Слово из кроссворда I -детектив-

                ГЛАВА I

     Я лежал раскинув руки, лицом к небу. Глаза мои были закрыты, но солнце в вышине было настолько ярким, что веки светились алым светом по которому качались легчайшие тени белых пушистых колосков. Мир исчез, ни звука вокруг. Я был единственным во Вселенной человеком здесь, посреди бескрайнего поля ковыля, нежно щекотавшего мне лицо.
     Я часто бывал в заповеднике в весеннее и летнее время. Когда надо было почистить голову он шума мыслей, когда надо было освободиться от груза проблем и забот, от эмоциональной грязи. Но сегодня у меня это не получалось. В голове металось слово, отскакивало от стенок черепа, меняло направление движения. Я никак не мог разобрать что за слово там совершало броуновское движение. Иногда оно вот-вот должно было прозвучать, иногда начинало слабо светиться при очередном ударе и я уже почти прочитывал его. Но нет, я никак не мог ухватить его за хвост. Оно растворялось и появлялось в другом месте, меняло направление, скорость…
     Будильник на смартфоне у меня проговорил: «Четырнадцать часов, десять минут. Совещание через час.» Ох, пора. — Я подхватился, открыл глаза и мир на пару секунд исчез в космическом пламени солнца. Но вот зрение стабилизировалось, и я встал. Идти мне было недалеко, около километра вдоль первого из каскада трёх искусственных озёр заповедника, по тропинке внутри тенистой посадки, давно уже одичавшей. Тропинка выводила прямо к шоссе, по которому проходили маршруты нескольких автобусов и двух троллейбусов.
     Надо было торопиться, и я почти бежал, а в пустой голове по-прежнему как камень в жестяной банке грохотало СЛОВО, СЛОВО, СЛОВО… Но какое же слово?

                * * *
     Здорово! Я успел точно к автобусу. Причём, почти пустому. Вскочил внутрь и плюхнулся ближайшее сиденье. Успеваю. А пока надо освежить в голове всю информацию к совещанию.
    
     Утром меня разбудил телефон. Голова после вчерашнего посещения пивбара болела, и я не сразу разобрал, кто звонит. Звонила женщина:
          — Слава Украине, пан майор, доброе утро!
          — Если оно доброе, — попробовал пошутить я. — Героям слава! Кто это?
          — Лейтенант Криман. Меня к вам прикрепили.
          — А, Криман…
     Я вспомнил темноглазую девчонку. Еврейка, а может цыганка, или грузинка. В тонкой летней блузке, облегающей её соблазнительный бюст, в широкой желто-зелёной юбке, обвивающей при каждом шаге колени. Подумал, что во-первых, она слишком молода для лейтенанта, а во-вторых, несмотря на то, что в нашем отделе практически все ходили в гражданском, но вот именно ей надо бы на работу являться в полицейской форме. А то смотри, как все мужики, даже старый Николай Иванович по прозвищу Липучка, прилипли глазами к её фигурке.
          — И что случилось, — я напряг память, — Ирочка?
          — Вызов. Труп женщины. Адрес: улица Стратонавтов 14, квартира 21. Пятый этаж. Заехать за вами? Мы с водителем на патрульной машине.
          — Прекрасно. Заедьте. Мой адрес…
          — Я знаю ваш адрес, — перебила нахалка.
     Хм, интересно откуда? Еле успел стать под душ, побриться и одеться, как снова зазвонил мобильник.
          — Мы уже внизу.
          — Хорошо, уже выхожу.
     С тяжёлым рабочим чемоданчиком в одной руке, и бумажным стаканчиком холодного молока (я кофе по утрам не пью) с парой маленьких бубликов, которые всегда хранятся в пластиковой банке на столе в кухне, в другой, я вошёл в лифт и спустился. Внизу стояла полицейская машина, а рядом с открытой задней дверцей — лейтенант Ирина . Ох, зря я тогда подумал, что ей на работу надо ходить в форме, дабы не соблазнять наших мужичков. Сегодня она была в форме: чёрная бейсболка со знаком полиции, чёрная рубашка, заправленная в чёрные же брюки, которые сладко обрисовывали изгибы её попы и бёдер. Чёрные кроссовки. А ещё темные волосы и жгучие глаза давали совместно такую соблазнительную картинку, что я застыл с открытым ртом, забыв откусить кусочек бублика. Рассердившись на самого себя, я захлопнул рот и приказным тоном скомандовал:
          — Что застыли, как мишени на полигоне? По машинам и погнали!
     Девушка юркнула в машину на заднее сиденье. Мне ужасно захотелось сесть рядом с ней, может быть даже прикоснуться, но субординация не позволяла, и я сел рядом с водителем. Это был мой старый знакомый, сержант Володя. Поставив чемоданчик на пол между ногами, я протянул ему руку. Мы поздоровались, а он скосил глаза на заднее сиденье, усмехнулся и хитро подмигнул мне, мол "хороша, а?" Я сделал вид, что не понял его улыбочки. Мы поехали.

                * * *
     Я жил в далёком спальном районе девятиэтажек, который назывался Заовражный. Откуда возникло название никто не знал, потому что никаких оврагов нигде не было. Зато был пруд, который назывался Богодуховский. Мы с моей овчаркой Бардом обожали здесь гулять, а Бард приносить мне палки, которые я швырял в воду. Может на месте этого пруда когда-то был овраг?
     Улица, на которой я жил, называлась улицей капитана Черткова. Но городские жители давно переименовали её в Чёртову улицу.
     За Богодуховским прудом шёл небольшой подъём и шоссе выводило к большой площади. Со стороны Володи проплыл важно кинотеатр "Заря", а с моей стороны большой рынок "Летний". Там всегда толпилось много народа. Одни входили в ворота рынка, другие выходили, как муравьи у своей муравьиной кучи. Вот же, живут люди, и ни один из них не думает про смерть. И только мы сейчас едем к смерти в гости.
          — Лейтенант, а ты трупов не боишься? — решил прервать я молчание.
          — У меня имя есть, — почему-то обиделась она, — Ирина. А трупов я не боюсь. Я их, может, больше вашего повидала. Раньше я в дорожной полиции работала, так что всяко разных, погибших в ДТП, насмотрелась. Я трупов не боюсь, а вот родственников, которым нужно сообщить о смерти — боюсь. И себя боюсь, боюсь, что не выдержу и разревусь как ребёнок.
          — Так вот, где ты раньше работала. Дорожная полиция. —  решил подшутить я, —  "Ах, вы превысили скорость. Платите штраф. Вы проехали на красный свет. Вы припарковались в неположенном месте." А то и вообще непыльная работёнка: квитанции штрафов под дворники раскладывать.
          — Ничего-то вы, пан майор, не понимаете. Это у вас работа непыльная. Осмотреть готовенького, поискать улики, а потом ломать голову в тиши кабинета. А у нас и погони на таких скоростях, что машина чуть не переворачивается, или на двух боковых колёсах едет. Да и перестрелки бывают. Я вон две пули схватила. Одну в плечо, а ещё одну рядом, но в таком месте, что мужчинам не покажешь.
     Кажется, я её здорово обидел. Я отвлёкся от созерцания картины городских пейзажей и повернулся к Ире:
          — Эй-эй, девочка. Тише. Я просто пошутил. Кстати, перестрелки и у нас бывают, или такие замесы в потасовках, что мама не горюй. Так что не зря в нашем отделе одни мужики. Женщинам у нас делать нечего. Думаю, и ты вскоре понюхаешь чем это пахнет, да и слиняешь от нас куда-нибудь в тихое местечко.
          — Пан майор! Мой отец был полицейским. А я должна быть как он. Так что никуда я не сбегу.
          — А почему "был"? Он что, уже на пенсии? Тебе где-то двадцать пять — двадцать шесть. Значит ему, наверное, лет сорок шесть, максимум пятьдесят.
     Девушка замолчала. Я уж хотел вернуться к своему окну, как она трудно сглотнув, изменившимся голосом сказала:
          — Был, потому что уже нет его. Погиб во время полицейской операции.
     Теперь замолчал я.
          — Стоп. Твоя же фамилия Криман. Я вспомнил твоего отца. Самуил Криман, верно? Лично я с ним был мало знаком, он служил в другом районе, но когда его хоронили, мы все стояли вдоль обочин и отдавали честь. А наши машины сопровождали машину с его гробом и всё время гудели. Во всех полицейских участках города, были развешаны его фотографии. Постой, постой, да ты похожа на него. Прости меня, я не хотел тебя обидеть.
          — Чего уж там, пан майор. Я не умею долго зло держать.
          —  Майор, майор. Да ещё пан, — я протянул ей руку, —  меня Женя зовут.
     Она пожала мне руку. Пожатие оказалось неожиданно крепким.
          — Кстати, спасибо за комплимент.
     Я удивился:
          — За какой комплимент. Ты вообще-то девушка красивая, и заслуживаешь комплиментов, но я вроде никаких комплиментов тебе не делал, насколько я помню.
     Ирина нежно улыбнулась, отчего на щеках у неё появились ямочки, а в уголках глаз собрались тоненькие морщинки:
          — Ну как же. Вы сказали, что мне двадцать семь лет, а на самом деле мне уже тридцать два. А ещё вы сказали, что я похожа на папу. А это самый высший комплимент для меня.

     За разговорами мы минули три городских района: Фрунзенский, Свердловский и Лазовский. Вот и улица Стратонавтов. Номер дома нам искать не пришлось. Там уже стояли полицейские машины, парни в полицейской форме натягивали ленту около подъезда. Толпились зеваки и даже пара журналистов из «Вечерние новости». А в подъезд входили наши криминалисты в белых костюмах - ну точно стратонавты.
    
Продолжение здесь: http://proza.ru/2022/07/01/1271