История нищего

Второе место на конкурсе Даилда Летодиани.

Эта история началась в «родительскую субботу» перед Пасхальным воскресеньем. После кладбища Андрей решил зайти в церквушку, стоявшую рядом с входом и поставить свечи за упокой мамы и друга, недавно умершего от инфаркта. Как обычно, в такие дни, у входа толпились просящие подаяния нищие. В основном это были старушки, сидящие рядком по обе стороны дорожки ведущей к церкви, часто крестящиеся и благословляющие каждого, кто бросит им  подаяние.

Но внимание Андрея привлек единственный мужчина, находящийся несколько вдалеке от толпящихся у входа старушек. Одетый более или менее прилично, для бомжа, конечно, в потертые, но помнящие лучшие времена, пиджак и штаны, он неподвижно сидел на ограждении дорожки, а перед ним на асфальте лежала кепка с несколькими монетами. Но не это заставило Андрея обратить на него внимание, а тот быстрый взгляд, который бросил на него нищий. Бросил и тут же отвернулся, как-будто чего-то испугавшись. 

Андрей присмотрелся, и вдруг ему показалось, что, не смотря на заросшее бородой и усами лицо, он узнает этого человека. Да нет, не может быть, этот человек не может быть Валентином, его одногрупником по институту, прекрасным программистом за которым перед выпуском охотились многие серьезные организации. При распределении, он выбрал какую-то, ну очень закрытую контору и с тех пор о нем не было ни слуху, ни духу. Он ни разу не появлялся на встречах выпускников, хотя сначала его и приглашали на них.

Тряхнув головой, чтобы снять наваждение, Андрей прошел в церковь, купил и поставил свечки, помолился у икон и пошел к выходу. И  тут, неожиданно для него самого, из глубин памяти всплыл образ Валентина, сидящего за шахматной партией и в задумчивости почесывающим родинку в виде сердечка, расположенную у левого уха.  Поэтому, проходя мимо нищего, он непроизвольно посмотрел на него с боку и вдруг увидел то, что искал и боялся найти, родинку на том самом месте. Значит это все-таки Валентин, красавец и балагур, душа компании и любимец женского пола.

Андрей остановился напротив нищего, старающегося не смотреть в его сторону, и тихо спросил:
- Валентин?
Мужчина вздрогнул, как от удара, и, наконец, посмотрел Андрею прямо в глаза, а потом с нотами сожаления в голосе, ответил:
- Андрей, здравствуй. Узнал все-таки, а я надеялся, что не узнаешь и пройдешь мимо.
- Но почему? – растерянно спросил Андрей.
- А ты не понимаешь? Стыдно.

- Так что же с тобой случилось, как ты оказался здесь?
- Валентин вздохнул, - да слишком долго рассказывать, дошел и все.
- А я никуда не спешу, пойдем, посидим, заодно и поешь нормально, и Андрей указал на вывеску столовой, расположенной на противоположной стороне улицы. Валентин начал отказываться, но было видно, что ему очень хочется пойти.
- Пошли, пошли, не стесняйся, заодно и сам перекушу.

Валентин с сомнением посмотрел на себя:
- Да, не пустят, наверно, в таком виде.
- Пустят, со мной пустят, не беспокойся.
И уже через пять минут они сидели за столиком в дальнем углу пустой в это время столовой. Андрей заказал для Валентина полный обеденный набор, постаравшись выбрать наиболее сытные вещи и, дождавшись когда тот утолит голод, произнес:
- Ну а теперь рассказывай. И вот что рассказал Валентин.

«Ты же знаешь, что после института я попал в контору, занимающуюся ну очень серьезными делами. Нас практически не коснулась перестройка, да и лихие девяностые прошли стороной. Только однажды какой-то деятель решил «прихватизировать» одно из наших зданий расположенное в центре города, но ему так сильно и так больно дали по рукам, что больше даже мыслей об этом ни у кого не возникало.

За это время я прошел путь от начинающего программиста до начальника отдела, занимающегося разработкой программного обеспечения систем управления нашими, как мы их называли, «игрушками».  Женился на сотруднице соседнего отдела, занимающимся наладкой и испытаниями наших изделий. Через два года родилась дочь, Марина.  Жили с Олей дружно и счастливо. Зарплаты были очень хорошими, даже по теперешним временам. Хватало на все, хорошую квартиру, машину, дачу. За границу нам путь был заказан, но всю нашу необъятную мы изъездили вдоль и поперек.

Все рухнуло три года назад.   Мы тогда испытывали одну из новых установок. Так получилось, что ее программное обеспечение разрабатывалось, в основном, мною, а участие в испытаниях принимала Оля. Сначала все шло в штатном режиме, Оля стояла рядом с установкой и заносила показания приборов в журнал испытаний. Так было положено, хотя все данные одновременно писались в долговременную память компьютеров. Раздался звонок мобильника, звонил   Генеральный, а поскольку установка была шумной, я отошел на несколько шагов, чтобы можно было нормально поговорить. Это меня и спасло.

За спиной раздался громкий хлопок. А когда я резко обернулся, то увидел сначала языки пламени, а потом все затянул, со свистом вырывающийся из разрушенных трубопроводов, пар высокого давления. Но самое страшное, это крики заживо сгорающих или обваренных паром людей. Эти крики я не забуду до конца жизни. В результате аварии погибли четыре человека и еще шестеро тяжело пострадали. И самой тяжелой была Оля, у которой паром обварило всю нижнюю часть тела, почти до грудей. Пострадало более шестидесяти пяти процентов кожных покровов, а ноги, ее стройные ноги представляли собой сплошной местами кровоточащий волдырь.

Все усилия врачей оказались тщетными. Оля умирала долго и мучительно. Последние несколько дней она провела в медикаментозной коме. Меня и главного конструктора установки на время расследования причин аварии отстранили от работы, и я все это время провел в больнице рядом с Олей, благо четырехлетнюю Марину забрала Олина мама, жившая в деревне, недалеко от Пскова. Пока умирала Оля, ни о чем другом я думать не мог, просто в каком-то оцепенении сидел рядом с ее постелью.

А вот после похорон я сломался. Едва я закрывал глаза, как перед внутренним взором  вставала картина аварии, в ушах раздавались крики гибнущих людей, а в голове была только одна мысль – неужели где-то в моих расчетах закралась ошибка и я, именно я, виновен в гибели Оли и остальных людей.  Чтобы хоть немного отвлечься и нормально поспать я начал пить, и чем дальше – тем больше и больше. Следствие продолжалось почти три месяца и все это время я был один в пустой квартире, где мы с Олей и Мариной были так счастливы. 

Олина мама, приехавшая на похороны, посмотрев на мое состояние, отказалась возвращать Марину домой:
- Вот придешь в норму, тогда и верну. Да и что она будет делать в городе, по детским садам мыкаться, пусть пока поживет у меня.
Только коньяк или виски давали возможность хоть ненадолго забыться и ни о чем не думать. И с каждым днем мне требовалось все больше и больше. Потом в ход пошла водка. Через три месяца комиссия по расследованию причин аварии, наконец, вынесла свой вердикт – виноваты смежники, поставившие нам бракованные детали. Там кого-то сняли с работы, кого-то посадили, но со мной за это время было все кончено.

Без алкоголя я уже не мог. Со мной, принимая во внимание мою трагедию, долго нянчились, прикрывали мои прогулы, но всему приходит конец. После полного завала сроков  следующей, порученной мне работы, меня просто уволили. Тогда я и запил по-черному. Вокруг меня быстро сформировалась компания собутыльников, таких же алкашей, каким стал и я.

Деньги быстро кончились, пришлось продать дачу, а затем и машину. Вырученных денег хватило почти на год. И именно тогда, когда и они подходили к концу, в нашей компании появился человек, представившийся Николаем. Честно говоря, я не очень помню, что он мне рассказывал, но водки у него было всегда много, хоть залейся.

А потом наступил день, когда я очнулся в развалюшке, в практически заброшенной деревеньке, в ста пятидесяти километрах от Питера. На столе лежала небольшая пачка денег и документы, из которых следовало, что я взял кредит в банке, под залог квартиры. А поскольку деньги в срок возвращены не были, то она перешла в собственность банка. Кроме того, там лежали документы на приобретение этого домика. И на всех этих документах красовалась моя подпись.

Странно, все это должно было меня окончательно добить. Денег, лежащих на столе, хватило бы на несколько месяцев запоя, после чего я бы спокойно отправился в могилу от цероза печени или еще по какой-нибудь другой причине. Они не учли только одного, Марины, ради которой я, как оказалось, смог перебороть себя. С этого момента я не выпил ни грамма. Чего мне стоило пережить алкогольную ломку, не знает никто, но смог и через три месяца я вернулся в Питер.

А потом я сделал глупость – явился в свою старую квартиру, куда меня, конечно, не пустили, долго и бессмысленно разговаривая со мной через закрытые двери. Но, видимо, жильцы позвонили кому нужно, поскольку на выходе меня ждали крепкие ребята, которые запихнули меня в машину, отвезли в какой-то подвал, где провели со мной душеспасительную беседу. В результате которой я лишился всех документов, остатков денег, ну и значительной части здоровья, поскольку выбраться из подвала я смог только дня через три.

Как смог, почистился и пришел сюда. И вот теперь, моим единственным желанием является набрать денег на автобусный билет и поехать в деревню к Марине и Олиной маме. Надеюсь, они примут меня, простят и помогут сделать новые документы. Другого способа добыть денег на билет я не придумал, поэтому я и оказался здесь»
 
Выслушав его исповедь, Андрей коротко сказал:
- Ладно, все понятно, пошли.
- Куда ? – растерянно спросил Валентин.
- Ко мне. Не беспокойся, квартира пуста. Я сейчас живу у жены, так что не стеснишь. Вымоешься, подберем тебе нормальную одежду и завтра пойдем в милицию восстанавливать твои документы. Одно дело, если ты придешь к ним как бомж, которого  никто не знает и не ведает, а другое с другом, который знает тебя много лет. А вечером по телефону свяжемся с твоей тещей, все объясним, и, думаю, она не откажется помочь.
- Ты, ты … Только и смог прошептать Валентин и слезы градом покатились по его щекам.

                ****
Прошло ровно пять лет. Андрей ждал гостей. Так уж повелось, что каждый год, в этот день к нему приходил Валентин отметить свое, как он называл, второе рождение. За это время многое изменилось в его жизни. Сейчас он жил в новой двухкомнатной квартире вместе с Мариной и тещей, продавшей, для оплаты первого взноса за нее, свой домик в Псковской области.

К сожалению, ту, старую квартиру Валентина, вернуть не удалось. Банк заявил, что приобрел ее законно и адвокат, нанятый Андреем, подтвердил законность сделки и бесперспективность борьбы. И с работой у Валентина было все в порядке. В свое время, сразу после восстановления утерянных документов, Андрей помог ему устроиться обычным программистом в фирму, занимающуюся медицинской техникой.

За это время он вновь сделал головокружительную карьеру и в настоящее время возглавляет отдел перспективных разработок. И сейчас никто не сможет узнать в этом элегантном пожилом мужчине бомжа, стоявшего когда-то у церкви и просящего подаяния. Только абсолютно седая голова, да глаза, в которых наверно навсегда поселилась грусть, выдают, через какие испытания прошлось пройти этому человеку.