Приключения Розы Васильевны

Роза Васильевна плотней закрыла дверь из кухни в прихожую, где её муж, собираясь на рыбалку, никак не мог найти запасную катушку с леской под фидер. Из маленькой кладовки, расположенной тут же, в прихожей, он вытащил абсолютно весь хлам и со злостью раскидывал его в разные стороны, пытаясь между свертков со старой одеждой и коробками книг, отыскать злополучную леску. Во всех пропажах в доме он винил только Розу Васильевну и, с перекошенным от ярости лицом, уверял невидимых зрителей, что "если эта баба станет убираться, то потом хрен что найдёшь".

Роза сделала громче звук телевизора, налила себе чаю и стала ждать, когда муж уйдёт и будет тихо.
С экрана строго смотрел лысый мужик, очевидно из бывших военных, и уверенным поставленным голосом сообщал, что над человечеством давно ставят опыты инопланетные цивилизации, а правительство скрывает от нас существование более развитых форм жизни. Параллельно его словам всплывали чёрно-белые кадры с зависшей в небе летающей тарелкой, потом всплывали картинки с зелёными инопланетянами, как из старых детских фильмов.

Входная дверь хлопнула, Роза вздрогнула. Муж, наконец, ушёл.
По всей прихожей были разбросаны вещи, Роза равнодушно засовывала их в кладовку и мурлыкала под нос песенку "украду, если кража тебе по душе, во дворец, где играют свирели." Она не знала, что поменяла строчки местами, но, даже если бы узнала, ей было бы всё равно, потому что Розе Васильевне нравился именно этот порядок.

Она заглянула в комнату сына - Мишка сразу после завтрака убежал на улицу и теперь будет там шлындрать до самого вечера, а может, ещё и придётся ходить его искать по дворам.
На двери Мишкиного шкафа висело большое зеркало и Роза стала рассматривать себя, нахмурив брови. Она никогда не нравилась самой себе, да и муж ни разу не говорил, что она красивая. А как родился Мишка - располнела, живот вылез, и уже лет, эдак, семь она ничего не может поделать с лишними килограммами, к тому же и одежду, которая мала, отдала сёстрам. А вот волосы в этот раз покрасила соседка хорошо, ровненько. Она поправила жёсткую почти мужскую розовую причёску и пошла собираться в магазин за хлебом.

Роза вышла из подъезда в тёплое летнее утро. Людей на улице было совсем немного, народ ещё лениво просыпался, на то оно и лето. Роза Васильевна заметила, что во дворе, между домов, там, где обычно мужики играют в карты и пьют пиво, сидит прямо с ногами на столе местный дурачок Серёга. Это был взрослый крепкий парень с интеллектом ребёнка и он целыми днями слонялся по улицам; дети его дразнили, старики иногда давали мелочь, но в основном все к нему привыкли. Серёга жил с парализованной матерью, а его сестра Ирка не так давно переехала в соседний от Розиного подъезд ко взрослому мужику, который её поколачивал.
  - А ну, слезь немедленно со стола! Люди нормальные на скамейках сидят, а ты забрался! Ну ка!
Роза не любила Серёгу и не хотела, чтоб Мишка подходил к нему в принципе - кто знает, что ждать от этих больных? - думала Роза.
Серёга спрыгнул на землю и остался стоять возле стола с опущенной головой.
"То-то же", - подумала Роза и пошла вдоль дома в сторону магазина.

Хлеб был вчерашний, Роза расстроилась и решила купить только пол буханки. В магазине никого не было и продавщица долго не выходила из своей подсобки, чтобы отпустить хлеб. Роза уже и покашляла, и ногами пошаркала, и даже громко спросила "Есть кто?".
Довольно много времени прошло, прежде чем отодвинулась плотная салатовая шторка и из подсобки вышла Тоня, молодая девчонка, недавно работающая в этом магазине. На Тоне был надет фартук такого же цвета, как и штора в подсобку и, кажется, был из этого же материала.
  - Что вы там, уснули, что ли? Стою-стою, жду-жду.
  - Извините, - у девушки было испуганное лицо с красными, возможно заплаканными, глазами.
Розе было приятно, что её так боятся и она, купив хлеб и майонез, достала из кармана свёрнутый до минимальных размеров целлофановый пакет, развернула его и гневно бросила в него покупки. Резко вышла на улицу, с чувством победителя и подумала про себя, мол "вот, работать не хотят, только б спать всем. Молодёжь совсем распустилась, обнаглели все". А Тоня бросилась, как на пожар, в подсобку, лишь только дверь магазина захлопнулась.

Погружённая в жаркую внутреннюю дискуссию, Роза твёрдыми шагами направлялась к дому, как вдруг ей в лицо подул мощный порыв ветра. Роза Васильевна остановилась и в недоумении огляделась - ветер был странного характера, словно вызванный искусственным путём. Улица была пустынна, она одна стояла посередине тротуара и озиралась по сторонам. Казалось, что всё вокруг было таким же как и всегда, только вот всё же что-то было не так и Роза тревожно пыталась понять, что её смущает.
И тут, на неё наплыла большая тень и порыв ветра подул ещё раз, взлохматив розовые волосы. Она подняла голову и обомлела от ужаса - над ней, в метрах десяти, зависла огромная хромированная кастрюля, размером с два грузовика, с огненным обручем, вращающимся беспрерывно вокруг борта. Роза страшно перепугалась, она решила, что эта кастрюля сейчас упадёт и раздавит её. Она присела на корточки, прикрыла голову пакетом с хлебом и так гуськом побежала в сторону дома. Далеко ей убежать не удалось, да и трудно было на полусогнутых передвигаться в её возрасте - дно кастрюли приоткрылось и на Розу вывалилась сетка, которой ловят носорогов. Эту сетку сразу же стали усиленно тянуть внутрь кастрюли за толстый трос вместе с Розой Васильевной, которая увязла в верёвочных ячейках и повисла в воздухе с задранными ногами.
  - Ой, мамочки, - причитала Роза сквозь рыдания. - Да что же это делается, среди бела дня!

Когда сетку втащили внутрь кастрюли, Роза потеряла сознание. Ей чудилось, что она плывёт в реке наполненной мягкой ватой, ей тепло и уютно, к тому же где-то вдалеке так тихо и нежно ей запел знакомую песню красивый мужской голос. Играла гитара, сначала совсем тихо, потом всё громче и громче, пока Роза не открыла глаза.

Она, абсолютно голая, лежала на хромированном операционном столе в такой же хромированной комнате, причём было совершенно непонятно, круглые, или квадратные стены имеет помещение; также было не ясно где располагается источник света, но всюду было светло. Руки и ноги у Розы Васильевны были привязаны ремнями к столу, а рядом на блестящей тумбочке стоял магнитофон Электроника и из него пел Высоцкий ту самую песню, про "украду, если кража тебе по душе..."

Роза видела своё отражение над собой в потолке и решила немедленно закричать, но никакой звук из её рта не вышел. Она старалась, разивала рот шире и напрягалась всем телом, но была тишина, только Высоцкий и мягкий свет.

Неожиданно у её ног выросли две фигуры. Это были типичные инопланетяне - огромные головы с крупными глазами, бледная прозрачная кожа с дорогами чёрных вен по всему телу и руки с тремя пальцами на каждой. Зрачков в глазах у них не было, только сплошное хромированное зеркало, но Роза чувствовала их взгляды на своём голом теле.

Абсолютно обыденно и без использования специальных инструментов, один инопланетянин раскрыл Розин живот и в отражении она увидела все свои внутренности. Её истошного крика никто не услышал, она как рыба просто раскрывала рот. А гуманойды брали в руки печень, рассматривали и отщипывали кусочки, потом вынули большое лёгкое, а когда у них в руках оказалось сердце Розы Васильевны, она снова отключилась и погрузилась в поток мягкой ваты.

В себя она приходила рывками, как машина, которую пытаются завести в мороз. Сначала увидела собственный двор со столом, где мужики обычно играют в карты и пьют пиво, потом поняла, что стоит на одном месте уже долгое время. Оглянулась по сторонам - на неё смотрело много людей, у некоторых из них были раскрыты рты и вытаращены глаза. "Вылупились, - подумала Роза. - Лучше бы работали, чем пялиться. Взяли моду". В её сторону спешил какой-то незнакомый старик и махал ей палкой. Мужики уже сидели за карточным столом и все они тоже смотрели на Розу. Наконец, она сама опустила глаза и посмотрела на себя. Каков же был охвативший её ужас, когда она поняла, что стоит абсолютно голая посреди двора. Роза вскрикнула и закрылась руками, но это не помогло. Она начала багроветь от стыда и страха. Рядом с ней на земле валялся разорванный целлофановый пакет, она подхватила его и намотала на себя - пакет был липкий и грязный от лопнувших помидоров.
Роза Васильевна стрелой бросилась к своему подъезду под улюлюканье мужских одобрительных голосов. Набрала на домофоне номер своей квартиры, при этом безрезультатно дёргая за ручку двери. Прошла целая вечность, пока Мишка ответил:
  - Кто там!
  - Это я, Мишенька, открой скорей.
Долгая пауза, видимо Мишка думал.
  - Кто я?
  - Мама, Мишенька, я это, открывай срочно!
Миша говорил медленно, видимо был сонный.
  - А у тебя что, ключей нет?
  - Открывай! - рявкнула на весь двор Роза, что даже голуби взлетели из палисадника.

Ночью, когда муж храпел, а Мишка сопел в своей комнате, под розовыми волосами на затылке замигала маленькая жёлтая лампочка. Некоторое время глаза Розы Васильевны быстро шевелились под закрытыми веками. Когда лампочка погасла, Роза открыла глаза и вместо зрачков у неё были хромированные зеркала. Она села в кровати и улыбнулась.