Лики одиночества Очерк

СЕРГЕЙ  НОСОВ
ЛИКИ ОДИНОЧЕСТВА
ОЧЕРК



    Кем рождается человек - только самим собой, единственным и неповторимым… Или же он рождается «повторением» других людей в своем облике, в своих пристрастиях и стремлениях и наконец в самой сути своей душевной организации, в незримом «ядре» своей души.
       У меня с самого детства было отчетливое ощущение, что я - чужой в советской жизни, что я родом из старой дореволюционной России. Что в советской действительности я - некое инородное  тело.  Совершенно чужой этой действительности по духу, по складу души человек.
            Хотя в то же время - человек все таки глубоко русский. А не иностранец в своей стране.
             И это было правдивое самоощущение. Я и внешне был похож на своих дворянских предков по отцовской линии.
              Я не рисуюсь. Это всегда замечали и люди вокруг меня.
              Помню в год наших студенческих военных сборов один мой сокурсник  (мы жили тогда в военном лагере где-то за Выборгом у финской границы) заметил - как ты похож в военной форме на белого офицера Сергей…    Этот мой  знакомый и кстати говоря сын советского генерала не хотел меня похвалить или наоборот задеть - он просто сказал обо мне то что вдруг ясно увидел.
           И так бывало уже и в моей юности и молодости не однажды.
           Помню мой хороший приятель с которым мы поехали отдыхать летом на советскую рядовую турбазу под городком Лугой на юге Ленинградской области как-то заметил мне там на одной из прогулок - тебе Сергей не по этой Поддубской турбазе гулять надо было бы, а по Копенгагену. И вообще очень уж ты на Хемингуэя похож. Даже поразительно.
               Это опять была не похвала, а невольное выражение удивления - и просто констатация факта со стороны моего товарища.
                И подобных эпизодов было в моей жизни много в разные годы.
                Если не в каждом человеке, то во многих людях как бы заново живут их предки, подчас весьма далекие.
                Такими моими предками были по линии отца Раевские - выходцы из Литвы в давнем прошлом.
                И это «литовское» прошлое чувствовалось ранее и в моей внешности.
                Потому вполне естественно что я с ранних лет своей жизни чувствовал себя в окружающей меня реальности чужим и одиноким.
                По настоящему культурным и высоко интеллигентным человеком был в моем окружении с детства только мои отец. Остальные мои родственники в сравнении с отцом были просты и заурядны.
                Я немало общался и в детстве и позднее уже взрослым человеком со своим отцом. Но ведь он был всегда занят по службе - сначала был Ученым Секретарем Ленинградского  Отделения  Института Истории. А позже (и на долгие годы) стал его бессменным Директором.
                Если отец и оставался дома то он и дома продолжал работу над своими научными историческими статьями, книгами и иными учеными публикациями.
                И дома у нас считалось -  «папа занимается. Нельзя ему мешать.»
                Тем не менее отец немало общался со мной в свободное от своих научных занятий время.   И я буквально «на лету» схватывал и усваивал и его петербургскую интеллигентскую манеру говорить и общаться с людьми и суть его взглядов на жизнь и на современную и прошлую Россию.
                Но при этом былую дореволюционную и досоветскую Россию я с детства в отличие от отца явно идеализировал.
                Мне казалось, что старая Россия была страной подлинного благородства, одухотворенной и полной прекрасного.
         С раннего детства я хранил под подушкой фотографию брата моей бабушки дяди Жоржа в морской военной офицерской форме дореволюционного образца. Хотя я ничего толком достоверно не знал об этом своем родственнике, которого конечно же никогда и не видел.
                Знал я только, что дядя Жорж был в кругосветном плавании, привез из этого плавания панцирь огромной морской черепахи, хранившийся у нас дома (этот огромный панцирь черепахи и до сих пор хранится у меня дома. И я всерьез считаю его своим талисманом).
                Знал я  и то, что позже дядя Жорж служил на Черноморском флоте, участвовал в составе флота в Гражданской Войне на стороне Белых армий.  А после поражения Белого движения в России эмигрировал в Югославию. Служил там в гражданском флоте. Был капитаном пассажирского лайнера курсировавшего в Средиземном Море.
                И этого было достаточно для меня в мои мальчишеские годы, чтобы считать дядю  Жоржа глубоко романтической фигурой, исполненной редкого благородства. И хранить многие годы в детстве и в отрочестве его фотографию под подушкой.   
                Я был и живым мальчишкой и подвижным и исполненным жажды жизни юношей в былые годы. И например в школьный период у меня появлялись приятели, с которыми можно было вести интеллектуальные беседы.
                Но обычно это были тихие и домашние мальчики и юноши, большие книгочеи, умные, но лишенные всякого темперамента. С ними было хорошо беседовать «на умные темы.» Но в то же время необычайно скучно было с ними как говорится «по жизни» - домашние у них были интересы, домашнее поведение … И обычно тихий и совершенно безобидный внешний вид.
                В старших классах школы таким моим интеллектуальным приятелем был сын интеллигентного архитектора Миша. Он даже домой ко мне приходил. Да и я пару раз бывал у него дома.
                Отец Миши, принимавший активное участие в его воспитании, со стороны казался очень живым человеком, а вовсе не занудой. Но сам Миша все таки был именно занудой. Субъектом который живет «под крылышком» у родителей. И большего от жизни не ждет. Да и не хочет получить. Несмотря на весь свой ум и интеллигентность.
                И обособленно от всех ребят и девушек своего класса общаться только с этим Мишей потому мол что он образованный и умный мне в конце концов стало в последних классах школы нестерпимо скучно.
                И Мишу я конечно оставил. И присоединился к компании школьной молодежи в нашей 105-ой так называемой английской школе Ленинграда, где мне было радостно и весело - я чувствовал себя в вихре живой молодежной жизни! Хотя в этой  нашей компании особых интеллектуалов и не было.
                И  в первые годы своей службы в Пушкинском Доме (куда я поступил после защиты кандидатской диссертации о раннем славянофильстве в 1982-году) я тоже  поначалу  оказался в жизнерадостной компании вовсе не высоких интеллектуалов, строго говоря, а тех кто страстно любил жизнь в свои молодые годы.
                Достаточно сказать, что вскоре в Пушкинском Доме я стал руководителем так называемого Спортивного Отдела (должность, положенная в советское время в научных учреждениях) -  чтобы отделаться от советских требований заниматься «общественной работой» конечно. Но и потому, что веселые спортивные мероприятия мне искренно нравились - в них же била ключом живая жизнь.
               Помню например, что мы тогда на так называемые «деньги Профкома» снимали сауну с бассейном для предназначенную для футболистов в спортивном комплексе «Кировского стадиона» на Крестовском острове Петербурга (предшественника ныне знаменитой «Газпром-арены» с закрытым от невзгод петербургской атмосферы футбольным полем, построенной на месте бывшего стадиона им. Кирова).
                В футбол мы действительно играли на близлежащих к стадиону тренировочных полях. Но потом весело шли «в футбольную сауну», парились в финской сухой парилке, купались в бассейне и конечно же пили пиво.
                Иногда пили и весьма много пива. И не удовлетворившись этим пивом шли  в близлежащий стеклянный ресторан в парке, в баре или буфете которого тоже что-то  алкогольное пили. И конечно балагурили в волю.
                Пока не разъезжались нагулявшись по домам.
                А бывало и так, что все таки не расставались - и ехали к кому-нибудь из знакомых в гости. И там продолжался наш нескончаемый в таких случаях «банкет.»
                Так что вовсе не был я «высокоумным гордецом» в юные и молодые свои годы - наоборот, я был доброжелателен к людям и широко и с удовольствием общался с ними.
                С возрастом все постепенно изменилось однако.
                Я не хотел бы стать «патриархом» для своих современником каким был в свои немолодые годы Лев Толстой.
                Это было бы слишком утомительно -  быть таким «патриархом».   Это какая-то официальная «наставническая» должность в обществе, должность «пастыря чужих душ», вовсе для меня не радостная.
                Но определенного уважения к своим мнениям и убеждениям. К своим высказываниям и к тому что я пишу - этого я хотел бы естественно.
                Я же не маленький мальчик уже. Я прожил большую жизнь. И что-то полезное сделал все таки в этой своей жизни. Что видно хотя бы по моей литературной биографии.
                А вот этого хотя бы минимального уважения - ни с чьей стороны нет. Есть только настороженное молчание. Или озлобленные нападки. Редко - добрые слова и похвалы моим стихам.   
                Причем, похвалы от женщин конечно - не от мужчин. Мужчины в мой адрес и в адрес моей поэзии не пишут никогда ничего хорошего. Пытаются уколоть. Зло язвят. Стараются показать и выпятить себя. Или угрюмо (и недоброжелательно конечно) молчат.
                Такова «среда Интернета» в которой приходится публиковать стихи ныне.
                Литературные же журналы ныне неумолимо теряют свое значение - правые и левые, журналы на бумаге и интернет-журналы.   
                Остаются сайты Поэзии и вообще литературные сайты. Но нет среди них нет ни одного сайта который бы помогал своим авторам действительно - каждый литературный  сайт так или иначе вымогает деньги у своих авторов или пользователей.
                В  этом и состоит весь реальный смысл существования данного сайта.   
                Точно тоже самое можно сказать с большей или меньшей степенью достоверности и аргументированности и о всех нынешних так называемых «союзах писателей» (в общей сложности союзов писателей ныне стало уже больше 40 в современнной России)  - у этих «союзов» нет никаких своих привилегий и денег кроме тех денег, что поступают им как членские взносы. И хозяева «союза» просто перераспределяют эти «членские взносы» в свою пользу - живут благополучно в той или иной мере за счет денежных взносов своих «подданных».
                И никаких благ и творческих преимуществ кроме утоленного пустого  тщеславия члены этих нынешних так называемых «писательских союзов» конечно же не имеют.
                Участие в литературе превратилось в способ тратить деньги, а не получать их. И это резко поменяло состав участников «литературного процесса».
                Вместо людей с талантом в литературном процессе стали преобладать  графоманы и просто  придурки, хотя и с амбициями и иногда с деньгами.
                Литература наша быстрыми темпами вырождается.
                Это очевидно.
             Читал недавно воспоминания Юрия Олеши («Книгу Прощания» изданную уже посмертно). Потом читал воспоминания Давида Самойлова (Кауфмана).
                Обе книги - интересны.
                Олеша несколько «поврежденный умом», но человек вдохновения, порыва и страсти. Он вспоминает своих впечатления о великих художниках мира, в основном не русских. Есть яркие характеристики и образы.
                Олеша - привлекателен духовно. Хотя и дураковат если грубо называть вещи своими именами.
                А вот господин-товарищ Самойлов-Кауфман - бескрылый поэт, поэт «не-поэзии» при  всей (относительной впрочем) честности его в жизни и в мировоззрении.
                Самойлов-Кауфман стремится доказать в воспоминаниях что якобы никогда не был он приспособленцем - всегда писал то, что искренно думал якобы.
                Но тут «концы с концами» у Самойлова-Кауфмана не сходятся. Он рассуждает о жизни слишком умно для «простого честного парня» каким он себя с наслаждением изображает.
                Как человек и как поэт Самойлов-Кауфман слишком «рассудочен» и слишком расчетлив - ему незнакомы спонтанные, живые и подлинно вдохновенные и свободные чувства. А без таких чувств его поэзия тускнеет и не кажется духовно подлинной.
                Отсутствие живых спонтанных и «неуправляемых разумом» и расчетом чувств - общая проблема для еврейства в его традиционном облике.   
                Нет у евреев обычно истинно поэтического начала в душе и в мировосприятии - нет подлинно поэтической  души и нет вдохновенной и безоглядной  «душевности» в  ее традиционном понимании.
                Я всегда это безошибочно чувствовал. С юных лет. И всегда этому удивлялся.
                Причем, без всякого даже и затаенного антисемитизма или недружелюбия к евреям и еврейству.
                Помню, например, что я в юности, даже и не зная тогда национальности благополучной советской поэтессы Маргариты Алигер, удивлялся - ну какие же у нее  бездушные все таки стихи!
                В них просто нет чувства, живого и искреннего чувства, от которого хочется плакать или ликовать и которое есть подлинный нерв Большой Поэзии всех времен и народов.
                Евреи безусловно причастны к вековечной мудрости. Причастны и к знаю и науке. Это бесспорно. Но к великой лирической поэзии - они непричастны.
                И это прекрасно видно хотя бы по знаменитому Бродскому и его сочинениям.
                Мог бы Бродский написать «Я помню чудное мгновенье» - не мог бы конечно!
                Что тут и говорить
\                А мог бы Бродский написать «Не жалею, не зову, не плачу» - смешно и думать об этом.
                Поэзия Бродского - скептическая и циническая. Он вместе со всей своей еврейской нацией возвышенного не признает. Разум. Сделка, выгода, трезвый расчет - вот стихия Бродского.
                А обставляет он эту свою меркантильную еврейскую стихию мнимо трагическими словами о советской «второсортной империи», которую можно только презирать и без сожаления покинуть.
                Талант у Бродского  конечно был. Но поэтическая стихия возвышенного ему была незнакома и неподвластна.
                Бродский «выплыл» в литературе на  первый план на ненависти Запада к СССР. И за счет этой застарелой ненависти Запада к советской России  получил Нобелевскую Премию - ни за что в сущности кроме своей антисоветской позиции которая ему легко и далась. Без больших козней КГБ против него.
                Россия в целом - очень поэтическая страна.  Ведь можно же было воскликнуть вместе с Есениным «Гой ты Русь без конца и без края,,,»
                И действительно нечто покоряюще  прекрасное было и есть в русском раздолье, в удивительной шири российской, в ее полях без края и лесах… И в ее реках великих и вольных,  могучих и  прекрасных.
                Я все это чувствую. И уверен - это и Пушкин чувствовал когда писал волшебную поэму «Руслан и Людмила» и многие другие свои сказочные стихи.
                Сейчас мне приходится жить в основном одному. Как будто я - древний старец в избушке в дремучем лесу.
                Мне не с кем общаться. На мелких  сайтах поэзии местные стихоплеты сразу начинают меня критиковать и нападать на меня - мои стихи им слишком непривычны.
                На крупных  сайтах типа СТИХИ. РУ читатели теперь настороженно (хотя возможно и недоброжелательно ) молчат, хотя раньше пытались меня  как поэта и как человека задеть   и уколоть.
                Я помню что однажды я написал добрые слова девушке которая постоянно читала мои стихи. Эта девушка мне ни слова не ответила.
                Но она продолжала читать мои стихи. Тогда я обиженный естественно написал ей - дорогая, прекратите читать мои стихи если их автор вам так неприятен как автор.
                После этого девушка исчезла с моей авторской страницы - на год. Но однако  теперь снова как ни в чем ни бывало читает  каждый день эта девушка мои стихи.
                И как она при этом ко мне относится - как к поэту, как к автору хотя бы?
                По моему она видит, что стихи мои незаурядны. Но благожелательно относиться ко мне не собирается. И читая мои стихи, предпочитает помалкивать.
                И таких  как эта девушка среди моих читателей на Стихи. Ру очень много - они мне почему-то завидуют, они меня на самом деле не любят, я их видимо раздражаю самим своим существованием.
                Но мне же надо как-то жить дальше .
                И вот я живу на свете в своем полном одиночестве.
                В этом одухотворенном одиночестве тоже безусловно есть нечто очень хорошее и   приносящее просветление душе.
                Не случайно в конце концом и монахи в древние времена жили своей «душеполезной», приносившей им духовное просветление жизнью именно в уединении и в одиночестве.
                Но все таки  это одиночество - не праздник жизни и не беззаботное веселье. И имеет подобное одиночество и свою печальную сторону. К сожаплению… 
         

СВЕДЕНИЯ ОБ АВТОРЕ:
Носов Сергей Николаевич. Родился в Ленинграде ( Санкт-Петербурге) в 1961-м году. Историк, филолог, литературный критик, эссеист и поэт. Доктор филологических наук и кандидат исторических наук. С 1982 по 2013 годы являлся ведущим сотрудником Пушкинского Дома (Института Русской Литературы) Российской Академии Наук. Автор большого числа работ по истории русской литературы и мысли и в том числе нескольких известных книг о русских выдающихся писателях и мыслителях, оставивших свой заметный след в истории русской культуры: Аполлон Григорьев. Судьба и творчество. М. «Советский писатель». 1990; В. В. Розанов Эстетика свободы. СПб. «Логос» 1993; Лики творчестве Вл. Соловьева СПб. Издательство «Дм. Буланин» 2008; Антирационализм в художественно-философском творчестве основателя русского славянофильства И.В. Киреевского. СПб. 2009.
Публиковал произведения разных жанров во многих ведущих российских литературных журналах - «Звезда», «Новый мир», «Нева», «Север», «Новый журнал», в парижской русскоязычной газете «Русская мысль» и др. Стихи впервые опубликованы были в русском самиздате - в ленинградском самиздатском журнале «Часы» 1980-е годы. В годы горбачевской «Перестройки» был допущен и в официальную советскую печать. Входил как поэт в «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ВЕРЛИБРА», «АНТОЛОГИЮ РУССКОГО ЛИРИЗМА», печатал стихи в «ДНЕ ПОЭЗИИ РОССИИ» и «ДНЕ ПОЭЗИИ ЛЕНИНГРАДА», в журналах «Семь искусств» (Ганновер), в петербургском «НОВОМ ЖУРНАЛЕ», альманахах «Истоки», «Петрополь» и многих др. изданиях, в петербургских и эмигрантских газетах.
После долгого перерыва вернулся в поэзию в 2015 году. И вновь начал активно печататься как поэт и в России и во многих изданиях за рубежом от Финляндии и Германии, Польши и Чехии до Канады и Австралии
 В настоящее время является автором более 1000 журнальных публикаций в России и за границей.
Печатался в  журналах «НЕВА», «Семь искусств», «Российский Колокол» , «ПЕРИСКОП»», «ЗИНЗИВЕР», «ПАРУС», «АРТ», «ЧАЙКА» (США)«АРГАМАК», «КУБАНЬ». «НОВЫЙ СВЕТ» (КАНАДА), « ДЕТИ РА», «МЕТАМОРФОЗЫ» , «ЛИТЕРА НОВА», «ГРАФИТ», «ЛИТКУЛЬТПРИВЕТ!», «СОВРЕМЕННАЯ ВСЕМИРНАЯ ЛИТЕРАТУРА» (ПАРИЖ), «МУЗА», «ИЗЯЩНАЯ СЛОВЕСНОСТЬ», «НЕВЕЧЕРНИЙ СВЕТ, «РОДНАЯ КУБАНЬ», «ПОСЛЕ 12», «БЕРЕГА», «НИЖНИЙ НОВГОРОД». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ» и др., в изданиях «Антология Евразии», «АНТОЛОГИЯ РУССКОЙ ЛИТЕРАТУРЫ ХХ1 ВЕКА». «ДЕНЬ ЛИТЕРАТУРЫ», «ПОЭТОГРАД», «ДРУГИЕ», «КАМЕРТОН», «АРТБУХТА», «ЛИТЕРАТУРНЫЙ СВЕТ», «ДЕНЬ ПОЭЗИИ» , «АВТОГРАФ», «Форма слова» и «Антология литературы ХХ1 века», в альманахах « НОВЫЙ ЕНИСЕЙСКИЙ ЛИТЕРАТОР», «45-Я ПАРАЛЛЕЛЬ», «ПОРТ-ФОЛИО»Й (КАНАДА), «ПОД ЧАСАМИ», «МЕНЕСТРЕЛЬ», «ИСТОКИ», «БИЙСКИЙ ВЕСТНИК», «ЧЕРНЫЕ ДЫРЫ БУКВ», « АРИНА НН» , «ЗАРУБЕЖНЫЕ ЗАДВОРКИ» (ГЕРМАНИЯ), «СИБИРСКИЙ ПАРНАС», «ЗЕМЛЯКИ» (НИЖНИЙ НОВГОРОД) , «КОВЧЕГ», «РУССКОЕ ПОЛЕ», «СЕВЕР», «РУССКИЙ ПЕРЕПЛЕТ», «БАЛТИЙСКИЙ БЕРЕГ» (КАЛИНИНГРАД), «ДАЛЬНИЙ ВОСТОК», «ЛИКБЕЗ» (ЛИТЕРАТУРНЫЙ АЛЬМАНАХ), «НЕВСКИЙ ПРОСПЕКТ», в сборнике посвященном 150-летию со дня рождения К. Бальмонта, сборниках «СЕРЕБРЯНЫЕ ГОЛУБИ(К 125-летию М.И. Цветаевой), «МОТОРЫ» ( к 125-летию со дня рождения Владимира Маяковского), «ПЯТОЕ ВРЕМЯ ГОДА» (Альманах стихов и прозы о Любви. «Перископ»-Волгоград. 2019), «Я ДУМАЮ. ЧТО ЭТО ОТ БОГА…» ( Сборник стихотворений современных авторов к 80-летию Иосифа Бродского. «Перископ- Волга». 2020 ), Альманах «ЦАРИЦИН» Выпуск 2 (Волгоград 2022)  и в целом ряде других литературных изданий.
В 2016 году стал финалистом ряда поэтических премий – премии «Поэт года», «Наследие» и др.
Является автором более 27-ми тысяч поэтических произведений. Принимает самое активное участие в сетевой поэзии.
Стихи переводились на несколько европейских языков. Живет в Санкт-Петербурге.
ИМЕЮ СВОЙ АВТОРСКИЙ КАНАЛ НА ДЗЕНЕ, ГДЕ ВЕДУ ЛИРИЧЕСКИЙ ДНЕВНИК, ПОМЕЩАЮ СВОИ СТАТЬИ, СТИХИ И ИНЫЕ СВОИ ВЕЩИ
АДРЕС МОЕГО КАНАЛА НА ДЗЕНЕ -



               
    .