и не кричит, больше молчит, ей бы из оцепенения выйти невзначай,
И опосля тихо и нежно року сказать: «Прощай, признаюсь тебе без укоризны,
Что на небе мглистом  исчезли старославянизмы, полжизни живёшь,
Полжизни доживаешь, время убиваешь почём зря, глядь, во ****ь,
За спиной не осталось ни кола, ни двора, испарилась семья!»
Перед глазами бегают шарлатаны, не обращаю на них внимания,
Исчезли пошлые желания, душа читает молитвы, как заклинания!
Злостный демон захотел весь мир захватить и в пепел землю обратить,
Но не сумел моё вдохновение убить, значит, мне предстоит:
Жить и творить, коль душа к творчеству лежит!

г. Ржищев
26 июня 2022г.
13:00