Моя жизнь моя судьба Надежда Глотова 1949 год

1949 год.
Переписка была редкая с роднёй матери и отца. Отцу писала сестра Нина, присылала свои фотографии.
Первый класс окончила, перешла во второй. Научилась читать, писать и считать. Уже в библиотеке брала книжки. Дед Гриша к школе прислал мне букварь – это была моя первая книга, а внутри была запись: «Надя, учись только на «отлично». Это писал твой дедушка Григорий на память Наде, своей внучке». Это было в 1949 году, в сентябре. Долго я хранила этот букварь. Жаль, сохранила только запись деда, вырвав листок, а сам букварь где-то оставила, так как часто переезжали с места на место, и мать запрещала букварь таскать.
Время проводила разнообразно. Дружила со многими детьми. Влекло меня к разным. Из приезжих немцев была одна девочка с физическим недостатком, у неё на лбу росла большая шишка, что даже глаза скосило. Её дразнили, никто с ней не играл. Я первая вызвалась с ней играть и пообещала, что кто будет её дразнить, то я буду за неё заступаться. Она потом так ко мне привязалась, бегала за мной, что даже порой мне надоедала.
И вот как-то играли мы в жмурки: одному завязывают глаза, он нас ловит, а мы от него убегаем. А кругом были деревья. Я азартная, вошла в игру и потеряла над собой контроль, бегала быстро. И вот убегаю от ведущего, глаза на него, а ноги в другую сторону несут, да как налетела на дерево, ударилась головой, у меня во лбу и выскочила косточка. Я испугалась, что у меня лоб будет такой же, как у той девочки, убежала за сараи и начала вдавливать косточку в лоб снова, чтобы она встала на своё место. Домой идти побоялась, там в углу стояла палка. Вправляла, вправляла – справилась. Косточка встала на своё место. Ведь и не думала о плохом, а вдруг что-нибудь случится. Нет, всё обходилось хорошо.
Однажды мать и я с подружкой пошли в поле за травой козе Зойке. Вышли, погода была нормальная. Вдруг налетел ветер, тучи собрались, потемнело, началась такая сильная гроза – гром, молния. Я сильно испугалась и побежала домой. Мать с девчонкой укрылись где-то, меня зовут к себе, а я их не слушаю, бегу в большущем страхе, а куда бегу – ведь дом был закрыт, ключ у матери. Дождь лил как из ведра, промокла до нитки, прибежала к дому, встала, прижавшись к двери.
Идёт соседка, позвала меня к себе переждать дождь. Ведь не пошла, так и стояла, пока не пришла мать. Как когда-то ночью в грозу дома была одна, так и сейчас хотела спрятаться дома.
В этом же году в июле. Рядом с домом у нас стояло большое тутовое дерево, я любила под ним играть в куклы-домики. Сижу на металлической скамейке и чувствую, что подо мной земля трясётся. Люди все повыскакивали на улицу, я тоже отошла подальше от дома. Смотрю, а земля волнами ходит. Сильное было землетрясение. В прошлом, 1948 году город Ашхабад весь разрушился (https://ru.wikipedia.org/wiki/Ашхабадское_землетрясение). И у нас было баллов шесть-семь. Потом мы бегали смотреть трещины в земле, страшно было. (Вероятно, речь идёт о Хаитском землетрясении, которое случилось в июле 1949 года: – Примеч.ред.)

В Таджикистане после очищения его от басмачей быстро развивалась промышленность и сельское хозяйство. Главное достояние – это «белое золото», то есть хлопок.
По берегам рек строились разные поселения: совхозы, колхозы. Стройка тоже быстро шла: школы, больницы, клубы, библиотеки, жильё.
У реки Вахш быстро росли совхозы. Совхоз «Вахш» состоял из нескольких отделений. Первым, наверное, родился Семеновод, где занимались семеноводством хлопка, выводя лучшие его сорта, зерновых и бахчевых культур, фруктовых деревьев. Потом появилось третье отделение совхоза, где была большая средняя школа, там в основном жили русские и переселённые с Волги немцы. Жили сначала все в квартирах барачного типа.
Была большая машинно-тракторная станция.
Летом 1949 года мы переехали на второе отделение. Оно сначала было небольшое, просто кишлак. Но в эти годы быстро стал расти совхоз. Строилось жильё – уже отдельные домики из 2-х-3-х комнат, с приусадебными участками. МТС, все культурные заведения, территория совхоза расширялась. Это отделение было связующим всех других отделений (их было несколько) с главным – Семеноводом. Оно выглядело городком.
Во втором отделении организовано было ФЗО (фабрично-заводское отделение), где молодёжь жила в общежитиях и обучалась разным рабочим и сельским профессиям. Там преподавал и мой отец (Николай Яковлевич Глотов – Примеч.ред.) до последних дней своей жизни. Потом это ФЗО переименовали в техникум, и второе отделение стали называть «Совхоз-техникум». Росла его популярность и культурный уровень.
Совхоз «Вахш» был значим не только для Таджикской ССР, но и для всей страны
Осенью 1949 года совхоз «Вахш» посетил Л.М. Каганович или Н.А. Булганин, точно не помню. Только помню, как на нашем отделении ждали высокого гостя.
Мы, ребятишки, были самые любопытные, везде успевали.
Вот расстелили ковровую дорожку, собрались люди, руководство (руководителем этого огромного совхоза был Ю.Д. Воронин – среднего роста мужчина, умно руководил хозяйством, народ его уважал).

Справка:
Юрий Дмитриевич Воронин:
Родился 23 апреля 1913 года в селе Китовка Карсунского уезда[1] в крестьянской семье. В конце 1920-х годов с семьёй переехал в Таджикистан.
Окончил сельскохозяйственный техникум, работал агрономом по семеноводству в хлопководческом совхозе «Семеновод».
Участник войны.
Член КПСС с 1946 года.
Окончил Таджикский СХИ (заочное отделение).
После войны – агроном, главный агроном, директор совхоза «Семеновод».
С 1950 года директор совхоза им.Куйбышева, который затем был реорганизован в совхоз-техникум им.Куйбышева Курган-Тюбинского района Таджикской ССР.
В 1965-1967 гг. в среднем за год получил урожай тонковолокнистого хлопка 32,7 ц/га на площади 3400 га.
Депутат Верховного Совета Таджикской ССР 3-го созыва. Член ЦК Компартии Таджикистана в 1958-1963, кандидат в члены ЦК в 1956—1968 и с 1963 г.
В 1962-1963 годах первый секретарь Курган-Тюбинского горкома КП Таджикистана.
Герой Социалистического Труда (1948). Награждён двумя орденами Ленина, орденом Отечественной войны II степени, 3 орденами Трудового Красного Знамени, двумя орденами «Знак Почёта», 3 медалями СССР, медалями ВСХВ и ВДНХ.
Кандидат экономических наук.
С 1977 г. на пенсии.
Умер в 1989 году. (https://www.wikiwand.com/ru/Воронин,_Юрий_Дмитриевич, https://warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19059)

Подъезжает легковая машина, выходит из неё человек небольшого роста, городского типа, мне показался добрым. Он не пошёл по дорожке, его она смутила, был очень прост и скромен, сказал: «Я такой же человек, как и вы все, труженики, не надо было стелить эту дорожку, меня радуют ваши трудовые успехи для блага нашего советского строя». Пожелал всему народу успехов в труде, здоровья и ещё больших вложений в строительство нашей советской страны. Быстро потом ещё куда-то отправился в сопровождении всего нашего населения.
Воронин долго руководил этим большим совхозом, так как был грамотным и умелым хозяйственником. Я его видела много раз. Потом его перебросили в другие районы Таджикистана, а назначили Шарифа Ульфатова, из местных.
«Почти тридцать лет возглавлял совхоз-техникум им.Куйбышева Курган-тюбинского района Юрий Дмитриевич Воронин, удостоенный за заслуги в достижении высокой рентабельности хозяйства звания Героя Социалистического труда и других государственных наград. А в 1977 году он со строгим партийным взысканием был освобождён от должности директора только за то, что осмелился протестовать против строгого приказа Курган-тюбинского обкома партии продолжать сбор хлопка-сырца поздней осенью и приступил к вспашке. «Собирать полупустые коробочки на верхних ярусах – это пустая трата сил и средств», – убеждал он.
В те годы представить себе нельзя было, чтобы  человека, имеющего партийное взыскание, упомянули добрым словом в газете. Латифи умудрился нарушить этот строгий партийный закон и опубликовал о Воронине очерк в «Правде», где отметил все его заслуги. А в следующую свою поездку в Вахшскую долину он решил навестить ветерана. Увидев во дворе своего дома Отахона, старик обнял его и заплакал»

К школе мы переехали на второе отделение совхоза. Жили мы уже в отдельном доме из двух комнат. В одной комнате пол был цементный – это была кухня. Там стоял обеденный стол. И поставили мне стол, за которым я делала уроки, лежали мои школьные принадлежности. Другая комната побольше: там стояли две кровати, стол посредине, шкаф. Полы деревянные.
Печка была на кухне.
Рядом участок земли. И ещё дали огород в поле.
Зато школа была четырёхклассная из двух корпусов – в одном учились русские, в другом – таджики.
Совхоз расширялся, население увеличивалось за счёт приезжих. Многие были из Сибири.
Когда мы прибыли сюда, мать встретила свою знакомую из Бердюжья, тётю Уляшу (Ульяну). У неё было два сына. Один взрослый уже, жил в Сталинабаде. Другой – Колька, мой ровесник. Очень озорной был. И когда меня увидела, а она хотела дочку, сразу я ей понравилась, всё говорила: «Надя, приходи ко мне». Муж у неё погиб.
Рослая, красивая была тётя Уляша, работящая, за всё хваталась, и всё у неё в руках быстро, хорошо и много делалось. Если пойдёт собирать хлопок, то быстрее всех обчищала ряд, и хлопка у неё было по два-три мешка. Часто плакала по мужу, очень его любила, на этой почве стала слепнуть.
В совхозе в основном жили и работали русские. Были магазин, медпункт, большая библиотека, своя пекарня, контора, МТС. Планировалось построить профессионально-техническое училище (ПТУ), новую среднюю школу.
Семья моя жить продолжала в том же темпе: вроде семья и каждый сам по себе. Я была у них для того, чтобы, с одной стороны, вылить свои эмоции, неурядицы, довести до слёз. С другой – меня просто не видят. И я мирилась, считала, что, видимо, так все и живут.
Было много детей, но не находила в их среде ни друзей, ни подружек.
В школе в одной комнате классы были спаренные: первый и третий классы и второй и четвёртый классы. Я уже училась во втором.
Парты стояли в два ряда. Учительница Раиса Павловна, в меру строгая, справедливая. У неё большая семья: отец был главным бухгалтером совхоза, её муж погиб на войне, мать – домохозяйка, четверо детей, самая младшая дочь чуть постарше нас была. С ней никто не играл после того, как она, пригласив нас, ватагу детей, к себе домой, решила похвастаться своим большим домом, и когда завела нас в комнату-склад, где всякие крупы, мука и прочие продукты стояли мешками, мы все были удивлены, так как все жили впроголодь. Назвав её буржуйкой, никто с ней после этого не дружил, её сторонились.
Семья бухгалтера Дегтярёва – отец, мать, трое детей. Светка, моя ровесница, Павел – её брат. младше нас на год-два. Держали они корову. Светка была двуличная, но иногда меня звала к себе играть. Я любила у них есть тюрю. Не жадные были. Мать очень любила детей. Всех называла ласково, уменьшительными именами: Светочка, Наденька. В семье были доброта и забота, никакой ругани, а тем более битья. Мы часто вместе со Светкой делали уроки, если не получалась задачка, то её отец с удовольствием нам помогал.
К этому времени я себя уже обслуживала полностью: постирать, погладить. в квартире порядок навести, делать всякие поделки, шить, вышивать, училась вышивать на швейной машинке. Короче, была трудолюбивая, всё чем-то была занята, на улице не бегала бестолково.
А чтобы искупаться в арыке (протекал рядом с домом), я вырыла типа колодца – в глубину до пояса и в длину во весь рост. Тут и купалась, когда было жарко, а с гурьбой девчонок и мальчишек не ходила.
Но меня уважали за серьёзность, деловитость, если что обещала, то исполняла, много попусту не говорила, больше наблюдала, прислушивалась, под чьё-то мнение не попадала – у меня было своё мнение, своё слово и решение. Я больше тянулась ко взрослым, а сверстников считала за малышню.
В хозяйстве у нас была коза Зойка, завели кур. Мать доила козу, которая давала молока по два литра. А яйца собирать любила я. Вскопали землю вокруг дома для будущего года. Мне было выделено место для цветов.
Построила-слепила печь мать во дворе сама, готовили ещё на улице. Иногда отец приносил рыбу.
Жили вроде не бедно за счёт труда своего, но и не богато.
Спали на улице. Чтобы не кусали комары, над кроватью натягивали накомарники. С четырёх сторон кровати закреплялись палки, сверху делали рамку из реек, шили чехол из марли и надевали, получалось, как в шатре. Было спокойно, что все люди спали на улице, не было воров и хулиганов. Люди доверяли друг другу, уважали, не было сплетен, каждый был готов прийти на помощь другому. Всё было открыто.
И опять появилась у нас собака – щенок среднеазиатской овчарки. Красивый, бежевого цвета, ушки и хвостик короткие. Быстро рос. Жил и спал во дворе. Умный, серьёзный. Видимо, отец привёл его опять с рыбалки.
Но вот однажды мы ещё спали, а наш Дружок приволок откуда-то полмешка муки и оставил поклажу у двери дома, чтобы заметила хозяйка и его похвалила. А вместо этого вот что получилось...
Дорога была пыльная, виден был ясно след волока мешка. Мать это увидела, испугалась, что придут ругаться, отцу ничего не сказала и, дождавшись его ухода на работу, взяла мешок, запихала в него Дружка, завязала и волоком потащила его к большому арыку-сбросу (так мы называли большие арыки). Было ей тяжело и просила меня ей помогать. Я плакала, мне было очень жалко Дружка, просила мать не топить собаку, но всё было напрасно. Со мной в семье не считались и права голоса я не имела. Так на моих глазах был сброшен мешок с Дружком в воду, где быстрым течением его унесло. Я ревела в голос, мать не обращала внимания. После я убежала от неё в свой цветочный домик и долго-долго плакала, жалея собаку. Дня три или более я ни с кем из родителей не разговаривала, особенно с матерью. Мне было так одиноко и жаль Дружка!

В школе занимались с утра. Учительница занималась одновременно с двумя классами. В нашем кабинете находились второй и четвёртый классы.
Я пришла в класс, села за первую парту, с обеих сторон сели Стасик и Колька – видишь ли, я им понравилась. А была рослая девочка я – учительница посадила меня за третью парту и мальчиков рассадила с другими девчонками. видимо, поняла сразу их симпатию ко мне. Занималась попеременно учительница то с одним классом, то с другим. Даст задание одному ряду, потом – другому. Иногда доходило до смешного. Спрашивает ученика второго класса, и если он не отвечает, например, по таблице умножения, то четвёртый класс подсказывает, да неправильно, вот было смеху с их стороны и обиды с другой.
К праздникам мы, ученики, готовились все вместе. Наряжали класс, выпускали стенгазеты. В классе не было ни штор, ни наглядных пособий. К Новому году вместо ёлки наряжали гуза-паю (на чём растёт хлопок) – выберут самый высокий, густой куст, обмотаем каждую веточку белой бумагой и наряжаем самодельными игрушками. Кто что-то склеит, вешали конфетки в фантиках. Я любила вырезать корзиночки, снежинки. Раздобыли бумагу жёлто-коричневую тонкую – я из неё вырезала различные рисунки, и вешали на окна вместо занавесок, склеивали цепи, гирлянды. Меня хвалили, а ученики с уважением рассматривали мою работу. Было весело, шумно и празднично.