Его жена

Иван встречал Ираклия снова в этом невозможном Шарике, который был хорош только тем, что ближе других к дому. Снова этот очаровательный русский сервис, где в центре все, что угодно, кроме собственно клиента, страшненькие девчонки на контроле, да и вообще мало чего интересного и подъезд неудобный. Но, с другой стороны, как еще встретить родного человека, друга детства, который давно уже живет на другом континенте.
Иракли привычно сдерживал эмоции, так характерные его жгучему южному темпераменту, благодаря чему в разных уголках мира его принимали за аргентинца, колумбийца, мексиканца, в общем, много кого, кроме его настоящей грузинской национальности. А все из-за сдержанности, воспитания, образованности, врожденной интеллигентности.
Поэтому, когда Иракли наконец-то показался из полупрозрачных дверей зеленого коридора, сопровождаемый все еще подозрительными взглядами таможенников, лицо его излучало космополитическую приязнь к окружающим, не больше и не меньше.
- Ты можешь себе представить, чтобы наш зубр, наш оплот независимости, наш товарищ Че, в конце концов,… женился? Вместо приветствия судорожно выпалил Иван, пытаясь попутно выхватить у друга из рук коричневую кожаную сумку.
- Во-первых, здравствуй, - протяжно и спокойно произнес уставший из-за перелета приятель, убрал сумку в сторону и мягко приобнял возбужденного друга. - Не пыли так сильно… когда-нибудь это должно будет случиться со всеми нами… и со мной и с тобой…
- Учитывая тех женщин, которые встречались ему в этой жизни, я не могу понять, что удерживало его тогда от этого шага и что руководствует им сейчас!
- Смею предположить, что тебя волнует только одна женщина из его длинного списка…
- Да, да и еще раз да! Потому что если уж такая женщина не сподвигла его на матримониальные планы, то, что тогда говорить о других!
- Зря ты смешиваешь эти понятия – любовь и брак… если мужчина любит женщину – это еще не значит, что он готов на ней жениться…
- А как иначе можно ее удержать?! Она же уйдет к другому, особенно, если мы говорим о Ней! И детей с ней ты по-другому тоже никогда не сможешь завести!
- Она в любом случае уйдет к другому, если с этим другим ей будет интереснее и комфортнее, и на счет детей ты не сможешь быть никогда уверен, потому что без теста на отцовство только женщина точно знает, кто в самом деле отец ее ребенка и то больше интуитивно… В смысле, если есть другие варианты, а уж у той женщины, о которой мы говорим, таких вариантов было больше, чем у всех остальных…
- Не смей говорить о ней неуважительно!
- Нет, что ты… Я и в мыслях не имел! Наоборот, я отношусь к ней с глубочайшим уважением… Большим, чем ко всем остальным нашим знакомым женщинам… Так заморочить мозг стольким исключительным мужчинам… даже мне… разве это не заслуживает уважения… тем более на протяжении такого долгого времени…
- Что значит – даже тебе? Когда это она тебе морочила мозг, что-то я не припомню?
- А ты думаешь, я остался равнодушен к ее чарам? В тот период, когда вы все летели на ее удивительный, ни на что не похожий свет и сгорали на моих глазах, я должен был держать нейтралитет? Я старался изо всех сил! Я сознательно дистанцировался от нее, хотя это было сложно, потому что она искала хоть какой-то оплот в этом вашем беспрестанном болоте чувств, в котором вы ее топили…
- То есть ты хочешь сказать, что много лет назад она искала поддержки в тебе?
- Искала… Но не нашла! Потому что в тот момент дружба во мне была больше любви! Как часто я жалел потом об этом юношеском заблуждении… Потому что ничто не бывает благодарным – ни дружба, ни любовь… Но я хотя бы мог использовать шанс приблизиться к любимому человеку… а так… с чем я остался? С любимой – нет! С другом – опять нет! Друг меня обвиняет в чем угодно… Ну и какой же смысл был в моем поведении?...
- Подожди… Неужели и ты, Брут!
- В каком смысле? Неужели ты видишь в моих поступках какой-то намек на предательство?
- Нет! И сейчас нет, и никогда нет… дело не в этом… неужели и ты не смог пройти мимо…
- Мимо ее чар? Это было невозможно… Я старался, как мог… ради тебя, ради Лешки, ради нас всех… но она посылала такой адский запрос на Любовь в самом сильном смысле этого слова, что его нельзя было игнорировать …
- Что ты имеешь в виду, я тебя впервые не понимаю!
- Ей, видимо, не хватало любви в принципе… возможно, это связано с ее семьей и детством, то есть, например, она в раннем возрасте не добрала любви и пыталась восполнить этот пробел уже в юности, когда появились достаточные ресурсы для этого…
- Ну не знаю! Уж сколько у нее было поклонников, никто не может похвастаться бОльшим результатом!
- Для кого-то и одной любви будет достаточно, а кому-то, как может быть и нашей героине, даже сто человек влюбленных будет мало…
- То есть ты хочешь сказать, что она восполняла отсутствие любви внутри себя нашей любовью?
- Примерно так… поэтому ей и нужно было нас так много, практически легион… хотя любила она только Его, твоего заклятого друга, уж прости…
- Почему ты так решил? Она никогда не признавалась в любви к нему!
- Конечно… иначе и быть не могло! Человеку, у которого любовь на вес золота, так сложно в ней признаться, как выиграть холодную войну… это же последнее и самое главное, что у него есть…
- Тогда почему ты думаешь, что она любила именно его? Ни тебя, ни меня, ни веселого Серегу, ни галантного Виталика, ни нашего исключительного красавца Андрея?! Почему все-таки Лешку?
- Я могу сделать выводы только по тому, как она пыталась скрыть свое чувство к нему абсолютно во всем – во взглядах, в жестах, в словах, в эмоциях, в действиях, в поступках… с нами она была куда менее сдержанна, просто потому что ей нечего было скрывать…
- Ты не оставляешь мне никакой надежды!
- Не оставляю… Ни тебе, ни себе самому… дело в том, что ее человеколюбие и эмпатия могли создать иллюзию приятия только в нашей юности, когда мы все были рады обманываться и не хотели руководствоваться логикой и здравым смыслом.
- Не могу тебе сейчас ничего сказать, мне нужно все это хорошенько обдумать!
- Я все время пытаюсь понять, что же нас задевает во всей этой истории с нашей любимой девушкой - ее необычайность или всего лишь наша молодость?
- Учитывая на какое время она нас захватила… А я так постоянно возвращаюсь к ее феномену и моя способность обижаться на нее, учитывая как хорошо я ее знаю – ты же сам всегда говорил…
- Да уж, ты постоянно демонстрируешь редчайшую способность мужчины к длительной привязанности, подтверждая своим исключением все правила мужской психологии.
- Знаешь, не буду скрывать, это единственная непредсказуемая женщина, которую я встречал в жизни. Причем, чем больше лет проходит, тем крепче мое восхищение ею, потому что тем больше я вижу обычных, нормальных, предсказуемых и понятных женщин.
- Ты хоть заметил, что приравнял ее к ненормальным?
- Теперь, когда я могу сказать, что видел жизнь и видел людей, я начинаю задумываться о критериях нормальности – либо она единственная в своем роде, а она единственная в своем роде и весь мир с отклонениями, либо она какое-то высшее существо, привнесенное в мир для образца праотцов или наоборот будущих людей.
- Ты сейчас договоришься до какого-нибудь «пятого элемента», ты сам хотя бы это чувствуешь?
- Ну нет, здесь я спокоен, потому что она никогда не спасет мир, нет, она, скорее всего, его погубит.
- Разве красота ее личности не вдохновляет?
- Безусловно, вдохновляет, причем каких разных людей и на протяжении какого серьезного промежутка времени. Но она совсем не из тех, кто поднимал на баррикады или вытаскивал с поля боя, скорее она как Елена Троянская, провоцирующая на войны, корень всего мирового зла, потому что являет собой камень преткновения между мужчинами, движущими силами материи.
- Предлагаю тебе перевести разговор все-таки на предмет нашего объединения в этой точке существования. А то мы как будто забыли о нашей миссии, обрадовавшись собеседнику, способному поддержать любимую тему.
- А именно? Я сейчас плохо соображаю все, что не относится к моей главной мысли.
- Я заметил, поэтому предлагаю тебе поговорить о-таки состоявшейся супруге нашего малоуважаемого, но все же любимого друга.
- Я даже представить себе не могу, что о ней сказать и какая она.
- Видимо, в ней есть что-то, отличающее ее от всех остальных героинь долгой жизни нашего товарища.
- Насколько я знаю, в последнее время он жил с довольно серым созданием, как, впрочем, и все его девушки, кроме нашей любимой героини. Так что сразу не согласен с твоим утверждением о ее исключительности.
- Я не претендую на правоту, возможно, мы просто не владеем подробностями или обстоятельствами жизни иx обоих, например, тем, что они ждут пополнения в семействе.
- Знаешь, это было первым, о чем я спросил его, когда узнал. Он даже обиделся, как будто не он сам все время говорил – уже залетите от меня кто-нибудь, чтобы я, наконец, женился!
- Видимо, их связывает что-то другое!
- Но что? Думаешь, он влюблен? И что он мог встретить женщину, способную внушить любовь больше нашей героини?
- Почему ты все сводишь к той старой истории, с которой прошло уже больше 10 лет, подумать страшно! Вряд ли для него все так же живо, как для тебя, уважаемый!
- Хочу заметить, что независимо от количества женщин, все мы стремимся к качеству, а лучше нее он все равно никого не мог встретить, поэтому я не верю в нежные чувства, связывающие его с женой.
- Скоро у нас будет возможность проверить это. Какой у нас формат встречи?
- Все уже произошло, так что мы, к счастью, будем лишены всей бредовой пафосности. Он просто приглашает нас в свою старую новую квартиру, в которую он, кстати, заселился только с ней, отказывая всем предыдущим подругам в возможности жить там.
- Это лишний раз подчеркивает ее исключительность, не находишь?
- Ты просто хочешь развенчать мой миф об исключительности моей любимой женщины!
- Нашей любимой женщины! Я просто пытаюсь подготовить тебя к особе, в подметки ей не годящейся, чтобы ты не начал плеваться из прихожей, а смог с достоинством поверить в семейное счастье нашего старого друга.
- Ах, вот в чем дело! Почему ты раньше не сказал! Ты думаешь, что я начну язвить и издеваться, увидев какую-нибудь замухрыху или еще хуже платиновую блондинку с большой грудью! Как ты мог подумать?! Я буду только рад, на самом деле…
- Чему ты будешь рад? Тому, что это все-таки не она?
- Тьфу на тебя! Это не может быть она в самом страшном сне!
- Ах, так все-таки это тебя пугает?
- Нет, ни в коем случае, потому что это невозможно в принципе! Я сколько раз изучал ее позицию на этот счет… Она не собиралась никогда возвращаться в прошлое и вообще! Чем он сейчас может ее привлечь?! Наверняка не своими финансовыми ресурсами, известностью и всем таким…
- Как-то неуверенно ты говоришь, друг мой. Достаточно вспомнить давний вызов, который она ему бросила много лет назад, что он никчемный человек и из него никогда ничего не получится. Не потому ли он-таки всего добился?
- Ты думаешь, что все это время он старался для нее?
- Не уверен, что для нее, скорее для себя, чтобы доказать себе, что она не права…
- А ей что доказать?
- То же самое, что же еще…
- Нет, это не возможно! Я ведь слежу за ее жизнью, и не было никакого намека на связь с ним.
- Так она тебе и расскажет, учитывая ваши сложные взаимоотношения…
- Так и он мне сказал, что я ее не знаю, ну в смысле его избранницу!
- Ладно, перестань, прости меня, конечно, я не думаю, что они поженились, просто хотел увидеть твою реакцию, прости…
- Вот и верь после этого лучшим друзьям!
За увлекательным разговором они оба не заметили, как добрались до особняка на известной московской улице в центре города, очнулись уже у соседнего дома и стали возвращаться обратно. У подъезда Иракли сверился с адресом в коммуникаторе и удовлетворенно услышал положительный ответ домофона.
- Леша, это мы, открывай – церемонно, как заграничный житель, произнес он в динамик, в то время как Иван сзади орал – Леха, открывай!!! И махал руками, как будто на другом конце это можно было увидеть и оценить.
Друг Леха встретил их по-простому в футболке и рваных джинсах, так что по внешности никак нельзя было представить, что ему вот только что исполнилось 35 лет. Это позабавило и Иракли в костюме и Ивана в одежде, стилизованной под старинную военную форму.
Однако, стол был накрыт, как говорится, в лучших традициях. Здесь были и салаты в их завидном постоянстве, хотя и новое сооружение из мидий щурило глаз под майонезной шапкой. Заслуженные солености – помидоры, огурцы, чеснок и черемша соседствовали с еще тонкими и неиспорченными черри и патиссонами. Оливки с маслинами пришли как всегда вместе, а как еще может быть в лучших домах Филадельфии.
Икра красная и заботливо выложенная баклажанная соревновались по значимости как в известном кино. И даже был молочный поросенок. На которого Иван смотрел с такой тоской, как будто он лучше других знаменовал собой бесконечно унылую хозяйку дома.
Они ни разу не были в этой квартире, хотя слышали о ней уже лет 15. Теперь все в ней носило печать хозяйки. Вот все-таки мужчина никогда не положит на пол ковролин, подумал Иван – нам ближе строгий и лаконичный паркет. А девочкам обязательно нужно куда-то в теплое спустить поутру ножки, елки-палки.
- Хотите, я ее музыку поставлю – решил плеснуть волшебства хозяин дома. Ребята уныло согласились. Эта музыка с самого начала была так сильно похожа на что-то классическое, что начинался форменный интеллектуальный зуд, который перерос в известное произведение их с детства любимого автора.
- О, любимая идет. Мужики, недолго нашим трубам гореть. Сейчас только попрошу ее оливки мне купить, я их жру с комической скоростью.
Необъяснимое волнение охватило их всех троих.
Втроем они в окно не пролезли. Убедившись по грозно сдвинутым бровям, что друзья не собираются сдавать позиции, Иракли миролюбиво сказал – я займу окно в соседней комнате, чем сразу снял все противоречия.
Леха и Иван так и остались висеть в открытой створке окна, будучи так тесно и неудобно притянуты друг к другу, что им даже было больно.
Но поскольку все внимание их было приковано к женской фигуре, плывущей по улице под бликами солнца, они не чувствовали физических неудобств. Только моральные.
Иван и Иракли издалека были просто очарованы красивым женским силуэтом, в легком красном платье, с длинными ногами, которым помогали тонкие острые каблуки, струящимися волосами и грациозной походкой. Они уже были очарованы еще издалека и каждый подумал – вот гад, Леха, всегда всех лучших баб забирал. Одна их любимая Светка чего стоит.
Девушка, никто из них не назвал ее внутри себя женщиной, хотя и ясно было, что она не 20-летняя нимфетка, повернула к пешеходному переходу и внедорожник, уже собиравшийся проехать, вдруг затормозил, рискнув оказаться под ударом. Она качнула головой, взметнув белокурую дымку волос кверху, и перешла по белым полоскам, как русалка по шипам, которые ранили ее прелестные ножки.
Уже на той стороне улицы девушка обернулась, чтобы послать воздушный поцелуй галантному авто, и Иракли сзади из окна вдруг выдохнул – Слоник!
- Да ты чтооо?! Кричал ему из соседнего окна Иван, все еще не в силах поверить.
Не может быть. Этого просто не может быть. Все-таки, Леха заполучил ее. Но как? Или это розыгрыш. Наверняка. Это же Света. Обязательно что-нибудь придумает.
Когда они вновь оба протиснулись из окна в кухню, на Леху было больно смотреть – так резало глаза от переполнявшей его гордости.
- Ты же говорил, что мы ее не знаем, - даже с каким-то отчаянием завопил Иван.
- А вы ее и не знаете, как и я ее не знал, на самом деле, как выясняется.
Все эти ахи-вздохи на студенческой скамейке очень мало общего имеют с реальной жизнью. И Светлана – разбивательница сердец имеет, как оказалось, мало общего со Светланой – женой и матерью. Хотя даже в этой новой для нее роли моей жены ей-таки опять пришлось, надеюсь, что в последний раз, разбить чье-то сердце, как минимум ее бывшего жениха.
Ираклию было страшно жаль смотреть на полностью обескураженного друга Ивана, и он решил внести ясность в ситуацию, насколько мог.
- Так ты расскажи, как у вас сейчас все случилось, ты отбил ее у бывшего жениха?
Леха удовлетворенно хмыкнул и украл со стола оливку, присаживаясь в уголок стола – времени у нас не много, она будет здесь максимум минут через пять, поэтому объясню по-быстрому.
После тех душераздирающих событий нашей молодости, когда, как вы помните, происходили все наши адские шестиугольники, мы никогда не встречались с ней потом вдвоем, все время толпой, то вы ко мне Иван с ней приезжали на выставку, помнишь? То мы с Серегой собирались в кабаке, ну ничего интересного, одним словом.
А этой весной мы с ней неожиданно пересеклись в моем издательстве, куда она пришла печатать свою первую книжку.
- Она книгу выпускает?! – Ивану на сегодня явно был перебор с впечатлениями.
- Да, она в писательском конкурсе победила, как о ничего не значащем событии вскользь заметил Леха.
Ну мы и засели с ней по такому случаю в нашем местном питейном заведении, я же со своей Дашкой расстался еще перед Новым годом, если вы не знаете и никто мне наконец-то телефон не обрывал, когда ты будешь дома и все такое.
Никто из ребят о таком важном для их друга событии ничего не знал, но сейчас это было совершенно не важно, по сравнению со всем остальным.
Леха явно наслаждался вниманием четырех напряженных глаз своих друзей, взял мхатовскую паузу и дождался-таки вожделенного: Ну! - со стороны Ивана.
- И выяснилось, что наша звезда и королева, побыв несколько лет в разводе, вздохнув и ощутив себя как личность, разбив попутно еще с десяток сердец своих поклонников, неминуемо снова собралась замуж… опять пауза, которая якобы потребовалась, чтобы минералочки попить, безусловно, гад такой, старый друг!
- За человека крайне серьезного и во всех отношениях положительного, - дьявольская ухмылка, то есть совершенно не за меня.
- Так, а есть в этом доме что-нибудь выпить уже наконец, а то у меня мурашки по коже, - не выдержал Иван.
- Давайте сообразим, - тотчас откликнулся Леха, - коньяк, может быть, виски тебя устроят? Оставим нашей дорогой леди ее любимый брют охлаждаться в холодильнике и откроем нашего, так сказать, Шекспира.
Достойная бутылка Чивас Ригала срочно была откупорена.
- Ну, на правах хозяина дома Леха вроде бы взял слово, но Иракли очень быстро его перебил добавлением – за тебя, дорогой, с целью возвращения в устье повествования.
- Что мы, в сущности, все знали о ней, продолжая поглощать оливки, рассказывал Алексей, что она красавица с оригинальным взглядом на мир, что она умница с чрезвычайно добрым сердцем, что она разбивательница сердец с потрясающими глазами и невероятной фигурой? Потому я и сказал, что вы не знаете мою жену, как не знал ее и я, даже когда мы встречались десять лет назад.
- Кто она, какая она, как она трепетно воспитывает дочку, как она трогательно заботиться о родителях, как она старается помочь всей своей огромной семье, раскиданной по городам и весям нашей родной страны. Что она построила довольно пристойную карьеру в бизнесе, что кроме научных трудов она давно пишет и вполне себе сносную, так называемую женскую литературу, которая как раз сейчас оформляется в коммерческий продукт, разве кто-нибудь из нас знал или думал об этом?
- Так ты сделал выбор в пользу ее состоятельности и известности? - готовый выдохнуть свое напряжение уточнил Иван.
- Да ну, конечно, нет! Даже с некоторым раздражением Лешка махнул рукой, - двум звездам как раз очень тяжело в семье, я сделал выбор в пользу человека, понимаете – с патетикой он всматривался в глаза своих друзей, - Человека с большой буквы, которому я могу быть полезен и нужен, наконец, как никогда прежде.
- Ну и которого люблю, все эти годы – не дожидаясь приятелей, махнул он вторую рюмку виски, которую неизвестно когда успел налить вообще.
- Тааак, а как же ее жених, со всех сторон замечательный человек? Иракли, как самый здравомыслящий в этой компании, как мог, вел драматургию повествования.
- Я их развел, - как бы, между прочим, за накладыванием салата произнес Лешка. 
- Всего и делов-то забрать одно заявление и написать другое, почему все из этого делают какую-то трагедию? С совершенно будничным видом поучал друзей старый товарищ, который бегал от женитьбы последние лет двадцать.
- И все так просто, без скандалов произошло, обменялись бумажками, и дело сделано, девушка твоя? – с недоверием спросил Иракли
- Ну нет, конечно, - Лешка как будто вытер невидимый пот со лба, - если бы! Конечно, были и бесконечные звонки и письма длиной в войну и мир, еще и на работу ей, тоже мне чекист, между прочим. Были дурацкие объяснения на детской площадке, которые я из окна наблюдал, пока не пришлось выйти на разбор.
- Почему на детской площадке? – почти шепотом спросил Иван.
- Ну а где еще? Под окном у нее детская площадка, вот туда пришел этот святой человек, а я из окна наблюдал, как они руками махали, пока не надоело. Она же сначала запретила мне с ней выходить, надеялась, что сама все уладит, а этот святой человек начал ей угрожать своими связями. И денег он требовал в качестве компенсации за расходы на свадьбу, все было! Если бы в наше время было так легко заполучить женщину, наверное, все мы давно бы уже были женаты на своих любимых.
Резкий поворот ключа и колокольчик в прихожей прервал это захватывающее повествование.
- Ой, а вы уже сидите, какие молодцы, - раздался звонкий голос, - а я забежала в магазинчик за оливками, а то Лешка их поглощает тоннами! Улыбка читалась во всем ее облике и в глазах, и в золотых кудрях, и даже в сочетании зеленой банки с красным платьем.
Красавица запросто сбросила плетеные босоножки и босиком впорхнула на кухню, зашуршала платьем и бросилась на шею к первому, кто сидел ближе всех, а это был Иракли.
- Как я рада вас видеть, особенно тебя, Иракли! Быстро и естественно, как будто делала это каждый день, обвила его могучую шею руками, чмокнула в щеку, разглядев между бородой.
- А меня? Уже было обиженно протянул Иван, но она моментально перекинулась к нему и легонько шлепнула по плечу – И тебя, конечно, дорогой, как ты мог подумать, просто мы с Иракли не виделись дольше!
Такой же быстрый взмах руками и звонкий чмок.
И вот она уже сидит на свободном стуле и наливает себе минералки – жарко сегодня, в горле пересохло, объясняет свое поведение легким жестом кисти руки по горлу и сразу же – здорово мы вас разыграли, да? и, не дожидаясь ответа, громко хохочет.
- Да уж… - перехватив бутылку и стакан пожаловался Иван.
- Вы еще толком не ели, давайте подогрею мяско, – спокойно и естественно на правах хозяйки дома сказала молодая женщина.
- Так странно тебя видеть в новой роли – не удержался Иракли.
- Конечно, - хмыкнула красотка, – жизнь это вам не разговоры при луне и без луны, не ахи-вздохи на скамейке и ночные философствования за рюмкой чая. Жизнь – это бабушки и дедушки, больницы и морги, загсы и собесы, сломанные бачки и проколотые шины, горшки, грязные носки и бычки в пепельнице, всякие тушенки, борщи, салаты оливье, стирка, уборка, готовка, чтение художественной литературы, как в старом кино, почему я в первый раз и вышла замуж за человека простого и крепко стоящего на ногах.
- Ага, за слесаря, - со злым сарказмом сказал Лешка, выдавая свою старую обиду.
- Да, за слесаря, - ни разу не обиделась супруга, потому что для семьи, подчеркиваю, для семьи, особенно с детьми, важнее не роль Уго Чавеса во внутренней политике Венесуэлы, а все ли гвозди в доме вбиты и лампочки вкручены.
- Чем тебе Чавес-то не угодил? С доброй насмешкой сказал Иракли.
- Некрасив – безапелляционно парировала она, - не забывай, что я Женщина и не потерплю оскорбления своего чувства прекрасного! Еще в детстве подруги смеялись, что Света никогда не будет голосовать за Зюганова, потому что он урод, а не потому, что я не разделяю идеалов коммунистической партии.
Иван засмеялся вместе со всеми, а про себя подумал – как она всегда могла разрядить обстановку даже в самой казалось бы сложной ситуации, прикинуться глупой блондинкой, всех насмешить… удивительно.
- Вот поэтому  - мгновенно переходя к серьезному, продолжала она – я так и рада, что мы поженились именно сейчас, не когда были легкомысленными студентами, ничего не знающими о жизни, а теперь, когда быт воспринимается естественно и не мешает чувствам.
- Так, Лешк, надеюсь у тебя все гвозди забиты и лампочки вкручены, продолжил тему Иракли, - а то ваш брак под угрозой.
Все засмеялись, и Алексей потянулся за шампанским, чтобы Светлана смогла принять участие в совместном распитии любимых напитков.
- И в качестве тоста, как говорил мой любимый Бунин – женщину нужно любить со всеми ее слезами, истериками и толстыми ляжками!
- Ну, толстые ляжки тебе точно не грозят! Добавил Иракли.
- Зато слезы и истерики – все мои! Рассмеялась Светлана и вытирала слезинки после глотка шампанского.
- Так, а что с тем долгом за несостоявшуюся свадьбу – осторожно спросил Иван.
- Оооо, бойцы вспоминали минувшие дни – жена вскинула глаза на мужа и засмеялась, понимая, что этому вопросу предшествовало длинное повествование.
- Да, мне тут немножко пришлось рассказать о нашем житье-бытье, - смущенно пояснил Алексей.
- Да уж это была история, леденящая кровь, на миг зажмурившись, начала Светлана.
- Конечно, дело было не в деньгах и, конечно, никто не собирался их с меня требовать, но надо понять человека, когда на его глазах вдруг рушится вся методично выстроенная система жизни, сложно его судить.
Как всегда толерантна, всех пытается оправдать, адвокат в ней погиб, Ей-Богу – пронеслось в голове у Иракли.
- Я же довольно прилично зарабатываю, как директор по персоналу, - усмехнулась Светлана, так что на счете всегда есть несколько сотен, так вот я все сняла, что было, и привезла ему на работу, это было уже после детской площадки – она внимательно посмотрела на присутствующих, в поисках подтверждения их осведомленности.
- Ну вот, вы все знаете, да, так пачку наличных и привезла, обвязанных банковской резинкой. Не зря меня всегда называли Настасьей Филлипповной!
- Засим инцидент был исперчен, как у Маяковского – снова засмеялась и всплеснула руками она, хотя, конечно, я снова наслушалась о своем недопустимом легкомыслии и его разбитом сердце. К слову, сейчас у него все уже намного лучше, слава Богу, есть психоаналитики.
- Тебе даже не пришлось применять физическую силу? – горько пошутил Иракли.
- Там немножко иного формата человек – быстро пояснила Светлана, да и Лешка у нас еще с тех пор такой фактурный парень, что вряд ли кто захочет начинать и расхохоталась.
- Когда ваш общий друг Бурик признавался мне в любви, да, да, признавался, спустя много времени, и это не смотря на то, что я его считала непреклонным и нечувствительным к своим чарам, так вот он объяснял мне, что Алексей, конечно, может быть сомнительной внешности и взглядов на жизнь, но зато ударить может сильно и только благодаря этому выжили только самые стойкие мои поклонники.
Да уж с этими воспоминаниями само собой оказывалось много поводов выпить.
- А как вы играли свадьбу? Иван все время задавал вопросы по существу.
- Ооо, это было прекрасно! Не в пример моей первой церемонии. Всем рекомендую – свадьба на двоих! Та же торжественность, если вы ее выбираете, убранство, музыка, фотографии, только без лишних людей, забот, эмоций и иже с ними, никаких баянистов, конкурсов и бабушек со стихами – она устало засмеялась и на миг закрыла лицо рукой, пытаясь отогнать тягостные воспоминания о первом замужестве.
- А как твоя дочь, у тебя же дочка?
- Она сейчас в деревне у свекрови, я же прекрасным образом дружу со своей бывшей семьей.
Ничего удивительного – подумал Иракли, как обычно, всех мирю, со всеми дружу.
- С дочкой мы замечательно поладили – вступил Лешка, выезжаем на пленэр, у нее это так называется, на природу, в общем, она рисует, я ловлю рыбу, никто никому не мешает.
- А главное, я при этом счастлива, что могу, наконец, побыть одна, вдохновенно засмеялась Света.
- Где у вас тут можно покурить, - неожиданно спросил Иван.
- Ты же не куришь – удивились друзья.
- Да вот что-то захотелось, давно я, батенька, виски не пил.
Светлана благоразумно оставила парней одних на лестничной клетке.
- Ну, какая умница, в очередной раз подумал Иракли – ммм.
- Однако, ты махину поднял, - уважительно протянув руку приятелю, сказал Иракли.
- Сам удивляюсь! Улыбнулся и выпустил дым молодой мужчина. Как подумаю, что мог бы сразу жениться еще тогда без всех этих бывших мужей, женихов, детей, семей, брошенных кошек. Но, видимо, судьба такая, нужно было осознать это все, десять лет назад я был явно не готов к этому.
- Как твоя бывшая это восприняла, она знает, вы общаетесь?
- Да, конечно, Светлана пытается и с ней подружиться.
- Ну конечно, снова пронеслось у Иракли в голове, нашла себе новую подружку, а то, как будто, старые все кончились.
- Злилась, ругалась, конечно, типа ты со мной столько лет, мы же лет 7 вместе прожили и никогда ничего, а тут я через месяц побежал в загс.
Но Светлана ее укротила, вывела на дискотеку, познакомила с кем-то, дальше мне не интересно, главное, что словесный понос прекратился на этом.
Мальчики быстро вернулись в дом.
- Давайте я покажу вам фотографии, мое шикарное свадебное платье, - подмигнула хозяйка дома.
Друзья с удивлением наблюдали белую рубашку с рваными джинсами.
- Ну разве не прелесть? А главное – мало у кого такое есть! Всегда именно так хотела выйти замуж!
Нетривиально и в то же время в рамках системы, смешение условностей и собственного взгляда на мир, а что я ожидал, в конце концов? Да примерно такого и ожидал, ничего другого, думал Иракли.
- Давайте, наконец, поговорим о вас, ребята, так устала быть в центре внимания. И все засмеялись, ибо Светлана все равно всегда оставалась в центре, центрее не бывает, как говорится.
И Иван начал рассказывать об очередных археологических раскопках, об исторических реконструкциях, показывал заметку в газете о работе их экспедиции, где еще забавным образом переврали его фамилию и биографию.
И Светлана снова закрывала лицо руками и сетовала на то, как пал их брат журналист и что Засурского на них нет с его принципами.
Иракли работал над лекарством от рака, был близок к мировому открытию, ждал гранта от Йельского университета и жаловался, что выдвижение на нобелевскую премию такая же конъюнктура, как какой-нибудь Кинотавр или Оскар, ничего общего с наукой не имеющим.
Светлана как всегда во все вносила эмоции, Иракли даже подумал, что с ней их встреча стала цветной, а без нее была черно-белой, если возможна такая аллегория.
Алексей все время был рядом, он то доливал ей шампанского, то докладывал салат, то смахивал крошки с платья, то накидывал кофточку, то обнимал за плечо, то целовал в макушку, когда ему казалось, что никто не видит.
Было видно, что он наконец-то откровенно и по-хамски безоглядно счастлив, что эта до смерти любимая, много лет вожделенная женщина, наконец, его и главное нуждается во всем, что он уже готов и может ей дать.
Ребята уходили за полночь, разгоряченные, довольные, почти что рухнув в такси и конечно в дороге не могли не обсуждать чету своих любимых друзей.
- Она замечательная! Я давно ее не видел и немного подзабыл, насколько она прекрасная! Не припомню за всю жизнь такого масштаба женщины и да что там – просто человека! Эта ее извечная вселенская доброта сродни христианскому чувству, и это при том, что она чертовски умна и все понимает, о красоте я уже молчу, при ее внешности можно быть натуральной сукой и никто тебе слова не скажет.
- А меня они не убедили! Лешка ее не достоин, даже не знаю, кто бы мог быть ее достоин вообще, но точно не он!
- А по-моему у них была долгая дорога в дюнах, и он прилично подготовился к ее второму пришествию.
- К третьему, друг, к третьему, она ведь уже уходила от него в юности и потом вернулась.
- Да дело не в этом! Дело в том, что сейчас он может закрыть все ее потребности
Вспомни, кто он был тогда – нищий голодранец, без кола, без двора, без квартиры, без работы, без будущего и ничего не умеющий делать по дому.
А теперь квартира, машина, дача, имя, журнал, сайт и главное – желание и способность обеспечить любимую удобством и комфортом, это кроме любви, потому что любовь его к ней очевидна.
Тогда получается правильно, что она тогда его бросила и предпочла ему другого, заведомо проигрывающего персонажа – таким образом, она мотивировала Лешку на достижения, которыми теперь она вполне заслуженно может воспользоваться.
Что только подтверждает, что наша подруга – потрясающая женщина! Не зря я приехал в Москву в этот раз – не зря!
Они, наконец, разъехались по домам, и каждый думал об одном – а смог бы он пусть даже для божественной Светланы стать как Лешка всем, и другом, и любовником, и мужем и всем таким.