Бесстрашный поэт Александр Блок

      
         Блок едет домой на трамвае. Он отрешенно смотрит вокруг. Его продолговатое,  бледное и холодное лицо словно выточено скульптором. Под шляпой все тот же нимб волос, как прежде, когда его сравнивали с греческим богом  Аполлоном. Но  мраморная бледность лица начала отдавать желтизной. Холод серо — голубых глаз  выражает напряженную мысль и неподдельную грусть. Вот взгляд останавливается на знакомой высокой и стройной женской фигуре. Это поэтесса Зинаида Гиппиус, которую Блок называл «безумной гордячкой».Еи и ее мужу Дмитрию Мережковскому он во многом обязан тем, что они не только ввели его в петербургскую литературную элиту в своем знаменитом столичном салоне, но и восторженно отзывались о неизвестном поэте,  называя его восходящей звездой в своих критических статьях.Валерий Брюсов поместил стихи Александра Блока в альманахе «Северные цветы», а Вячеслав Иванов и  Иннокентий Анненский охотно публиковали произведения Блока в журнале «Аполлон». Как давно это было до студеной зимы девятнадцатого года.
        В памяти всплыл роскошный зал с канделябрами. В центре хозяйка литературного салона — рыжеволосая, зеленоглазая Зинаида Гиппиус с нарумяненными щеками в белом платье с рукавами, как у царевны — лебедя. Вспомнились и бесконечные споры о религии, политике и литературе. Революция раскидала их по разные стороны баррикад. В дорогой квартире Гиппиус и Мережковского в .феврале семнадцатого года собирались сливки правительства Керенского и нередко принимались важные политические решения, а после октября семнадцатого года бродил перед побегом растерянный Керенский и прятался мечтающий об антибольшевистском восстании и терроре Борис Савенков. Блок в это врем     написал поэмы «Двенадцать» и «Скифы», с восторгом приняв революцию.  В театре ставился  спектакль по пьесе «Роза и крест». От Блока отвернулись и предали анафеме недавние друзья по творчеству.
       Блок поклонился  Гиппиус, она ответила. «Вы не сердитесь на меня?» - спросил почтительно Блок.  Зинаида Гиппиус ответила: «Как человек, я давно Вас простила». Блок поцеловал еи руку и они простились навсегда. Как у поэта хватило сил последовать не сословным традициям и дружеским привязанностям, а отзвукам в душе ритмов времени.
               
                Гуляет ветер, порхает снег.
                Идут двенадцать человек.
                Винтовок черные ремни,
                Кругом — огни, огни, огни...
               

       Александр Блок родился 28 ноября 1880 года в Санкт-Петербурге. Его отец, Александр Блок — старший, — был дворянином и приват-доцентом кафедры государственного права Варшавского университета, а мать Александра — дочерью ректора Санкт-Петербургского университета Андрея Бекетова. После рождения сына родители Блока расстались и Александр жил с матерью и отчимом -  офицером гвардии Францем Кублицким-Пиоттухом.
С матерью Блок жил в родовом имении деда - Шахматово под Москвой, путешествовал за границей. В соседнем с Шахматово имении юный поэт ставил спектакли «Борис Годунов», «Гамлет», «Каменный гость»  и сам же в них играл. Он получил хорошее образование в Введенской гимназии и  в Санкт-Петербургском университете. Его ожидала  блестящая карьера и слава одного из лучших поэтов серебряного века. Блок работал и работал за безукоризненно чистым письменным столом, где всегда царил идеальный порядок. Близким он говорил, чтобы они никогда не лгали по телефону, ища оправдание не отрывать его от дела. «говорите так, как есть, я работаю», - просил он.-Если человек не научиться говорить маленькую правду, он не сумеет распознать правду большую». Ради того, чтобы учиться говорить об исторической правде в творчестве  Блок бесстрашно порвал отношения с традициями предков, с близкими друзьями и сподвижниками по литературному творчеству.
Сподвижниками Блока были Пушкин и Лермонтов, которые не мыслили жизни без России, служения своему народу.
          Кровавые события революции 1905 года раскрыли Александру Александровичу несостоятельность его идеалов, что он  выразил его в  драме «Балаганчик». От туманного символизма он перешел к реальной теме многострадального родного края, однако и здесь он сочетает бытовое и мистическое,  щедро используя яркие метафоры, ставшие  визитной карточкой стиля Блока. В стихотворении «Россия» он создает загадочный и удивительно блоковский образ Родины.

                Россия, нищая Россия,
                Мне избы серые твои,
                Твои мне песни ветровые, -
                Как слезы первые любви!

                Тебя жалеть я не умею
                И крест свой бережно несу…
                Какому хочешь чародею
                Отдай разбойную красу!

                Пускай заманит и обманет, -
                Не пропадешь, не сгинешь ты,
                И лишь забота затуманит
                Твои прекрасные черты…

                Ну что ж? Одной заботой боле —
                Одной слезой река шумней
                А ты все та же — лес, да поле,
                Да плат узорный до бровей…

                И невозможное возможно,
                Дорога долгая легка,
                Когда блеснет в дали дорожной
                Мгновенный взор из-под платка,
                Когда звенит тоской острожной
                Глухая песня ямщика!..
         
              Он не был в жизни безупречным ангелом и героем. У него была неведомая нам своя правда.  Блок в юности был безумно влюблен в Любовь Менделееву — внучку прославленного химика и писал прославившие его стихи, посвященные Прекрасной Даме.

                Не ты ль в моих мечтах, певучая, прошла
                Над берегом Невы и за чертой столицы?
                Не ты ли тайный страх сердечный совлекла
                С отвагою мужей и с нежностью девицы?

                Ты песнью без конца растаяла в снегах
                И раннюю весну созвучно повторила.
                Ты шла звездою мне, но шла в дневных лучах
                И камни площадей и улиц освятила.

                Тебя пою, о, да! Но просиял твой свет
                И вдруг исчез — в далёкие туманы.
                Я направляю взор в таинственные страны, —

                Тебя не вижу я, и долго бога нет.
                Но верю, ты взойдёшь, и вспыхнет сумрак алый,
                Смыкая тайный круг, в движеньи запоздалый.

         Блок боготворил свою жену, восхищался их духовным родством. Однако сохранял с неи платонические отношения, но его дама была земной и мечтала о простом семейном счастье. Другом семьи стал автор знаменитых романов.....Борис Бугаев — Андреи Белый.  который стал  «заклятым другом»: Белый был влюблен в Любовь Менделееву. С Андреем Белым поэт то ссорился, то вновь мирился. Они критиковали друг друга, взаимно восхищались творчеством и вызывали друг друга на дуэль.
         В 1909 году у Александра Блока умер отец и приемный сын — Любовь Менделеева родила его от актера Давидовского. Чтобы восстановиться после потрясений, поэт с женой уехали в путешествие по Италии и Германии. По впечатлениям из поездки Александр Блок написал цикл «Итальянские стихи». Но личная жизнь с женой не клеилась.

    Не будем ворошить грязное белье и разбираться о странностях интимной жизни Блока и Менделеевой. Берег ли поэт жену от возможности заразиться венерическими заболеваниями после беспорядочной жизни в юношестве? Любовь Дмитриевна, не выдержав странности, уходила ненадолго от поэта. Не вытерпев измен с актрисами, даже уехала ухаживать за ранеными в первую мировую войну. Блок нестерпимо ощутил без нее одиночество и неустроенность быта. Когда позднее  имение в Шахмотово сгорело и подступили голод, болезни, нищета, Блок в ярости крушил в холодной  петербургской  квартире статуэтки кочергой  и не мог писать, хранил молчание, рядом всегда была она - Любовь Дмитриевна Менделеева, его Прекрасная Дама, которую он боготворил и был благодарен судьбе за ее мужество, верность и преданность, которой он в 1915 году писал:

                Ты всегда мечтала, что, сгорая,
                Догорим мы вместе — ты и я,
                Что дано, в объятьях умирая,
                Увидать блаженные края...

                Что же делать, если обманула
                Та мечта, как всякая мечта,
                И что жизнь безжалостно стегнула
                Грубою веревкою кнута?

                Не до нас ей, жизни торопливой,
                И мечта права, что нам лгала.—
                Все-таки когда-нибудь счастливой
                Разве ты со мною не была?

                Эта прядь — такая золотая
                Разве не от старого огня? —
                Страстная, безбожная, пустая,
                Незабвенная, прости меня!

         Иногда его накрывало. Так  он однажды посетил оперу «Кармен» и влюбился в оперную певицу Любовь Андрееву-Дельмас. Они часами говорили по телефону, изучили каждое дерево в парках Петербурга, почти каждый день Любови доставляли букет свежих роз. Еи он пишет стихи совершенно иные.  Любовный цикл стихотворений «Кармен»  в 1914 году имел ошеломляющий успех - его печатали в литературных газетах, а некоторые издательства даже выпускали его отдельным сборником.

                Ты - как отзвук забытого гимна
                В моей черной и дикой судьбе.
                О, Кармен, мне печально и дивно,
                Что приснился мне сон о тебе.

                Вешний трепет, и лепет, и шелест,
                Непробудные, дикие сны,
                И твоя одичалая прелесть -
                Как гитара, как бубен весны!

                И проходишь ты в думах и грезах,
                Как царица блаженных времен,
                С головой, утопающей в розах,
                Погруженная в сказочный сон.

                Спишь, змеею склубясь прихотливой,
                Спишь в дурмане и видишь во сне
                Даль морскую и берег счастливый,
                И мечту, недоступную мне.

                Видишь день беззакатный и жгучий
                И любимый, родимый свой край,
                Синий, синий, певучий, певучий,
                Неподвижно-блаженный, как рай.

                В том раю тишина бездыханна,
                Только в куще сплетенных ветвей
                Дивный голос твой, низкий и странный,
                Славит бурю цыганских страстей.

          Через полгода наступило отрезвление. Дельмас была замужем. Она уехала в Чернигов, вернулась в Петербург, умоляла Блока не расставаться, но он был неумолим. У Блока был роман с другой актрисой   Натальей Волоховой. Любовь Менделеева умоляла ее дать поэту тепло и избавить от тревог, ибо дед Блока лечился в психиатрической клинике, а мать страдала эпилептическими припадками. Еи было не понять, что Блок поиском гармонии и души в слепой стихии материального мира лечил свою душу и преображал, как Достоевский, несовершенство мира. Не случайно старик Фрейд говорил, что никогда не возьмется лечить гения - творца. Блоковская незнакомка  пришла, «дыша духами и туманами», чтобы внести отрезвление, красоту и одухотворенность в суетный и отравленный винными парами погибающий  мир, который неизбежно должен быть сметен како-то здоровой мощной силой. Душа всегда стремится к небу и свету:

                Девушка пела в церковном хоре
                О всех усталых в чужом краю,
                О всех кораблях, ушедших в море,
                О всех, забывших радость свою.

                Так пел ее голос, летящий в купол,
                И луч сиял на белом плече,
                И каждый из мрака смотрел и слушал,
                Как белое платье пело в луче.

                И всем казалось, что радость будет,
                Что в тихой заводи все корабли,
                Что на чужбине усталые люди
                Светлую жизнь себе обрели.

                И голос был сладок, и луч был тонок,
                И только высоко, у царских врат,
                Причастный тайнам, — плакал ребенок
                О том, что никто не придет назад.
      
 
         Потом другая жизнь ворвалась в быт Блока. В 1916 году его призвали на службу, табельщиком в инженерную часть Всероссийского союза. Войска базировались в Белоруссии. Оттуда он писал матери:«Я озверел, полдня с лошадью по лесам, полям и болотам разъезжаю, почти неумытый; потом — выпиваем самовары чаю, ругаем начальство, дремлем или засыпаем, строчим в конторе, иногда на завалинке сидим и смотрим на свиней и гусей».
        Наступили мятежные дни февраля и октября семнадцатого года.Его взяли работать в «Чрезвычайную следственную комиссию для расследования противозаконных по должности действий бывших министров, главноуправляющих и прочих высших должностных лиц как гражданских, так и военных и морских ведомств» — на должность редактора. Вышел сборник «Искусство и революция».
           « Учение Христа, установившего равенство людей, выродилось в христианское учение, которое потушило религиозный огонь и вошло в соглашение с лицемерной цивилизацией, сумевшей обмануть и приручить художников и обратить искусство на служение правящим классам, лишив его силы и свободы. ..
            Новое время тревожно и беспокойно. Тот, кто поймет, что смысл человеческой жизни заключается в беспокойстве и тревоге, уже перестанет быть обывателем. Это будет уже не самодовольное ничтожество; это будет новый человек, новая ступень к артисту.» И стихи «На поле Куликовом» звучат под стать этим размышлениям
               
                И вечный бой! Покой нам только снится
                Сквозь кровь и пыль...
                Летит, летит степная кобылица
                И мнет ковыль...

                И нет конца! Мелькают версты, кручи...
                Останови!
                Идут, идут испуганные тучи,
                Закат в крови!

                Закат в крови! Из сердца кровь струится!
                Плачь, сердце, плачь...
                Покоя нет! Степная кобылица
                Несется вскачь!

             В феврале 1919 года Блока арестовали по обвинению в связи с левыми эсерами. Однако через два дня отпустили — стараниями Анатолия Луначарского. В августе того же года вышел новый сборник стихов — «Ямбы», а Блока назначили членом коллегии Литературного отдела Наркомпроса. Он много работал, сильно уставал. От эмиграции не могло идти и речи. Здоровье Блока ухудшалось, но  5 февраля 1921 года появилось стихотворение «Пушкинскому дому», где поэт, как знаменитои речи «О назначении поэта», в Доме литераторов на вечере, посвященном Пушкину,   высказал свою большую правду.

                Пушкин! Тайную свободу
                Пели мы вослед тебе!
                Дай нам руку в непогоду,
                Помоги в немой борьбе!
                Не твоих ли звуков сладость
                Вдохновляла в те года?
                Не твоя ли, Пушкин, радость
                Окрыляла нас тогда?
                Вот зачем такой знакомый
                И родной для сердца звук
                Имя Пушкинского Дома
                В Академии наук.
                Вот зачем, в часы заката
                Уходя в ночную тьму,
                С белой площади Сената
                Тихо кланяюсь ему.


              Утром 7 августа Александр Блок умер в своей квартире в Петрограде. Любовь Менделеева оставалась с поэтом до конца его дней. Когда он заболел, ухаживала за ним, обменивая драгоценности на лекарства.  Жена пережила его на 18 лет. Она больше так и не вышла замуж. О том, когда  состоятся похороны,  стало известно только накануне, так что опубликовать объявление в газетах не успели. Были лишь расклеены афиши, извещавшие о похоронах. Тем не менее собралось около тысячи провожающих, что было удивительно для обезлюдевшего за послереволюционные годы Петрограда. На протяжении шести километров от улицы Декабристов (бывшей Офицерской), где жил Блок, до кладбища открытый гроб с телом несли на руках. Не было ни музыки, ни прощальных речей.


              Зинаида Гиппиус и Мережковский бежали через Польшу в Париж, где в своей небольшой квартире дожили до старости. Сухонькая старушка сморщенными руками хватала подаренную еи сигару, кутаясь в многочисленные кофты. Она писала воспоминания о жизни  с Мережковским и Философовым, который умер в Польше в 1940 году. Их жизнь втроем стала легендой.  Мережковский в сорок первом году публично выступил с приветственным словом в адрес Гитлера, который приказал вступить в Россию, чтобы уничтожить большевиков. Гиппиус не дописала мемуары и умерла в обществе полудикой подобранной на улице кошки.
         Блок не любил Париж, не любил Европу. Он предпочел умереть в голодной России, но бросить вызов врагам России. История вынесла всем свои вердикт. В годы гражданской Россия выстояла, когда "дрянь адмиральская пан и барон лезли с пятнадцати разных сторон". Россия будет стоять всегда.

                Мы широко по дебрям и лесам
                Перед Европою пригожей
                Расступимся! Мы обернемся к вам
                Своею азиатской рожей!

                Идите все, идите на Урал!
                Мы очищаем место бою
                Стальных машин, где дышит интеграл,
                С монгольской дикою ордою!

                Но сами мы — отныне вам не щит,
                Отныне в бой не вступим сами,
                Мы поглядим, как смертный бой кипит,
                Своими узкими глазами.

                Не сдвинемся, когда свирепый гунн
                В карманах трупов будет шарить,
                Жечь города, и в церковь гнать табун,
                И мясо белых братьев жарить!..

                В последний раз — опомнись, старый мир!
                На братский пир труда и мира,
                В последний раз на светлый братский пир
                Сзывает варварская лира!