64-оп

---

Сон в кустах. Одноглазому пирату снился  сияющий ветер, уносящий в края, полные ветреного сияния. Там распыляются сияние и ветер, который там  дома и может себе позволить  расслабиться.
«Располагайтесь» - говорит ветер с сияющим лицом и мой пират приятно взволнован. Но как рассказать про куст? Он, наверное, принял его за другого, разочаруется, если узнает, что перед ним обычный алкаш, сразу станет сырым и холодным. «Ветер, я хотел быть как вы, но гнусные кусты по соседству - пираты - мне всячески вредили и я щетинился и возмущенно махал руками, а после оказывалось, что я темен и черен у корня». Однако, пока сонный полет продолжался, одноглазый расположился в полете уютно, летел груженым, на небольшой высоте и ему по-прежнему снился ветер, только теперь он был безмолвен и не сиял, а застенчиво улыбался, совершая виражи…


Плотно, очень плотно. Туго, тесно и узко. Очень узко - еле протискивается пират в темноте. Натолкнулся, ударился и, забыв о вежливости, стал шарить руками по темному телу, ища обход, проход, заход - дверь. Куда-то повело, не знает, дверь ли это, с тем же ли темным телом он имеет дело или же его уже передали в другую инстанцию, позвонив по невидимому и неслышному телефону. Вдруг впереди ничего нет; иди, мол, себе без помех. Но темно: «выколи себе оставшийся глаз - он  не нужен тебе». Не пойдет он туда, лучше будет держаться за темное тело. Ну-ка, где тут тесно, плотно и узко. К тому же, его ждут по такому-то адресу. Правда, туда протиснуться нелегко. И там тоже темно. И ждут ли там? Кто-то кричал, что ждут молча в темноте; может быть, не ему кричал и не на то намекал. А тут что? Ба, да это же закат, сияющий ветер, ветреные создания. Пойти бы лучше туда... Может быть, в следующий раз. «Да, не дави же ты, больно!» - «Двигай быстрей» – «Как, хотел бы  спросить? здесь так плотно, очень плотно» - «Ах, ты, закупорка, тормоз, я сейчас  пирата Орлика вызову, чтобы он выклевал твою печень и тогда ты себе сам откусишь свой поганый язык!» И тут одноглазый тоже стал закипать, докрасна накаляться и этой  краснотой освещаться...


Половая тряпка (одноглазый пират) услышала про сияющий ветер. Ее серое вещество раньше знакомо было только с сияющими полами и с влажным, серым, пованивающим ветром. Ей вдруг захотелось летать. Понимая всю нереальность такого желания, она все же принялась рассуждать: «ну, вылезу я из этого ведра, обсушусь на полу в сторонке, где никто из пиратов не пнет, не затопчет, за шкирку не схватит, у двери прикинусь заменой половику, за дверью поднимусь по знакомой лестнице на палубу, а там и на мачту - где, говорят, подходит сатана и говорит: «бросься вниз, написано же, что ангелам, подобным сияющим ветрам, заповедаю понести тебя, да не преткнешься ногою своею. А иначе распну тебя на этой мачте и рее, убью электрическим током, по телевизору как врага распишу - видишь все эти штанги, кресты, провода и антенны, которыми пираты пытаются поймать далекий сигнал?"

...А сияющие полы - разве они не нужны даже пиратам? А сияющие стены и потолки? Но это они сияют, ты-то останешься тряпкой и инвалидом даже на диване. Хотя тебе туда садиться нельзя. Да и верны ли у нас, половых, стенных и потолочных тряпок понятия о сиянии? "Утонешь тут от размышлений!" (Но за размышлениями время быстрее идёт, одноглазый; а кроме того, может вдруг оказаться, что ты потихоньку умнеешь и можешь уже этих дураков обмануть... И на диване всё же посидеть немного украдкой, пока они всей оравой в табачном дыму режутся в карты, хотя ни хера не умеют играть...)


Бык пронесся сияющим ветром, антилопа пронеслась. Одноглазый во сне в океане посмотрел им вослед, пожал плечами и пошел дальше, пробормотав: «не всякий ветер любит мясо». Типа, гордый, типа его полтарелки картошки - это самое то, хотя она без всего...

---

Одна ответственность у раба и совсем другая – у свободного пирата. И одноглазый может расти, а они не могут, если не сбегут из плена, не сломают тюрьму – свою веру в цивилизацию. Зато они очень хорошо обеспечены рамами, лаками, рифмами, дорогими собаками... – для всякой малости без труда могут построить храм и стать в нем священником… Масштабируют свои детские игры, и рядом бабы,  которые всегда подольют бензина в этот дурацкий костер...( В последнее время одноглазый не грабит уже, а просто сжигает их корабли, берет только золото, деньги,  съестное, да и то не знает, что, собственно, делать с деньгами и золотом... И все пираты не знают - и только поэтому кладов зарытых так много...)


Странным образом, когда  ощущает себя взрослым одноглазый пират, он регрессирует и впадает в мефистофельство, в авангард; а просто так сатану по мордасам бить – только озвереешь; тебе даже с удовольствием подставят вторую щеку…

Не могут не придти искушения, выгоняющие из рая, выпинывающие с небес… кругом же сплошь дураки, маразматики... Невозможно не озвереть и лишь с трудом можно не стать людоедом, ведь в открытом море с другим мясом вечно проблемы...

Взрослея, пираты должны становиться богами, но не справляются и наполовину становятся дьяволами… Этот альпинизм никогда не проходит гладко… Но что вы хотите, когда само безмятежное море иногда свирепеет и сходит с ума. Есть ощущение, что тогда сам бог убивает и грабит, причем преступным образом ничьей не разбирая вины...

---

Останки античности как не памятники вечности, а вечные памятники временности…  (Потом от Греции отплывают пираты, но знают уже, что их спектакля постоянно будет меняться состав... Хотя одноглазый пока как железо, он ещё долго протянет. И как дерево кто, тоже может немало прожить, если от воды и пожаров беречься...)


Разве моего пирата богатства чему-то мешают? Мешают проходу, движению? Они же прижались к стене. Я уж не говорю о сундуке с золотишком, о плантации с рабами в далёком Перу – пока не откроешь все карты, их просто нет на этом идеальном свете…

---