Богадельня

1. Знакомство
Сегодня Леша окончательно перестал ощущать себя школьником. Первого сентября уже 21 века Леша пришел в свое новое учебное заведение Колледж автоматизации и информационных технологий. Первое впечатление было очень благожелательным, современное здание, правда почему-то со стеклянной крышей. Ну прямо как аквариум или солярий. Не то, что школа, которое за девять лет обучения, казалось, состоит из мелких или глубоких шрамов и впадин. И все эти шрамы появились при Леше и останутся после Леши. А некоторые из них сделал Леша. Особенно заметен тот шрам на стене на втором этаже, который Леша сделал с Вовкой, когда тащили директорский стол. Старались аккуратнее, но тут откуда-то появился шалопай-второклассник и плюхнулся им под ноги. В результате, … ну про результат сам за себя говорит очередной школьный шрам, который будет напоминать всем, что был такой школьник Леша, ни плохой, ни хороший, учился так себе, но был мечтательным и наивным.
А теперь Леша пришел в это красивое здание со стеклянной крышей и очень надеялся, что в ближайшие четыре года он не только станет специалистом в информационных технологиях, но поймет еще многое в этой жизни. Из школы он вынес впечатление какой-то неудовлетворенности, как ему казалось, произошедшей из-за постоянной недоговоренности учителей о сложных житейских вопросах. Даже их классная руководительница Полина Ивановна, которая постоянно жаловалась маме, что Леша очень трудный мальчик из-за своей чрезвычайной любознательности и наивности, даже она постоянно уходила от ответов на «экзистенциальные» вопросы. Например, что произойдет, если всеразрушающее ядро врежется в неразрушаемую стену? Этими вопросами Леша начинал свой учебный день в школе и этими же вопросами - заканчивал. Поэтому школьная программа казалась чем-то надуманным и, уж, конечно, никак не могла удовлетворить пытливого мальчика. В результате вместо того, чтобы делать домашнее задание, в народе – домашку, он возводил философские теории, в попытке понять, что такое знание и почему оно не передается по наследству. Ведь цвет волос передается, а волосы растут на голове, а голова есть вместилище знаний. После этого он строил общество, в котором эти знания передаются по наследству, и в конечном итоге приходил к выводу, что необходимость в школе в таком обществе отпадает. Жизнь – это вечные каникулы, только вот родителей себе надо подобрать правильных. С этими взглядами учителя в школе Лешу терпели, но как некоторый казус, которого нет ни в одной другой школе, и поэтому ставили тройки. Так что школьная жизнь была полнейшим курьезом. Особых знаний Леша из нее не вынес, рассчитывая получить знания от родителей. Но и тут вышла неудача, его мама была психологом, а папа математиком, но ни в психологии, ни в математике у Леши конкретных знаний не было. К сожалению, они не передались по наследству, а учиться Леша не мог, школа его к этому не приспособила. Больше всего его донимал вопрос: «Почему все хотят, чтобы я хотел того, чего хотят они, и никто не хочет хотеть того, чего хочу я?». Это было сложно для современной школы, что и продемонстрировала Полина Ивановна, в очередной раз вызывая в школу родителей.
Итак, первый день в новом учебном заведении, перед новым зданием с новыми преподавателями и студентами. Здание распахнуло двери, преподаватели призывали к хорошей учебе, а студенты вокруг галдели, не слушая преподавателей. Из чего Леша сразу сделал вывод, что преподаватели – люди серьезные, а студенты неплохо провели летние каникулы. Из преподавателей ему очень понравилась его будущая классная руководительница, по-здешнему – куратор. Она сразу стала рассказывать группе, каких успехов может достигнуть выпускник колледжа, если будет прилежен и усидчив. Студенты-первокурсники слушали внимательно, некоторые даже достали тетрадки, хотя это не был урок по предмету, а просто классный час. Что удивило Лешу, так это почти полное отсутствие девочек в их группе, их было всего две. Они производили впечатление очень умных, что и подтверждалось здравыми вопросами о программе обучения, культурных мероприятиях и внутреннем распорядке учебного заведения. Такие вопросы в Лешиной голове не водились по причине их «не экзистенциальности». Леша поднял руку, чтобы задать один из своих традиционных вопросов, но прозвенел звонок. Классный час закончился, и куратор повела их в столовую.
Потом была еще одна пара - Информатика, и тут уж Леша блеснул. Когда преподавательница рассказывала про устройство компьютера, то Леша пророчески высказался, что компьютеры в ближайшем будущем обгонят человека в интеллектуальном развитии, так как обладают способностью накапливать знания и передавать потомству. Встал вопрос, как определить потомство компьютера, который вся группа, включая преподавательницу, с удовольствием обсуждала почти всю пару. И только-только начал возникать ответ, как опять пара закончилась. Однако, бочка меда была испорчена, преподавательница задала домашнее задание, аж 15 страниц из учебника, который надо было взять в библиотеке.
Сосед по парте – мальчик вполне благообразный, однако с шаловливыми глазами, похвалил Лешу, сказав, что он клёво завел препода своими вопросами о потомстве и что с такими данными как у Леши, вся учеба в колледже будет сплошная развлекуха. Выслушав этот сомнительный комплимент, Леша взгрустнул, и стал подозревать, что и в этом учебном заведении найти ответы на его вопросы маловероятно. После столовой сытый, но несколько поникший, Леша отправился домой, нагрузив свой рюкзак книгами из библиотеки.   
Надо сказать, что Леша любил настоящие, бумажные книги и не признавал электронных. Ему нравилось перелистывать страницы, подолгу разглядывать картинки и схемы, выискивая в них какой-то скрытый смысл. Размышлять, как выглядит автор, и какие книги он еще написал, и получил ли он свои знания из других книг, или пришел к ним путем умозаключений. Так размышляя, он мог провести над раскрытой книгой много времени, не прочитав ни одной страницы, но нарисовав себе идеальную картину, в которой он помогает автору разрешить сложнейшие задачи. Потом приходила мама и даже не спросив, какую новую теорию выдумал Леша сегодня, укладывала его спать.
Вечером он аккуратно, по размеру, сложил стопкой на своем столе все книги, полученные в библиотеке, положил перед собой учебник по Информатике, открытый на первой странице, и предался своему любимому занятию – разрешению сложнейших философских вопросов.  Однако, его мысли не ушли далеко от колледжа, хотя и были разнообразны. Так, не во всех ребятах он заметил склонность к их будущей профессии. Кстати, Леша даже не знал, как эта профессия будет называться! Некоторые из мальчишек уже хорошо знали друг друга, и образовали свои группы, в которые ему, судя по всему, не попасть. Впрочем, он не испытывал особого дискомфорта от осознания этого. И в школе у него не было особо много друзей, его образ мыслей разделяли совсем не многие.
Леша подсчитывал, сколько ему будет лет по окончании колледжа. Ребята с других курсов ему казались такими взрослыми… Даже не из-за возраста, а потому, что они уже через всё это прошли. А он всё ещё «топчется» на первой странице своей домашки, всё время забывая, что этот абзац он уже читал.
Как всякому новичку, ему хотелось впечатлить учителей, прочитав параграфы учебника, чтобы иметь представление о первых темах. Сначала всё шло неплохо, и Леша добрался до середины первой страницы, но тут его зацепила фраза, что первый компьютер, вернее идею компьютера, высказал знаменитый Лейбниц, и Лешины мысли потекли в традиционном направлении: кто такой Лейбниц, какой национальности, как выглядит, есть ли у него борода, чем он еще знаменит, и почему его до сих пор помнят. Он так явственно нарисовал этого Лейбница, что казалось, сейчас заговорит с ним. Однако, не получилось. Лейбниц почему-то оказался похож на М. Ломоносова, потрет которого висел в школьном кабинете истории. А с М. Ломоносовым Леша разговаривать не хотел, потому что учительница сказала, что Ломоносов разговаривал с собеседниками только на латыни, которую Леша не знал. В результате энтузиазм на выполнение домашки иссяк. Леша налил чаю и предался размышлениям. Когда пришла мама, она поздравила Лешу с первым днем в новой учебном заведении, но почему-то не стала обсуждать сложные вопросы, а сразу же спросила: «Есть хочешь? Сейчас приготовлю». Это было даже хуже Ломоносова, но мамину пиццу с грибами Леша съел с большим аппетитом.
Так прошел первый день в новом учебном году в новом учебном заведении. На второй день Леша встал с большим энтузиазмом, который несколько поубавился, когда он вспомнил про не сделанное задание. Тем не менее, позавтракав вместе с родителями, он быстро выскочил во двор, где и встретил своего приятеля Гарьку, шедшего в школу. С Гарькой они были одноклассники, впрочем, лишь до того момента, когда Леша решил пойти в колледж. В отличие от Леши, Гарька был отличник, ну не такой круглый, как Лидка Жирнова, тем не менее, учителя всегда ставили его в пример. Несмотря на это качество, Леше с Гарькой было интересно, и интерес этот, был взаимным. Гарька не чурался Лешиных «экзистенциальных» вопросов, и с удовольствием их препарировал, чтобы найти ответ. Именно Гарька поставил Лешу в тупик вопросом: «Может ли Бог создать камень, который сам не поднимет?». Леша пытался ответить, но ничего не получалось. Однако, он не отчаивался, потому что знал, что Гарькины вопросы имеют «второе дно». Но тут пришла историчка Раиса Сергеевна, и, заявив, что Бога нет, все испортила. Тем не менее, Леша и Гарька потребовали обоснование ее тезиса, на что она сказала, что дурацкие вопросы до добра не доводят.
Это был ее прокол! Гарька сразу же завел с ней дискуссию, спросив, существует ли множество, которое включает само себя. То есть перевел вопрос о Боге и камне в математическую плоскость. На что Раиса Сергеевна рассвирепела и заставила весь класс читать скучнейший отрывок про Наполеона из учебника. Лидка Жирнова попробовала сказать, что гораздо интереснее про Наполеона читать у Л.Н. Толстого в «Войне и мире», но Раиса Сергеевна строго придерживалась школьной программы по истории, а там про Л.Н. Толстого нет ни слова. Одним словом, весь урок прошел просто восхитительно, а Гарька чувствовал себя победителем. 
Но в колледже Гарьки не было, что было плохо. Однако Леша ожидал от второго дня новых впечатлений, что было хорошо. Ему даже удалось запомнить имена некоторых ребят и двух девочек из их группы. Девочек звали Катя и Юля, они выглядели достаточно симпатично, хотя Леша с его богатым школьным опытом сразу же распознал в них хронических отличниц. Почти все остальные ребята, точно не были отличниками, похоже, что и хорошистов среди них было не много. Леше так и не удалось услышать впечатления от домашнего задания, ни один человек не коснулся этой темы. Зато все горячо делились успехами в компьютерных играх. Больше 15 минут никто на домашнее задание не тратил, все остальное время завоевывая новые уровни в играх и тусуясь с друзьями в соцсетях.
Леша не был геймером, не был и завсегдатаем соцсетей, ему все это казалось не интересным, потому что в играх знаешь, что тебя ждет на новом уровне, а в социальных сетях все обсуждают приземленные темы, можно даже сказать сплетничают. Разочаровавшись в принявшем его коллективе, Леша сел на вторую парту, сразу за Катей и Юлей, и приготовился провести второй учебный день в учебе и поисках истины на полях Информатики. И вот тут-то он ошибся, первой парой была Биология, на которой учительница очень невнятно пыталась обосновать постулаты ботаники. Судя по всему, преподавательница сама осознавала неуместность Биологии в колледже Информатизации. Поэтому, на Лешин вопрос, права ли эволюционная теория Ч. Дарвина, так и не смогла дать вразумительного ответа. Выходило, что с одной стороны так, а с другой, совсем наоборот, а с третьей – кто его знает. И опять вся группа была рада, что такой всезнайка, очутился именно в их коллективе. Леша не разделял энтузиазма своего окружения, он искренне пытался разрешить вопрос: если все эволюционирует, то почему младенческий интеллект европейца не отличается от младенческого интеллекта эскимоса или аборигена племени Тумба-Юмба.
Зато второй парой была Информатика, которую вела Ольга Сергеевна. Она сразу понравилась Лёше, еще в первый день, своей уверенностью и понятливостью объяснений. Вообще-то в Ольге Сергеевне Лешу привлекал не только талант педагога, но и внешние данные – высокая, статная, спокойная, со строгим взглядом, она производила впечатление на, в общем-то, робкого мальчика. Она была полной противоположностью школьным учителям, которые в своем большинстве были суетливы и крикливы.
«Да!» - подумал, Лёша, «Полная противоположность биологичке. Впрочем, так и должно быть, ведь Информатика – это главный предмет». Но тут Лёша несколько заблуждался, так как на следующем предмете – Математике, преподавательница сразу сказала, что математика – основной предмет в колледже, и, если не знать математики, то специалистом в информационных технологиях не стать. С математикой у Леши всегда были трудности, но на этом уроке он решил, что освоит ее, даже если для этого придется отвлечься от своих традиционных размышлений. В конце концов, у него же папа – математик, он поможет. И Лёша всю пару старался понять, что втолковывала им математичка, хотя это и было нелегко. Он даже не стал задавать традиционных «экзистенциальных» вопросов, чем вызвал неодобрение галерки, которая так надеялась на него, чтобы превратить учебное занятие в легкую болтовню. Но Лёша молчал и только исправно конспектировал за учительницей, чем вызвал ее одобрение. Оказалось, не только учительница заметили прилежание Леши. Катя, которая сидела перед ним, после пары подошла и попросила его тетрадь, так как в одном месте она пропустила решение примера. А тема была сложная – решение квадратных уравнений. И Лёша не только дал ей тетрадь, но и указал то место, где показывается, в каком случае уравнение не имеет решения.
Зато на философии произошло то, чего все так ждали от Лёши. Он засыпал преподавательницу своими вопросами. Но по порядку. Преподавательница по философии была очень милая тетенька, которая вначале начала рассказывать про то, какое это замечательное заведение «Колледж информационных технологий», как тут хорошо учиться, приобретая самую нужную сейчас специальность, какие прекрасные условия для этого созданы, и какие замечательные преподаватели их будут учить. После этого, она выслушала вопросы Кати и Юли о различных дополнительных занятиях, и сказала, что в Колледже имеются драмкружок, танцевальная студия, фотостудия и СКИБ – студенческое конструкторское исследовательское бюро. На последний факт Лёша обратил особое внимание. Его пытливый характер не мог удовлетвориться только рамками обязательной учебной программы. Ему понравилось, что студенческое бюро называлось исследовательским и конструкторским. Интересно, что же там можно конструировать и исследовать? Как сын своих родителей: психолога и математика, круг его интересов был велик, что с лихвой компенсировало недостаток усидчивости и целеустремлённости.
Как-то незаметно учительница начала разговор о философии и ее месте в нашей жизни. Галерка оживилась, однозначно решив, что философия – полнейшая лабуда, и, как и биология, в их головах места не найдет. Понятно, что сказать это открыто никто не решался, просто галерка начала шуметь. Лёше стало обидно, что наука, которая декларирует Любовь к Мудрости, не находит отклика в душах этих невежественных технарей, которые не признают ценности общечеловеческой мудрости. В его голове сформировался очередной «экзистенциальный» вопрос: «Если в жизни так много интересного, то почему тогда так мало интересующихся?». Елена Евгеньевна, - так звали преподавательницу философии, заговорила о древнегреческой философии и упомянула Платона и Сократа, которых почитала светочами философской мысли. И тут Лёша не сдержался. Он попросил объяснить тезис Сократа: «Познай себя», и какое значение для философии Древней Греции имело это познавание себя. После того, как Елена Евгеньевна начала объяснять этот тезис, приумолкла даже галерка, так это было интересно. А Катя обернулась и как-то загадочно посмотрела на Лешу.
Потом разговор затронул другие философские течения, и Лёша вновь блеснул, назвав имена Зигмунда Фрейда и Карла Густава Юнга, как основоположников психоанализа. После этого, Катя уже не скрывала своего восхищения Лешей, и на перемене подошла и спросила Лёшу, где можно прочитать про психоанализ. Про психоанализ Лёша прочитал в одной из книг маминой библиотеки, а про Сократа и Платона – папиной. Это были два различных книжных шкафа: мамина и папина библиотеки. Вообще-то Лёша любил больше мамину библиотеку, там было больше книг с картинками, в папиной картинок явно не хватало. В лучшем случае там были какие-то схемы, но главным образом, формулы. И вот, стащив какую-нибудь книгу, и не разобравшись в ее содержании, вечерами Лёша мучил своих родителей вопросами. Теми самыми «экзистенциальными». В результате открывая в своей душе еще большую тягу к познанию общего, что входило в явное противоречие с выполнением конкретных домашних заданий. Обычно такие разговоры происходили во время ужина, который в результате затягивался надолго, и делать что-либо из школьной программы было слишком поздно.
 На следующий день Лёша плелся в школу, где и получал свои заслуженные тройки. Как признание своего несомненного дара тянуться ко всему непознанному в ущерб познанному и изложенному в школьных учебниках.
К началу следующей недели у Леши уже сложилось относительно устоявшееся мнение о его новом окружении.
«Что же мы имеем?» - размышлял Леша перед началом урока, невидящим взглядом уставившись в окно. Две девочки, Катя и Юля… Они обе казались симпатичными. Но, к тому же, они казались совершенно разными, их нельзя было поместить, скажем так, в одни рамки. Леша был не слишком изощрен в понимании красоты. Он всегда полагался на чужое мнение, считая своё некомпетентным.
Катя была пониже Юли и полнее. «Да! Описание достойное философа» со стыдом подумал он. Катя казалась заинтересованной в его персоне, но он не был уверен, так как общительна и доброжелательна она была со всеми. Ни блондинка, ни брюнетка. Его двоюродная сестра, а также хорошая подруга в одном лице, про такой цвет волос говорила: «Натуральный с серой зеленью.»
Юля представляла собой настоящую королеву группы. Крашеные светлые волосы, идеальные наряды и взгляд под названием «Я подпускаю тебя к себе, потому что добрая». При этом по отношению к другим, она была ничуть не хуже Кати. Такая же вежливая, готовая помочь.
Сосед Леши по парте с шаловливыми глазами, которого звали Андрей (один из трех в группе), как оказалось, был из тех, кто пользуется популярностью в буквальном смысле у всех. Для учителей он был исполнительным и вдумчивым. Для девушек – очаровательным и привлекательным. Ну а что до Леши, то он находил его весьма интересным собеседником. Конечно, склад характера у Андрея был не схож с его собственным, но нашлись точки соприкосновения, где они были на одной волне. Самый популярный мальчик группы, узнав о Лешиных увлечениях, безгранично заинтересовался… квантовой механикой! Ему страшно захотелось узнать, из чего же на самом деле состоит всё на свете, где границы Вселенной и почему мысли могут влиять на материю. Нейро-лингвистическое программирование, и в целом психология, тоже вызвала у Андрея жгучий интерес. Правда, Леша сразу предупредил нового друга, что последнее не является панацеей от проблем. Иначе у психологов жизнь была бы счастливее, чем у других. Или они умели бы давать реально ценные советы.  Но ни того, ни другого Леша пока не наблюдал.
Начался урок с новым преподавателем, который оказался не на много старше. И группа дружно поняла – на нём можно «ездить»! Общительный, добрый, модно одетый. Каждый хотел урвать часть его внимания. Мальчишки стали просить его добавить их в соцсети, но Максим Александрович мягко уклонился.
- Да, - подумал Леша, - я за всю жизнь не познакомился со столькими людьми, как за короткое время в колледже.
По дороге домой, часть которой он проходил пешком, Леша решил, что дома его мысли не должны разбегаться. Он сосредоточится на выполнении домашнего задания. Ольга Сергеевна похвалила его за то, что он так хорошо понял тему. Теперь ему нужно не ударить лицом в грязь. Было приятно ощущать себя интеллектуально чуть ли не на уровне с учительницей. Быть, скажем так, собратом по интеллекту. При таком почетном статусе были и свои минусы: неожиданно Ольга Сергеевна попросила Лешу помочь отстающим. На этом он успел потерять немало времени, часть которого он мечтал потратить на себя. Разочаровывало и то, что отстающие не стремились вложить недостающие знания себе в голову. Их конечной целью было просто списать у Леши. 
Подходя к подъезду, он встретил Гарьку, которого и озадачил своим вопросом. О нет, вопрос не был связан с философией.
- Гарька, как ты думаешь, что сейчас модно. Одежда, в смысле… - Нескладно и чуть прерывистым голосом спросил он друга.
Друг был явно шокирован, хотя и пытался это скрыть. На его лице читались эмоции, типа «Так ли я расслышал?», «Не подменили ли его?», «Не упал ли он на уроке физкультуры?».
- Ну… Джинсы, футболки. Ты чё, не знаешь?
- Нет, я в плане того, что все надевают футболки и джинсы, только кто-то в них выглядит хорошо, а кто-то как я… или, извиняюсь, ты.
- И как несколько дней в колледже смогли поменять твои мозги? Из философа с отшельническими наклонностями они сделали модника и женского угодника?
- Да ну тебя. Просто я там самый немодный. Неловко себя чувствую.
- Ааа… Как говорит один известный детектив: «Тогда это всё объясняет! В кого влюбился, колись!», – Гарька пытался сдержать торжество от догадки, перемешанное со смехом.
- Ни в кого! По-твоему, если человек не хочет носить футболку, купленную в ближайшем продуктовом супермаркете, то он уже влюбился?
- Да. Она – твоя одногруппница? Или молоденькая учительница в мини?
- Сам ты учительница в мини. Ладно, мне пора, а то мама решит, что я провалился в подъезде. - Леша решил поскорее оборвать этот разговор, так как Гарька насмехался от всей души.
- Хочешь мой совет? Спроси у девчонки какой-нибудь, что носят. Скажи, что друг устраивает вечеринку на свой день рождения. Типа, что надеть.
До следующего дня в колледже Леша всё планировал, как он спросит об этом у Юли. Она точно в этом эксперт. Главное, говорить небрежно, с налётом безразличия.
Будущий стиляга увидел её в коридоре с двумя парнями из группы, которые никогда не давали ей прохода. И они о чём-то оживленно беседовали. Какой-то неуверенной, чуть подпрыгивающей походкой Леша приблизился к ним и попросил Юлю отойти. При этом он отчаянно мечтал не сгореть от стыда.
Удаляясь с девушкой в более темный уголок (философ хотел скрыть своё пылающее лицо), Леша про себя повторял нужные фразы: «Друг устраивает праздник на свой день рождения. Что бы такое надеть, подскажи, а?». До уголка они уже дошли, тянуть с вопросом дальше уже нельзя.
- Дело в том, что я хотел тебя спросить… Один друг … Он устраивает праздник на свой день рождения. Что мне надеть, подскажи, пожалуйста. – Леша понял, что сморозил что-то невероятное, но исправить это так и не смог, просто не мог ни двигаться, ни говорить.
Юля была явно удивлена таким поворотом событий, но всегда умела себя держать в руках, и поэтому достала смартфон, чтобы продемонстрировать Леше то, что сейчас модно.
- На моей странице есть несколько фото актеров, вот они точно одеты, как нужно. – Юля плавно водила пальчиком по экрану, и Леша увидел в её друзьях молодого преподавателя, Максима Александровича!
- Ух ты.. Он же никого из группы не добавил. – После такого Леша даже начал забывать о предыдущем конфузе. – А тебя, значит, добавил…
- Он сам напросился ко мне в друзья. -  Сказала Юля так, как будто это само собой разумеющееся. – Только никому не говори, хорошо!
Дома Леша, с трудом подбирая слова, поставил маму в известность, что неплохо было бы сменить его школьный гардероб на нечто более современное. Все ребята в колледже одеты совсем иначе, чем он. Мама долго смотрела на него, пытаясь что-либо понять. Просьбы выходила за рамки обычных Лешиных тем. Потом, кажется, уяснила, и они вместе пошли в ближайший торговый центр, где Леша полостью преобразился. Мама с удовольствием смотрела на сына, который стал выглядеть совсем по-взрослому. Встретив во дворе Гарьку, Леша искренне порадовался его вытянувшейся физиономии. Единственно, что смог Гарька произнести вслед: «И этого сгубила суета жизни!» Он мог бы добавить еще очень много, но присутствие мамы его тормозило. Что ни говори, Гарька был джентльменом (в присутствии взрослых!).
Невероятно, но факт, как Леше не нравились школьные занятия, так ему нравились занятия в колледже. Конечно, далеко не все, скучная биология, физика, на которой учительница просто зачитывала страницы учебника, а на дом задавала повторить те же параграфы. Зато философия, информатика и математика сделались его любимыми предметами. Леша, вместе со своим соседом – Андреем, стали кладезем знаний для всей группы, у них беззастенчиво списывала домашние задания вся галёрка. Катя с Юлей тоже делали все домашние задания, но они не давали списывать. Как они говорили, это противоречило их принципам. Каким – девочки не объясняли, но и без этого их утверждение выглядело вполне авторитетно. Они брали пример с Ольги Сергеевны, которая своей строгостью держала всю группу в повиновении и высказывала нерадивым студентам много нелицеприятного. 
Они и держались особняком – две девочки и Леша с Андреем. Хотя по-настоящему интересные разговоры с девочками вести не удавалось. Они были более материалистичными что ли, с трудом поднимаясь до вершин философской мысли, куда так стремился Леша.
Пришла пора первых контрольных, про которые им постоянно твердили учителя. Леша прошел этот этап вполне успешно, написав по математике и информатике контрольные на пятерки. По философии он написал очень хороший реферат по философии Платона, за что был удостоен похвалы Елены Евгеньевны. Интересную работу по истории они сделали совместно с Катей, проведя несколько вечеров в библиотеке, что еще более сблизило их. Они жили почти рядом и вечерами встречались в районной библиотеке, выискивая там материалы по истории Киевской Руси. Из всего добытого материала Леша больше уделял внимание родственным коллизиям, которых в то время было хоть отбавляй, а Катю – роль женщин в истории. В результате получилось очень неплохое коллективное произведение, которое и было зачитано на уроке истории. Кстати, историчка была их куратором.
Свой реферат по философии Леша дал почитать Гарьке, за что получил от него похвалу: «Школьные учителя не позволят поселиться в классе такой крамоле. Это слишком не вписывается в школьную программу».
Потом были еще контрольные, коллоквиумы, рефераты и пр., что отличает быт студента колледжа от школьника. Леше стало интересно учиться. Никто не старался отмахнуться от его философских вопросов, указуя, что этого нет в учебной программе. По меньшей мере, все преподаватели, которых Лёша признавал. Остальные не выходили за рамки учебника, и можно было с уверенностью сказать, что будет на следующем занятии, какую тему будут проходить и какие упражнения выполнять. Но эти учителя, не особенно и настаивали на том, чтобы студенты получали знания, главное для них было, чтобы они написали контрольные работы, для чего есть учебники с решенными задачами и разобранными упражнениями. В результате студенты механически запоминали, что следует после чего, какая формула применима в данном случае. Но вопрос: почему происходит то или иное явление, ставил их в тупик, и они в задумчивости могли только хлопать глазами и шмыгать носом. К счастью, таких преподавателей, которые формально относились к своим обязанностям, было не слишком много и они не преподавали важные с точки зрения Леши дисциплины.
Еще Лёша с активностью участвовал в работе СКИБа, где ребята фантазировали на любые темы, реализуя свои идеи в компьютерных программах. Началось все с того, что руководитель СКИБа сказал Леше, что здесь нет никакой учебной программы, и каждый занимается тем, что ему нравится, за исключением одного – бездельем заниматься нельзя. После этого он нагрузил Лешу учебниками по программированию и отпустил, дав простое задание. Лёша достаточно легко справился с ним, и через неделю принес первую в своей жизни программу. Его похвалили, и учитель дал новое задание, чуть сложнее. В результате в первом семестре Лёша освоил основы программирования, что ему очень помогало на информатике. Он уже вполне самостоятельно мог писать собственные программы, в которых бегали необыкновенные животные и играла восхитительная (так ему казалось!) музыка. После первого месяца занятий он привел в СКИБ Гарьку, которому очень хотелось научиться программировать, но в школе с информатикой было совсем плохо. И теперь они вдвоем занялись реализацией довольно трудного проекта, неким подобием развивающей игры.
Отношения в группе складывались непросто. Большинство считало, что колледж обязан их выучить, как бы сильно они не сопротивлялись учебному процессу. Поэтому, если в начале семестра у Лёши списывала почти вся галерка, то к концу таких «списателей» осталось три-четыре человека, да и те списывали нерегулярно. Так они и держались особняком Катя, Юля, Андрей и Лёша. Все попытки Лёши донести до товарищей, что ученье – свет, приводили лишь к возражению, что все равно всем поставят тройки независимо от знаний. Об этом прискорбном факте первокурсникам поведали старшие товарищи, которые презрительно называли колледж «шарагой» и, естественно, не ходили в СКИБ. Зато они могли проводить ночи в Интернете с головой погрузившись в какие-нибудь «стрелялки» или «прыгалки», считая, что тем самым они приобщаются к тонкостям информатики.
От папы Лёша прочно усвоил, что компьютер – средство, позволяющее усилить интеллект человека, но ни в коем случае не игрушка. Поэтому они с Горькой после занятий с увлечением корпели над своим проектом. В нем было все: довольно сложная математика, красивая анимация и продуманный интерфейс. Все это требовало хорошего представления о программировании, так что дел у них было очень много. Иногда к ним присоединялась Катя, которая стала часто заходить к Леше, чтобы разобраться в математике. И тут ей больше помогал Гарька. Учить кого-нибудь, особенно математике для него было любимое занятие. Лёша и Катя, разинув рты, слушали, когда он рассказывал им о разных смыслах производной функции. Это получалось гораздо интереснее, чем на уроках математики. Там учительница должна была учитывать весьма примитивный уровень галерки.
 

Любовь
С Катей отношения у Лёши складывались как-то неровно. Нельзя сказать, что с самого начала она нравилась Леше. Скорее он ей. Но они часто проводили время вместе, начиная с того момента, когда оба писали реферат по истории. Этот процесс совместного творчества им очень нравился. Они обсуждали материал, придумывали удачные формулировки. Катя обладала конкретным умом, а Лёшу фантазия заносила очень далеко. Он увлекался, фантазировал, строил гипотезы. Но в результате они приходили к какому-то взвешенному решению. И этот процесс взаимных уступок и соглашения им нравился.
Потом, когда Лёша существенно продвинулся в математике, Катя приходила к нему за объяснениями того или иного трудного для нее вопроса. Так как она была хронической отличницей, то не могла допустить пробелов в своих знаниях. Они у нее были разложены по полочкам и на каждой полочке - соответствующая наклеечка. Как правило, занимались они втроем: Гарька, Лёша и Катя. Но если мальчики, после объяснения трудного материала Кате, продолжали работать над проектом, то Катя, получив порцию знаний, сидела рядом и смотрела, как два творца пытаются сделать что-то, по ее мнению, гениальное. Ей тоже хотелось принять в этом участие, но почему-то программирование ей было не интересно. Вот когда дело касалось истории или философии, она могла часами рыться в библиотеке или Интернете, выискивая нужный материал. Она была с гуманитарным складом ума, хотя математику в рамках программы усваивала вполне сносно.
Все уже привыкли видеть Лёшу и Катю вместе, хотя Юля явно не одобряла ее выбор. Ей больше нравился Андрей, такой шумный, активный, производящий впечатление на всех. Лёша был бы удивлен, если бы ему сказали, что Катя его выбрала. С ней было интересно, когда дело не касалось программирования. Им нравились одни и те же фильмы, хотя музыкальные пристрастия были разные. Все-таки родители Лёши воспитали его на классической музыке. Самым современным направлением, которое нравилось Леше, был джаз.  У них дома была огромная коллекция дисков с записями всех мало-мальски известных джазовых исполнителей, не считая классической музыки. И Леше нравилось, занимаясь делами, например, когда они втроем постигали тонкости математики или программирования, включать старинную музыку, Вивальди, Перголези, Баха. Гарька был из очень культурной семьи, Катина семья была проще, ее родители были военные. Но тем не менее, всем им нравилось заниматься под аккомпанемент красивой музыки. Иногда пристрастия расходились, но это не было регулярным.
Однажды, подняв голову от тетради, Лёша увидел, что Катя пристально смотрит на него. Их взгляды встретились, Катя потупилась и отвернулась к своей тетради. А Лёша почувствовал, как что-то необыкновенно горячее вдруг возникло в области сердца и различалось по всему телу. Такого еще с ним не было, чтобы чужой взгляд оставил в его душе такой необычный след. Покраснели оба, вернее уши у них стали пунцовыми. И в тот день они избегали друг друга до самого вечера, когда Катя опять пришла за разъяснением по математике. Но сегодня, когда Гарька объяснял им трудную задачу, она отодвинулась на самый край дивана, подальше от Лёши. Так что Гарьке приходилось крутить своей головой, то направо, то налево, проверяя реакцию слушателей. Наконец, он потребовал, чтобы они сели как обычно вместе, а то у него голова открутится. Делать нечего, пришлось сесть, и Гарька опять начал рассказывать. Катя и Лёша делали вид, что все исправно записывают в тетрадках, которые держали на коленях, но это было не так. Там были какие-то каракули весьма далекие от математики. Тут зазвонил Гарькин мобильник, и он быстро выскочил из комнаты, сказав, чтобы слушатели не расходились. Они и сидели так, краснея и пытаясь унять стук сердец, пока Гарька не прибежал и не продолжил лекцию. Можно сказать, что этот день завершился вполне безобидно, никто из них не понял, что происходит с ними, и поэтому все можно было списать на глобальное потепление.
Правда вечером мама, ведь она была психологом, отметили некоторую заторможенность реакций сына, но отнесла это тоже на счет климатических изменений. Зато отец, который живо интересовался проектом Лёши и Гарьки, с восторгом смотрел на их произведение, изредка восклицая: «Ну гении, просто гении! Если бы в мое время была такая техника».
Ложась спать, Лёша чувствовал необыкновенное теплое чувство ко всем: родителям, Гарьке, Кате, Ольге Сергеевне и с этим чувством заснул. 
Теперь Катя приходила к Леше каждый день, и они втроем занимались всем, чем угодно: математикой, программированием, слушали музыку или обсуждали новости. Втроем им было хорошо, но стоило Гарьку отлучиться, и на них нападало косноязычие, они старались не смотреть друг на друга, не знали о чем говорить. Это продолжалось, пока не возвращался Гарька, и они начинали обычную свою возню. Или не возвращалась с работы мама, которая усаживала их ужинать.  Маме и в голову не могло прийти, что отмеченная ей заторможенность реакций сына связаны с присутствием Кати. Катя жила вместе подругой на квартире, которую для них снимали родители. Поэтому она распоряжалась своими вечерами свободно. Потом Лёша шел провожать Катю. Всю дорогу они молчали тем неловким молчанием, которое они не могли нарушить в силу его значительности. Как-то очень естественно у них возникла потребность держаться за руки. Это их успокаивало, они начинали болтать, обсуждая дневные новости. Происходила странная вещь, когда их руки соединялись, они могли общаться вполне нормально. Но стоили только рукам разъединиться, как необъяснимое волнение накатывало и появлялось смущение, которого они стеснялись.
У Катиного дома Лёша говорил: «Пока», и Катя убегала домой.
После зимней сессии наступили каникулы, и они все дни проводили вместе. Ходили на каток, так как оба хорошо бегали на коньках, несколько раз побывали в кино и, наконец, Лешина мама сводили их в цирк. Лёшу часто водили в цирк, а Катя не была там никогда. Поэтому с большим удовольствием смотрела представление. В антракте оба уминали пирожные, все было так, как и положено при посещении такого веселого заведения. Когда папа предложил всем вместе сходить в оперу, Лёша предпочел каток и был очень доволен. В этот день они пошли втроем с Горькой. Но Гарька ушел раньше, ему надо было выступать за школу на олимпиаде. Разгоряченные катанием, они пешком возвращались до Катиного дома, непрестанно болтая о пустяках. Но когда подошли к подъезду, то опять смущение охватило обоих. Лёша полагал отделаться традиционным «Пока», но вместо этого неожиданно нагнулся и поцеловал Катю в щеку. Оба страшно смутились, Лёша даже хотел извиниться, но тут наступило самое неожиданное. Катя не убежала, но потупив голову, тихо произнесла: «Поцелуй еще». Лёша не заставил себя ждать, ему это все очень нравилось. Так, целуясь, они простояли возле Катиного подъезда еще полчаса, пока не опомнились от навалившегося чувства. И Катя все-таки не убежала. Это был последний день зимних каникул. 


Встреча
На следующий день вся группа шумно приветствовала друг друга, все были веселы и, казались беззаботными. Тем не менее, больше, чем у половины группы были хвосты по разным предметам. Особенно много хвостов было по математике. Вся галерка была «хвостатая» и удивительно, это их нисколько не волновало. Преподаватели очень мягко начали упрашивать студентов поторопиться со своими заложенностями, что не произвело никакого впечатления. Математичка была расстроена донельзя, ее допекала администрация колледжа, требуя, чтобы в кратчайшие сроки задолженности были ликвидированы. Она предлагала слабым ученикам заниматься с ними дополнительно, те кивали головой, но оставаться на дополнительные занятия не думали. Все отбывали свой номер: педагоги делали вид, что вкладывают в учеников все возможное и невозможное, ученики – что они это все стараются усвоить. Но по непонятным причинам, связанным с климатическими изменениями, они сделать этого не могут. Педагоги уже привыкли, что с каждым годом число двоечников растет, а число успевающих – падает. И никому в голову не могло прийти, что двоечник в колледже, это бракодел на производстве и что ему не место в среде образованной интеллигенции. Старые педагоги рассказывали, что раньше всех неуспевающих отчисляли. Но как тут отчислишь подавляющее большинство группы, если зарплата педагогов напрямую связана с числом, а не с качеством производимого материала, - т.е. выпускаемых специалистов. Им было сказано: «Сколько приняли, столько выпустили. Всякие отклонения караются снижением зарплаты». В результате, студентов призывали, им грозили, вызвали родителей, но увы… система, гнилая в основе, не могла произвести ничего стоящего.
Впрочем, к чему такие перегибы. В Лешиной группе четверка студентов продолжала радовать всех преподавателей, которые еще не разучились радоваться успехам студентов. Для остальных вся группа была на одно лицо, и все педагоги знали, чем это все закончится.
Однако, ощущение удовлетворенности учебой, которое у Лёши было в начале и середине семестра, улетучилось. Трудно было тянуться к знаниям в атмосфере постоянного пренебрежения, можно даже сказать пофигизма. Когда все студенты знали, что только факт посещения (не обязательно регулярного) дает им право претендовать на получение заветного диплома. В этом их убедили старшие товарищи, которые прошли все этапы. И до выпускного курса, как реликвии, сохранили хвосты по математике и другим предметам. Некоторые смогли дотянуть до выпускного курса хвосты даже по биологии, хотя биологичка с трепетом душевным приглашала их посетить ее кабинет с целью получения заветной тройки. Не шли нерадивые к биологичке, Как тут не вспомнить: «Если гора не идет к Магомеду, то …». Но ни гора, ни Магомед не хотели идти навстречу друг другу. Потом биологичка уволилась, и все хвосты по биологии были аннулированы. Так же произошло с физикой и еще каким-то предметами. Но Лёшу это не волновало. Его больше тревожило, что качество получаемых знаний вызывало удивление, знания становились все более иллюзорными, поверхностными, так как теперь ориентация преподавателей была прочно на галерку. Галерка это понимала и диктовала свои условия: побоку учебную программу, каждый учит свой билет и на экзаменах его отвечает. А что до контрольных и коллоквиумов, то пусть препод подготовит варианты с решениями и раздаст каждому его вариант. А уж он-то перепишет его в тетрадь красивым почерком. Впрочем, галерка и красивым почерком не обладала.
Единственной отдушиной для Лёши остался СКИБ. Здесь они с Гарькой представили свой проект, который руководитель хотел отправить на городской конкурс, но увы …, городские конкурсы были по другим направлениям, и проект так и остался собственным делом СКИБа. Но это не особенно огорчало его авторов. Главное, они включились в творчество, заразились им. Для них это стало прививкой на всю жизнь.


4. Исход
Когда Леша перешел на третий курс, Гарька поступил в МГУ на факультет Вычислительной Математики и Кибернетики. Это стало его осуществленной мечтой. Но СКИБ, где они вместе творили, сразу опустел. Леша, конечно, работал там, но ему явно не хватало Гарькиной деловой хватки. Катя смотрела на него с обожанием, но вступать с ней в дискуссии было бесполезно. Она со всем соглашалась. Леша был для нее абсолютным авторитетом. Иногда по вечерам, когда приходила Нина, ее подруга, с которой они вместе снимали квартиру, она ей рассказывала про него в самых восторженных тонах. Часто думала, что, когда они окончат колледж, она выйдет за него замуж. Будет растить детей, а Леша будет программистом и поэтому много зарабатывать. К сожалению, Катины мыслила очень простыми категориями. Это было типично женское представление о счастье. Но …, по-другому она не могла.
Леша, поняв, что колледж исчерпал свои образовательные ресурсы, не выдержав острой схватки с галеркой, устроился на работу. Он это сделал, главным образом, чтобы не потерять знания и навыки, которые он приобрел на первых курсах и работая в СКИБе. На занятия он стал приходить редко, чем очень расстраивал Катю. Она привыкла видеть его рядом и постоянно обсуждать с ним самые разные вопросы. Катя стала пропускать занятия. На вопросы Нины почему, она отвечала: «Не хочу. Там все обрыдло».
С Лешей она встречалась, они по-прежнему любили друг друга. Леша, действительно, хорошо зарабатывал. Его ценили на работе. Но начальник требовал от него после окончания колледжа обязательно поступить в университет. Грозился даже, конечно, в шутку, что выгонит, если Леша не поступит.
Так прошли еще два года, в течение которых было много интересного в жизни Леши и Кати. Но это уже не имеет отношения к колледжу. И после защиты диплома оба покинули образовательное учреждение, которое они между собой называли «богадельня», с чувством облегчения. Перед ними открывалась новая, настоящая жизнь без оглядки на галерку. А богадельня? В ней все по-прежнему. Приходят и уходят педагоги. Сменяются начальники и образовательные стандарты. Но крепкий дух галерки не выветривается.