Вечера на хуторе близ... Глава 14

    Сюрприз, это такая тонкая штука, что его надо долго готовить. Вот, например, хотите Вы сделать сюрприз супруге. Никогда не готовили, а тут решили испечь торт на её день рождения. Вы же понимаете, что Вам надо сначала пару недель потренироваться, извести кучу продуктов, испортить несколько сковород и пару противней. Вот тогдааааа! Тогда, дааааа! Это будет настоящий сюрприз. Потому что купленный в магазине торт, какой бы он красивый не был, это чужой труд, и ни черта не говорит о ваших эмоциях и чувствах к человеку, которому предназначен сюрприз.
Когда сюрприз предназначен врагам, это имеет ещё большее значение. И, если ваша супруга догадывается, что Вы ей на праздник обязательно что-то подарите, то ваши враги даже догадываться не должны, что Вы проявили такое «великодушие» и приготовили им сюрприз. Тем более, этот сюрприз должен быть звучным, громким и ошеломительным!
    Я собрал все нужные и ненужные инструменты и засел на кухне в отдельном уголке, паять, лудить, кастрюли чинить. То есть, в смысле мастерить сюрприз!
- Макс?
- И? У тебя мысль появилась? Или ты уже хочешь её сказать?
- Нет. Я хотел спросить, ты знаешь, что ты делаешь?
- Игорь, за свои неполные три десятка лет, я таких штучек сделал уже не первую сотню, так что успокойся. Я могу сделать «Бабашку» даже из простых кухонных ингредиентов. Бабахнет правда не так, как профессиональная, но на крайняк, когда никакой нету и такая сойдёт. А сейчас, я делаю шедевр! Знаешь что такое шедевр?
- В твоем исполнении, наверное, любая штучка зарождается шедевром, у тебя ж, как говорит твоя тётушка, руки растут откуда надо! – Игорь рассмеялся.
- Ой, ой, ой, мелкий подхалимаж.
- Хорошо, давай по-крупному. Ты как Карлсон, который живёт на крыше -  самый лучший в мире изготовитель бомбочек! Так годится?
- Нууу, если таааааак! Тогда да, годится!
- И что ты будешь изготовлять?
- Любопытство не порок, но метод познания мира! Изготовлять буду часовой механизм для взрывателя.
- Из будильника, который ты купил?
- Ага, из будильника, лампочки и кроны, не считая проводов, припоя и ёкарного бабая!
- Какого бабая?
- Ёкарного! У Вас на Дальнем Востоке, что, нет замены матерным словам?
- А, ты про это. Есть, как же им не быть то! Но мы в этой конфигурации говорим: «ипона мама»!
- О как! Это связано с близостью Японии?
- Нет, это связано с тупостью японцев. Это рыбаки наши привнесли в литературный словарь края свою особую нелюбовь к японским торговцам. Они туда рыбу сдают, и их там частенько обманывают, на мелочах обманывают, но всё-таки.
- Макс, скажи, а ты когда-нибудь взрывал свои мины на самом деле?
- Игорь, если ты имеешь в виду, нюхал ли я порох, то да! И много раз! Я ведь имел выходы на боевую службу в Африку. Два раза по полгода был в Анголе. Участвовал в боевых действиях и против ЮАРовцев, и против УНИТА. Взрывал? Да, Приходилось.
- А я вот, только на занятиях. То, что я заложил в подземелье, на самом деле не совсем расчётное количество, я не помню уже, как рассчитывается. Но, ты не умел, а кому-то надо было взять на себя эту функцию.
- Не парься дружище, количество в замкнутом пространстве конечно важно, только твоя схема нерабочая, и там сейчас важно только наличие проложенных кабель-трасс и подрывные машинки, остальное мы исправим, - я, конечно, помню, как рассчитывается количество, но если честно, никогда этого не делал. Как-то не довелось взрывать в замкнутом пространстве.
- Макс! А у тебя бывало такое, что не срабатывало?
- Да!
- Часто?
- Смотря как считать. На учениях пару раз было. Один раз – неправильное соединение, второй раз – бегавший туда-сюда посыльный командира зацепил провод, и он просто отсоединился. Выдрали, в конце концов, всё равно меня, хотя потом комроты признал, что я был невиноват.
- А на боевой?
- И на боевой был один раз. Этот день я до сих пор помню в подробностях, до мелочей. Тогда, я чуть не погиб. С тех пор закладок было сотни, но ни разу не было осечки. – Я вспомнил этот день.

    Мы были на боевой службе в составе батальона морской пехоты на двух БДК в порту Луанда. В это время было серьёзное обострение между МПЛА и УНИТА, поддержанной Южной Африкой. В этой ситуации, по приказу из Москвы, мы принимали активное участие в патрулировании вместе с кубинским спецназом акватории военно-морской базы, близлежащего гражданского порта и нескольких десятков объектов различного назначения, включая президентский дворец.
Наши патрули ходили при полном вооружении в городе и окрестностях, заменяя бойцов МПЛА, которые в это время отражали наступление УНИТА. Там на линии соприкосновения работал и наш спецназ. Нас послали, как раз, на помощь одной таких групп, которая должна была уже под огнём противника спасти от захвата продовольственный эшелон, груженный «хлебом» Африки - маниокой и кукурузой. Как раз перед наступлением, новое правительство Анголы отправило этот эшелон голодающим южным провинциям. В связи с неожиданным наступлением ФНЛА и УНИТА, появилась угроза его захвата.
Как говорят крестьяне на Украине, лучшая валюта на сели – это водка.
За пузырь водки можно вспахать, привезти, увезти и сделать сотни различных других работ!
Для Африки, можно сказать, главная валюта - это еда! Дело не в том, что африканцы не пьют. Пьют, ещё как, в некоторых странах так заливают за воротник, что нашим и не снилось. Просто там нет национальной традиции - ставить пузырь на стол на каждый праздник, уж не говоря про каждый выходной.
В общем, этот эшелон, в условиях огромного дефицита продовольствия и фактического голода южных провинций, на тот момент, был ценнее золота.
Основную задачу выполнял наш спецназ. Отвлекающие силы – кубинцы! Наша задача была заминировать железнодорожный мост через небольшую речку и удерживать его до проезда ожидающегося эшелона. После этого мост следовало взорвать и убыть на базу в сопровождении местного проводника из военных МПЛА.
Нам, советским, такие задачи были по плечу, местные же вояки были вооружены в основном либо трофейным, либо нашим оружием, ввезённым в качестве помощи Народной Республике Ангола. А уж решать задачи спецназначения, для них было в новинку.
     Выдвинулись мы в район выполнения задачи с рассветом, и к обеду уже были на месте. В районе моста никаких, или точнее ничьих войск не было. Видимо, разведка что-то попутала, потому что мост стоял без охраны, и даже следов её не было.
Проведя предварительную разведку вокруг объекта, выставит секреты и посты охраны, мы приступили к минированию. Минировал я с четырьмя молодыми матросами, только закончившими учебку. Я, уже опытный минер, имевший за плечами не один десяток проведённых операций, и четверо пацанов, для которых это был первый выход на боевое задание, да ещё на чужой территории. Надо быть внимательнее, всё проверять не по одному разу. Я же понадеялся на добросовестность бойцов, так сказать, понимание важности момента! Бойцы важность момента понимали, просто опыта у них не было никакого, поэтому выполнили добросовестно, в том объеме, в котором они понимали.
После закрепления взрывчатки, я смонтировал схему, проверил провода, и упокоился.
Часика через два со стороны, с которой мы ожидали эшелон, послышался звук стрельбы, который то нарастал, то затихал. Там шел бой!
Мы не знали, это наш спецназ вступил в боевое соприкосновение с противником, или бой между неизвестными нам силами, но забеспокоились. И не зря!
Через минут сорок, первые «унитовцы» появились на противоположном берегу. К мосту ехал джип, вооруженный пулеметом с двумя бойцами неизвестной принадлежности. Они наблюдали за мостом, а мы наблюдали за ними. Наша засада была скрыта зеленкой, поэтому они нас не видели, хотя очень опасливо въехали на мост. Доехав до середины, решили, видимо для безопасности, обстрелять нашу сторону на всякий случай. И здесь случился тот самый эффект неожиданности, когда нервное напряжение заставляет бойца судорожно дёргать за спусковой крючок.
Несмотря на то, что место обстрела было далеко от наших позиций, кто-то из молодежи нажал на спуск и раздался выстрел! Боец не попал, но с той стороны уже разворачивали джип. Снайпер снял двух солдат в машине, но этим мы себя раскрыли окончательно, теперь надо ждать атаки.
      Минут через тридцать она последовала.
К мосту, непрерывно поливая другой берег речки, двигались два джипа, а за ними шла цепь пехоты. Мы ждали.
Когда пехота подтянулась к мосту и стала переходить, открыли огонь.
Видимо поняв, что с наскока нас не взять, противник осел за насыпью дороги, в джунглях, и начал осыпать нас пулями.  Минут двадцать длилась эта позиционная война. У нас уже появились двое раненых. К счастью легко.
Наконец, вдали раздался звук идущего поезда. Эшелон выскочил из-за поворота дороги неожиданно и начал притормаживать на мост. Мы пытались предупредить, что вокруг унитовцы, но только подставили ещё двух бойцов. Поезд втянулся на мост и, разгоняясь, уверенно шел на нашу сторону. Наконец, эшелон прошёл, и надо было заканчивать «работу». Я подсоединил провода и взялся за рукоятку подрывной машинки. Внимание! Подрыв! И….фиг.
Я увидел перекошенное лицо командира группы из разведчиков, и понял, что у нас та самая «жопа», о которой говорить нельзя. И виноват в этом случае я и моя безалаберность. Я ещё несколько раз крутнул ручку подрывной машинки, но тщетно!
Что делать? В бинокль я видел привязанные зеленые ящики со взрывчаткой. Бежать на мост было смерти подобно, а выполнить задачу было необходимо. И тут мне в голову приходит сумасшедшая идея! Расстояние до ящиков примерно метров 100. А что, если стрельнуть по ним подствольной гранатой? Я зарядил ГП 40-мм гранатой и, прицелившись, выстрелил.  Нет. Навесом мне не попасть, надо подойти ближе к берегу с левой стороны моста и выстрелить прямым гранатой в ящик. Вариант сдохнуть в этот момент не рассматривался, потому что он был проигрышный. Надо было выполнить задачу. И тогда я рванул. Пока меня заметил пулемётчик с той стороны, я уже пробежал половину расстояния. Он развернулся и дал очередь, но ему мешали конструкции моста. Несколько очередей их М-16 раздалось совсем близко. И вот я почти на позиции. Остановиться, значит получить пулю, а что делать?
И в этот момент очередь вспорхнула из-под моих ног и, споткнувшись об какой-то сдвинутый пулей камень, я упал, в полёте, развернувшись, взял на прицел ящики и выстрелил.
Выстрел я не почувствовал, потому что перекатился дальше, вскочил и побежал в зелёнку. Меня догнала взрывная волна и толкнула в спину. Попал! Я упал в кусты, и отдышался. Облако взрыва уже начало рассеиваться, и я вдруг вспомнил, что надо бегом менять позицию, где-то там командир.
Командир уже спокойно собирал бойцов для отхода. Только посмотрел на меня странным взглядом и ничего не сказал.
С тех пор, я никогда не доверяю свою работу другим людям, даже, если они суперпрофессионалы.
М-да, что-то меня потянуло на воспоминания, не к добру это.
- Игорь? Ты чаю испить не желаешь?
- Желаю, только налить некому, все заняты.
- А ты поищи, может кто-то  прячется, пусть нам два чая принесут.
- О? Нашел?
- Кого?
- Тебя,- расхохотался Игорь.
- Значит, чая не будет, - уныло отозвался я.
- Ладно, ладно, что сразу впадать в уныние, будет тебе чай, только подождать придется. Как уехала твоя тётушка, самовар греть стало некому, потому он сейчас пустой, унылый стоит на окне кухни, в ожидании заботливых хозяев. И вообще, ты что-нибудь поесть не хочешь?
- Да хотелось бы, но ни одного негра поблизости не вижу!
- А негр при чем?
- Ну как при чем? А рабство? А колонизация? Кто ужин готовить будет? Мы же с тобой белые, значит господа, а им неграм положено впахивать на господ,  то есть, в данном случае, на нас с тобой, готовить ужин. А поскольку готовить ужин некому, следовательно негров поблизости нет. Лоооогииииикаааа! Усёк?
- Усёк, усек, демагог, блин!
- Я и ни Дима и ни Гога, я Макс! Пойдем сами что-нибудь сообразим на двоих. Чур, я лук не режу.
- Плачешь?
- С детства, - рассмеялся я.
И в этот момент зазвонил телефон.

     -Алло! Кто там?
- Это я, почтальон Печкин, принёс газету про вашего мальчика!
- Алексей Михайлович? Какими судьбами? Я думал, Вы уже выдуваете вторую бочку вина по случаю ухода так сказать на заслуженный отдых? – изумился я.
- Да шо вы говорите, Максимилиан Викторович, шо то я Вам не верю! Во-первых, пенсион у меня ещё не наступил, а во-вторых у меня виноградников нет, так шо в подвале окромя бураков и картопли ни хрена нет! Я мент не продажный, взятки не беру, так шо дополнительного прибытку не имею! А вот Вы, Максимилиан Викторович, обещали проставиться, и я, пока Вы поляну не накроете, ни на какую пенсию не пойду. Я же сразу перестану быть ментом, а значит, Вы сразу перестанете быть обязанным! Но я же хохол! Как я могу отказаться от такой халявы? Не, и не мечтайте!
- Хорошо! С халявой разобрались. Теперь, что там с мальчиком? – перебил я монолог подполковника.
- Ха, да с вашим мальчиком вообще творятся дела стрёмные. Рвёт и мечет, второй день. Почему, не знаю, Вы мне ничего не говорите, я тут додумываю, получается, что что-то у него не сходится. С транспортом то он решил, но вот путевой лист что-то не торопится подписать, видимо, будут подделывать, или решил, что и так сойдёт. Но в Энергодар они без путёвки не въедут, там особая зона АЭС, значит,  едут не туда? – Калиниченко сделал паузу. - Тогда куда?
Тырдым-мырдым называется. Как я скажу Калиниченко, что везут они туда взрывчатку? Он же с ума сойдёт, начнёт делать глупости, сорвёт всё к едрене-фене! А нам сейчас как раз надо, чтобы майор поверил, что никто не знает генерального замысла, и он спокойно повезёт взрывчатку на АЭС.
- Да, и он с работы не отпрашивался, - перебил молчание подполковник, - Значит, он сам не едет? – резонно заметил он.
А вот это, скорее всего. Значит, надо с утреца понаблюдать за майором и его ребятнёй. Будет жалко, если он останется, тогда игра пойдёт по другому сценарию, а мы ещё не придумали и не согласовали сценарий.
- Алексей Михайлович? А можно вашего Павла с тарантайкой ангажировать на завтра?
- Павла? Павел завтра едет в Херсон в ППС. Да ладно, заменю я его, можно, Когда и где?
- Ну, завтра к восьми часам у нас.
- Что-то ты задумал опять Макс? Хотя, не говори, не надо, знать не хочу. Хочу дожить до пенсии, и посидеть за твоим дастарханом с шашлыком, вином, и нет, женщин не надо, уже не надо, хватит и первых двух! С меня больше ничего не надо?
- Да, вроде нет, как говорится, и на том спасибо, барин! – засмеялся я.
- Я то, какой барин? Вот твой предок то был бааааааарин! Я ему и в подметки не гожусь, так, пёс на страже чужого имущества.
- Михалыч, позвольте уж так обратиться!
- Да валяй уже, я всё равно без пяти минут пенсионер.
- У меня Михалыч обе ветви из бар, только я от этого барином не становлюсь. Чем дальше, тем рабоче-крестьянистей. Хорошо, хоть книги ещё есть, грамоте обучен.
- Ээээ, не говори. Всё, что произошло, революции там, гражданская, строительство – всё это конечно правильно. Только вот эти, нынче барами себя чувствуют и ведут себя, как баре – а вот, какие они баре? Кроме понтов за душой ничего нет! Ни той культуры, ни тех знаний, да и не та грамота. Не дотягивают они, хоть столько лет и прошло. Ладно, надеюсь, меня за это не посадят и перед пенсией с работы не попрут!
- Михалыч, стучать не буду, вот те крест! – сказал я радостно.
- Ну и не надо, дай мне спокойно уйти на покой. А там сами разберетесь, кто из вас баре, а кто только прикидывается. – Всё! Физкультпривет!
- Кто звонил?
- Подполковник!
- Что-то дельное сказал?
- По большому счету, подтвердил то, что мы и так знаем. Майор в бешенстве. И вот ещё что, он не поедет в Энергодар!
- Это сказал подпол?
- Нет! Это исходит из его поступков и намерений.
- Значит?
- Значит Игорёк, что как только машина с взрывчаткой выедет за пределы поселка, по приказу майора, команда киллеров-диллеров зачистит всех местных участников этой камарильи, а их в свою очередь зачистит сам майор. После радушных объятий и вручения путёвок в ад, доблестный майор посетит небезызвестный склад, где изымет некую часть ценностей в свою личную пользу, так сказать за труды ацкие на благо коммунистической партии и советского народа. После этого, майор исчезнет!
- В смысле сбежит.
- Неет Игорёк, исчезнет!
- Почему ты так думаешь?
- Скажи, ты знаешь, откуда этот майор был переведён в Нижние Серогозы?
- Из Киева?
- А вот и нет! Майор был переведён в Нижние Серогозы из города Одессы! Паб-ба-ба-баааааам! И тут вступают… литавры! – я повернулся к Игорю и заглянул ему в лицо.
- Откуда ты узнал?
- От верблюда. Ты читал пакет, который нам пришел тогда в ночи, и мы утром разбирались с письмами, инструкциями?
- Не успел.
- Вооот! А я успел, правда, потом. Майор, аккурат перед командировкой, получил очередное специальное звание – майор! А сидел он в горотделе на подполковничьей должности!
- И что это нам даёт?
- Игорёк, это даёт нам всё! Всё, чего не хватало для окончательной версии, - я отложил инструмент и вытер руки о кухонное полотенце, которое прихватил с собой.
- Подумай, что такого надо было совершить в областной милиции, чтобы тебя на второй день после получения очередного специального звания, выперли с перспективной должности в какую-то Тьму-Таракань на должность ниже, но… не снижая в звании?
Игорь почесал затылок, посмотрел на меня и пожал плечами.
- Не знаю, у нас бы сняли звезду однозначно. Если проступок достаточен для снятия с должности, значит, однозначно, лишат и звания.
- Вот и я так подумал Игорёк. И тот факт, что майор здесь не назначен на должность начальника следственного отдела, говорит о том же, что майора не могут назначить, потому что он состоит в должности начальника следственного отдела города Одессы! Паб-ба-ба-баааааам! И тут повторно вступают литавры!
- Слушай, что такое литавры?
- В оркестрах, это две такие большие тарелки, с которыми стоит какой-нибудь почему-то обязательно длинный мужчина, и вечно в них хлопает.
-Ага, понятно.  Ну, с майором в принципе всё ясно. Он сюда откомандирован, а не выслан! И здесь он для того, чтобы контролировать прохождение операции до момента продажи Товара. Так в чем же новость? Ты об это говорил ещё неделю назад.
- А вот в чем! Никакой продажи не будет!
- Каааак?
- А так!
- Но, покупатель же…
- Да не было никакого покупателя, Игорёк! Приехавший, так называемый «покупатель», и не интересовался этими ценностями! Его интересовала в первую и единственную очередь взрывчатка! То, что этот господин является резидентом ЦРУ тебе известно. А вот о том, что никакому резиденту никто не доверит такую огромную сумму денег, чтобы выкупить какие-то цацки в коммунистическом СССР, ты мог бы и догадаться. Их в первую очередь интересует возможность осуществить провокацию, а ещё лучше, диверсионный акт, а если ещё и на ядерном объекте, так вообще в кайф.
Майор здесь должен организовать диверсионную группу «смертников», которых используют вслепую, пообещав несметные барыши. Если удастся – замечательно! Отчитаются перед зарубежным куратором и будут жить на «трудовые» на какой-нибудь вилле в Майами или во Флориде. Не получится – ну хоть попробовали! Всё равно будут жить там, только уже поскромнее, и не потому, что денег не хватит, денег то, как раз хватит, положение не то. Так бы они стали героями Америки, а так просто предатели Родины.
-  Погоди Макс, но ты же говорил, что, скорее всего, майор рванёт куда-нибудь в Сибирь?
-  Говорил, каюсь. Только тогда мне были неизвестны некоторые величины, а теперь вот всё открылось, так что гипотеза меняется.
- Хорошо! А как они уедут за границу, да с таким-то грузом? Их же возьмут ещё до того, как они к границе подъедут? – Игорь с интересом посмотрел на меня.
- Да элементарно, друг мой! Майор где работал до Серогоз?
- Ну, ты говорил, в Одессе?
- И кем? – мне уже не терпится, пора и самому выводы делать Игорёша.
-  Начальником следственного отдела Областного управления МВД!
- Правильно! А чем славится и славилась Одесса?
- Евреями!
- Ну, это само собой Игорь, а ещё?
- Кефалью?
- Игорь, иппона мама, ещё грузчиками, скрипучими башмаками, улыбающимся Лёшкой, Утёсовым, это всё – утилитарно, а глобально то чем?
- Ещё двумя портами!
- Понятно. Ладно, не напрягай ум, сам скажу. С 1817 года, Одесса имеет статус «Протофранко». Через сто лет, то есть в 1917 году, Одесса сравнялась с Петербургом и Москвой по уровню бандитизма и опередила все города имперской России по уровню контрабанды! Из Одессы, Игорь, можно эмигрировать в любую сторону! Без разрешения правительства, без документов, без визы и так далее. Главное, чтобы ты вез с собой заветный мешочек с золотишком! Как ты думаешь, у майора, в «лучшем городе на Земле» свой пластический хирург есть?
- Если он начальник следствия, то они все у него на карандаше.
- Абсолютно верно. И потому, что они делают подпольные операции, и потому, что у них тоже, водится золотишко, и потому что это стоит бешеных денег. Замысел у майора со своим шефом был прост: организовать диверсию, тире провокацию. Зачистить следы, забрать драгоценности и в Одессу. В миллионном городе, где со времён революции так и не смогли окончательно справиться с бандитизмом и контрабандой, двум гражданам спрятаться вообще без вопросов. Не просто спрятаться, сделать пластическую операцию, организовать уход на Запад, уйти контрабандными путями, и вынырнуть где-нибудь в Америке, или Южной Америке.
- Так всё это, в том числе и мы, просто бутафория? – изумлённый догадкой Игорь посмотрел на меня.
- Да, Игорёк! Да, и ещё раз да!
- Следовательно, всё, что себе запланировал Центр, просто неисполнимо? – Игорь покачал головой.
- В той гипотезе, которая сейчас разворачивается в аксиому – неисполнимо!  Желая получить в свои руки резидента, Центр «де-факто» отпускает майора, полагая, что тот вернётся в свою Одессу и будет там некоторое время вместе со своим шефом вести некую деятельность по подготовке официального выезда и так далее. А поскольку провокация сорвётся в самый последний момент, ну, они же не идиоты, Игорь, они прекрасно понимают, что она сорвётся. Слишком много неизвестных, и слишком сложно организовано это дешёвое представление под названием «диверсия».
Шума будет, да, на миллион! Результат – пшик! А вот тут вопрос? Не ради этого ли шума, вообще всё затевается? Но сейчас не об этом. – Я оглянулся в поисках кружки с водой, но её не было, и продолжил:
- Центр надеется, что после того, как операция сорвется в последний момент, а майор с шефом затихнут, один в Киеве, а второй в Одессе, западная резидентура постарается выйти на них, и попытается использовать этот потенциал во второй раз. И вот тут они уже будут на чеку, и как только резидент приедет, его тут же возьмут, и предъявят ядерный терроризм, что с нашими докладными и присланными документами легко доказать. Резидент, он же иностранец, ему светит вышка или работа на другую разведку, он идёт на контакт, всё в шоколаде, кто-то крутит дырку под звезду, кто-то под орден и всё в ажуре!
Но, в той схеме, которая сейчас разворачивается, ни фига не в ажуре! Все фигуранты «уходят», и в этой ситуации можно будет только доложить, что, дескать, мы предотвратили диверсию на ядерный объект! Но на самом деле, операция провалена!
- А мы что можем сделать?
- Мы?
-Да, вот мы с тобой, два идиота, стоящие сейчас на острие, что можем сделать для того, чтобы её не провалить?
- Ну, для начала, Игорёша, не дать сделать из нас козлов отпущения! Мы сейчас находимся в точке бифуркации, или по-простому - принятия решения! Мы идём по пути Центра, и тогда все последствия, которые я расписал. Или?
- Не томи, что или?
- Или мы сейчас слегка меняем смысл операции, и тогда всё идёт по нашему замыслу, но получаем те результаты, которые ожидает Центр!
- Как Макс, как?
- Не зверей, тут и так напряг будьте нате. Мы не даём уйти майору! Или на крайняк, не допускаем его ухода с драгоценностями. В результате, им некуда уходить, потому что без денег, они никому там за рубежом не интересны, ни спецслужбам, ни эмигрантам! А, если мы на горячем берём майора, то опять же, его шеф в Киеве сидит без денег и без связи. Куда он рыпнется?
В общем, мы ничего не отменяем. Взрыв будет, как и запланировали! Этих северных оленей не жалко. В конце концов, каждый из них знал, на что идёт. А измена Родине - это очень тяжкое преступление, в большинстве своем заканчивается сметной казнью!
А мы с тобой, предварительно ставим в известность Центр и идём на склад, брать майора, или майора с компанией, если есть ещё группа, которую мы не знаем. Вот такой план! – и я, наконец, увидел эту злосчастную кружку на подоконнике. Заглянул в неё – пустая!
- Всё. Надоело, пошли на кухню готовить что-нибудь, у меня живот к позвоночнику приклеился. – Я дернул застывшего Игоря за рукав, и пошел по направлению к кухне.
 
    На кухне мы продолжили свою дискуссию.
- Макс. Так почему всё-таки флот? – Игорь размешивал в сковороде яйца с зеленью.
- Понимаешь дружище, всё слишком сложно, чтобы объяснить это парой предложений. Кроме того, что дед был моряком, у меня с малых лет развивалось желание увидеть мир во всех его красках. Ты не поверишь, в детстве я, как и все пацаны сначала хотел быть космонавтом, потом водителем, потом летчиком, то есть, всё стандартно. А потом, всё остановилось. Я не помню название этой книги, я даже не помню сейчас сюжет. Вдруг, как будто включился какой-то тумблер, и у меня всё улетело в туман, осталась одна кристально чистая мечта – разведка.
И с тех пор друг мой, я иду, шагаю к своей мечте, не отвлекаясь на посторонние звуки.
- Макс. У тебя есть все данные, в конце концов, ты просто талантлив. Ты гениальный сыщик, у тебя оригинальная система анализа, ты превосходно умеешь применять логические связки, да ты прирожденный контрразведчик Макс!
- Я гениальный сыщик,
Мне помощь не нужна.
Найду я даже прыщик,
На теле у слона!
Игорь, чтобы быть сыщиком, особого таланта не надо. Надо просто добросовестно исполнять свои обязанности и выучить те немногие предметы, которые должен знать талантливый сыщик.
-Эээ, трепло ты, гениальный сыщик, держи сотейник, сейчас я налью в горячую сковороду масло, и сразу же выливай эту смесь!
- Ну почему трепло-то?
- Да потому что!
- Игорь, ты прям как мой отец, тот тоже никогда не приводит никаких доводов, всё «потому что», да «я лучше знаю».
- Вот-вот, лучше бы ты его слушался, он действительно лучше знает, он же тебя породил…
- Ага, он меня и убьёт своим знанием, - я представил родителя, бегущего за мной с криками, «я лучше знаю» и мне стало смешно.
- Чего ржёшь, конь Пржевальского?
- Не трожь Пржевальского! Полковник, между прочим, был агентом Генерального штаба, то есть разведчиком, и исследователем. А ты балбес!
- Я балбес?
- Ты балбес?
- Да я тебя сейчас за балбеса?
- Вот-вот, был бы умным, нашел бы какие-нибудь интеллектуальные доводы, а так: «я тебе сейчас».
- И всё-таки. У тебя есть все условия, получил, считай военное образование, сейчас окончишь военное училище. Методиками всякими владеешь в совершенстве. Психологию знаешь, ну скажем не понаслышке, как например я, рукопашкой владеешь отменно. И тоже важное, и не самое последнее в этом ряду, у тебя папа в «системе». Уже одно это открывает для тебя такие перспективы. Во всяком случае, до полковника тебе просто взлететь и сесть, не то, что нам провинциалам.
- Ну, ты это зря, Игорь. У нас в стране каждый имеет шанс стать тем, кем хочет.
- Да, согласен, но есть те, у кого больше возможностей. Я буду корячиться полжизни, пока доползу до майора, а потом ещё подумаю, ползти дальше? Или выйти на раннюю пенсию и пойти на завод, заниматься защитой государственной тайны. А у тебя всё есть, и не просто есть, тебе не стыдно за свои знания, умения, таланты. И всё это тебе дано от природы, а не потому, что у тебя папа генерал или секретарь какого-нибудь райкома, обкома или другого кома.
- Я хочу большего Игорь! Большего это значит больше, чем сидеть в кабинете и переставлять бумажки с одного угла стола на другой. Я живу всю жизнь внутри «системы». Я вижу, как живут её жители. Я вижу, чего они добиваются, как доходят до пенсии.
И меня это не привлекает. А с другой стороны, я не хочу быть очкариком с гипертрофированным отношением к обществу.
- Макс, а трупом ты быть хочешь? Так у тебя шансов им стать там, существенно больше, чем здесь!
- Игорь. Я там, на линии огня. Я знаю, что я могу погибнуть, что я чрезмерно рискую. А тут, в мирной стране, в небольшом поселке, куда я, чужой человек, которого мало кто здесь знает, приехал просто отдыхать, за два дня три раза пытались убить! Это как? Это что? И ты мне хочешь сказать, что там я рискую больше, чем здесь? Там враг передо мной. Здесь, каждый, улыбающийся тебе человек, может быть врагом! Так в чем разница?
Сколько их было, воюющих на всех континентах Земли, ставшие легендой там, в армии, на войне, и вернувшиеся в мирную страну, чтобы погибнуть в пьяной драке, автомобильной аварии или просто от остановки сердца? Не знаешь? А я тебе скажу, в чем разница!
Когда вы говорите что там война, а здесь нет и в этом разница, вы не ведаете что творите!
Там, кровавая, жестокая, но относительно честная война. Вот враг, вот свои. Враг тебя убьёт, если ты ему это позволишь, а свои готовы погибнуть «за други своя»!
Здесь, война не менее кровавая и жестокая, но ещё и подлая, потому что враг твой, есть суть друг твой! Ты не знаешь, на каком повороте твой друг всадит тебе нож в спину! И не потому, что он такой плохой, нет, его заставят, либо жизнь, либо обстоятельства, либо начальство.
- А там что, не так? За следующую должность, за досрочное звание.
- А представь себе, не так! Там нет мальчиков-мажоров, которые пришли за медалькой или характеристикой на следующую должность, нет сынков высоких начальников, потому что там стреляют и часто гибнут, там нет уродов, в принципе, даже среди начальства, потому что все ходят под одним богом, и из очередного рейда можно не вернуться. Поэтому все эти… «льготные» категории туда не ходят, страшно, знаешь ли.
- Макс, а ты что, верующий?
- Кто, я?
- Ну, ты только что сказал: «все мы ходим под одним Богом», вот я и подумал.
- Игорь, все люди верующие. Одни в Славу КПСС, другие в Господа Бога, а третьи в предназначение свыше, так чем отличаются те от других? У всех в голове своя религия, и отличается она только обрядовостью.
- А как же атеизм?
- Атеизм дружище, это такое же идеологическое учение, противоположное клерикализму. Именно поэтому есть воинствующие безбожники и воинствующие радикалы той или иной религии!
- То есть, ты хочешь сказать, что не существует золотой серединки?
- Я хочу сказать, что природа не создала состояния покоя, она вечно или в состоянии деградации, либо в состоянии развития! Середины тут нет. Не зря восточные мудрецы веками ищут это состояние покоя и не могут найти. Утверждают, что только Будда Гаутама достиг этого состояния и назвал его нирваной! Только он стал божеством, а вот среди ныне живущих, в нирвану впадают только наркоманы.
- Сложно с тобой Макс.
- Съезди в командировку в Афган, хотя бы на годик! И возможно, после неё ты тоже станешь другим, и тебя не будут узнавать бывшие друзья. Там у тебя сломается прежнее мировоззрение, с треском, с грохотом, потом ты впитаешь новое, но уже навсегда! А сформируется это новое под воздействием не пропагандистов и пропаганды, а внешней среды и человеческих поступков. Там ты видишь людей обнажёнными, без шелухи и театральных одёжек, там обнажаются нервы, но и закаляются характеры, - я положил кружку на стол и встал.
- А вообще, если бы у тебя была мама кандидатом психологических наук, ты бы тоже был сложный, - рассмеялся я.
- Ну что, по коням? – Игорь вопросительно посмотрел на меня.
-По коням, только, чур, рулю я, прошлые два раза рулил ты, так мы пересчитали все кочки от дома до хутора. Специально, наверное, не пропускал ни одной.
- Ой, да что ты врешь-то?
- Я врешь? Я не врёшь, я Макс. А вот ты - Игорь,- я посмотрел на партнёра, увидел его недоумевающий взгляд и улыбнулся:
- Ты главное не бери в голову, и тяжелого в руки, все, что тяжелее пистолета Макарова,- и мы оба заржали.