Игра в обыденность

Мы идём по обычной грунтовой дороге из тех, что состоят из песка и глины и присутствуют в каждой российской глубинке. Разве что глина здесь чуть покраснее, а фракции чуть помельче.
Вдоль дороги растёт трава, большинство из которой выгорело на солнце, но и у нас порой происходит такое, где-то в конце июля.
Мы идём дальше, а вокруг вьются все те же комары и мухи, впрочем, которые называются здесь москиты и летающие пираньи.
Мы не отрываем взгляд от земли и мой друг наконец говорит заветное: «Словно в России!» «Да!» — соглашаюсь я искренне.

После этих слов можно голову слегка приподнять, но пока что не слишком сильно. Налево-направо от нашей дороги обычное «русское» поле. На горизонте  обычная стена леса, лишь изредка рассекаемая вертикалью пальм. Здесь они называются персиковыми — лысые огромные с маленькой кроной, но если представить, что это сосны — в принципе тоже русские.
«Как в России», — говорит Макс весело. «Да», — соглашаюсь я вновь.

Дальше мы смотрим на небо.
Над нами такая же бледная синева, которая целый день висит где-нибудь над Рязанью. За штукатуркой облаков прячется солнце, но так даже лучше — не слишком жарко.
«Как в России», — говорит Макс своё привычное. «Да», — повторяю покорно.

И только когда обширный бэкграунд осмотрен, можно взглянуть на картину и целиком. Мы делаем это, и все меняется…

Видели ли вы когда-нибудь тепуи!
Верно, и слова такого не слышали. Тэпуи, — по другому их называют столовые горы, — есть лишь в единственном месте планеты, в Венесуэле. Столовыми они называются не случайно: у обычной горы — вершина почти треугольник, у столовой — плоская.

Мы поднимаем  головы наверх, смотрим на все целиком и словно проваливаемся  в миры Миядзаки. Масштабы и расстояния больше неважны. Дорога по-прежнему та же, и поле то же, лес на горизонте тот же, но вот за ним подобно остовам циклопических кораблей неизвестной расы, прибывшей на нашу планету встарь и верно исчезнувшей уже давно, возвышаются гигантские скальные массивы. Они не сужаются к верху подобно прочим горам, а ровной стеной поднимаются к облакам. Кажется будто неведомый Бог вырезал из земли гигантскими ножницами кусочки ландшафта и отправил земную твердь в небеса. С огромных отвесных стен падают водопады, так что в радиусе километра рядом идет дождь. А там наверху на летающих островах Лапута верно существуют свои моря и реки — свои затерянные миры.

В закатных лучах солнца мы смотрим на множество столовых гор вновь, и нам кажется, словно гигантский бог расставил гигантскую мебель в своей квартире.
«Все-таки мы не в России», — говорит Макс весело. «Да, — отвечаю, — определённо!»