В командировку на первый этаж

Колька, пушистый прической, в профиль похожий на лесоруба, а в анфас – на профлидера тупиковой железнодорожной станции, часто мотался по командировкам. Жена его Анжелика говорила своим любовникам, что он вернется не скоро, и ежели чего, можно расслабиться и не бояться, и еще она утверждала, что он немного с придурью, помешанный на командировках, а в целом мужик он ничего, задиристый, с приятными неожиданностями.

Как бы то ни было, жена его не знала самого главного: путь домой из командировок всегда вызывал у Кольки разночтения во внутренних архивах души. Не хотелось ехать в родные пенаты до скрипоты зубов. Последний въезд вообще был из ряда вон покатистый, будто с горки понесся.

Поднимаясь с первого этажа на второй этаж с рюкзачком на плечах он также привычно для себя скрипел зубами и тяжело переваливал молодые ступни по приступкам лестничных площадок.

Поднявшись и встав у входной двери в свою квартиру, потоптался, потом со всей силы потянул на себя ручку.

- Заперто крепко, но не изнутри. – подумал он. – Значит дома никого нет, а жена Анжеляка (так он ее звал, когда хотел погладить по женским бедрам или по голым ляжкам), наверно, ушла к маме ночевать. Скучно стало одной. Бедолага, она у меня, обижаю ее командировками, стыдно за себя…

Он оглядел дверь, сощурившись заглянул в глазок, нет ли там отражений заметавшихся по квартире теней, правой рукой залез в барсетку, мирно покоившуюся на правом боку, пошурудил внутри и вытащил на свет божий убористую связку ключей.

Коричневая металлическая дверь отворилась бесшумно, ударившись слегка о стену прихожки.
Вошел, снял и бросил на пол у туалета рюкзачок. Из открытой двери нос бил неприятный запах санузла. Унитаз неистово урчал.

- Опять Анжеляка сломала толчок. До дёргалась. Ничего починим. – Подумал он, вешая оранжевую куртку на вешалку – Еще че-нить отремонтирую, пора-пора хозяйством заняться, а то как-то обленился беготней по этажам.

На кухне что-то упало на линолеум, по звуку похожее на вилку или ложку. Он вздрогнул и поднял глаза в проём кухонной двери. Перед ним на его любимом стуле сидел сосед Васька с голым торсом и в трусах. В низу под ногами лежал половник. Он сидел скрючившись, как мышка, лупал безнадежно глазами и пытался заложить ногу за ногу, но у него это не получалось, правое колено соскальзывало вниз.

- Колька? А чё ты так рано приехал? – Сдавленно глотая воздух, спросил он.

- Когда приехал, тогда и приехал. А какого ты в моей кухне в пять утра делаешь?

У Васьки скривило рот и вжало в трясущиеся плечи голову.

Колька сделал вывод: « К Ваське инсульт крадется. Скоро шарахнет. Бедолага, никому не нужен будет».

- А где Анжеляка? – Переспросил Колька.

- Спит. А может не спит, а может уже с балкона сиганула от страха. Наверно, лежит там со сломанными клешнями и матерно воет.

- Ну-ну… И чё ты тут делаешь?

- Просто зашел...

- Давно ?

- Дня четыре назад…

- Ишь ты… Так я ж уехал только позавчера…

- Так это… Я… я… наверно, того… заходил к Валюхи с пятого… Покувыркался чуток… У нее муж Юрка тоже уехал в командировку… нет… ошибся на рыбалку отбыл с рюкзаком водки. Запутался я совсем.

- Аааа, понятно… А мне сказала сейчас в подъезде бабка Меланщиха, что ни на какую рыбалку не поехал… Зарулил в твою на хату.

- Не может быть ! Брешет Меланщиха! Псина!

- Валька твоя подтвердила… Хотя нет… Она не говорила, я сам видел…

- Как видел…?

- Вот так… Я не в командировке был… Я у нее на спальне тусовался, втроем нам знатно было, рай и только. Толковый у нас получился треугольник. Жинка твоя осталась довольна.

- Брешешь!

- Пойди сходи домой, сам узнаешь. Юрка еще спит у неё в на коврике…

- А чего на коврике?

- Потому что я на твоей кровати с Валькой спал.

- Да как он мог на моем коврике спать!? Убью эту падлу! – Рванулся со стула Васька, в трусах и без тапочек.

Он бешено оттолкнул Кольку и прыжком сиганул в промежность открытой двери.

- Убьюююю гадааа! - Неслось из подъезда, эхом разлетаясь по уголкам и оконным проемам.

-Хе-хе… дурак. Юрка давно ужо сбёг. Я его предупредил, что иду домой, командировка закончилась.

Пора Ваську согнать с моей хаты. – Высказался вслух Колька.

Он подошел к ванной комнате. Легонько стукнул в дверь.

- Анжеляка, слышь, это я муж твой, выходи…

В ответ - тишина.

- Анжеляка, выходь, говорю…

В ванной что-то зашевелилось, звякнуло об ванну… потом раздался убитый животным страхом голос:

- Колюша, родненький не бей меня… это Васька меня соблазнил… Он говорит, что сосед – это тоже муж, я психанула и поверила…

- Та дура, ты, выходь, я жрать хочу… Ты же знаешь, Васькина жена не умеет готовить, кроме яичницы ничего путьнего из кормежки в хате у них нема. Давай по быстрому сваргань мне чашечку куриного супа и присыпь немного сверху укропчиком и петрушкой. Давненько я хорошего блюда не едал!

- Может за бутылочкой сбегать…

- Сбегай, надо развеется, пусть во внутрях все рассосется, соскучился я, однако, по домашнему очагу.