Про косилку и цветы

Когда Д смотрит задумчиво на сад, потом на небо, потом интересуется у своего телефона, не будет ли дождя, потом изрекает «Пора косить лужайку», у меня случается микроинфаркт.
Потому что косьба травы на лужайке сопряжена с огромным риском для моих цветов. Для меня газонокосилка - это огромный, страшный, опасный танк, который так и норовит переехать все, что он может переехать, а размеренно шагающий за косилкой Д для меня выглядит, как всадник Апокалипсиса. Король Ночи на мертвом драконе. Вооружённая косами армия терминаторов, стрекочущая стальными стрекозами угроза.
Потому что Д, как и положено целеустремлённому мужу, видит цель и не видит препятствий. Каждая травинка должна быть снята под ноль, все границы между травой и цветником должны быть выглажены.
Он движется по саду символом неотвратимости, а я, стоя у окна, объедаю руки до локтей и вздрагиваю каждой клеточкой.
Я слышу всхлипы и стоны моих цветочков, попавших в убийственный круговорот.

В сад меня не допускают, потому что «ты меня нервируешь». Раньше я еще рисковала ходить по пятам и буквально выдергивать жертвы из под косилки, но потом решила, что себе дешевле сохранить мир в семье даже ценой пары срубленных цветов.

Но волноваться от этого я меньше не стала. И опять я стою у окна, притаившись за занавеской, как мышь, пока Д кружит и кружит по лужайке, то вдоль, то поперёк, то прямо, то наискосок, время от времени останавливаясь, чтобы вытрясти ёмкость для крошева. Каждый раз у меня вспыхивает надежда, что на этом он остановится, но нет - во всем остальном бурундук и милый рас****яй, именно в косьбе лужайки он жестокий перфекционист.

Но вот наконец он озирает сад, закатывает танк обратно в сарай и идет мыть руки.
А я выскальзываю и иду ревизовать убытки.

Куст бегонии сломан наполовину, смята и повреждена молодая петуния, скошен кустик турецкой ромашки, вяло поник стебель рудбекии, сломанный танком, - все могло быть намного хуже.

Захожу обратно и медово-заискивающим голосом говорю «Дорогой, ты скосил мне цветы опять…»
Дорогой делает большие невинные глаза и выдвигает версии.
«Это ветер!»
Я качаю головой: «Нет».
«Это кот!»
Нет. Значит, оно само или так и было.
Ладно. Цветы вырастут. А ссориться из-за такой ерунды совсем не стоит.
Спасибо тебе, дорогой, за красивую лужайку. Целую и успокаиваюсь.
Лужайка и в самом деле выглядит красиво и ухоженно.
А на скошенном лежит кот.