Последний кошевой. Часть третья

Конфликты с Турцией — вина казаков.
Здесь находили беглые приют.
Скрывались пугачёвцы — бездна знаков.
Они угрозу явную несут.

Приют имели также малороссы,
Переселенцам не было житья.
Екатерину мучили вопросы,
Как надоела ей галиматья!

Но Калнышевский ей сопротивлялся,
Держался всеми силами за Сечь.
Он ведь хозяином её являлся,
Стремился вольницу свою сберечь!

Просил Потёмкина о снисхожденьи*.
Тот раздражался: «Войском вам не быть!
Я только жду высокого решенья —
О Сечи вам придётся позабыть!

Для службы в государстве не годитесь.
В апреле** в Петербург пришёл донос.
Казак, вы дружбой с Турцией гордитесь...
Переметнётесь — времени вопрос!»

Царица вызывала кошевого.
Он не поехал, знал — спасенья нет!
Опала без решения иного:
«Из властных мне не выбраться тенет!»

Решение не затянулось долго.
Май месяц... Сечь на казнь обречена.
Кому теперь твердить о чувстве долга?!
На ликвидацию идёт страна.

Царица мощной вольницы боялась:
«Бунт пугачёвский — ад, страшнее нет!»
В видениях восстание являлось,
Страшил Екатерину бездны след.

Она задумала: «Приедет если...
Вины за Калнышевским, значит, нет.
Он добрый верный воин, предан, честен.
Донос пустой, он только злой навет».

Но Калнышевский всё же не приехал.
Царицы теста воин не прошёл.
Решение далось тяжёлым эхом —
Так «казус белли»*** здесь произошёл.

Примечание:
*Калнышевский предлагал Потёмкину
преобразовать Сечь в регулярную армию
по образцу и подобию Войска Донского,
но получил решительный отказ князя;
**Апрель 1775 года;
***Повод для объявления войны (лат.)
Юридический термин времён римского
права.