Случай в школе

Прозвенел звонок, закончился последний на сегодня урок. Вместе с ним закончился и первый день в новом учебном году. Я подождала, пока все покинули аудиторию и подхожу к окну и открываю окно, теплый свежий воздух. На удивление было очень тепло, хотя за неделю до начала занятий начались дожди и стало очень холодно. Мой кабинет находится на последнем, шестом этаже. Вид из окна открывается достаточно красивый и я частенько смотрю в это самое окно. Но сейчас я решила посмотреть вниз. Ученики, кто потихоньку, а кто и торопясь, выходили из здания школы. Это были старшеклассники, мальчики и девочки 9х, 10х и 11х классов. Дети из младших классов ушли раньше, у них, как правило, меньше уроков.
Собственно я знаю их всех, кто сейчас выходил из помещения. Я у всех классов, начиная с 9го, преподаю биологию, эстетику и сексуальное воспитание. Но сейчас я присматривалась к своим ученикам. Несмотря на мой юный возраст и, на то что я едва успела окончить институт, мне дали классное руководство в прошлом году в 10 "Б". Я знала всех детей по прошедшему году, когда они учились в 9х классах. Но тогда они были в разных классах, а в здесь их собрали вместе. Вообще-то классное руководство давали другой учительнице, но она заболела. Мне передали этот класс на время, но та учительница так и не вернулась в том учебном году. Она пришла в уже в этом, начавшемся, учебном году. А класс, теперь уже 11"Б", решили оставить мне.
Интересно было, как повзрослели мои мальчики. Девочки, они уже были практически все, за редким исключением, взрослыми девушками, когда я приняла 10й "Б". А мальчики, они как были детьми в 9ом классе, так и остались, перейдя в 10й. Нет, конечно же они пытались показать, какие они уже взрослые: курево, спиртное и, даже девочки. Но именно в отношениях с девочками очень сильно бросалось в глаза, какие же они, мои мальчики, в сущности дети. Да, как физическое развитие, так и психологическое, было выдавало в них ещё детей. За лето, за эти каникулы мои мальчики повзрослели и возмужали, на них стало приятно смотреть. Теперь и у них появился реальный интерес к девочкам. Да и сами девочки, если ещё в прошлом году они предпочитали гулять с мальчиками из старшего класса, то сейчас обращают внимание и на своих одноклассников.
Вот появились и мои ученики. Слава Гордеев и Витя Соболев, они, как всегда, вместе. Говорят, что друзья ещё с первого класса. А рядом с ними девочка из 10го класса.
А вот и наши девочки. Это Марина Филатова, первая красавица школы, идёт под ручку с Игорем. Кто бы мог подумать, такой шалопай и разгильдяй, каким он был в прошлом году, сейчас такой статный и симпатичный парень, что даже сама Марина обратила на него своё королевское внимание.
За ними идут Анжела, Вика и Вита. Эти девочки никого вокруг себя не замечают. Они близко общаются только между собой. Как я и думала, следом за ними идут наши мальчики, так сказать охрана.
Появился наш Ромка. Странно, но рядом с ним не Юля. Они ещё по весне начали дружить. Юлька, похоже по уши влюбилась в мальчика. Их даже стали называть Ромео и Джулия. А сейчас он идёт под ручку с Аллой. Это девочка из 10го "А". Ну и ладно, всё равно они ещё дети и в их возрасте всё ещё очень и очень не серьёзно.
А вот и два наших драчуна или, как правильно их называть, два баклана. Серёжа и Петя. Они стоят друг друга и постоянно участвуют во всех драках. Но и они рядом с девочками, с Аней и Ирой.
- Ольга Александровна! - в дверь, без стука, влетела Инга Скворцова, - пойдёмте быстрее!
- Инга?! Что произошло? Почему ты так врываешься в мой кабинет?! - негодуя, спрашиваю я.
- Там Юлька! - запыхавшись отвечает девочка. Она немного полновата и бежать на верх для неё проблематично, - она на крыше!
- На крыше?! - удивляюсь я. Но тут же мне всё становится понятно. Рома, Алла. Твою же мать, ещё только этого мне не хватало! Беру Ингу за руку и тяну её за собой, - быстро рассказывай, что произошло!
- Юлька... увидала... Ромку... с... Аллой! - Инга едва дышала и едва говорила после такого стремительного подъёма на шестой этаж. Ей нужно было дать отдышаться, но на это у меня не было времени, если Юля задумала сделать именно то, что я предполагала, - она... хотела... устроить... ему... сцену, а...ей... выцарапать... глаза...
- Но... Ромка..., - после небольшой паузы, немного отдышавшись, продолжила девочка, - он... толкнул... Юлю... на... глазах... у всех... А ещё... сказал... что... она... ему... надоела... что, он... не любит... бэушных девок... Юлька... упала... на попу... и разревелась..., а потом... побежала... наверх... Я... не могу... так... быстро... бегать...
- Всё! Ты останешься здесь и никого сюда не пускай! - строго говорю Инге, остановившись возле двери, ведущей на крышу, - дальше я пойду одна! Я понимаю, что Юля твоя подруга, но ты сейчас будешь только мешать!
И вот я уже на крыше. Ещё пару шагов и я вижу её, Юлю Волкову. Теперь мне нужно незаметно подойти к ней, но постараться не напугать её, иначе девочка может от страха и неожиданности, сорваться с крыши.
- Юля! - решив, что ближе подходить опасно для девочки, я останавливаюсь и обращаю её внимание на себя. Она вздрогнула, явно не ожидав меня увидеть, - не делай глупости. Давай мы поговорим немного!
- Что Вам здесь надо?! - кричит она, - оставьте меня! Я не могу и не хочу без него жить!!!
- Прежде чем ты примешь решение, позволь мне сказать тебе пару слов, - стараюсь говорить как можно спокойнее, прекрасно понимая в каком состоянии сейчас девочка.
- Он опозорил меня перед одноклассниками, перед всей школой!!! - продолжает кричать Юля. Я её очень хорошо понимаю, но всё же.
- Девочки, которые, как и ты, забирались на крышу, - я игнорирую проблему Юли и продолжаю, - они просто хотели, как и ты, привлечь внимание к себе и своей проблеме. И две из трёх из них оказались внизу и разбились абсолютно случайно. В двух из трёх это несчастный случай!
- Откуда тебе это знать?! - девочка перешла на "ты", значит обида в девочке очень большая, говно в попе кипит и просится наружу, - что ты, училка, можешь понимать в наших проблемах? В проблемах, из-за которых мы стоим здесь?!
- Ты хочешь привлечь к себе его внимание, - я опять игнорирую то, что кричит Юля, - но, если ты прыгнешь, ты никогда не узнаешь о его реакции. Да и тебе будет уже абсолютно всё равно, поверь мне, девочка моя.
- Оставь меня в покое! Мне никогда не будет всё равно! Я хочу сделать ему больно!!! - продолжает кричать она. Вдруг в её руке завибрировал смартфон. Юля вздрогнула и пошатнулась. А у меня ёкнуло в груди и я сильно испугалась.
- Юля, пожалуйста, не читай это сообщение! - прошу её, а на глазах слёзы. Если она прочитает сообщение, а оно явно от Ромы. И я примерно представляю, что он там написал, - давай сначала поговорим, ты послушаешь меня, а потом уже решишь, что тебе делать. Хорошо?! Ты просто послушай меня! А потом я не буду тебе мешать сделать выбор! Я обещаю!
- Да что ты, в конце концов, хочешь от меня?! - спрашивает девочка, - ты же прекрасно понимаешь, что я всё равно прыгну!
- Просто послушай меня! Пожалуйста! И, пока мы разговариваем, не читай свои сообщения! Пообещай мне! - мне самой достаточно страшно, но пытаюсь договориться с Юлей, - обещаю, как только я скажу всё, что хотела, я дам тебе самой решить, что делать!
Опять завибрировал смартфон. Девочка опять вздрогнула и покачнулась. Я испугалась ещё больше.
- Подумай не о нём, а о своих родителях! - делаю ещё одну попытку, - каково будет им, если ты прыгнешь?!
- Откуда тебе знать об этом?! - кричит моя ученица, - вам, учителям, нет никакого дела до наших проблем!
- Поверь мне, девочка моя, я очень хорошо об этом знаю, - отвечаю ей и незаметно для неё делаю пол шага в её направлении, - я сама была на твоём месте! Я стояла там же, где и ты сейчас, только в другой школе.
- Вы?! - удивляется Юля. Я отмечаю, что Юля перешла на "Вы", делаю ещё шаг к ней. Это уже хороший знак.
- Да, я, - похоже девочка пошла на контакт, теперь главное ничего не испортить, - я тебе сейчас расскажу. Но, ты пообещай мне выключить свой смартфон и дослушать меня до конца. Хорошо? Договорились?
Юля кивает и, к моему огромному облегчению, выключив свой смартфон, делает шаг навстречу ко мне, подальше от края крыши.
***
Жила была одна девочка. Её все звали Хельга. Ей было 15 лет и она перешла в 9й класс. И был у неё мальчик, в которого она влюбилась по уши. Он был старше и перешёл в 11 класс.
За месяц до этого Андрей, так звали этого мальчика, пригласил Хельгу к себе на дачу. Там были ещё его друзья со своими девочками. Было очень весело. Лето, речка, много обнажённого тела, алкоголь. Всё это вскружило девочке голову и она дала своему мальчику. Хельга лишилась девственности. Что было потом, девочка плохо помнила, слишком много алкоголя, секса...
А вскоре Хельга поняла, что беременна и сильно испугалась. Девочка не знала, что делать. Сказать об этом родителям она боялась. Ведь они предупреждали, говорили ей, что парням в его возрасте нужно лишь одно и это совсем не отношения. Но Хельга не верила, говорила, что Андрюша не такой, что он самый хороший. Девочка решила всё рассказать своему мальчику. К тому времени Андрей стал потихоньку избегать её, находя всякие разные отмазки. Стал доводить свою девочку до слёз своим поведением. Когда Хельга сказала ему про беременность, Андрей сам сильно испугался. Он не был готов к этому и послал свою девочку куда подальше, заявив, что она беременна не от него. И рассказал, что на самом деле тогда произошло на даче. Он говорил это так громко, что стоявшие рядом одноклассники всё услышали. Андрей назвал Хельгу шлюхой и шалавой, унизив её перед всеми одноклассниками.
Хельга расплакалась и убежала. Она не знала, что ей теперь делать. Весь класс, значит вся школа знает о её позоре. Значит узнают и родители. Девочка боялась себе представить, что сделают с ней родители, когда узнают. Да и ходить в школу, где её так унизили, она тоже больше не могла. Как жить с таким позором?! Действительно, зачем жить?! Так Хельга оказалась на крыше своей школы.
Она достала свой смартфон, сделала селфи и стала набирать текст. Хельга психует от того, что не знает, как и что написать, а тут ещё руки дрожат, а на глазах слёзы. Наконец ей удалось справиться с текстом и она нажала на кнопку "отправить". Ответ пришёл остаточно быстро. Смартфон завибрировал в её руке. Но Хельга от неожиданности выронила его и он упал с крыши. Сама девочка едва удержалась, чтобы не улететь следом за своим телефоном.
Хельга опустилась на четвереньки, у неё закружилась голова. Это и понятно, ведь она с рождения боялась высоты. Потихоньку девочка отползла от края крыши. Что теперь делать? Может Андрюша передумал и уже спешит к ней? Подождать? А если нет? Если она сейчас прыгнет, то никогда уже не узнает его ответ. Ей стало так обидно, что она разрыдалась.
Подождав немного, Хельга медленно поднялась на ноги и сделала шаг к краю крыши. В этот момент появился молодой, симпатичный мужчина. Он, быстрыми шагами, шёл к девочке.
- Позвольте полюбопытствовать, что такая красавица делает одна на крыше? - на ходу спросил парень, - нравится любоваться видами города в полном одиночестве? Не скрою, я тоже люблю в одиночестве постоять на крыше. Мне тоже очень нравится город с высоты птичьего полёта. Позвольте составить Вам компанию?
- Ты идиот?! - грубо спросила Хельга, а молодой человек уже стоял рядом с ней на расстоянии вытянутой руки, - я собралась прыгать с крыши!
- Первый вариант мне нравится больше, - он изобразил улыбку на своём лице.
- Тебе то какое дело до этого?! - всё так же грубо сказала девочка, - это моё решение! Проваливай отсюда! Ты мне мешаешь собраться с мыслями!
- Ок. Пока ты собираешься с мыслями, я тебе кое-что скажу и уйду, - пообещал молодой человек и не дожидаясь согласия Хельги, продолжил, - две из трёх девочек погибают не потому, что они этого хотят. А, как это не банально звучит, просто из-за несчастного случая. У одних просто закружилась голова, другие не удержали равновесие, третьи просто оступились или сильный порыв ветра. А кто-то просто испугался. Следующий момент. Все девочки, оказавшиеся на крыше, хотят или привлечь к себе или своим проблемам внимание. Или кому-нибудь отомстить, сделать больно. Только вот они не думают о том, сами то ничего потом не узнают. Что им, этим девочкам, потом, когда они будут лежать в гробу, будет абсолютно все равно, как отреагировал на их героический, а точнее, глупый поступок Вася, Петя, Коля. И ещё один немало важный пункт, о котором эти девочки забывают. Это их родители. О них девочки, которые стоят на краю крыши, если и вспоминают, то в самую последнюю очередь. А зря. Ты только подумай, что будет с твоими мамой и папой, когда они узнают, что их дочь покончила с собой, спрыгнув с крыши?
В этот момент у него зазвонил телефон.
- Всё готово? - переспросил парень, извинившись перед Хельгой.
- Мы с тобой болтаем, а я даже не знаю как тебя звать, красавица, - сказал парень и протянул руку, - давайте знакомиться, я просто Ваня.
- Хельга, - ответила девочка и автоматически протянула руку. Иван попытался схватить её за руку, но неожиданно сильный порыв ветра сбил Хельгу с ног. Спасатели успели натянуть брезент и бездыханное тело девочки безо всяких повреждений, приземлилось на него. Врачи попытались реанимировать девочку, но...
***
- Хельга, это Ваша сестра? - перебивает меня Юля. Пока рассказывала, я медленно незаметно для девочки подошла к ней и обняла. Она ответила на мои объятия. Мы, так же медленно и незаметно, отошли от края крыши.
- Нет, - отвечаю я, а на глазах слёзы, - нет, моя девочка. Хельга это я. Хельга это другой вариант имени Ольга.
- Но тогда как? - удивляется она. А мы тем временем сделали ещё пару маленьких шагов в сторону двери.
***
В это сложно поверить. Но, когда ветер столкнул меня с крыши, я почувствовала, как моя душа оторвалась от тела. Это было так больно. Не знаю, может, когда люди помирают своей смертью, этот процесс проходит безболезненно, но мне было больно.
Это было очень странно, я стояла на крыше и смотрела как моё собственное тело медленно летело с крыши вниз. Это было как в замедленном повторе. Я стала кричать, но меня никто не слышал. Я видела, как моё тело приземлилось на брезент, как его забрали и положили в скорую и стали пытаться реанимировать.
Ваня, просто Ваня. Он попросил спасателей опять натянуть брезент и сиганул с крыши следом за мной. По совместительству Ваня оказался врачом реаниматором городской больницы скорой помощи. Поднявшись на ноги, он тут же побежал к машине, где лежало моё тело. Разогнав людей в белых халатах, которые уже опустили руки, Ваня сильно ударил бездыханное тело кулаком в грудь. Мне стало очень больно. Дальше я ничего не помню.
Я пролежала несколько дней в коме. Когда я открыла глаза, увидела пожилую пару. Я не сразу узнала их. Это были мои родители. Они постарели лет на 20. Оба, отец и мать, стали полностью седыми. Мама высохла, она была очень бледной. Было такое ощущение, что её принесли сюда с кладбища. У меня потекли слёзы из глаз. Мама первая увидела, что я очнулась и крепко сжала мою руку. И уже по её щекам ручьём потекли слёзы. Отец позвал врачей.
Оказывается, когда родителям сказали, что я спрыгнула с крыши, у мамы не выдержало сердце. Инфаркт. Отец сам едва смог выкарабкаться, ведь в один день он потерял и единственную дочь и любимую жену. Маму, как и меня, удалось спасти. Когда ей стало легче, она настояла, чтобы её перевели в палату, где лежала я.
Я стала быстро поправляться. Нас с мамой перевели в другую палату. Мы много разговаривали с ней. За это время я много узнала о ней, узнала совсем с другой стороны. Узнал такое, о чём и подумать не могла. В свою очередь, я тоже рассказала ей много личного. Ведь раньше мы никогда не разговаривали с мамой вот так, по душам, как мама и дочь.
А потом пришёл он. Я не узнала этого молодого человека, хотя его лицо казалось мне до боли знакомым. Помогла мама, сказав, что это мой ангел хранитель. Она рассказала мне, что это он вызвал спасателей и скорою. Как он прыгнул вслед за мной с крыши и реанимировал меня. Как он спас маму. Как он дежурил сутками у моей кровати, пока я была в коме. В заключении она сказала, что Ваня мой ангел-хранитель.
Ваня стал приходить ко мне каждый день. Мы много времени проводили вместе. Мама, видя, как развиваются наши с ним отношения, всегда находила какой-нибудь предлог, чтобы выйти из палаты. Да, мне было с ним хорошо и комфортно. Когда он приходил, я вся светилась, когда уходил, я начинала грустить. Что это было такое, я не знала. С Андреем было всё совсем не так. Я рассказала всё маме, а она улыбнулась, сказав, что это и так заметно. Что вся наша палата освещается от того, как я сияю, когда Ваня заходит в палату. Мама сказала, что я просто-напросто влюбилась, вогнав меня в краску. Что это и есть любовь. Я, красная как рак, конечно же возмутилась, сказав что Ваня старый для меня. Я так прикинула, я сопливая девчонка, а он окончил институт и уже работает, значит он как минимум лет на 10 старше меня. Как бы мне с ним не было хорошо, но эта разница в возрасте пугала меня. Мама обняла меня, сказав, что это смотря с чьей колокольни смотреть. Если с моей, то да, Ваня староват. А если смотреть с её, с маминой колокольни, то он ещё совсем сопливый и зелёный. Поцеловав меня в голову, как маленькую девочку, добавила, что любви все возрасты покорны.
Я и так была уже красная как рак, но покраснела ещё больше. К тому же странно было слушать подобное от мамы. Ведь, когда я влюбилась в Андрея, она была первая, кто говорил, что в моём возрасте ещё очень рано говорить о любви, что это всё несерьёзно. Что гулять с мальчиками можно, даже нужно, но не более. И вдруг такой разворот. Хотя, конечно, радовало, что Ваня нравится не только мне, но и маме.
Маму выписали и я осталась в палате одна. Нет, одна я оставалась только ночью, а днём или родители или он, постоянно были рядом со мной, опекали, охраняли и развлекали как маленькую девочку. Вспомнилась сказка про царевну Несмеяну, где все пытались её развлечь. Было немного смешно, но я понимала, почему они это делают и была благодарна им за это.
Дня через три, после того, как выписали маму, ко мне в палату пришёл Ваня и сказал, что нам нужно серьёзно поговорить. Я улыбнулась, а потом, опустив взгляд, покраснела. Так обычно говорят, когда хотят объясниться, расставить все точки над "и". Да, он мне нравился. Да, мне было хорошо с ним, но говорить и слушать его признания о любви, я была ещё не готова.
- Я, конечно же тебя тоже люблю, но сейчас не об этом, - увидав мою реакцию, он всё правильно понял, хотя, признаюсь, поставил меня в тупик. О чём ещё мы можем, должны с ним серьёзно поговорить? Чтобы я больше не прыгала с крыши? Так это я уже хорошо поняла и усвоила.
- Я про то, что с тобой будет дальше, - продолжил Ваня, - у тебя отсюда есть два пути. Первый, это стандартный. Тебя увезут в дурку.
- Но я не хочу в дурдом! - испугавшись, закричала я. Одного только названия "дурдом" хватало, чтобы начали дрожать коленки. Но какой же тогда должен быть второй вариант, если первый настолько отвратительный?
- Это стандарт. Всех суицидников отправляют в дурку, - наверно для моего успокоения сказал он, - только вот подумай, каково тебе будет там, в дурке? И как тебе будет житься после дурки?
- А второй вариант? - от такой перспективы мурашки пробежали по всему телу.
- Ты переезжаешь жить ко мне, - спокойно ответил Ваня.
- И всё?! - удивилась я. Странно, два варианта, так сильно отличающихся друг от друга Что-то здесь не так. Что-то он не договаривает, - у тебя что, дома тюрьма? Или у тебя я буду заниматься исправительными работами?! Или это такой оригинальный способ сделать мне предложение?!
- Ни то и ни другое! И, даже не третье! Ты просто перебила меня, не дав сказать мне до конца, - было заметно, что шутить сейчас он явно не настроен, - ты, наверно, слыхала, что такое субботние порки?! Так вот, если ты переедешь ко мне, я буду пороть тебя розгами каждую субботу для профилактики. А если ты умудришься ещё и накосячить, получишь вдвойне! Кстати, твои родители согласны!
- Что?! Пороть меня?! Ты в своём уме?! - от такой перспективы мороз прошёл по коже. Это надо же придумать такое, меня пороть! От возмущения я даже забыла спросить, на что согласны мои родители, чтобы я переехала к нему или чтобы он порол меня каждую субботу, - во-первых я уже достаточно взрослая для этого! А во-вторых меня ни разу в жизни не пороли! В-третьих...
Но, что в третьих я не сказала, вовремя остановившись. Он был, после родителей, самый близкий и родной для меня человек. Он спас мне жизнь. Он был мой ангел хранитель и в отношении меня имел право на многое, даже на то, чтобы выпороть меня. Я и это поняла.
- Извини, - по щекам побежали слёзы. Мне так захотелось прижаться к нему. Ваня как-то понял это и обнял меня. Я разревелась как маленькая девочка, - прости, я просто глупая, маленькая и вздорная девчонка! Конечно же я перееду к тебе!
- Ты молодец! И это правильное решение! - сказал он, по-прежнему прижимая меня к себе.
- Только, как быть с ребёнком?! - спросила я, вытерев рукой слёзы и сопли. Беременность удалось сохранить. Конечно же родителям сказали об этом. Но они молчали, избегая разговора на эту тему.
- Не вижу никакой проблемы! Это будет наш ребёнок, твой и мой! - Ваня аккуратно отстранил меня от себя и посмотрел мне в глаза. Я растворилась в них. Как бы я не отрицала, особенно в разговорах с мамой, но да, я действительно влюбилась в него. И от него я была согласна вытерпеть всё, даже субботние порки. Хотя, если честно, я понятия не имела, что это такое и насколько это больно. Ведь о порках я знала лишь из кино, книг и истории.
- Я согласна, - тихо прошептала я.
- И последнее, чтобы быть уверенным в твоём решении и, чтобы ты сама до конца понимала, на что ты соглашаешься, я выпорю тебя прямо здесь и сейчас! - достаточно серьёзно сказал мой мужчина.
- Здесь и сейчас?! - у меня опять прошёл мороз по коже. Он хочет выпороть меня прямо в палате? Не давая мне времени психологически подготовиться? - но, ведь кругом люди!
- В палате мы одни! И, если ты не будешь громко кричать, никто и не узнает! - он настроен решительно. А мне стало страшно. Да, я согласилась на субботние порки, но это будет когда-то в отдалённом будущем. А эта порка здесь и сейчас! Мне страшно! - ты ляжешь животом на кровать и оголишь свою попу!
- Обними меня, - тихо попросила я. Сама не пойму, что со мной происходит. Я боюсь порку, но тут же соглашаюсь, потому что именно он хочет выпороть меня. Почему так?! Я не могу сказать ему нет! Ваня обнимает меня, мне опять так хорошо, в его объятиях я чувствую себя в безопасности. Хочет меня выпороть здесь и сейчас? Он имеет на это право!
- Спасибо, - всё так же тихо сказала я. Потом, отстранившись от него, я направилась к кровати, - я согласна. Но ты же не будешь сильно бить меня?
- Напротив, я собираюсь выпороть тебя достаточно сильно! - возразил Ваня, - выпороть так, чтобы ты сама всё поняла!
Странно, но мне не было страшно, хотя я поначалу сильно испугалась, что меня ожидает порка. Мне даже не было стыдно. Я была спокойна, как будто я пришла в процедурный кабинет и оголяю попу перед врачом для процедур, для укола. Я спокойно сняла пижаму и трусики. Потом легла на кровать кверху попой. Он подложил мне под живот свёрнутое в несколько раз одеяло, сказав, что так надо.
Но то, что произошло дальше, всё же заставило меня покраснеть. Дверь в палату открылась и я увидела своих родителей. Первым желанием было соскочить с кровати и закрыться одеялом. Я была обнажена ниже пояса, а папа, как-никак мужчина. Я уже успела забыть, когда он в последний раз видел меня голую. Но мне удалось подавить в себе это желание. Я вспомнила, как Ваня сказал, что родители согласны. Оказывается вот на что они дали своё согласие.
- Извини, Оля, но так надо! - Ваня сделал ударение на "Оля". С тех пор я стала опять Олей. У него в руках был красный медицинский жгут. Он подошёл и встал сбоку от меня, - ты виновата перед родителями и ты будешь наказана в их присутствии! Это нужно прежде всего тебе!
Я промолчала. Что я могла сказать в ответ? Он был прав. Я была сильно виновата перед родителями. Там, тогда на крыше, я вообще не думала о них. За всё в жизни надо отвечать. И сейчас мне предстояло держать за это ответ.
Резкая боль обожгла мою попу. Слёзы брызнули из глаз, и я закричала. Так больно мне ещё никогда не было. Это и понятно, меня ни разу в жизни не пороли. Это была моя первая порка. Просто даже не с чем было сравнить эту боль.
- Оля! - строго сказал мой мужчина, - если ты ещё раз так громко закричишь, сюда прибегут все сотрудники больницы. Кроме того, подумай о маме! Ей и так больно смотреть на то, как ты получаешь, хоть и заслуженно, по попе. Пожалей её и не кричи. Постарайся вытерпеть наказание достойно!
Я посмотрела на маму, её глаза были полны слёз. Господи, какая же я дура! А ведь он прав! Я причинила родителям столько боли, столько горя, что никакая порка не может сравниться с тем, что я наделала. Так я ещё и не в состоянии вытерпеть такое мягкое наказание как порка. Кричу как маленькая девочка! Я посмотрела на маму. Её глаза блестели от слёз. Я так сильно разозлилась на себя!
- Мама, папа! Простите меня, пожалуйста! - слёзы катятся ручьём по моим щекам, сдержать их я просто не могу. Решила, как бы не было больно, я должна вытерпеть порку. Где-то читала, когда сильно больно, нужно что-нибудь зажать между зубами. Ничего кроме подушки не было и я вцепилась в неё. Руками я схватилась за спинку кровати.
Ваня продолжил порку. Каждый следующий удар приносил мне достаточно много боли. Но я старалась терпеть, ведь я заслужила это наказание. Удар за ударом. Но я помню про маму, про то как ей больно сейчас, наверно даже больнее чем мне и терплю. Подушка уже вся мокрая от слюней и слёз. Руки дрожат от напряжения. А порка продолжается. Терпеть уже нет сил, боль запредельная, перед глазами темно. Но стараюсь не думать о том, как мне больно или о том, что не смогу выдержать. Думаю о маме, о том, сколько боли я ей причинила. О том, как больно ей сейчас, возможно, даже больнее чем мне. Но она терпит ради меня, понимая что эта порка сейчас просто необходима мне.
В какой-то момент, когда казалось, я уже вот-вот потеряю сознание от сильной боли, я реально увидела, как с каждым ударом, с каждой новой порцией боли, от меня отлетает грязь. И её, этой грязи так много, что захотелось крикнуть Ване, чтобы он бил сильнее, чтобы поскорее избавиться от неё. Появилось такое ощущение, что эта грязь просто мешает мне нормально жить и дышать.
Конечно, ничего я не сказала, а Ваня прекратил порку, сказав, что для первого раза вполне достаточно. Если бы он ничего не сказал, я бы и не заметила, что порка уже закончилась, так сильно болела моя попа. Мама подошла ко мне и села на мою кровать. Я положила голову ей на колени и разрыдалась. Я ревела и никак не могла успокоиться. Но рыдала я не от того, что меня только что выпороли и сильно болела попа. Собственно я и сама не знала, почему. Мама гладила меня по голове, а я продолжала лить слёзы.
Прошло какое-то время, прежде чем я начала успокаиваться. Рыдания закончились, остались лишь отдельные всхлипывания. Вскоре прекратились и они. Мне было так хорошо и спокойно, вот так лежать на маминых коленках. Это такое неописуемое и давно забытое чувство. Вспомнилось детство. Когда-то, когда я была совсем маленькой, я любила вот так лежать у мамы на коленях. А потом, как-то папина сестра пристыдила меня, сказав, что я такая большая и у мамы на коленях. Потом, став постарше, мне и самой стало стыдно лезть за нежностью к маме, ведь я уже была большая девочка. А сейчас, проливая крокодильи слёзы, лёжа у мамы на коленях, я вдруг для себя поняла, что в каком бы возрасте я не была, всегда останусь для мамы её маленькой дочкой. И, что мне самой всегда будет приятно вот так, прикоснуться к маме, обнять её, просто посидеть с ней. И нет в этом ничего постыдного в любом возрасте.
Папа сказал, что им пора идти. Так не хотелось отпускать маму, мне было так хорошо. Она наклонилась и поцеловала.
- Глупенькая моя девочка! - сказала мама, - запомни на всю оставшуюся жизнь! Мы с папой всегда тебя любили, любим и будем любить, чтобы ты не натворила!
Поднявшись, она сильно шлепнула меня рукой по моей напоротой голой попе.
- Ну мама! - вскрикнула я от боли и неожиданности. Пока я лежала, проливая слёзы на её коленях, совершенно забыла, что моя попа ещё до сих пор обнажена.
- Знаешь, я всегда хотела выпороть тебя как сидорову козу! - улыбнулась мама, - но отец был против. Сначала ты была слишком маленькой, ещё пороть рано. Потом резко стала взрослой, уже пороть поздно. Но Ваня показал, что пороть девочек можно в любом возрасте! Слушайся его, он хороший. Я уверена, что он тебе поможет, с розгой в руках или без неё!
Сказав это, она несколько раз подряд сильно шлёпнула меня по попе, по левой, по правой ягодице. Я взвыла от боли и почувствовала, как мои щёки налились краской. Да, лицо у меня и так было красным от слёз и рыданий. Но тут я почувствовала, как стали гореть мои щёки.
Родители ушли, а Ваня, взяв мазь, стал очень аккуратно и нежно смазывать мою бедную, горящую огнём, попу. Я поплыла и едва не замурлыкала как кошка. Он сильно возбудился, я это не только видела по его штанам, но и чувствовала. Да и я сама потекла. Возможно, если бы я ещё была девочкой, ничего бы и не произошло. А так, да, у нас был хороший, здоровый секс. Такого секса у меня ни разу не было с моим Андреем.
Через пару дней я переехала к нему. Меня перевели в другую школу, в которой я сейчас и работаю. Понятно, что оставаться в той школе, где всё произошло, я не могла. Андрей? Ваня посоветовал оставить его в покое. В конце концов именно от него я носила ребёнка под сердцем.
У меня родились близняшки. Мама, точнее теперь уже бабушка, сильно помогла мне с девочками. Я смогла окончить школу и поступить в институт, который тоже успешно закончила.
Порка? Да, Ваня, как и обещал, порол меня дома каждую субботу. Поскольку я была беременна, то после того как я переехала к нему жить, было всего 4 порки. Потом, после родов прошло ещё несколько месяцев, прежде чем возобновились субботние порки. А ещё, я набралась смелости, позвонила маме и пригласила её, когда Ваня был на работе. Перед её приходом я поставила лавку посреди комнаты, рядом с ней вазу с розгами. Надела белый сарафан на голое тело. Мама, увидев мои приготовления, всё, без лишних слов с моей стороны, сама поняла.
- Снимай сарафан, доченька! И ложись на лавку! Буду тебя учить! - приказала она. Мне было очень стыдно, но на удивление, нестрашно. Я выполнила её указание и, сняв сарафан, легла на скамью. Мама крепко привязала меня и, взяв в руку розгу, добавила, - давно пора было начинать учить тебя уму-разуму. Ну да ладно, лучше поздно, чем никогда! И я рада, что ты сама понимаешь это!
Секла мама очень сильно, с оттяжкой, но без захлёстов. Было очень больно. Я, хоть и плакала, но старалась терпеть и не кричать. А потом, когда она отвязала меня, мы сели на диван, я положила голову ей на колени и разрыдалась, опять как маленькая девочка. После, когда я прибралась в комнате, мы пошли на кухню пить чай с тортиком, который я приготовила сама. Мы просидели с ней до вечера. Сидеть, правда было больновато, но всё же терпимо. Ване, конечно же я, после ухода мамы, сразу же всё рассказала. Кстати, когда мне нужна была порка, я стала обращаться к маме. Она до сих пор сечёт меня розгами.
Ваня? С ним мы поженились перед самым рождением девочек, мне тогда исполнилось 16 лет. И да, субботние порки применяются в отношении меня и по сей день.
***
Пока я всё это рассказываю Юле, мы потихоньку двигаемся всё дальше и дальше от края крыши. Девочка слушает меня с открытым ртом, лишь изредка задавая вопросы.
- Так Вас до сих пор наказывают розгами? - удивлённо спрашивает Юля. Мы уже у двери. Я облегчённо вздыхаю.
- Ты мне не веришь? - спрашиваю и смотрю по сторонам. Улыбаюсь сама себе, на крыше никого кроме нас, иначе бы нас кто-нибудь уже давно заметил.
- Смотри сама! - я задираю юбку и оголяю свою попу. На ней ещё остались следы от субботней порки, тонкие, фиолетового цвета, полоски.
- А разве можно взрослых, таких как Вы, пороть? - спрашивает она, внимательно и с удивлением, может даже с восхищением, осматривая следы на моей попе.
- В нашей стране нельзя пороть детей, а взрослых можно, - улыбаюсь и опускаю юбку, - пойдём, нам пора!
- А Ваша мама, она тоже Вас наказывает?! - спрашивает девочка, когда я уже почти открыла дверь, - Вы же уже взрослая женщина!
- Да, мама тоже, - смотрю на её реакцию, - мама по-прежнему сечёт меня розгами, когда в этом есть необходимость.
Юля смотрит на меня таким взглядом, он говорит сам за себя, даже не просто говорит, а кричит. Что она хочет, догадаться не сложно, особенно после моего рассказа. Возможно, она просто ещё находится под влиянием моего рассказа. А возможно чувства вины, раскаяние и, необходимое после, наказание.
Мы уже внутри, на лестничной площадке, где, охраняя дверь, до сих пор стоит Инга. Она тут же бросилась к своей подруге, обняв её задает ей тысячу вопросов.
- Инга, всё хорошо! - вместо Юли отвечаю я, - твоя подруга просто решила попугать своего Ромку, сделав пару селфи на краю крыши. Ты иди, а нам ещё с Юлей нужно поговорить!
Инга, с немного недовольным видом, прощается с нами и уходит по лестнице вниз. Смотрю на Юлю. Взгляд провинившейся девочки, которую ждёт порка. Ей и страшно и любопытно, стыдно и интересно, а как это и что это.
Заходим в кабинет, закрываю за собой дверь. Мне самой уже интересно, как далеко зайдёт Юля.
- Вы меня сейчас пороть будете? - спрашивает она, - я правильно думаю?
Смотрю на неё. Господи, моя глупая девочка! Я не думала, что зайду так далеко! Я хотела тебе всего лишь помочь! Не дать тебе сделать глупый поступок и спрыгнуть, а то ещё хуже, упасть с крыши. Я сочиняла на ходу. Да, я умею сочинять, даже пишу рассказы. Всё что тебе наговорила, это вымысел. Всё, кроме следов на попе, но это уже отдельный разговор. В этот раз я явно увлеклась. Всему виной моя любовь к розгам, порке и телесным наказаниям. Я совсем не хотела раскрутить тебя на порку. Тем более, ввести тебя таким образом в тему. Хотя, не спорю, тебе сейчас в таком состоянии просто необходима порка. И что мне теперь с тобой делать? Ты уже взрослая девочка, тебе 17, так что выпороть тебя, в принципе, уже можно. Но, с этической точки зрения, ведь я твоя учительница, а ты моя ученица. Хотя, ведь ещё в прошлом веке учителя пороли своих учеников, ни о чём не задумываясь.
Вот и что мне с тобой делать? Как и что сказать тебе? Рассказать правду, об этом сейчас не может быть и речи! Как быть?!
- Ты же сама понимаешь, что виновата! - после небольшой паузы говорю, надеясь, что девочка сама подскажет мне правильное решение, - ты сама понимаешь, как ты плохо ты поступила по отношению к твоим родителям! И ты сама понимаешь, что ты заслужила своим поступком!
- Да, - тихо отвечает Юля, глаза полные слёз. У меня появилась надежда, что она откажется от своего желания, получить по попе. Ведь порка, это страшно и больно. Хотя, откуда ей знать об этом, - своим поведением я заслужила хорошую порку!
- Юля, я не буду настаивать и даю тебе возможность самой решить, - делаю последнюю попытку предотвратить порку, но надежды мало, - если ты скажешь, что не хочешь, чтобы я тебя выпорола, я не буду настаивать!
- Ольга Александровна!!! - кричит Юля, - Вы теперь ненавидите меня настолько, что даже брезгуете меня выпороть?!!!
- Нет, Юленька, ты меня неправильно поняла! - хватаю её за руку и притягиваю к себе. Глупая девочка, если бы ты знала, что такое порка, как это больно, то ты бы с удовольствием воспользовалась данной тебе возможностью избежать порки, - я просто хотела быть уверенной в твоём решении! Всё-таки я твоя учительница и подобные наказания, отношения между учителями и учениками. Ты меня понимаешь?!
- Значит Вы не отказываетесь меня выпороть?! Наказать за мой необдуманный и ужасный поступок?! - её взгляд, как можно ей отказать, когда она так смотрит на меня.

https://white-club.fun/index.php