Я знаю...

Как-то лежа на диване я начал припоминать все свои тексты. В последствие оказалось, что я помню далеко не о всех текстах, которые написал или которые писал, но не закончил. Однако ж я вспомнил вдруг, что в нескольких моих сочинительствах я изобразил себя бегущим. Ну я это был или какое-то мое альтер эго — не было в этом никакого продуманного смысла вот так о себе написать. Это как-то вылезло из моего подсознания, как-то пробило дорогу в осознаваемое, заставило меня сформировать это в виде последовательности слов и знаков препинания. И высветился вдруг эпизод из прошлого.

Мне было пять лет и я шел с мамой на работу. Идти нужно было несколько кварталов. Мама работала начальником отдела кадров в педагогическом институте, а я сидел дома с бабушкой.   А зачем меня тогда мама повела к себе на работу — память утаила эти подробности. Я только помню, что было лето, а значит это не был новогодний детский утренник. Может я просто просился с мамой, да и не важно это.

Надо сказать, что я страшно не любил ходить за ручку. Протестовал отчаянно, с ревом и истериками. Подчинялся только, когда нужно было переходить дорогу. Тут я, весь внутренне кипя от негодования, позволял взрослому взять мою руку, а когда снова входили на тротуар, я тут же выдергивал руку.   

И в тот день было все именно так. Мы благополучно перешли улицу Комсомольскую, прошли еще один квартал и подошли к улице Луначарского. Улица эта шла слева и упиралась в городской сад как раз на этом перекрестке, т. е. не имела продолжения. А если еще учесть, что движение транспорта тогда у нас в городе было совсем слабым, то попасть под машину здесь было бы событием совсем уж невероятным. Но мама все таки, как было положено, остановилась на краю тротуара и взяла меня за руку. Не помню, какие мысли тогда у меня витали в голове или не было никаких, я просто выдернул свою руку из маминой и побежал.

Дорога была не широкой, метров пять. Она и сейчас такая и много раз проходя этот перекресток я чувствовал волнение. Я помнил этот эпизод, но никогда раньше я не придавал ему какого-то особого смысла.

Я бежал долго эти пять метров. Мне было весело и страшно. Впереди маячила стена старого военного склада, а я никак не мог добежать до конца проезжей части. Я не помню, что было потом и, тем более, я тогда не понял, что произошло. Но теперь  знаю... Я еще не достиг тротуара. Я все  бегу, я еще не добежал...

Шадринск, 2021
Пирогов В.Ю. ©