41-оп

В их плавании и предприятии все шло сонно, плавно, певуче, пока что-то вдруг не сломалось. Все заспешили, все потеряли нить, все занервничали. «Где такой-то?» - никто не знал, а половина из находящихся поблизости даже не повернула головы, устремляясь куда-то, но в разные стороны. Кто-то тянулся, пытаясь что-то достать сквозь частокол тел, где-то кричали чужой ребенок и местный сумасшедший. В одном месте всем командовала малознакомая  баба, она вроде бы организовывала движение, но сама уселась надолго. Пошли слухи, что видели маленькую волшебницу с красной розой и небесное тело, похожее на спелое яблоко. Там, где ждали телегу, вдруг проскакал огромный конь. Всадник, не притормаживая, что-то прокричал, махая руками, еле видный в пыли, не  слышный в грохоте. Те пираты, кто был себе на уме, стояли в сторонке и с готовностью наблюдали происходящее. Они тоже не отвечали на вопросы, да и не было сил ждать ответа, надо было спешить. Одноглазый подумал вдруг мельком о доме, но где дом, в какой стороне, он потерял ориентировку и временами сомневался даже в том, что внизу земля, а вверху по-прежнему небо. Молча летали черные птицы, носился черный дым гигантскими клочьями использованной, мусорной ваты, где-то гремел взрыв и содрогался воздух и дребезжала сломанная дверь покинутого дома за спиной. Сразу двое шли на полусогнутых, сразу трое не могли связать двух слов дрожащими губами, заплетающимися языками. Если кто-то шел уверенно, то за ним пристраивались, ничего не спрашивая, только подражая; если кто-то говорил громко и внятно, то сразу получался митинг, толпа пиратов стояла молча, блестя глазами… Одноглазый уцелел в этой битве, но всегда недоумевал по ее поводу, мол, не знаю, что это было...  Похоже, мол, на стихийное бедствие и из-за аффектов и  дыма помнишь не всё, а только обрывки и клочья...

---

"Ветхозаветная жизнь была неподвижной – поэтому можно  по тысяче лет жить – а наша эра – это движение, переход. Переход к времени будущему, настолько стремительному, что уже нельзя говорить о движении – это новая неподвижность, при которой за один день бываешь в тысяче мест, духом перелетая на тысячи миль и тысячу лет…" - между прочим, этот текст одноглазым пиратом написан ещё до компьютеров! Хотя были уже телефоны и телевизоры, поэтому он только наполовину пророк... Или полностью, но не с такими уж большими размерами...

Жизнь снова станет ветхозаветной, просто народ будет скучно пасти, как стадо овец, свои дела мониторные. И биться на экранах, и там же пиратствовать. Мой одноглазый, конечно, не будет в этом участвовать... Будут другие одноглазые пираты - и другие писатели про других одноглазых? Мне кажется, там будут почти все слова иностранные...  Там будут лишние ноги на дополнительные глаза и руки обменивать. Вместо ног подойдут и ходули; или даже высокая тумбочка. Чтобы быть трёхметрового роста. Каждый будет двигаться на бочке с колёсиками. Внутри бочки - могучий мотор и сложная электроника для управления... Почти как Ваня на печке до берега одноглазый доедет, сядет на тот же корабль - но уже для того, чтобы тоже смотреть в мониторы, хотя корабль и способен теперь плавать даже сам по себе, безо всякой команды...

---

…И вот отряд убийц всё ближе, а численность его всё больше. Одноглазый запер все двери, окопался, взял в руки лом и ждет. Но сзади стеклянные окна, есть лаз в подпол и лестница на чердак: за всем не уследишь - тем более, так долго – и он ложи-ится спать безвольно… 3 дня не спал, потом стал проваливаться в сон - и ведь проносило... Может, заблудились всем отрядом эти дураки... Да и зачем им его сразу убивать - сначала будут пытать, чтобы узнать, куда он их деньги девал, золотишко, алмазы... - а он их снова обманет, время потянет - а если и дальше на помощь никто не придет, то тогда просто незачем жить...

---

Казалось одноглазому, что  генерация русских певцов-бардов-рокеров – Высоцкий, БГ, Щербаков и  другие – имеет не меньшее значение для «мировой культуры», чем его имели в прошлом веке знаменитые русские писатели… Но потом он как-то их всех перерос, перечитал, переслушал, и ему пришлось самому заняться искусством, потому что без идеалов невыносимо жить и работать даже пирату. Это всё равно, что оказаться без крыши над головой. Или даже без палубы. Барахтаться в море. Захлебнуться от неимоверного количества солнца и свежего воздуха. Захлебнуться, не справиться - и превратиться в обезьяну, а вовсе не в бога... Хотя, как видите, он всё же в искусстве дикарь. Причем, дичает всё больше, ведь от него отшатнулась вся приличная публика... Слишком уж сильно он её порубал топором, превратил в винегрет и окрошку...

---

Все пираты спорят до победы, другой и ничьи не достоин. «Я спорить не хочу, одноглазый, ты тоже молодец, но победа-то моя?!» Не могут понять, что умней мой пират... (А что по глупости глаза лишился, так у каждого есть свои недостатки, затмения. Опять же, заспорил с одним - замухрышка, но слишком ловким, черт, оказался и успел чем-то острым ткнуть прежде, чем улетел в океан...)

---

«…Это цаца, какая из нее жена будет – а жизнь сурова!» – говорила мать одноглазому пирату, сидя на диване в расфуфыренном сером пальто, сурово отставив локти и покачиваясь из стороны в сторону…
«Ты, мам, сегодня еле сдерживаешься – чувствуется, что ты сегодня вепрь». Она пытается пропустить это мимо ушей, но «вепрь ты, мама, вепрь» – долбит одноглазый с наслаждением, видя этого самого вепря воочию, да и в себе ощущая кого-то похожего, любителя боя быков, например… (Но совет ее всё же оказался неплох... Хотя бабы почти все не годятся в жены пирату... А с другой стороны, одноглазый с его нерегулярной зарплатой и опасной для жизни работой и не нужен из них ни одной... Правда, его по полгода и не бывает - и этим он с дальнобойщиком схож... Хоть цацы, хоть вепри рогатых   дальнобойщиков любят - как, собственно, и грабитель-пират...)

---

«Опасаюсь, что эта деталька тут механиком не случайно положена» – с нервной решительностью все же ее передвинул одноглазый пират… «Боюсь, эта деталь означает то, что мной пренебрегают» - с нервной решительностью  выкинул эту мысль из одноглазой своей головы… И так далее, и так далее – никаких нервов не хватит, решительность всё более потрепанная, дерганая, жалкая и сомнительная… Руки и губы дрожат, ни с кем старается не разговаривать даже о пустяках, чтобы не волноваться, по полдня на корме неподвижно сидит...

("Корабль идет хорошо, скорость высокая, но что-то машинист нервничает! Как будто не в себе! Что?! (плохо слышно из-за адского грохота). Пусть не дурит? не надеется, что из-за него скорость позволят понизить? Я это ему сам говорю; опасаюсь только, как бы не выбросился... Не выбросился, говорю. Да, да..., в том-то и дело…» - нет, одноглазый, дело в той детальке, что ты передвинул... И выбросить он может тебя... Поэтому придется бороться...Отсюда и забота об алиби...)