Глава 22. Накануне

  Агнеса проснулась уже после обеда в одной из комнат Дворца Шатильонов. Она торопливо поднялась на ноги, плеснула в лицо холодной воды и пригладила волосы, а после в том же мужском костюме, который сослужил столь верную службу ночью, отправилась узнавать последние новости. Казалось, граф де Граммон давно ее ждал.

- Ваш сон был столь крепок, сударыня, что я уже начал волноваться, не случилось ли с вами чего-то ночью. Мой друг маркиз мне бы этого не простил. Впрочем, ваши спутники уверили меня, что виной тому обычная усталость и нервное напряжение. – граф почти невесомо коснулся губами ее руки в знак приветствия.

- Благодарю за беспокойство, Ваше Сиятельство. К счастью, наша миссия была успешной. Но где же мои спутники?

- Кто-то из них спит, кто-то уже несет службу, охраняя ворота Дворца Шатильонов. Сдается мне, сударыня, что скоро грянет гром. Ведь именно сегодня вечером кардинал Лотарингский хотел нас видеть у себя. Кроме того мне доложили, что возле двора Бриссель замечены толпы бродяг, нападающие на гугенотов. Наш товарищ Ланнель сумел проникнуть в стены Тампля. Возможно, он сможет помочь нам оттуда. А вам стоит подготовиться к встрече с маркизом. Боюсь, что он должен поспешить. Кроме того вам передали письма, – граф кивнул на стол, где лежали два конверта.

- Благодарю, сударь, - маркиза взяла письма и быстро их прочла.

«Агнеса, сообщаю вам, что мы благополучно добрались до Булонского леса и ждем встречи с вами в беседке Дианы. Будьте осторожны. Монтобер».

«Сообщаю Вам, что господин Б. имеет многое сказать Вам, но лично. Прошу поспешить. Рибомон».

- Боюсь что мне пора, господин граф. В очередной раз нужно навестить Университетский квартал. А потом отправиться в Булонский лес.

- Насчет Булонского леса, сударыня. Говорят, что там появился отряд вооруженных людей, орудующий на подступах к городу. Возьмите побольше охраны.-

- Благодарю, но люди потребуются в городе, а со мной будет Корильон, и шевалье де Вогез. С такими защитниками мне ничего не страшно. – она поклонилась и направилась к выходу.

Граф задумчиво смотрел ей вслед. День обещал быть сложным.

  На выходе из дворца Шатильонов Агнеса нашла Корильона, Люсьена и остальных своих людей. Шевалье де Вогез низко поклонился маркизе, но прятал глаза. А она внезапно ощутила сильнейшее волнение. Сердце бешено стучало в груди. Чтобы скрыть смятенное состояние, она велела выдвигаться в дом под Геркулесом и львом, а после отправляться к дому де Рибомона. Всю дорогу она боялась посмотреть на гасконца.  Лишь слова пастора Батистена, запавшие ей в душу, помогли сохранять некое подобие душевного равновесия. Какое счастье, что сегодня ночью она встретится со своим мужем, а уж тот не даст ей времени предаваться душевным терзаниям.

  После быстрого завтрака и смены мужского костюма на новое сине-красное платье в цветах Монтоберов, Агнеса приказала готовить портшез. Корильон и гасконцы сопровождали ее пешком. Перед самым выходом она попросила шевалье де Вогеза о приватной беседе.

- Шевалье, сегодняшняя ночь станет решающей. Если со мной что-то случиться, прошу Вас найти моего мужа и привести его в город. Он будет ждать в Булонском лесу в беседке Дианы. Запомните это, прошу Вас. От наших действий зависит множество жизней. –

  Гасконец поклонился:
- Мадам маркиза, моя жизнь и шпага Ваши, поверьте, пока мое сердце бьется, враги не доберутся до Вас, - 

- Я верю Вам, шевалье, более того доверяю как никому другому, поэтому и прошу запомнить место встречи. А теперь в путь.

  Агнеса не запомнила дорогу до дома своего друга де Рибомона. Стараясь успокоится, она читала Евангелие и размышляла о предстоящем разговоре с Брантомом. Мужчины молча шли рядом. Лишь по приезду к дому ей сообщили, что вместо швейцарцев на улицах города стоят солдаты Пьемонтского полка.

  Шарль де Рибомон выглядел встревоженным. Он сообщил, что господин Брантом просил немедленно известить о прибытии маркизы. Причем выглядел он серьезно и строго, что так не походило на этого повесу и любителя женщин. Лишь только маркиза расположилась в кабинете хозяина дома, как явился Брантом. Он был небрежно одет, похоже, действительно спешил.

  На сей раз он ограничился легким поцелуем руки:

- Вы были правы, сударыня, резня скоро случится. Я пил с офицерами Пьемонтского полка. Они получили приказ блокировать улицу Тампль, чтобы орлеанский полк и швейцарцы не смогли навести там порядок, пока все не свершиться. Отчасти виной тому стал большой отряд гугенотов, замеченный под стенами города, но как я узнал, это не более чем провокация гизаров. Берегитесь, сударыня. Я бы не советовал возвращаться во дворец Шатильонов.

- Я признательна за помощь, господин де Бурдейль, но мой долг – быть с моими братьями по вере. Надеюсь, мы еще встретимся в Перигоре, а теперь прошу меня простить, мне нужно спешить. –

  Брантом кивнул и покинул дом, а маркиза рассказала все ожидающим ее товарищам.

- Господа, вперед, на улицу Тампль! Иначе мы не успеем добраться до того, как ее заблокируют.

  Со всей возможной скоростью они отправились обратно. Часть пути маркиза бежала рядом со спутниками, чтобы носильщики портшеза также могли поспешить. Так бегом она и ее спутники и проникли на улицу Тампль, они видели солдат пьемонсткого полка, и сумели проскочить под самым их носом.

  Во дворце Агнеса кратко изложила графу полученные сведения, а мужчины седлали лошадей. Находящийся здесь же Менвиль рассказал о банде Красные плащи, которые ворвутся в город со стороны ворот Тампля. Агнеса обещала передать сведения маркизу. Времени не было даже на то, чтобы переодеться. Как была, в платье, но со шпагой и пистолетом, маркиза выехала к городским воротам. А в это время граф и его люди готовились к обороне.

  Антуан де Менвиль остался с де Граммоном. Сегодня днем он успел повидать своего брата Рене, который сообщил о банде Красные плащи, которым приказано блокировать ворота Тампль со стороны въезда в город, а по условленному сигналу, броситься резать горожан в близлежащих домах. Сам Рене де Менвиль счел за благо покинуть Париж, о чем и сообщил младшему брату. Однако, отважный Антуан остался с теми, кого обещал защищать. В том числе и с раненым Ла Рош Новелем, лежащим в госпитале.