Знания. Мудрость. Судьба

Есть многое на свете, друг Горацио,
что и не снилось нашим мудрецам.
(В. Шекспир)
В Космической Академии преподавали были, главным образом, отставные покорители космоса: капитаны, штурманы, первые помощники. Все они имели большую практику космических полетов, побывали в разных уголках Большого Космоса, и теперь передавали курсантам знания и опыт. Конечно, не особенно распространяясь конкретно о своих путешествиях. Большая их часть находилась под грифом «Для служебного пользования», так как была сопряжена с открытием настолько нового, что целые научные коллективы работали, чтобы это новое втиснуть в рамки земных представлений.
На третьем курсе в Академии появился новый преподаватель Космической Философии, который разительно отличался от громогласных, уверенных в себе и своей правоте капитанов и первых помощников. У него был тихий голос, он всегда был спокоен, относился к курсантам Академии благожелательно, называя их «сударь или сударыня». На нашем курсе было несколько девушек, но в основном, конечно – парни. И, самое главное, никогда не ставил троек.
Если курсант тянул только на удовлетворительно, то он брал его под локоть, отдавал зачетку, и со словами благодарности за прекрасно проведенное время, провожал из аудитории, назначая встречу через несколько дней. Некоторых это обижало. Все полагали, что философия, пусть и космическая, — это второстепенный придаток к основным предметам, которых, надо сказать, было великое множество. Но после таких проводов до двери курсант считал своим долгом выучить курс, как минимум на хорошо.
Что и говорить, странный был преподаватель. Но капитаны и первые помощники относились к нему с нескрываемым почтением. Это чувствовалось по тому, как они приветствовали его. Более того на заседаниях Ученого Совета Академии последнее слово всегда было за ним. Он мог доходчиво обосновать свое мнение так, что возражать ему было нечем, аргументов не оставалось. Судя по всему, он обладал очень глубокими познаниями, которые нельзя было приобрести только в библиотеке.
Его лекции касались не только Космической Философии, которая в то время приобрела вполне конкретные очертания в силу изобилия материала для обобщений. Он мог провести философскую линию от Древнего Египта и Вавилона, через философию Платона и Аристотеля, обобщив философию XX и XXI веков, поставившую человечество на грань исчезновения, к современной космической эре, когда Земля стала центром Земной цивилизации. Ее ответвления и очаги были разбросаны в радиусе многих световых лет. Это увлекало и завораживало своими космическими масштабами, глобальностью возможностей. Однако, большинство курсантов все-таки полагало, что это лишь игра ума. Пусть увлекательная, но практического значения не имеет.
Наконец, наступила последняя лекция, которая должна была подвести итог нашим философским путешествиям. Лектор выбрал странную тему, которая, казалось, была далека от нашей предстоящей практики: «Знание и Мудрость». Основное ее содержание запечатлелось во мне, как будто в предвидении, что лекция сыграет в моей судьбе важную роль. Более того, она спасет корабль, на котором я был капитаном, и экипаж, за который нес ответственность.
Лектор начал словами: «Вы уже приобрели в стенах Академии много знаний, которые будут вам полезны в дальнейшем. Вы переполнены этими знаниями. Преподаватели передали вам все, что знали сами. Это будет, несомненно, полезно в вашей деятельности. Но (здесь он сделал паузу), знания ограничены и однозначны. Знания языков ограничены их количеством, знание математики – одним или несколькими разделами, то же знание физики, биологии, химии. Знания находятся в границах и пределах. Конечно, границы и пределы расширяемы, но не особенно, так как основные механизмы получения знаний человеком: ощущения, сознание, логика. И эти механизмы однозначные, медленные и сопряжены с большими энергетическими затратами». Это весьма конспективное изложение той знаменитой лекции. В действительности оно сопровождалось развернутыми рассуждениями и иллюстрациями из древней и новейшей философии.
Потом была затронута вторая часть, относящаяся к мудрости. Лектор продолжал: «Не то же мудрость! Она неоднозначна, глобальна, всеобъемлюща, и не имеет четких ограничений. Ее основные средства: интуиция, аналогия, прозрение. В древности у человечества была возможность выбора пути: знаний или мудрости. Оно выбрало первый – путь, указанный Аристотелем, что привело к ужасающей истории. Наверное, самой ужасающей из всех, которые были возможны для разумных существ. Прологом этому были войны Александра Великого, у которого Аристотель был учителем».
Мы глубоко изучали историю Земли и хорошо понимали, о чем говорит лектор. Но никому в голову не приходило, что земная история была предопределена только тем, что был выбран путь, указанный Аристотелем.
В заключение он сказал: «Космос разнообразен. Гораздо разнообразнее, чем мы полагаем. Здесь есть все, даже то, что не укладывается в наши представления. Поэтому будьте мудры, не отвергайте того, что кажется вам противоречащим вашим убеждениям и знаниям. Помните, знания ограничены, но мудрость – границ не имеет».

2.
Вскоре наш выпуск получил назначения в самые различные уголки Вселенной. Практически никто не остался на Земле, чему все были рады. Хотелось увидеть новое, испытать себя в разных ситуациях. Всем казалось, что Космос – это место только для сильных духом, подготовленных к опасностям, физическим невзгодам. Нам это напоминало путешественников древности, которые на убогих кораблях открывали новые земли, побеждали аборигенов, завоевывая целые страны. Давно уже наши корабли не были убогими, они летали почти со скоростью света, поэтому могли достигнуть самые отдаленные уголки Вселенной.
Спустя несколько лет меня назначили капитаном на звездолет Астра, который должен был исследовать далекую звездную систему XZE632SM, в которой обнаружилось много необычного. Во-первых, у нее было две звезды, вокруг которых вращались двенадцать крупных планет, и большое число карликовых. Во-вторых, наши расчеты показывали, что по меньшей мере, на двух или трех могла быть жизнь, и даже, вероятна развитая цивилизация. Наконец, все попытки связаться с этими планетами по Глобальной Космической Паутине не приводили к результату. Было ясно только одно, что в этой звездной системе работает приемник космической связи, но ответные сигналы обнаружить не удалось. И совсем странное случилось, когда туда были отправлены автоматические зонды. Они выходили из строя, как только входили в звездную систему. Это было исключено самими конструкциями зондов, но это было. И ставило в тупик наших разработчиков. Одним словом, эта звездная система порождала много вопросов, на которую земляне с их могучим потенциалом ответить не могли. Казалось, в этой звездной системе нарушались все законы, незыблемые на Земле. Было похоже, что даже Теория относительности, которая была базисом всех космических достижений землян, там не работала.
И вот, чтобы разобраться с этой загадкой, к звездной системе был отправлен мой корабль. В то время я был самым молодым капитаном, но уже весьма опытным, если считать по времени полетов.
Оторвавшись от промежуточной станции за орбитой Луны, Астра включила фотонные двигатели и направилась к системе XZE632SM. Полет проходил нормально, и ничто не предвещало трудностей. Непонятные вещи начали происходит, когда на экране телескопа Астры зажглись две маленькие звездочки, - цель нашего путешествия. Вдруг начала сбоить самая чувствительная аппаратура звездолета, которая улавливала слабейшие сигналы от любого космического тела, к которому приближался звездолет.
За время полета аппаратура работала весьма исправно. А тут возникли противоречивые сигналы, которые не поддавались однозначной трактовке. Точность и однозначность ответа - были базисом, на котором основывались все земные технологии и науки. Это вело к точным, и главное подтверждаемым результатам всех исследований. И тут такой казус! Самая передовая земная техника нарушала свой базисный принцип. Главный Техник Астры разводил руками. Происходящее не укладывалось в его представления, хотя в Академии он был лучшим на факультете Космического Приборостроения. Было от чего прийти в беспокойство.
Собрали Большой Совет, но ничего не решили. Мы чувствовали себя попавшими в совершенно парадоксальную ситуацию. Исходя из всех заемных представлений, такого быть не могло.
Дальше больше! По мере приближения к центру звездной системы начали метаться из стороны в сторону и другие приборы. Наконец, это затронуло автоматы жизнеобеспечения. Это уже была непосредственная опасностью для команды. Предлагали остановить полет к звездной системе, починить приборы и лишь затем продолжить. Но, совершенно интуитивно, я понимал, что дело не в приборах. С точки зрения земной логики они были созданы верно. Надо было только понять, что обозначают их новые показания. Поэтому полет был продолжен.
Завершающим аккордом всей ситуации, стало то, что я начал ощущать раздвоение личности. На некоторые вопросы, ответы на которые мне казались очевидными, я не мог дать однозначного ответа. И главный из них: достижения земной цивилизации – это благо или нет? Раньше сомнений не было. Естественно, земляне несут в самые отдаленные уголки Космоса свет знаний, достижения науки, техники, технологии. Все однозначно, все предопределено. Всем, вовлеченным в орбиту земной цивилизации, сегодня лучше, чем было вчера, а завтра будет лучше, чем сегодня. Никто не позволял себе даже тени сомнения в этом. А тут? Вначале появились мысли, а потом они сформировались в убеждение, что земной путь развития не единственный, который имеет право на существовние.
Что явилось источником такого сомнения? Точно не то, что было на корабле. Начал почаще общаться с командой. Отметил, что, когда пытался нащупать общие точки, исходя из ситуации на корабле, они почему-то отводили глаза в сторону, отвечали неопределенно. Позвал Старшего Помощника, заперся с ним в своей каюте и долго пытал его на предмет: «Что происходит с людьми? Почему вместо внятных рапортов о проделанной работе, они начинали нести какую-то околесицу, полную сомнений, гипотез и допущений?». Старпом отвел глаза, как будто не желая отвечать, и вдруг выпалил: «Капитан, а ты не ощутил, что мир стал иным, как только мы попали в поле воздействия этой звездной системы? Он перестал быть узколобым».
В изумлении уставился на него. Он сформулировал точно и грубо мои ощущения. Спросил: «Но что нам делать? Наши приборы не перестроишь на законы нового мира. Это требует многих лет исследований». Старпом ответил: «Если подходить к проблеме с точки зрения нашего Земного разума, то ситуация выглядит безнадежной. Земной разум не перестроишь в одночасье. Скорее всего, мы все спятим от такой попытки. Остается одно – принять этот мир, как он есть, подчиниться его законам, и тем самым расширить границы своего сознания».
Сразу вспомнилась последняя лекция по Космической Философии. И смысл противопоставления Знания и Мудрости стал очевиден. Наш лектор просто рассказывал о своем пережитом опыте, когда все его знания оказались бесполезны. Так вот чем он отличался от наших капитанов. Он мог естественно принять любую точку зрения, мнение, позицию, не насилуя своих убеждений. Просто полагая, что они имеют право на существование, как и его собственные. И что между ними гораздо больше точек соприкосновения, чем разногласий. За всем этим скрывалась огромная интеллектуальная работа и жизненный опыт перенесенных испытаний. Но философа поблизости не было, решение должен был принимать я.
3.
Начали собирать данные для того, чтобы разрешить ситуацию. Очевидно, что физические законы, верные в окрестности этой звездной системы, грубо нарушают все земные законы. Поэтому приборы, так хорошо созданные на Земле, здесь бесполезны. Но люди чувствовали необычное влияние системы. Как чуткие приборы, они улавливали воздействие Космоса и автоматически подстраивались под него. Изменение мировоззрения команды было очевидным тому подтверждением. Напрашивалась мысль, что, исключив сопротивление новому мировоззрению, которое испытывал каждый землянин в силу своего земного происхождения, удастся познать эти новые законы бытия до такой степени, чтобы полностью изменить принцип работы наших приборов. И в результате спасти корабль и команду.
Начали по крупицам собирать свои ощущения, которые становились тем сильнее, чем ближе мы продвигались на пути к нашей цели. Убедились, что законы мироустройства здесь была абсолютно отличные от земных. Здесь не было единого источника происхождения сущего, не было строгих иерархий, которые были на Земле. Все подчинялись всем, и одновременно все были свободные. Основным источником знаний была интуиция, поддерживаемая аналогией. От этого законы выглядели не такими «узколобыми», ка любил говорить мой старпом. С помощью архивов, которые на корабле были в изобилии представлены, удалось найти аналогию в мировоззрении древних Египтян, Майа, в Вавилоне. Наконец, после долгих усилий поняли, что мировоззрение не есть нечто привнесенное – это продолжение мироустройства мира. Его физической конституцией, физических законов образования звезд, планет, иных небесных тел.
Наше «перевоспитание» длилось очень долго, но мы добились своей цели. Теперь наш звездолет был в полном порядке, он подчинялся всем законам мироздания, которые были в этой части космоса. Наши приборы были перенастроены, и мы двинулись вглубь звездной системы, чтобы исследовать интересующие нас планеты. В надежде найти там цивилизации, общение с которыми принесет взаимное обогащение духовное, интеллектуальное, материальное. Однако, ни на одной из них мы не нашли признаков жизни, хотя было очевидно, что там когда-то были очень развитые цивилизации. Но все они погибли в чудовищной войне, которая охватила их, в считанные минуты уничтожив все живое. И тут я понял, что кроме локальных законов мироздания существует одна Космическая Душа, которая прокладывает Судьбы для своих подопечных. А космос – это лишь частицы этой души, объединенных одним названием "Космос" с неведомыми целями. А есть ли они вообще?