Магические истории из повседневной жизни

(Фельетон в жанре оптимистичного взгляда на жизнь)

Есть у меня подруга Лиза. Ну как подруга? Так, скорее, добрая соседка. Живём в одном доме, на одной площадке, иногда поддерживаем друг друга, когда хочется в жилетку поплакаться или радостью поделиться. Однажды мы с ней магические зелья варили. Получилось не особо, но как раз после этого провального опыта зельеварения Лиза крепко увлеклась разными магическими ритуалами. В том числе поверьями и гаданиями... Но обо всём по порядку.

Эпизод первый. Как мы с соседкой зелье варили

Моя соседка Лиза, дожив до тридцати лет и совершенно отчаявшись выйти замуж, в магазине «Всё по 60» нашла уникальную вещь – книгу о том, как варить разные зелья, написанную неким Ф. М. Мамонтёнком.
Вооружившись этим ценным фолиантом, она заявилась ко мне, дабы попросить десятилитровую кастрюлю, которую я купила на распродаже, чтобы варить холодец на праздники.
– Зачем тебе кастрюля? Летом вроде холодец не в тему будет.
Лиза сначала увиливала от ответа, отговариваясь какими-то смешными предлогами, но быстро сдалась и поведала о волшебной книге.
– И на фига тебе столько зелья? – недоуменно спросила я.
– Что останется – вылью. Много не мало! Поучаствовать не хочешь? – гордо выпалила она.
А что, запросто! Процесс мы наметили на пятницу, потому что в предисловии к умной книге было сказано, что приворотное зелье лучше варить в понедельник или пятницу на растущую Луну. Луна как раз оказалась в нужной фазе, поэтому мы решительно настроились на результат.
Первым пунктом Мамонтёнок указывал, что лучше всего для процесса подойдёт задний дворик и открытый огонь. Но учитывая, что жили мы на десятом этаже шестнадцатиэтажной высотки, а параллельно нашему дому тянулся оживлённый проспект с шестиполосным движением, то альтернативой заднему дворику могла стать лишь песочница на детской площадке. Однако тащить свою плиту куда-либо Лиза наотрез отказалась, а лишних денег на штраф за костёр у нас не было. Поэтому мы расположились на обычной кухне, справедливо решив, что не важно где, а важно как.
Также г-н Мамонтёнок указал, что варить зелье в алюминиевой, металлической или пластиковой посуде нельзя. Необходим только глиняный котёл. Упс! К счастью, в кухонном шкафу у Лизы нашлось несколько керамических горшочков для пельменей. Их-то мы и решили использовать.
Нас, конечно, в первую очередь интересовали разные там привороты, чтобы намертво и навсегда. Первый рецепт был указан как самый действенный. Для этого нам нужна была живая змея, сушённая целиком летучая мышь, лягушачья кожа, три чешуйки из-под хвоста дракона, пепел сожжённого на костре еретика, молоко белой коровы и слюна единорога.
– Тьфу, пакость какая! – махнула рукой Лиза. – Это скорее рвотное, чем приворотное. Давай что-нибудь попроще. Думаю, пепел еретика мы точно не найдём, а змей я и вовсе боюсь.
– Вот нашла, только нужна менструальная кровь. У тебя есть?
– Дура что ли, - обиделась Лиза. – Ищи что-нибудь с травками.
– Ага, есть приворотное вино. Две чашки красного вина...
– Стоп! А у меня только белое, вчера купила. И что, теперь в магазин топать?
– Наверное. А вообще, сейчас посмотрю, у меня с дня рождения, кажется, красное оставалось.
Я слетала к себе и нашла в холодильнике початую бутылку каберне. В него мы добавили по три чайные ложки имбиря и корицы, кусочек ванили. Ещё нужен был сок ревеня, но взять его было негде, а в рецепте мелким шрифтом стояли слова «необязательно, можно заменить соком лимона». Так мы и сделали. Свежего у нас не было, был в бутылочке концентрированный.
Кипятили маленький горшочек со смесью на паровой бане в моей большой кастрюле. Иначе приспособить его на газовую плиту не получилось. После положенного времени Лиза прошептала над варевом три раза: «Маркава икон асе гава», – как указал незабвенный автор, наверное, близкий родственник реликтового животного, судя по его фамилии. Последний штрих в рецепте – это капля крови из среднего пальца левой руки того, кто привораживает.
– Эх, чего не сделаешь ради любви, – обреченно вздохнула Лиза и отважно проткнула палец остриём кухонного ножа.
Горшочек оставили до завтра, чтобы напоить зельем Кольку, нынешнего ухажёра Лизы. И решили приготовить что-то для себя. Выбрали зелье для личной защиты. Правда, оказалось, что для изготовления нельзя использовать воду из-под крана, «…ибо она заражена и не отличается свободой течения. Нельзя также использовать минеральную и морскую воду, потому как в ней много минералов, – умничал Мамонтёнок на страницах своего фолианта. – Лучше всего подойдёт вода родниковая или на крайний случай дождевая».
Таким образом погулять нам всё же пришлось. Для защитного зелья, кроме родниковой воды, требовались в равных частях хвоя, тмин, лавр, базилик и анис. За хвоей прогулялись в школьный парк. Какая нужна точно, мы не поняли, нарвали, что под руку попалось – сосну и лиственницу. Остальные ингредиенты нашлись в ближайшем супермаркете. Правда, в родниковости бутилированной воды я очень сомневалась.
Когда варево слегка остыло, Лиза понюхала бурую жидкость. Мамонтёнок советовал добавлять её в ванну и использовать в качестве духов.
– Тьфу, гадость какая...
– Горько что ли?
– Не-а, воняет. Таким намажешься, так не то что ни один мужик не подойдёт, а все маньяки в округе разбегутся.
– Так на то оно и защитное! – философски заметила я.
И всё варево было отправлено в унитаз. Принимать ванну с этим воняющим зельем нам расхотелось. Готовить ещё что-то нам тоже расхотелось, главное-то уже сделали. Мы просто уселись за стол, откупорили бутылочку того белого вина, что не пошло для зелья, и принялись читать остальные рецепты.
– Зелье, снижающее торможение, – торжественно вещала Лиза. – В равных частях желуди, ячмень, плющ, чемерица, лавр, мёд... А ты знаешь, что такое чемерица? – оторвалась она от текста и хлебнула вина.
– Погодь, щас глянем!
Вино приятно кружило голову, и мы были уже прилично навеселе. Я взяла телефон и набрала в поиске неизвестное название.
– Ух ты, круто! «Чемерица – многолетнее травянистое растение, пользующееся незаслуженной славой эффективного лекарства от алкоголизма. На самом деле чемерица чрезвычайно опасна при приёме внутрь, зато способна справиться с педикулёзом и чесоткой».
– Смотри, тут приписка, - Лиза снова нырнула в книгу.
Под рецептом мелкими буквами было написано: «Ядовито. Не пить. Вдыхать аромат и набираться мудрости».
– Вот ведь козёл этот Мамонтёнок, а если бы не увидели?
Вино кончилось. Домой я попала только поздним вечером, но день казался прожитым не зря.
Позже соседка рассказала, что любовное вино Колька выпил, захмелел, потом долго сидел в туалете, а когда вышел, поспорил с Лизой, обозвал её дурой и ушёл... Наверное, навсегда, потому что три дня уже даже не звонит.
Мы долго рассуждали, что сделали не так. То ли отсутствие открытого огня и заднего дворика сыграло свою роль. То ли горшочек был не таким, то ли вино контрафактное. То ли Лизкина кровь не того резус-фактора. То ли Мамонтёнок, зараза, всех обманул...

Эпизод второй. Как мы с соседкой гадали

Вдохновившись новыми знаниями и умениями, но так и не выйдя замуж, в ночь на Крещение Лиза предложила вместе погадать. Пусть и развлечение, ну а вдруг что интересное узнаем. Ведь недаром же наши предки гадали, что-то же им это давало.
Для начала Лиза изучила все доступные способы. Но учитывая, что живём мы на десятом этаже шестнадцатиэтажного людского муравейника, а параллельно дому проходит широченный проспект, то не все старинные способы попробовать можно.
Например, валенки да башмачки кидать точно некуда. Ещё и чревато – есть вероятность кому-нибудь в башку зашвырнуть. Тогда уж точно мало не покажется! Тут не суженым попахивает, а полицией. На перекрёсток, конечно, выйти можно. Вот только долго ли мы там простоим (даже в полночь при нескончаемом движении авто в мегаполисе), тоже вопрос спорный. Гребешок на чердаке повесить однозначно не получится. Гадай потом, какой бомжик им расчесался! В общем, решили выбрать самое простое – гадание с кухонным ножом и доской, а также ворожбу по теням.
Антураж и организацию на себя полностью взяла Лиза, как спец по теории разных магических действий. На мою долю выпала подготовка вкусняшек для поднятия настроения. В этот раздел входили глинтвейн, фрукты и, конечно, шоколад. Без последнего не только гадать, думать-то иногда плохо получается.
Собрались заранее, вечерком, чтобы до полуночи настроиться на нужную волну и определиться с желаниями. У своих я до утра отпросилась. Муж, конечно, похихикал: куда там мужикам наши дамские хотелки понять? Однако, за детьми один вечер присмотреть, ужином накормить и спать уложить согласился. Правда, пальчиком пригрозил и велел вести себя прилично. Как будто когда-то по-другому было.
Лизе же и разрешения спрашивать не у кого. Не везёт ей с мужиками. Собственно, ей суженого и предстояло нагадать. Только одной же страшно. Поэтому я не только для компании нужна, но ещё и для поддержки. В общем, всё как по классику: «Раз в крещенский вечерок девушки гадали».
Глинтвейн разлился теплом по телу, разгоняя кровь, шоколад усилил выработку гормона счастья. И за полчаса до полуночи Лиза приступила к подготовительным мероприятиям, попутно поясняя свои действия пространными рассуждениями о взаимодействии простых смертных с нечистой силой, призванной не только вредить, но и помогать иногда. Как это и происходит во время «умирания» зимнего солнца и его же возрождения и поворота к весне в День зимнего солнцестояния. А что календари там поменялись и зимнее солнцестояние уже давно прошло, это нечисть не волнует. Если по новому календарю Крещение 19 января, значится, так оно и есть. И все тёмные силы якобы об этом хорошо осведомлены.
Первым делом Лиза налила в блюдце молока, выбрала самую вкусную конфету и разместила это у входной двери со словами: «Добрый дядька Домовой, стереги ты наш покой, нечисть к дому не пускай, пусть гуляет по лесам». 
Потом достала церковные свечи, расставила их по комнате в нужных местах, определённых по каким-то мудрёным магическим законам. Одну свечу подожгла спичкой, все остальные – этой свечой. Первой же потушенной свечой очертила замкнутый круг вокруг журнального столика со всеми подготовленными атрибутами и нами, сидящими на низких стульчиках. Это чтобы никакие нежити к нам ручки свои не протянули и, не приведи господи, на тёмную сторону не утащили. Свет во всей квартире мы выключили. Свечи создавали таинственную и очень волнительную атмосферу.
На столике лежала кухонная доска, вокруг которой были разложены бумажки, свернутые пополам, и небольшой кухонный ножик – его предстояло вращать на этой доске. Роль курантов сыграл смартфон, в котором мы выставили будильник ровно на полночь. И началось магическое действо...
– Крути ты первая, – почему-то шёпотом прошелестела Лиза.
– Чего это я-то первая? Это же тебе суженого нагадать нужно, – так же тихо ответила я.
– Страшно мне что-то. Ладно, давай я.
Рука у Лизы дрогнула, и нож, описав даже неполный круг, указал остриём на первую бумажку.
– Вам подарят шубу, – прочитала Лиза и обречённо вздохнула. – Шубу так шубу, тоже не лишнее. Твоя очередь.
Я раскрутила нож посильнее, он сделал аж два оборота и застыл.
– Вам подарят кольцо, – провозгласила я своё предсказание.
Лизка хмыкнула и уже увереннее крутанула нож. На её бумажке в этот раз было что-то расплывчатое: «Вы перестанете унывать».
– А то я когда-то унывала, – выдала она и, скомкав, положила бумажку рядом с первой.
Моим следующим предсказанием было: «Вы влюбитесь». Ну вот! А оно мне надо? Я вроде как счастлива замужем, зачем мне приключения на собственную... в смысле, голову. Настроение Лизы заметно поползло по нисходящей, и она с некоторым возмущением раскрутила нож в третий, последний по правилам, раз. Взяла бумажку и, не разворачивая, положила её рядом с собой.
– Читать не будешь?
– Сначала ты, а потом я свою посмотрю.
– Ладно, – спорить не стала.
Нож закрутился как-то слишком весело и бодро, сделав несколько оборотов, и застыл между двух бумажек.
– Бери по часовой стрелке, – поучала Лиза.
По часовой, так по часовой. Я развернула бумажку...
– Блин, Лизка. Вот ты мне скажи, где эти надписи надыбала и по какому принципу выбирала, что писать?
– Где-где, в инете, конечно, ты другие источники знаешь? Чего у тебя там, не томи.
– Вам предложат выйти замуж, – трагичным голосом зачитала я надпись на своей третьей бумажке.
– Чёрт! Ой, прости господи, – суеверно перекрестилась моя соседка и, тяжело вздохнув, развернула свою. – Вам предложат новую работу, – озвучила обречённо. – Конечно, что же ещё – работать, работать и работать до упора, пока упор не упадёт. Вот же ж... Давай хоть шоколадом заедим такое горе, что ли.
Вторым актом марлезонского балета предполагалась ворожба по теням, но Лизе явно требовался перерыв после неудачных предсказаний первого тура. Поэтому защитный круг она расчертила в обратную сторону, свечи мы погасили, а электрический свет включили, дабы не забыть, в каком веке живём.
Остывший глинтвейн оживили, подогрев его на плите. А потом и души свои им погрели. Шоколад и мандаринки вернули хорошее расположение духа. И пока ещё время не подошло к «первому крику петуха», условно, конечно, решили продолжить наше таинственное занятие.
Для этого потребовалась перемена дислокации оборудования. Злополучная доска и нож вернулись на законное место на кухонном столе. Журнальный столик придвинули к стене и установили на нём заранее изготовленный экран из листа ватмана, натянутого на самодельную рамку, – творческое изобретение Лизы. Стульчики поставили напротив экрана. Небольшой металлический поднос на поролоновой подложке (в целях пожарной безопасности) и два листа обычной бумаги положили перед собой. Далее Лиза повторила ритуал с зажиганием свечей и рисованием защитного круга. Теперь можно и начинать.
– Теперь ты будешь первой, – безапелляционно заявила Лиза.
– Ладно. А делать-то что?
Лиза кратко объяснила, а я заметила, что у меня почему-то слегка задрожали руки. «Странно», – мелькнуло в голове, но отступать уже было некуда. Я скомкала лист бумаги, подожгла его край от рядом стоящей свечи и положила догорать на поднос. В тёмной комнате неровным отблеском свечей подсвечивался только белый экран, теперь он озарился ещё и ярко вспыхнувшим огнём от листа бумаги. Огонь будто веселился, пожирая предложенное лакомство. По экрану заплясали немыслимые, странные тени...
Они двигались, переплетались, образуя какой-то совершенно фантастический узор древних рун и символов. Но разобрать хоть что-нибудь внятное пока не удавалось. Неожиданно горящий листок издал некий шипящий звук. Мы вздрогнули. А на ватмане явно отразилась фигура на двух крепких лапах и с маленькой головой. Тени заплясали, вздрогнули, и у фигуры развернулись два широченных крыла.
– Ой, мамочки, это дракон? – прошептала Лиза.
– Не знаю, – не то чтобы сказала, а, скорее, подумала я.
Фигура будто развернула к нам голову… И тут огонь погас, листок догорел и осыпался бесформенной горсткой пепла. Вот только дракон на экране никуда не делся. Более того, от экрана к нам потянулась лапа с отчетливо видимыми острыми, как кривые ножи, когтями.
– Свят, свят, свят, господи, спаси и сохрани, – истово крестилась и шептала Лизка, второй рукой вцепившись в меня.
У меня перехватило дыхание, а драконья лапа тянулась к нам с неизбежностью летящего по рельсам поезда. Маленькие глазки дракона наливались красным, хотя изображение оставалось чёрно-белым. Пасть раскрылась…  в глубине же её будто собирался клуб белёсого дыма.
На кухне грохнуло, будто что-то упало на пол. Этот звук словно вернул меня в реальность. В дальних уголках моего подсознания сработал наконец инстинкт самосохранения. Я схватила свечу, от которой поджигала бумагу, и начала ею крестить экран – вверх-вниз, слева направо. Или справа налево. А как надо? Да какая разница! Экран начал медленно светлеть, лапа вместе с когтями таять в воздухе, фигура дракона расплываться.
– Лизка, блин, да отпусти ты меня, синяк же останется! – вдруг заорала я, сама не узнавая свой голос.
– Ты видела? Видела? Это что, правда, вот сейчас… лапа…
– Видела. Знаешь, а ещё говорят, что с ума коллективно не сходят. Чёрт бы тебя побрал с твоими затеями.
– Не поминай нечистого, не время, – буркнула Лиза и снова перекрестилась.
Почему-то и я повторила за ней размашистый жест крещения, хотя никогда этого не делаю. Дышать стало легче.
– Ну что, сама-то будешь ворожить? Вдруг у тебя что-то доброе получится, – не скрывая ехидства, спросила я, когда дыхание более или менее восстановилось и сердце перестало бешено колотиться.
– Знаешь, что-то мне расхотелось: что есть, то есть, и будь что будет, – трусливо зашептала Лизка.
– Да уж, – только и осталось добавить мне, так как ничего умного в голову не приходило.
Мы затушили свечи, включили свет во всей квартире и отправились пить чай с липой и мятой, чтобы успокоить расшатанное воображение. На кухонном полу лежал почему-то упавший с доски нож. Тот, которым мы гадали. А за окном вдруг разлился колокольный звон, хотя ближайший храм от нашего дома находился довольно далеко и звук колоколов обычно заглушал вечно ревущий проспект.
Мы молчали, прихлёбывая ароматный чай из изящных, тонкого фарфора, чашечек. Но долго молчать и думать – это не про мою соседку. И она заговорила. Голос уже не дрожал.
– А всё-таки это было здорово! – вдруг выдала она. – Смотри, дракон по всем толкованиям – это хороший знак. Он сулит прибыль, достаток, новую любовь, успех в делах.
– Вот ты сейчас кому это говоришь?
– Тебе. Это же тебе дракон явился. Значит, у тебя всё будет хорошо.
– А что – сейчас у меня что-то плохо?
– Не знаю, но пусть будет ещё лучше.
– Добрая ты наша, а ничего, что этот хороший знак почему-то был не слишком добродушен и тянул к нам свои когти?
– Ну… не знаю. Может, что-то его разозлило? Может, мы что не так сделали?
– Опять не так? В прошлый раз, когда ты зелье приворотное варила, твой Колька почему-то сразу ноги сделал.
– Не я, а мы варили.
– А кровь-то твоя была.
– Значит, Колька мне судьбой не назначен. Да и фиг с ним, всё равно он дурак. И хорошо, что свалил.
Расстались мы уже под утро, умяв весь шоколад и мандаринки. Самое интересное, когда я уходила домой, обратила внимание, что блюдце у двери было пустым, точно языком вылизанное, а конфета исчезла. Кошки у Лизы нет, собаки тоже… Но думать сил уже не было, очень хотелось спать.
Проспав до обеда, что мне милостиво позволили мои домашние, я уселась на кухне, чтобы выпить кофе. Мужу рассказала в двух словах наши мистические впечатления, но его это не впечатлило. Мужчины – существа с другой планеты.