Впервы напечатан в газете Брянские известия 9. 03

                Владимир ВЛАДЫКИН

                НЕПРОЩЁННАЯ ЛЮБОВЬ

       В то время, к которому относится эта история, я работал в отделе писем выше названной газеты. Писали нам по разным житейским случаям, иногда — на самую неожиданную тему. Но об очень сугубо личном, а то и об интимном –– довольно редко. Однако в почте редакции можно было встретить и такие письма. Вот передо мной лист из хорошей белой бумаги с компьютерным набором. Текст укладывался всего в несколько строк.
       «В конце прошлого года,–– писал автор, который хоть и подписался, но просил не называть его настоящим именем,— я был по своим коммерческим делам в вашем городе. Всегда в командировках интересуюсь местной прессой. И мне в руки попался номер «Губернских известий» с рассказом «Прощение любовью». Он меня так взволновал, что несколько суток не мог ни спать, ни есть. Говорю об этом не ради красного словца. Так всё и было! История, описанная вашим автором, произошла и со мной, только... Только с точностью наоборот. Я снова у вас в командировке. Хотите узнать, что произошло с моей семьёй, приезжайте»,–– далее стоял адрес одной из гостиниц нашего города.
       Я и направился пешком в известную горожанам и гостям гостиницу «Береста», которая стояла недалеко от нашей редакции. Я показал администратору служебное удостоверение, затем спросил, в каком номере проживает интересующий меня человек с такой-то фамилией. Миловидная женщина с выразительными чертами, с хорошо наведённым макияжем, что указывало на её вовсе не происхождение служащей сервиса, а на то, что у неё хорошо развит эстетически вкус и она поклонница и почитательница, как говорили в старину, изящной словесности, что она любит хорошее общество. Как бы в доказательство на столе лежала какая-то книга. А коли у неё на правой руке безымянного пальца не было обручального кольца, то её тщательный уход за лицом, требовавший много времени, подсказывал, что она не обременена заботой о семье. И я заметил, как только  назвал фамилию, имя и отчество интересующего человека, как тут же она оживилась.
      –– А что у него могло случиться? –– спросила она, как мне показалось, обеспокоенно, точно он был для неё не просто, постоялец гостиницы, а близкий человек.
      ––  Я не могу без его разрешения называть то, что меня сюда привело, поймите правильно...
      –– Что-нибудь серьёзное? –– и её серо-голубые глаза смотрели на меня так пристально, как будто умоляли. 
      –– Вы так озабочены, что мне приходится думать, вы к нему имеете какое-то отношение. Уверяю вас, о доверительной встрече я не могу распространяться, если он даже вам не безразличен.
       Женщина смутилась, и её чистое бледноватое лицо слегка покраснело.
       –– Простите, я могу подняться на нужный мне этаж?
       –– Да, да, конечно, я вас не задержала! А мне ваша фамилия известна. Читаю ваши очерки.
       –– Спасибо, –– поблагодарил я, и мельком взглянул на её форменное платье. Меня интересовал бейджик  На нём её имя и фамилия выведены крупными буквами –– «Оксана Веригина».
       На четвёртый этаж, экономя время, поднялся на лифте. Быстро нашёл нужный мне гостиничный номер. Постучал, боясь, что хозяина на месте не окажется. И тут же послышались шаги по слегка скрипучему паркетному полу. И следом  открылась дверь:
      –– Я по вашему письму, –– сказал я.
      –– А-а, это хорошо, проходите...
      Я вошёл в номер следом за хозяином  Он был чуть выше среднего роста, стройный, моложавый И тут же мне указал рукой на кресло, которое стояло ближе к окну. Он и я сели почти одновременно. Я развернул своё удостоверение. Он, не беря его в руки, слегка наклонившись в мою сторону, тут же назвал своё имя и фамилию, которыми и было подписано обращение в редакцию.
      –– Я Валерий Верников. Вы знаете, те несколько строк я написал через три дня после прочтения вашего очерка. Он мне так понравился, и стало так горько, что я пожелал, чтобы вы меня выслушали. Но сейчас, когда прошло ещё несколько дней, я немного успокоился. И теперь не знаю, надо ли рассказывать о моей потери спустя десять лет после трагедии. Вы оставьте свой телефон. Я вам позвоню, когда почувствую, что не могу утаивать о том, что обозначил в своём письме. Знаю, ваша газета рядом с гостиницей. Администратор часто покупает в киоске вашу газету. Приносит и мне. Я скоро уезжаю. Дела все улажены. Тогда и позвоню,  а пока не готов ответить.
     –– Хорошо, звоните. Если меня не будет на месте, оставьте телефон.
      Я ушёл по своим газетным делам, через два дня он мне утром позвонил.
     –– Вечером я уезжаю. Приходите прямо сейчас, если вы заняты, то, как освободитесь.
     –– Не беспокоитесь, буду через минут двадцать.
     ...Я сидел в том же кресле. Валерий Николаевич о чём-то сосредоточенно думал, глядя как бы  мимо меня.
     –– Ваш очерк написан на подлинной истории? –– спросил он, видимо, с чувством недоверия.
      –– Да, это моё обязательное условие. Так  можно только рассказ сочинить.
      –– Я вам верю и в вашу историю. Трудно такое выдумать, не зная факта Так всё толково написано...
      Виталий Николаевич взял с журнального стола пачку сигарет, протянул мне. Я поблагодарил и  ответил, что давно не курю, и попросил разрешение, может ли он закурить. Я кивнул в знак согласия... Прежде чем начать, он долго думал...
     ...Когда через два часа я услышал его грустную историю, несколько минут мы молчали. Потом он встал. из кресла, снова закурил и стал ходить по номеру. И я у него спросил?
      –– Виталий Николаевич, я хочу написать очерк, который меня взволновал, так же, как мой первый.
      –– Вы не против, если я напишу от первого лица, то есть от вашего.
      –– Просите, не нужно,  пишите, как у вас лучше получается.
      –– Спасибо! Хорошо, не возражаю. Вы напишите адрес. Я на него вышлю несколько номеров.
      –– Незачем! Мне достаточно и одного, –– он помолчал. –– Мне вышлет Оксана. Вы с ней уже виделись.
       Я в согласие кивнул, и подумал: «Вот почему администратор так была заинтересована в своём клиенте. И дня через два из-под моего пера вышла такая история.
      У Виталика с Оксаной семейная жизнь началась по любви и согласию в ту ещё пору, когда выпускников вузов распределяли. И после успешного окончания медицинского института девушка попала в город, где жил Виталик, двумя года¬ми раньше окончивший институт по специальности инженер-электронщик. Через полгода они поженились.
       Молодому мужу стало известно, что у Оксаны на четвёртом курсе был роман со студентом того же медицинского института. Руслан был высок, строен, черняв, избалован вниманием девушек. Доверчивой Оксане казалось, что он любит только её одну. Наивная, она думала, что встретились они навсегда, тем более что несколько месяцев дружбы для испытания взаимных чувств казались ей внушительным сроком.
      Но однажды Оксана случайно увидела Руслана в обществе другой девушки. Для неё, не терпевшей предательства, было вполне достаточно, чтобы больше не видеть человека, которому она так безоглядно доверяла. Руслан же просил прощения, уверял, что ничего не было, кроме нескольких прогулок и разговора об учёбе с той девушкой: Аня якобы сама с ним заигрывает.
       Оксана ему поверила, ибо не раз видела, как на Руслана кидали взоры встречные девушки. Поняла, что неприлично ревновать, толком не зная, к кому и за что. Ведь он предпочитает её, Оксану. И даже гордилась втайне, что её парень многим нравится. Но снова срыв: как толь¬ко Руслану подвернулась смазливая мордашка, он переметнулся к ней.
      Оксана мучилась: простить или... Ответ пришел неожиданно. К ней в общежитие заявилась та самая Аня и объявила смело, что беременна, что у неё есть все права на Руслана...
      На этот раз его раскаяние-покаяние, мольбы и заверения не трону¬ли Оксану: она разорвала отношения с обманщиком окончательно...
      Виталик с Оксаной был счастлив. Она работала в детской поликлинике, а он ведущим специалистом в одном заводском НИИ. У молодых родился сын...
И надо же такому случиться — в тот же город заявился Руслан в качестве хирурга гинекологического отделения. Со своей бывшей возлюбленной он встретился вроде бы случайно.
     –– Ты женат? Нет? Почему же до сих пор никого не осчастливил? — спросила Оксана. В ответ прежняя песня:
     —Тебя забыть не могу. Хочу, чтобы ты стала моей. Женщины были — я же не монах.
      Но по-настоящему любил только тебя.
     -– Похоже, ты не изменился,— заметила Оксана. — Нет, Руслан, я счастлива и не предам мужа. Не надейся.
     –– Постой, не уходи. Что я должен сделать, чтобы ты поверила?
     –– Ничего! Женись.
     –– Только на тебе, разведись!
     –– Когда-то я пыталась тебе верить. И всегда обманывалась... –– Довольно, к прошлому возврата не будет!
     После этой встречи Оксана стала как бы другой, возвышенной, уважающей себя за то, что раскусила тогда Руслана.
      Она не хотела говорить мужу о разговоре с бывшим однокурсником. Хотя от неё же самой Виталик уже знал о Руслане: с первых дней знакомства отношения они построили на взаимном доверии. Но тут же поняла, что тайн от мужа не должно быть. Лучше быть до конца откровенной.
      Виталик, не прерывая, выслушал её, поверив в чистосердечное намерение своей любимой жены. Хотя в душе всё-таки остался неприятный осадок от того, что Руслану, этому донжуану с непомерным честолюбием, со своей фальшивой любовью, собственно, наплевать на то, что люди счастливы. Интуиция подсказывала: соперник исключительно из уязвленного самолюбия попытается любыми путями разбить семью. Однако Виталик, не будучи злопамятным ревнивцем, вскоре забыл, что где-то здравствует его соперник, вынашивающий месть...
     Прошло три года. И столько же исполнилось их сыну. А вскоре Оксана снова забеременела, ждали дочь...
      Несколько раз в гинекологическом отделении она встречалась с Русланом. Из разговора с ней узнал, что её муж стал безработным. Руслан пообещал помочь трудоустроить его через знакомых влиятельных пациенток, мужья которых связаны с крупным бизнесом. И Виталик получил место в одной фирме, занимавшейся поставками из-за границы телерадиоаппаратуры и другой техники известных иностранных фирм.
     После этого Руслан стал бывать в гостях у молодых супругов. Хотя; естественно, Виталику было не очень приятно быть обязанным этому человеку, но внешне они смотрелись как закадычные друзья.
     В тот момент, когда у жены начались схватки, Виталик был в командировке. Естественным путём Оксана не могла родить, потребовалось делать кесарево сечение. Таково было решение консилиума, Руслан же высказал мнение, что роды пройдут без вмешательства хирурга. Врачи непростительно замешкались, упустили время с началом oneрации, и ребёнок на свет появился мёртвым. Роженица потеряла много крови. Потребовалось срочно переливание. И тут произошло то, что можно назвать преступлением, так как  кровь оказалась инородной группы.
Молодая женщина умерла, не увидев в последний раз ни сына, ни мужа... Виталик же опоздал с возвращением из командировки на несколько часов.
      Расследование не установило вину врача Руслана Перова. Причина трагедии была подана так, будто донорскую кровь роддом получил со станции переливания крови, где якобы она была неверно промаркирована...
     Убитый горем муж так толком не узнал о конечном результате расследования, по чьей безответственности погибла его любовь. Хотя для него ответ очевиден — он убеждён в том, что в смерти жены виновен исключительно врач Руслан Перов.
    –– На каком же основании ты так считаешь? — поинтересовался я.
    –– Неразделённая любовь! — резко сказал он, и я не заметил, как он перешёл на «ты». — Если не мне, то не доставайся никому! Философия эгоистов. Ты ту статью назвал «Прощение любовью». А если будешь писать об Оксане и обо мне, назови –– «Непрощённая любовь».
    Я так и сделал.  И мы с ним скоро расстались.