Хочу дачу!

        В 1990-х  годах мы лишились возможности летнего отдыха для детей. В Молдавии, где с некоторых пор жили тесть и теща и куда можно было отправить на солнце и на фрукты подрастающее поколение, обострилась обстановка. Приднастровская Молдавская отделилась от основной Молдавии, и отношения двух государств резко обострились. Началась стрельба.  Тёща ещё до этого заболела, причем, очень серьезно. Было решено всем, прописанным в Бендерах, переезжать в Петербург. К сожалению, её состояние быстро ухудшалось, везти ее в таком состоянии было невозможно. Через какое-то время она скончалась. После этого тесть покинул Бендеры, где у него  была отличная квартира и до этого сложилась неплохая карьера. 
        Таким образом, хорошее место для отдыха мы потеряли. Но не сидеть же детям в душном Питере летом? Решили попытаться снять дачу. Оказалось, что это трудная задача для того времени. Желательно было бы рядом с каким-нибудь озером. Доходы в перестроечные времена были не ах, а цена даже маленькой комнатки была атомной. Поездили - поездили, и затею бросили. Дочь с подругой было  отправилась в лагерь, но через несколько дней их в охапку оттуда пришлось вывозить на машине родителя подруги. Очень уж неблагоприятная и небезопасная оказалась там обстановка. Дочь иногда приглашалась другими подругами, а жена сотрудницей по работе побыть на воздухе. Но тогда жена не столько отдыхала, сколько участвовала в уходе за участком этой сотрудницы. Моральная сторона требовала не оставаться в стороне. 
       Каждый раз женщины мне пеняли, что у всех дачи есть, а у тебя, мол, нет. Да, мои родители жили в предыдущую эпоху, и тогда было проще снять помещение даже на юге, чем осваивать участок и  городить на нём собственный дом. Поэтому дачу они и не завели. По сути, в тот период некому было бы работать на участке.
       Постепенно давление на меня со стороны жены и подросшей дочери заметно усиливалось. Основной мотив заключался в двух словах: «Хочу дачу!». Далее следовала одна и та же тирада: «У всех дачи есть, а мы зависим от того, пригласит ли кто или не пригласит».
        Дача казалось пределом мечтаний, целью существования. Без дачи мы были как бы несчастны. А вот с дачей станем сказочно счастливыми. Короче, родилась и успешно выросла, как в таких случаях бывает, идея-фикс.
        К тому времени финансовое положение несколько улучшилось, и запаса хватало на участок с домиком, пусть, и не близко от города. Прошерстив  газеты того времени типа «Из рук в руки» с предложениями, а также объявления из других изданий, стали понимать цену реализации намерения.
        В стране царили товарно-денежные отношения и цены были пропорциональны расстоянию, площади участка, наличия акватории рядом, дорог, электричества и многих других обстоятельств. На ситуацию с ценой могли повлиять личные обстоятельства продавца (бывает деньги позарез нужны, причем, срочно), очевидные дефекты дома или заметные пороки участка и  много чего ещё.
       Начались поездки. Некоторые с моим участием. Должен сказать, это утомительнейшее занятие. Везли агенты желающий купить народ тогда толпами. Это создавало ажиотаж, способствующий успеху предприятия. Работал принцип: «Кто-нибудь да клюнет». Помнится, повели нас один из подобных случаев в окрестности Выборга. Был июнь. В объявлении значилось: «Рядом с Выборгом».
      Дилер заверял, что от станции до участка рукой подать. Транспорт ходит, как часы. До Выборга надо было тогда поехать на определённом поезде, собраться в условленном месте, встретить нашего проводника,а оттуда до садоводства оставалось добраться на маршрутке. Дилер до этого по телефону говорил, машины ходят каждые десять минут. Маршрутку в реале ждали на самом деле долго, не меньше получаса. Пока толпились на остановке, агент, мужчина преклонного возраста,  красочно рассказывал собравшимся о прекрасном садоводстве и о замечательном участке. Подошла, наконец, уже полностью набитая людьми тэшка. Еле запихнулись в машину. Скрючившись, тащились в тряске неописуемо долго. Это была настоящая пытка. Приехали, наконец, в садоводство, Дошли до дачи. 
      Что же увидели? Весь участок в воде. На дорожки брошены доски, по которым только и можно пройти из конца в конец. И как следствие: тучи комаров. Солнце, жара и непрерывная работа по отгону или убийству комаров. Дом тоже не впечатлял. Какой-то старый и косой. Подвал, как и должно, было быть в подобных условиях доверху заполнен водой. Это явление сезонное, нам объяснили. А, так, красота и комфорт. Интересно, что кто-то остался обсуждать с хозяевами возможную сделку с этим участком.
       Прошлись еще по садоводству.  Была еще точка и тоже неприемлемая.
С тех пор та поездка под Выборг стала ассоциироваться с миллиардами комаров и полностью затопленными участками. С радостью, добрались тогда тоже на маршрутке обратно до цивилизованного Выборга.
       Большое количество поездок было без меня. Кто больше заинтересован, тому и стараться. Жена ездила неоднократно и на юг области. Все как–то не подходило. Еще одна или две поездки на перешеек были со мной.
       Одна из поездок, помнится, была в Лейпясуо. Агент была женщина, и возила нас по точкам, кажется, садоводства «Строитель». На одном участке был густой лес и ни одного строения. На другом недостроенная баня из бревен в три обхвата. Эту баню надо было достроить, а потом делать, что надо: дом, в частности. Такие бревна я поднял бы в молодые годы, но те годы прошли. Был ещё дом с плохой репутацией, как удалось выяснить.
      Риэлтерша ухитрилась в ту поездку нас вместе с машиной и себя, разумеется, слегка утопить в канаве. Вероятно, получила или купила права совсем недавно до того. Хорошо, чувство сострадания тогда было развито в людях и легковушку агентши  проезжавший на  кроссовере мужчина  вытащил из беспомощного  положения, не взяв. как нам показалось, за этот поступок ни рубля.
      Приключения продолжались. В том же Лейпясуо уже в другом садоводстве нас почти уговорили купить участок с железным вагончиком, а точнее с троллейбусом невесть как пригнанным на это место. Участок представлял  собой крутой спуск на самой границе этого садоводства.  Троллейбус, частично заколоченный, стоял на  своих штатных колёсах наверху рядом с дорогой. Рядом с ним шла  узенькая дорожка, плотно обсаженная деревьями. Как потом выяснилось, все эти деревья входили в площадь участка. Стало быть за них надо было ещё и платить. Среди деревьев притаился глубокий колодец. Услышав шум, прибежала старуха-соседка. Изобразив на лице приветливость, она выкатила свои условия. Мы тут,мол, новые и не знаем местных правил. А они состоят в том, что этот участок не огораживать, чтобы она (а, может, не только она) могла всегда через него ходить за водой. И еще выкатила какие-то другие нелепые требования.
      В вагончике было в тот раз вполне комфортно. Нам по незнанию там даже понравилось. Мысль, как его утилизировать шевелилась, но не довлела. Ясно было, что задача непростая. Очень тогда хотелось иметь свой участок.
       Почти договорились с местным председателем, который, как он объяснял, действовал по поручению хозяина этого участка, который находился в Финляндии.  Предложил все платежи делать ему под расписку. Вроде как предварительно договорились. Денег с собой не было, и решили встретиться через неделю и заплатить требуемую сумму в евро за вагончик и участок, по сути представлявший спуск с него. Поездка туда более разумной обычно, чем мы, нашей дочери не изменила ситуацию. Ей тоже очень хотелось иметь дачу, чтобы перейти в более престижную общественную категорию среди подруг-студенток.
      Деньги были приготовлены, но нам крупно повезло. Председатель в назначенный день не явился. Отзвонился, что хозяин решил поднять цену. Мы очухались и отказались от троллейбуса.
      Начались новые скитания. Был, помнится, уже другой агент.  Почему-то кочевали по тому же Лейпясуо, причем до изнеможения. В итоге из садоводства около станции парень повел нас куда-то далеко – далеко и привел в достаточно отдаленное садоводство того же района. Я уже утомился и ловил себя на мысли, что готов согласиться на любой вариант, лишь бы можно было передохнуть.
      Подвёл к даче, запрятанной в глубине участка. Ворота отсутствовали как класс. Вместо них висела самодельная перекладинка из железяк и палочек на стоечках. Сам мостик был набран из просмоленых шпал. Людей он вполне выдерживал. Этот же вопрос насчет машин был оставлен на будущее.
      Трава была высокая, по пояс. Прошли к дому. Домик был небольшой но ладненький и с верандой. Второй этаж по факту был, но к нему вела приставная лестница, в тот момент вполне пристойная. Зашли внутрь, слазали наверх. Заглянули на второй этаж. Там были доски и даже белел минихолодильник «Морозко».
      Агент объяснил, что строитель и хозяин дома недавно погиб, находясь в гостях у знакомого. Его сын, фирмач  -  строитель  затеял стройку в другом  более престижном месте и хочет избавиться от этого недостроя. Он ему не нужен.  Готов отдать с остатками стройматериалов. Деньги ему нужны для новой стройки.
      В комнате первого этажа соплями висели провода, болтались розетки. Все было приделано кое-как, Было ясно, что дачу в случае покупки надо будет доделывать.
Это компенсировалось умеренной ценой в  баксах, из которых изрядная доля, как я понял, шла агенту.
      Посидев и отдохнув на кушетке, я потеплел к этому варианту. Особенно понравился участок, ровный, высокий, достаточно густо обсаженный деревьями, которые давали тенистую прохладу. Вероятно, похожие чувства охватили и мою половину, которая в поисках дачи помыкалась поболе моего. 
       Мы сообщили агенту, что будем этот участок покупать. Он позвонил Продавцу  и тот подтвердил условия. Далее произошло интересное событие. Случайное или неслучайное, судить не берусь.  К этой же даче вскоре подкатила легковая машина, из нее вышли женщина с девицей и другой агент и они пошли смотреть эту же дачу. Мы к нашему:  «Как так? Ведь, договорились же?!" Он пожимает плечами и идёт к коллеге. Потом вернулся и пояснил. По его словам дача была выставлена на другом интернет-ресурсе, поэтому  люди приехали ее смотреть, как и мы. Постояв в сторонке и понаблюдав за ситуацией, мы увидели, как те выходят и садятся в машину. Агенты поговорили друг с другом. Наш вернулся и сообщил, что те тоже согласились брать участок.
        Такое столкновение интересов наводило на определенные мысли. Я его спросил, так кому все – таки будет продан участок?  Агент сказал, что свяжется с продавцом и сообщит по телефону.
        Ну, ладно. На этом утомительная поездка тогда и закончилась. Но эту дачу  захотелось купить сильнее, чем, если бы не проявились соперницы на неё.
       Через некоторое время агент позвонил и сказал, что участок продают нам.
В условленное время произошла встреча с молодым наследником хозяина дачи и представителем садоводства. Я попытался вызвать сына хозяина на откровенность. Спросил, какие проблемы есть с участком, а какие с дачей. С участком, он сказал, проблем нет.  А с домом некоторые есть, он позже скажет.  Однако после  передачи денег и оформления бумаг он заторопился, ушел от разговоров, сел в свою шикарную по тем временам Гранд Витару и укатил вместе с женой.   
       Раз купили, так решили по хозяйски закрыть, что было незакрыто. Не поленились и навесили замок на второй этаж, где оставалось много добра в виде досок и стоял таинственный образ в виде вожделенного для дачи, как тогда представлялось, холодильника «Морозко». Приставная лестница стояла и в тот момент как единственная дорога на второй этаж, и это была  отличная удобная широкая и нужной высоты лестница. Спрятать ее тогда не догадались.
       Соседи высыпали. Излучали приветливость и выражали неподдельную радость, что участок достался не забулдыгам, которые не нём до этого частенько ошивались, а приличным, по их мнению,  людям, то есть, нам.
      В ту осень участком и домом было заниматься некогда и появились на нем не сразу. Может, через недели две. Молодежь единогласно одобрила приобретение.
Но по приезду нас ждали сюрпризы, причем сюрпризы большей частью неприятные. Вместо отличной лестницы стояло ее жалкое шаткое подобие, а натурная лестница исчезла, вероятно, не без участия кого-то из  приветливых соседей. "Морозко", бережно извлеченный со второго этажа и с трудом спущенный по теперь уже шаткой лестнице, признаков жизни так и не подал, несмотря на отчаянные попытки его реанимировать.
Электричеством пользоваться было нельзя. Деревянный столб под провода, врытый в землю, сгнил и грозил падением.
      Но самое печальное было в том, что дом был перекошен и этот перекос грозил увеличением. Это означало, что хозяин, как стало ясно, строивший его по популярным журнальным схемам того времени из источников типа "Техники-молодёжи", не обеспечил равномерню загрузку сооружения и допустил недостаточную жесткость сооружения на перекос.
       Осадка частей дома была неравномерная. Перекос был виден невооруженным глазом. Радость жизни в домике, который грозил сложиться, омрачала душу. Надо было предпринимать срочные меры.
       Радовал только участок. Отмечу, что он продолжает радовать и по сей день.
        Тогда мы плохо разбирались в садовых делах, но нам с сотками реально повезло, как иногда в этой жизни везёт дилетантам. Прежним стариком-хозяином было насажено много кустов красной и чёрной смородины, всюду у него была клубника и кусты крыжовника различных сортов. Рядом с домом были устроены клумбы с цветами. Он был, конечно, молодец, но строителем, тем не менее, был посредственным. Некоторые из соседей потом признавались, что мечтали купить этот участок, но сетовали, что времена были тяжелые и денег у них на это не было. Это они нам говорили, но, в отличие от нас, они знали, что дом находился в аварийном состоянии и надо было ухлопать немало денег, чтобы исправить положение.
      О лечении дома, остановке его перекоса, добавлении новых объектов, борьбе за улучшение условий жизни в следующей миниатюре на эту тему.