Задающие линию судьбы

Взяв со стойки бокалы с пивом, Алексей шагнул между рядами и встал как вкопанный перед столиком, за которым сидели два статных седовласых мужчины.
     - Добра дня, - произнёс он, выйдя из ступора.
     Потом медленно, не выпуская пиво из рук, встал перед столиком на колени и склонил голову в поклоне.
     - Володь, можешь ты без выкрутасов, а то перед людьми неудобно, - улыбнулся мужчина, сидевший справа.
     Народ действительно с интересом наблюдал за сценой. Молодой парнишка быстро вытащил из сумки, висевшей через плечо, солидный фотоаппарат.
     - Ни грамма не понтуюсь, Митрофан Иванович, - вставая с колен, произнёс Алексей. – Просто отдаю должное, в знак благодарности и с просьбой о прощении.
     - Не выдумывай и подсаживайся. Не за что тебя прощать. Рад тебя видеть живым и успешным, судя по прикиду, - указывая рукой на стул.
     Алексей поставил бокалы на край стола и присел.
     - Есть за что, есть, Митрофан Иванович. Слишком много не по уму умничал с вами, за что и простите. Можно сослаться на молодость, да я, к сожалению, и с возрастом в этом отношении не слишком поумнел, - глядя в глаза собеседнику.
     - Познакомься Иван, один из моих многочисленных воспитанников. И, как видишь, очень мне запомнившийся, - повернувшись к напарнику, проговорил с не сходящей с лица улыбкой Митрофан Иванович.
     - Здравствуйте, Иван Дмитриевич, - повернувшись к мужчине, произнёс Алексей. – Мои слова предназначены и Вам, в не меньшей мере. Знал, что чудеса бывают, но чтобы вот так встретить вас двоих, вместе. Даже и во сне не могло привидеться.
     - Вы что, знакомы? Обалдеть. – Удивился Митрофан Иванович.
     - Так это один из моих солдатиков, сержант танковых войск. И, как ты уже обратил внимание, тоже мне запомнившийся, - засмеялся Иван Дмитриевич. 
     Митрофан Иванович был, в бытность учёбы Алексея в техническом училище, мастером производственного обучения. А его напарник – прапорщиком в роте, где он проходил действительную службу.
     - А ведь мы свояки, на сёстрах женаты. Иван ко мне в гости прикатил. Надо же, такое совпадение.
     - А я знал об этом. Как-то с Иваном Дмитриевичем говорили по душам и докопались до истины. Поэтому он ко мне по-особенному и относился. Хотя я ещё тот умник был, крови ему попортил.
     - Слушай, а как ребята из вашего квартета? Володя, Игорь Важничий и этот, Женька – гусар. Где они? - спросил мастер, вспоминая ребят из их группы.
     - Надо же, всех вспомнили. Видать, действительно мы вам в душу запали. Жаль, что не только хорошим. Те ещё были кадры, подурковали, - задумчиво произнёс Алексей.
     - Плохого не вспоминаю. Помнишь, как вы с коньяком ко мне через год ввалились? Пошумели тогда, особенно вы с Женькой.
     - Мы и тогда просили у вас прощения, за случай на огороде, когда землю помогали вам растаскивать. Вы нас угостили за столом винцом малость, а мы вечером продолжили. И на следующий день занятия прогуляли. Знаю, вы обиделись. Типа, мы вашим расположением попользовались. А мы ведь так, без задней мысли. По молодости. Честное слово, Митрофан Иванович, простите нас, оболтусов, - с грустью обратился Алексей к учителю.
     - Да перестань ты каяться, даже не помню. А вас всех вспоминаю сейчас добром, как молодость свою. Я ведь не намного вас старше был, - похлопал его по плечу мастер.
     - Женька с армии, сколько я не писал ему на родину, напрочь потерялся. Игорь после службы в Киев уехал, к родне, там и прижился. Кстати, так почему-то получилось, что мы все танкистами были, только служили в разных округах. От ГДР до Кушки. А Володи уже нет, царство ему небесное. Ребята из ремонтной бригады жестоко пошутили  с ним по пьянке. Заварили люк в трубе экскаваторной рукояти, куда он с устатку спать улёгся. Вроде бы чуток пластину сваркой прихватили. Думали, проснётся да выбьет. Не выбил. Может - с испугу, а может - не осилил. Дело было в пятницу. На монтажной площадке до понедельника никто не появился, вот Вовка и промаялся там всё это время. В металле да на солнце. Так по жизни и не оклемался.
     - Жаль, хороший был мальчишка. И сварщик получился отменный. Я ведь только ему да Ларисе Гергерт при выпуске высокий разряд присвоил. Ларисе – за призовое место на всесоюзных соревнованиях по профессии, её даже в «Работнице» пропечатали. Помнишь? А Володе – за золотые руки. Что было шутникам-то?
     - Бригадиру условно полтора года дали. А Вовке - инвалидность, - закончил Алексей.
     В грустной молчаливой паузе приложились к пиву, думая каждый о своём
     - Слушай, а твой дружок по роте, Василь Радчук, что из-под Киева, с которым ты латунные макеты танков мастрячил. У меня до сих пор в шкафу ваш подарок стоит. Как он? – разрядил обстановку Иван Дмитриевич.
     - После армии парой писем обменялись. Он водилой у своего председателя колхоза устроился. Потом растеряли друг друга - у каждого своя жизнь.
     - Я так хотел, чтобы ты тогда в Африку, в Либерию, поехал, на строительство нефтебазы. А ты упёрся: дембель на носу, дембельский альбом делать надо. Молодого послали. Он потом вернулся. По-моему, даже до твоей демобилизации?
     - Точно. Загорелый. С деньгами и вещами. Гордый до не могу, и нос в табаке, - засмеялся Алексей. – Молодой я был. Не оценил вашего старания по жизни подсобить. Не судьба. Кто знает, может, и к лучшему. Африка, она ведь и в Либерии Африка. Дембеля там оставались работать по найму. Вся жизнь могла по другому руслу пойти.
     Подошёл мальчишка с фотоаппаратом. Оказался сотрудником городской газеты. Попросил оказать ему внимание. Алексей пояснил, что эти двое – его наставники по жизни, которые формировали из него человека. Договорился с корреспондентом о встрече, обещал всё рассказать, но сейчас оставить их в покое. Мальчик два раза щёлкнул затвором фотоаппарата и вежливо покинул троицу. 
     Сидели долго, душевно вспоминая разные случаи из жизни. Алексей не мог нарадоваться своему везению. Ведь он так часто мечтал увидеть именно этих двоих, поблагодарить. Бог сподобил Ивана Дмитриевича, живущего на Украине, проведать свояка в Казахстане, а Алексея прикатить из России в город своей юности погостевать у сестрёнки. Подумалось, что именно из внимания таких вот людей и сложилась его жизнь, не слишком звёздная, но достаточно успешная.

     С корреспондентом встретился. Тот тиснул заметку с добротными фото. Алексею было приятно, что вот развернут его наставники свою газету и, может быть, порадуются вниманию. Обязательно порадуются.